А через двадцать лет они проснулись и заявили о себе!

 «Все последние шаги президента не просто разочаровывают, а удручают»

 В интервью Znak.com Геннадий Зюганов рассказал о разочаровании во Владимире Путине, протестном голосовании по поправкам, вере в Бога и о том, почему обстановка в России сегодня очень напоминает поздний СССР.

— Вы неправильно ставите вопрос. Мы никогда не были против внесения изменений в Конституцию. Мы не принимали ельцинскую Конституцию, потому что считаем, что она пропитана кровью защитников Дома Советов, пропахла гарью войны в Чечне. Конституцию 1993-го года как целлофановый пакет натянули на голову страны, ее душили почти 25 лет. Мы всегда настаивали на изменении Конституции. Когда [Владимир] Путин проявил инициативу, пошел навстречу, отправил правительство в отставку, объявил конституционную реформу, мы приняли в этом процессе активное участие, подготовили 108 поправок. 

Я выступаю за сильное и целостное государство, достойную пенсию, наша партия внесла 15 поправок, которые кардинально меняют социально-экономическую политику страны в пользу всех граждан. Под каждую поправку мы подготовили законы. Например, наша партия настаивала на принятии закона о национализации минерально-сырьевой базы, но «Единая Россия» отказалась. Как случилось, что огромные богатства служат только на 200 карманов? Это абсолютно ненормально! Почему вот вы не имеете права на долю от продажи газа, нефти и алмазов? Почему? Мы настаивали на том, чтобы стратегические отрасли, где формируется ценообразование, тоже контролировались государством, чтобы детей войны поддержали, но тоже отказались. Я был уверен, что «Единая Россия» что-то примет из наших предложений, но они от всего отмахнулись. 

---------------------------------------------

«РОДИНА», 30 марта 2001 г.

Р Е З О Л Ю Ц И Я  
Научно-практической конференции «КПРФ и марксистско-ленинская концепция современного социализма» г. Ессентуки 24 – 25 марта 2001 г. Организованная Ставропольским крайкомом КПРФ, редакцией Всероссийского журнала «…ИЗМ», фракцией коммунистов в Госдуме Ставропольского края, Ессентукским и Пятигорским ГК КПРФ,
КОНФЕРЕНЦИЯ КОНСТАТИРУЕТ: Отчуждение Теории от Жизни выражается как безысходное противоречие теории с собою самой. Это проявляется на поверхности в виде конкуренции двух противоположных теорий об одном и том же… И в виде эклектики, которая выдается за целостную концепцию. Так случилось с концепцией социально-экономического возрождения и развития России под названием «Социализму в России альтернативы нет», которая была разработана коллективом РУСО и предложена КПРФ в качестве официальной партийной доктрины. Как свидетельствует публикация этого документа в № 1 журнала «Диалог», эта доктрина тут же, на глазах у всей партии и самого авторского коллектива, из «Одного» - разложилась «натрое». Вступив друг с другом в застарелый и непрекращающийся спор, который показывает, что все, кому президиум РУСО поручил написать для партии концепцию, не понимали общества, в котором они жили до 1991 года. Не понимают его и сейчас, выдавая за «концепцию» внешние описания и размышления, которые годны лишь для уяснения вопросов самим себе. «Заединство» в этом заставляет их искать причины своих споров в нарушении норм научной этики, а, следовательно, демократии!
Отсюда ясно, что научный коллективизм членов РУСО никак не может служить прообразом совершенных форм и партийной демократии в частности. Во-первых, по истечении десяти лет членам РУСО необходимо ясно и четко заявить, кто остался коммунистом, а кто скатился до «социалистической ориентации»… Без этого концепция их, как коллективное творчество, «ни Богу свечка, ни черту кочерга», т.е. эклектика.
Во-вторых, группа Ф. Клоцворга с одной стороны, а группа В. Бударина и В. Кочнева со стороны другой решительно отказываются обсуждать (и изучать!) такой предмет общенародного и общепартийного интереса, как «Советский социализм». Изучение, которого будет с неизбежностью ставить под большое сомнение их прежний научный статус. Поэтому один ухитряется обходить это при помощи термина «развитой» и «зрелый» социализм, а другие при помощи термина «социализм ранний». Эта терминологическая конкуренция имитирует акт и процесс теоретического мышления, оставляя авторов и читателей за скобками самого Предмета. А сам предмет, оставляя в плену той мировоззренческой и исторической стихии, что господствовала до 1991 года, - безраздельно господствует и сейчас. В-третьих, с редким единодушием констатируя в советском обществоведении наличие «догматизма», «схоластики», «эклектики» и «абстракций, они решительно умалчивают, как со всем этим обстоит дело в Обществе, РУСО и в Партии сейчас, лишь намекая на возможность подобных недостатков друг у друга как конкурирующих подразделений одного партийно-академического коллектива. В-четвертых, выводя советский социализм за скобки своих темпераментных дискуссий, авторы, порой, вспоминают давнюю работу В.И.Ленина «Две тактики социал-демократии в демократической революции», применяя её главные категории невпопад. Так, тактика КПРФ для них, если является революционной, то непременно «демократической». Ежели демократической, то, само собой, и «социалистической». А уж если социалистической, то никоим образом не «революционной»… В одних случаях это «еще рано», в других – уже «поздно», но никогда не в самый раз!
Обнаружив у себя «знание законов общественного развития» и «творческое применение марксистско-ленинской теории к изучению современной действительности», авторы официальной общенациональной партийной доктрины продемонстрировали полную неспособность соединить теорию познания (диалектическую логику) – с научным социализмом, историю КПСС – с политической экономией, а все это – с движением рабочего класса Советского общества и современной России. А ведь если, по В.И.Ленину, диалектическая логика есть живая душа марксизма, то, по выражению Ф.Энгельса, коммунизм есть теоретическое выражение условий освобождения рабочего класса. И иного не дано!
Наши авторы обнаружили в своем профессиональном арсенале полное отсутствие ленинского понятия социализма как живого творчества самих народных масс. Непонимание природы и сути частной собственности проявляется в путанице государственной, общенародной и общественной собственности на средства производства, что заставляет их признавать социализм без рабочего движения, но с категорией рабочей силы, а политэкономический анализ отношений собственности подменять анализом её юридических дефиниций и внешних взаимосвязей. Непонимание диалектической взаимосвязи единичного и всеобщего труда, посредством и на основе научно-технического прогресса, приводит к полному непониманию положения К.Маркса о том, что коммунизм есть, по преимуществу, экономическое движение, когда меновая стоимость перестает быть мерой потребительной стоимости. 

И, наконец, отсутствует понимание того, что социализм, перерастающий в коммунизм, есть не что иное, как буржуазное общество… без буржуазии. Ф.Клоцворг же, в концепции, предлагает Коммунистической партии просто буржуазный социализм, российского розлива. 

Поэтому, в итоге, они путают «многоукладность» и многообразие форм собственности; не понимают, что советы трудовых коллективов (СТК) – это высшее, завершающее звено Советской, то есть, государственной власти, а вовсе не «одна из» форм общественного контроля за хулиганствующей ныне администрацией. Суммируя все это, коммунисты Ставрополья, Калмыкии, Карачаево-Черкесии и Кавказских минеральных вод (КМВ) констатируют, что призыв обществоведов РУСО, ориентируя свою концепцию на «всех прогрессивно мыслящих сограждан», забывает при этом о действенных средствах народного сопротивления и коммунистического созидания. РУСО исходит из бесконфликтности современной действительности и из наличия готового общенационального субъекта, который только и ждет, когда ему наконец-то сию «Концепцию» предложат и поднесут… А ведь сегодня даже Патриарх Алексий II, вслед за Архиепископом Санкт-Петербургским и Ладожским Иоанном, утверждает: «Мы должны осознать, что против нашего народа ведется хорошо спланированная бескровная война, имеющая целью его уничтожение». И призывает «бороться за спасение нашего народа, организовать национальное сопротивление».
Участники конференции предлагают Президиуму ЦК нашей партии выступить с заявлением о следующем.

1. Признать, что президентско-парламентская форма государственного устройства в России окончательно и бесповоротно себя дискредитировала в глазах трудящегося населения и оказалась неспособной решить ни одной жгучей проблемы развития нашего общества. 

2. Поэтому, для организации, развития и закрепления в обществе вотума недоверия режиму в целом, КПРФ с 1 мая 2001 г. начинает открытую публичную агитацию за восстановление Советской власти снизу доверху, законным путем, посредством проведения всенародного референдума. 

3. В ответ на проводимый буржуазным правительством геноцид и психологическую войну против собственного народа, партия начинает психологический террор против дураков и хапуг-начальников; 

4. Против предавших марксизм-ленинизм обществоведов, которые ничему хорошему (да еще и за деньги!) не смогут научить молодежь и наших детей; 

5. Против продажных журналистов, которые вместо Истины ищут «информацию» для продажи. Надо «психологическую войну», ведущуюся против трудового народа (=форма «холодной войны»), обернуть психологическим террором и гражданским неповиновением против организаторов этой войны.
6. Бросить все силы на возрождение детского коммунистического движения – обновленного пионерского движения. 

7. Провести всенародный референдум в поддержку крестьянства против продажи земли.

8. Осуществить общенациональный акт демифологизации В.В.Путина.
9. Учитывая груз прежних ошибок советского и послесоветского периода, в масштабах КПРФ решить вопрос о правильном соединении процессов партийного и академического строительства. Для этой цели создать Южнорусскую академическую библиотеку при губернаторе Ставропольского края. 

10. Поддержать инициативу ставропольских коммунистов об учреждении общепартийной медали им. Германа Лопатина «За успехи в академически-партийном строительстве». 

«ЛЕНИНСКИЙ ПУТЬ», ГАЗЕТА КАЛМЫЦКОГО РЕСКОМА КПРФ,
№ 5 (60), май 2001 года.