Экономический цикл

Честное слово, начинает болеть голова, когда читаешь статьи по экономике, которые напичканы выражениями и пропитаны духом западных учебников. Получается такой тяжеловесный и далекий от нашей российской почвы язык, что становится нехорошо. Если же наши доморощенные профессора пытаются анализировать сегодняшнюю действительность, придерживаясь позиции официальной власти, то получаются неудобоваримые вещи. Думаю, что и у многих других, кто пытается вникнуть в экономические вопросы, возникают такие же чувства. Нет, чтобы писать просто, ясно, доступно, не применяя тяжелых оборотов, не исписывая сотни страниц, чтобы высказать уже всем известную истину, и при этом излагать существо дела. Писать так, чтобы суть дела была понятна каждому здравомыслящему человеку. В этом, наверное, и заключается истинный профессионализм — излагать действительно сложные вещи, но излагать просто и доступно.

И это не удивительно, так как кризис системы всеобщей государственной собственности, показал беспомощность и несостоятельность прислуживающих ей политэкономов и философов. Это вполне закономерный результат, так как там, где интерес к истине подменяется другим интересом, там заканчивается и наука.

Российская экономика, и это очевидно для всех, уже длительный период находиться в безжалостных тисках экономического кризиса. Не развивается производство, закрываются заводы, растет безработица, доходы подавляющей части общества уменьшаются, сокращается население, и если бы не высокие цены на нефть, то еще не известно – существовала бы сегодня Россия как единое государство? И, несмотря на положительные тенденции в экономике сегодня, скорее, благодаря деятельности частных предпринимателей, уровень производства никак не достигнет до кризисного уровня. И сразу же встает большой, такой важный и такой практический вопрос: что же нужно сделать, что в силах человеческих, чтобы начался подъем производства, чтобы начали повышаться доходы у большинства населения, а не только у олигархов?

Для того чтобы ответить на этот вопрос надо понять внутренний механизм экономического цикла, который, как это ни громко звучит, является душой экономики. Поняв этот механизм, ясно и просто будет найти ту путеводную нить, которая ведет к высокому благосостоянию и экономическому процветанию нации.

Замечу, однако, что основательной и глубокой теории экономического цикла, которая бы объясняла значительное большинство явлений этого цикла, в западной экономической науке так и не было выработано. Об этом довольно прямо пишет Самуэльсон в своей книге "Экономикс". Поэтому я, вместе со своим коллегой, был вынужден самостоятельно, беря все самое здоровое из различных экономических учений, исследуя сегодняшнее состояние экономики, разработать данную теорию.

Чтобы не усложнять вопрос я попытаюсь изложить его в чистом виде, без учета политической составляющей, без оценок самого государства, как аппарата управления, и учета влияния различных общественных объединений и движений на экономику в целом.

В современном обществе производство ведется с целью получения прибыли, т.е. мы наблюдаем, что капиталистический способ производства господствует по всей планете в двух видах; с преобладанием частного капитала или с господством государственного. Поэтому можно утверждать, что движущей силой современного общества, основанного на капитале, является норма прибыли. Если норма прибыли в обществе высока, то это стимулирует все новые и новые капиталовложения в экономику страны. Производство бурно растет, создавая все новые и новые рабочие места. Предприниматели, благодаря высокой норме прибыли, могут поступаться некоторой ее частью для привлечения все большего количества наемных работников в свое расширяющееся производство. Благодаря этому возрастает благосостояние людей, работающих по найму. Производство растет, и росту своей прибыли и своего жизненного уровня рады как предприниматели так и наемные работники.

Однако, как только норма прибыли падает ниже какого-то минимального уровня, — картина полностью меняется на противоположную. "Есть ли смысл вкладывать средства в производство, если я получаю крохотную прибыль или даже терплю убытки?" — рассуждает предприниматель и прекращает расширять свое дело, частично или полностью закрывает свой завод, магазин, склад или мастерскую. Наступает спад производства. Соответственно этому сокращаются рабочие места, растет безработица. Предприниматели, стремясь иметь хоть какую-то прибыль, зачастую пытаются получить ее за счет непосредственного понижения жизненного уровня наемных работников — благо за воротами предприятия теперь много безработных.

Итак, движение экономического цикла — подъем производства со всеми его положительными сторонами и спад производства со всеми его отрицательными сторонами объясняется высотой нормы прибыли. Высока эта норма — и предприниматели без всяких указаний энергично вкладывают капиталы в производство — начинается экономический подъем. Но как только эта норма упала ниже какого-то минимума, который все еще может стимулировать предпринимателя расширять свое производство — то наступают тяжелые времена и предприниматели сокращают ставшее невыгодным производство.

Теперь остается выяснить самое главное — а от чего же зависит колебание нормы прибыли? Почему высокая норма прибыли сменяет низкую норму прибыли и наоборот? Многие экономисты пытались ответить на этот вопрос (в частности, Кейнс), но их объяснения при внимательном рассмотрении мы сочли несостоятельными или, в лучшем случае, односторонними.

Взглянем на весь продукт, производимый нацией. Он делится на две части — на издержки производства этого продукта и на другую часть, которая составляет прибыль нации. Отношение второй части к первой и будет средней нормой прибыли в обществе. Между тем, не требуется особых усилий, чтобы понять, что чем выше производительность труда в обществе, тем меньшая доля из всего совокупного материального продукта общества будет требоваться для того, чтобы покрыть издержки производства этого продукта. А чем меньше из всего общественного продукта расходуется материальных ресурсов на издержки производства, тем больше отношение между продуктом, который остается после покрытия издержек производства, и продуктом, затрачиваемым на издержки производства — т.е. тем выше норма прибыли. И наоборот — падение производительности труда влечет за собой увеличение доли затрат в общественном продукте, и значит и падение нормы прибыли. Изменения в производительности труда общества влекут за собой изменения нормы прибыли.

Для наглядности рассмотрим это на примере Англии. В давние времена в Англии, как и везде, для получения железа использовался древесный уголь. Но шло время, железа требовалось все больше, а леса для древесного угля становилось все меньше, заготавливать его приходилось все дальше, транспортные расходы возрастали. Что это значило для всего национального продукта Англии? То, что доля затрат бы в нем постепенно возрастала, а значит, падала бы и норма прибыли в экономике Англии. Нетрудно представить себе, что произошло бы, если бы англичане по-прежнему выплавляли железо с помощью древесного угля? Лес и древесный уголь пришлось бы завозить уже из других и все более далеких стран, и затраты нации могли бы настолько возрасти, что они сравнялись бы со всем национальным продуктом (о прибыли в таком случае остались бы лишь одни воспоминания). Но этого не произошло — англичане стали использовать новый, более производительный способ получения железа, они стали выплавлять его с помощью местного каменного угля. Это было дешевле, чем завозить лес издалека. Вследствие этого доля затрат в национальном продукте Англии уменьшилась. Соответственно изменению этой доли затрат норма прибыли в английской экономике увеличилась. Но шло время, и добываемый уголь стал все дорожать, — все глубже уходили шахты, все больше требовалось лошадей для откачки воды из шахт и т.д. Соответственно этому начала возрастать доля затрат в национальном продукте. Но был изобретен новый способ, удешевляющий откачку воды из шахт — были изобретены первые паровые машины. Вследствие этого понизилась доля затрат в национальном продукте, а норма прибыли повысилась. Как видим, все повторяется вновь и вновь, но только на более высоком уровне. Все вышесказанное можно сообщить в одном предложении, — новые, более эффективные технологии (приемы труда), повышая производительность труда, повышают и норму прибыли; старые же технологии (приемы труда), когда наступает истощение тех природных ресурсов, которых доступны данным технологиям (в нашем примере — истощение угольных шахт и вырубка леса), понижают производительность труда и, соответственно, понижают норму прибыли.

Теперь, когда выявлено от чего же зависит норма прибыли, понимание внутреннего механизма экономического цикла становится простенькой, даже тривиальной задачкой.

Вот этот механизм. Привлеченные высокой нормой прибыли капиталы активно вкладываются в производство. Производство растет, растет и занятость. Пока норма прибыли высока, происходит только лишь (или почти только лишь) количественное увеличение прежних станков, машин, судов, механизмов и т.д., зачем лишняя головная боль, чтобы внедрять новые, более производительные технологии? Ведь наиболее просто прибыль можно получить, лишь расширив свое налаженное дело, лишь наращивая и наращивая капитал в прежнем направлении.

Но в результате того, что год за годом используются все те же технологии приемы труда), начинается истощение природных ресурсов, которые доступны этим технологиям. Истощаются рудники, шахты, леса, земли, запасы различных полезных ископаемых. Производительность труда падает, а вместе с ней падает и норма прибыли.

И, наконец, наступает момент, когда норма прибыли падает ниже того уровня, который достаточен для привлечения капиталов в производство, начинается спад. Соответственно растет и число безработных. В данной ситуации предприниматели могут только одним путем увеличить норму прибыли снизить собственные издержки производства. А для этого необходимо внедрить в свое производство новые более производительные технологии (приемы труда). Поэтому период кризиса характеризуется массовым внедрением таких технологий в производство. Идет смена прежних станков, оборудования и т.д. (пусть же и почти новых, но увы их применение уже не может дать необходимой прибыли, а поэтому долой их), даже порой, происходит смена общественного устройств Это явление было единодушно отмечено всеми экономистами, но показать почему это происходит в данный период цикла, они так и не смогли. (Самое большее, что смогли сделать некоторые из них, так это вдвинуть теорию, объясняющую экономический цикл именно заменой основного капитала. Поверхностность данного подхода, когда одно из следствий выдают за причину, ясно видна из нашего предыдущего изложения).

По мере внедрения более производительных станков, оборудования, приемов труда, снятие ограничений и снижение налогов со стороны государства и т.п. возрастает производительность труда. Соответственно возрастает и норма прибыли. Когда она поднимается достаточно высоко — начинается прилив капиталов в экономику, начинается экономический рост. Вот и все — цикл замкнулся. Графически, для простоты восприятия, его можно представить так.  

На верхнем графике норма прибыли обозначена волнообразной кривой. Как только она падает ниже минимального уровня — начинается спад (см. нижний график), как только она поднимается выше этого уровня — начинается подъем.

Кто-то, может сказать, что кризисы свойственны только экономике основанной на частном капитале, а в условиях социализма, так идеологи социализма окрестили экономику с всеобщей государственной собственностью, они отсутствуют. Они, при этом не желают видеть, что экономика с господством государственной собственности, находится в состоянии постоянного кризиса Что, так называемые страны бывшего социалистического лагеря отстали в своем экономическом развитии по всем показателям, от развитых капиталистических стран, и даже развивающихся. Что использование полученной прибыли, при всеобщей государственной собственности, происходит самым бездарным образом. Вспомните, хотя бы, план поворота северных рек. Здесь стоит только отметить, что волновое движение свойственно всем живым организмам.

Теперь достаточно ясно, что поворотным, решающим моментом, который спад производства превращает в его подъем, экономическую деградацию нации превращает в ее экономический расцвет, является производительность труда нации, т. е. наиболее рациональное соединение средств производства и живого труда, при данном органическом строении капитала.

Значит, во имя улучшения нашего благосостояния, необходимо всячески поощрять, поддерживать и развивать все то, что способствует повышению этой производительности, и нейтрализовать и устранять по мере сил все то, что уменьшает данную производительность. (Заметим, чтобы не возвращаться к этому в дальнейшем, что изменения цен не оказывают влияние на норму прибыли в обществе — цены можно увеличить или уменьшить в 2, 5, 10, п. раз, — но эти изменения в равной степени затронут как прибыль, так, и, издержки, производства, а, значит, их, отношение останется неизменным и будет определяться ничем иным, как производительность труда).

Сейчас в нашей экономике есть 2 субъекта, от которых напрямую зависит внедрение новых, более производительных технологий (приемов труда). Это — государство и частный предприниматель. Начнем с государства, которое до сих пор является главным предпринимателем в России. Наверно, уже для всякого очевидно огромная затратность государственной экономики и ее низкая доходность. Конечно, мне, как частному предпринимателю, очень бы импонировал почти полный уход государства из экономики. Но оставаясь реалистами мы должны понять, что если это и произойдет, то очень и очень не скоро. Следовательно, если зло нельзя устранить, то необходимо сделать так чтобы это зло было минимальным. Значит, необходимо выяснить, что реально можно сделать на данном этапе чтобы повысить производительность малоэффективного государственного сектора:

— госсектор может быть более менее эффективным лишь там, где его низкая производительность, в виду не заинтересованности чиновника в развитии производства, компенсируется высокой природной производительностью (т.е. богатыми запасами нефти, угля, руд, леса и т.д.). Следовательно, обществу весьма выгодно смещение госсектора именно в сферу сырьевых отраслей. Нация может ожидать значительного увеличения капитала любого предпринимателя лишь тогда, когда этот капитал применяется таким образом или в такой сфере, что приносит наибольшую прибыль, ибо это позволяет делать наибольшие сбережения для последующего расширения производства.

— государству необходимо более — менее четко понимать, что ему нужно весьма активно уходить из тех отраслей, где оно уже не может получать приемлемую норму прибыли (например, торговля, легкая промышленность, значительная часть обрабатывающей промышленности и т.д.). Государству придется рано или поздно это сделать — ведь ни один, даже сверхкрупный предприниматель не может долго содержать нерентабельное производство. Но чем раньше это произойдет, тем лучше — ведь в противном случае дополнительные госвложения в эти отрасли не принесут должной отдачи, а это для нации крайне не выгодно — это лишь увеличит долю издержек в национальном продукте и уменьшит долю прибыли, а значит, приведет лишь к затягиванию кризиса, а не к его преодолению.

Государству нужно в корне изменить нынешнюю политику капиталовложений в госсекторе. Необходимо рассчитывать в материальном выражении сколько требуется станков, материалов, оборудования для строительства такого-то количества зернохранилищ, цехов и т.д. Затем госпредприятия должны быть обеспечены этими материальными продуктами, ибо без надлежащего сочетания определенного количества материально (а не на бумаге) существующих станков и материалов невозможно производство чего-либо. Иными словами, в госсекторе должна появиться самая главная в нем инстанция — свой Госплан — организация, которая планирует материальные потоки в госсекторе. Тем самым можно увеличить эффективность капиталовложений в малоэффективном госсекторе. Ведь что происходит сейчас — сегодня государство выделяет своим сельхозпредприятиям 10 млрд. руб. для строительства, допустим, 100 зернохранилищ, а завтра расщедрилось и дало своим предприятиям в обрабатывающей промышленности тоже 10 млрд. руб., для строительства 100 цехов, дописав для этого просто-напросто цифры на счетах этих предприятий. Аграрии довольно потирают руки ~ 10 млрд. хватит по нынешним ценам для строительства 100 зернохранилищ. Начинается строительство — закладываются фундаменты, растут стены. Но тут цены подскакиваю — ведь у промышленности появились дополнительные 10 млрд. руб. Строительство зернохранилищ замирает. Через некоторое время, из-за того, что кто-то еще получил дополнительное количество нулей на своем банковском счету и в результате чего цены опять подскочили, замирает и строительство цехов. Таким образом, капиталовложение и в сельское хозяйство и в промышленность не дали никакой отдачи — лишь были зря израсходованы материальные ресурсы. Какое же, однако, это имеет значение для нации, для выхода экономики из кризиса? Однозначно, отрицательная — доля издержек в совокупном продукте нации возрастает (материальные ресурсы в незавершенные зернохранилища и цеха были вложены, а отдача не была получена), а доля прибыли уменьшится. Норма прибыли в целом по обществу станет ниже, общество — беднее, а выход из кризиса становится еще дальше.

Капиталовложения, где во главу ставится материальный продукт, а не деньги, позволяют в значительной мере избежать этого гигантского расточительства. Если у государства имеется только такое количество материального продукта, которое позволяет построить или 100 зернохранилищ или 100 цехов и если оно планирует по материальному продукту, то оно вряд ли будет обещать своим предприятиям обеспечить одновременно постройку 100 зернохранилищ и 100 цехов. Материальный продукт будет выделен либо тем, либо другим, либо как-то поделен между ними, но с учетом того, что зернохранилищ и цехов будет построено меньше. Разве полностью построенные 100 зернохранилищ или 100 цехов или 50 зернохранилищ и 50 цехов не дадут несравненно большую отдачу (прибыль) чем недостроенные 100 зернохранилищ и 100 цехов? Капиталовложения по деньгам, покрывают мутной пеленой глаза дающего — кажется, что можно быть хорошим для всех — значит рисуй нолики на счетах в банке (совсем как у мексиканского генерала, о котором писал Джон Рид. Когда генерала спросили, как они хотят сделать людей богатыми, он ответил: "Очень просто. Мы напечатаем много-много денег и раздадим бедным. Все станут богатыми". Капиталовложения, оценивающееся в материальных величинах, позволяет трезво смотреть на мир, когда у тебя только определенное количество материального продукта (а материальный продукт всегда ограничен), то ты не будешь с такой же легкостью обещать одним госпредприятиям те тонны цемента, угля, стали, которые уже будут потреблены другими госпредприятиями.

— необходимо введение твердых цен внутри госсектора (по крайней мере, на основные виды продукции). Это является неизбежным результатом планомерного распределения материальных ресурсов внутри госсектора. Этим будет облегчен расчет движения материальных ресурсов, и цены будут выполнять учетную функцию. Государство ни на йоту не потеряет своей прибыли и при твердых ценах, внутри госсектора — ведь цены между госпредприятиями не влияют на уровень прибыльности госсектора в целом. Изменения в ценах в равной степени затрагивают и прибыль и издержки производства, а значит норма прибыли, которая является их отношением, остается неизменной и определяется ничем иным, как производительностью труда в самом госсекторе. Установление твердых цен позволит практически снять в дальнейшем кризис неплатежей. (Если коротко выразить суть кризиса неплатежей, каковой отсутствует в развитой рыночной экономике, то она будет выглядеть так: в западной экономике цены зависят от количества денег, в нашем же все еще огромном государственном секторе наоборот — количество денег зависит от цен). Необходимо также учитывать, что твердые цены позволят гораздо реже производить как наличную, так и безналичную эмиссию.

— государству необходимо четко определиться, какие предприятия находятся в госсобственности. Очертить, так сказать, круг, потому что многие предприятия (особенно в оборонной промышленности) находятся в подвешенном состоянии — и на волю не пускают и работы не дают. Пресечь использование государственной собственности, в том числе и предприятий, в интересах личного обогащения отдельных чиновников. Нация от этого только проигрывает и становится бедней — ведь подобные простаивающие предприятия могут только одно — увеличить долю издержек в национальном продукте.

Обратимся теперь лицом к частному предпринимателю. То, что внутри госсектора будут устанавливаться твердые цены вовсе не значит, что государство будет торговать с частными предпринимателями (как со своими, так и с зарубежными) по каким-то твердым ценам. Здесь оно будет руководствоваться лишь законом спроса и предложения, и уж, будьте уверены, постарается получить максимальную прибыль от этой сделки. А если оно еще и монополист, то цена будет очень высокой. Таким образом, за счет монопольного положения прибыль частного предпринимателя будет перекачиваться в госсектор и пойдет на покрытие издержек малоэффективных госпредприятий. Прибыль частных предпринимателей превращается в издержку производства — и производительность труда нации опять проиграет, т.к. повысится доля издержек в совокупном общественном продукте. Подобное положение можно было отчасти наблюдать в Югославии в 70-е годы — тарифы железной дороги, которая находилась в исключительной собственности государства, были настолько высоки, что поглощали значительную часть прибыли частных предприятий. Отсюда довольно ясно вырисовывается следующее:

— частным предпринимателям необходимо всячески добиваться, чтобы в каждой, сколь нибудь важной отрасли экономики отсутствовал монополист. Безразлично — государственный монополист или частный. Так в Англии было денационализирована коммунальная телефонная служба, но это было сделано так, что она превратилась в этой сфере в одну, гигантскую капмонополию, которая близка по своей эффективности к государственной монополии. Вообще, любую монополию в любой отрасли хозяйства можно сравнить с тромбом, в жизненно важных артериях человека, и, если небольшие закупорки во второстепенных сосудах (маловажных отраслях хозяйства) могут быть обойдены, то этот тромб невозможно обойти, и он превращает здорового человека в развалину.

— также необходимо добиваться того, чтобы значительная доля в каждой из важных отраслей находилась в собственности по крайне мере нескольких конкурирующих фирм.

— полная отмена таможенных тарифов, и лишь в особых случаях постепенное и плавное их снижение. Подобная отмена приводит к увеличению производительности труда нации. Если страна производит то, что она может наиболее дешево производить у себя, по сравнению с другими странами, и продает это на мировом рынке, то такая страна получает больший общественный продукт, чем это было бы в случае, если бы все необходимые продукты производились внутри страны. Если российская экономика может более дешево по сравнению с другими странами производить хорошую сталь, но из-за климатических условий не может дешево, например, по сравнению с Грецией, выращивать апельсины, то для россиян более выгодно сосредоточится на производстве стали и продавать ее в Грецию в обмен на их апельсины. Производя прежнее количество затрат, россияне будут получать больший продукт. Это увеличит норму прибыли, что усилит главную причину экономического роста страны.

Конечно, можно выращивать апельсины и в России, но для этого надо будет произвести столько затрат (строительство теплиц, отопление и т.д.), что апельсины станут золотыми. Это, естественно, увеличит долю издержек в национальном продукте и понизит норму прибыли. Мы будем иметь то же количество апельсин и железа, что и раньше, но обойдется это значительным увеличением затрат в общественном продукте нации.

Появление таможенных тарифов приводит к тому, что часть прибыли от взаимовыгодной международной торговли забирает себе государство, и, как и всякое государство, бестолково их расходует, повышая тем самым долю издержек в национальном продукте.

Следовательно, производительность труда нации значительно увеличивается в результате взаимовыгодной мировой торговли и начинает падать по мере увеличения таможенных тарифов.

В качестве примера можно привести следующее, когда государство, в период диких реформ, на какой-то период, отменило таможенные пошлины для государственных организаций, импортирующих кофе. Тогда государственные предприятия получили дополнительную прибыль, даже продавая кофе по более низкой цене, чем частные предприниматели, которым необходимо было учитывать в цене и таможенные тарифы. Выиграет ли от такой частичной отмены пошлин нация? Несомненно, т.к. покупатель за меньшее количество денег приобретет столько же кофе, что и раньше — расходы покупателя на свое содержание несколько уменьшатся, а это, если рассматривать общество в целом, приводит к некоторому снижению доли затрат во всем общественном продукте. Но эта доля затрат снизилась бы еще больше, если таможенные тарифы на кофе были бы отменены не частично, а для всех импортеров без исключения. Освобожденные от уплаты пошлин, частные предприниматели могли бы, за счет своей оборотистости, торговать по еще более низким ценам, чем госторговля. Потребитель еще больше выиграет — для покупки прежнего количества кофе потребуется еще меньше денег, а это вызовет уменьшение расходов в продукте нации. Следовательно, чем выше таможенные тарифы, тем меньше производительность труда нации, и тем дольше будет длиться кризис. Заметим, что во многом благодаря высоким таможенным тарифам, которые существовали между западными странами в период между двумя мировыми войнами, западная экономика испытывала в этот период столь болезненные кризисные явления. И наоборот, резкое понижение таможенных тарифов в начале 50-х годов в Западной Германии сильно способствовало западногерманскому "экономическому чуду". И в настоящее время отмена таможенных тарифов между странами-участницами "Общего рынка" значительно усиливает экономический прогресс этих стран.

Остановимся теперь на особых случаях, когда есть определенный смысл не отменять таможенные пошлины, а лишь постепенно их снижать. Возьмем для примера нашу автомобильную промышленность. Несомненно, что если завтра отменить пошлины на импортные автомобили, то встанут отечественные автозаводы и останутся без работы сотки тысяч людей. Но с другой стороны, значительно больше издержки производства наших автомобилей по сравнению с американскими, европейскими и японскими, повышают долю расходов в национальном продукте и затягивают кризис. Значит, желательно, чтобы плавно, но довольно быстро часть оборудования автомобильной промышленности была задействована в других, более эффективных отраслях, а другая, если и осталась в автомобилестроении, производила бы автомобили со значительно меньшими издержками. То же касается и наемных работников — им необходимо время, чтобы переучиться или получить иную, более нужную специальность. Как этому может способствовать таможенный тариф? Прежде всего необходимо, чтобы он был таким, чтобы значительная часть внутреннего рынка была заполнена импортными машинами. Это подстегнуло бы конкуренцию на внутреннем рынке, но в то же время давало бы возможность автомобильной промышленности перестраивать свое производство, делая его более эффективным. Через некоторое время пошлину необходимо еще больше понизить, что даст выигрыш покупателям и одновременно уменьшит долю затрат в национальном продукте. Это одновременно даст возможность и выяснить — а чем занималась автомобильная промышленность все это время — снижала ли она издержки производства своих автомобилей или сидела сложа руки, надеясь на авось и высокие таможенные тарифы. Если она занималась делом, то она покажет это на деле, конкурируя с уже более дешевыми иномарками. Это будет выгодно нации, т.к. уменьшит долю затрат в экономике страны. Если же нет, то уменьшение таможенных пошлин расширит долю иномарок на отечественном рынке, а объем малоэффективного автомобилестроения в стране относительно уменьшится. Таким образом, постепенное уменьшение пошлин даст возможность отсеяться всему малоэффективному в этой отрасли и встать на ноги всему, что может на равных конкурировать с машинами других стран.

Это постепенное уменьшение также даст возможность избежать социальных взрывов вследствие резкого сокращения производства, а также избежать резкого выбытия из хозяйственной жизни огромных мощностей автомобильной промышленности. Постепенное уменьшение пошлин даст нации и самое главное — затраты покупателя на приобретение автомобиля будут уменьшаться, что неизбежно приведет к уменьшению доли затрат в общественном продукте.

Чтобы вышеизложенное, в определенной мере, претворялось в жизнь, необходимо, чтобы в правительственных комиссиях, определяющих таможенную политику, работали и представители частного капитала, занимающиеся внешней торговлей, и депутаты от различных партий.

Очень важно, чтобы через Думу и другими иными способами частный капитал, и представители других слоев общества, осуществляли как можно более строгий контроль над инфляционными процессами и печатным станком. Бесконтрольно занимаясь денежной эмиссией, государство перераспределяет часть национального продукта в свою пользу и пользу крупного капитала, осуществляющего экспорт сырья. Ровно на столько же уменьшается прибыль предпринимателей и зарплата наемных работников. Эту часть государство бездарно тратит (на содержание громоздкого бюрократического аппарата, на покрытие бесхозяйственности и бестолковости ведения дела на своих малоэффективных предприятиях, на омертвление значительных материальных ресурсов в незавершенном строительстве и т.д. и т.п.), в то время как в руках предпринимателей и лиц наемного труда она дала бы значительно больший эффект. Наверно, давно ясно, что население нашей страны всегда более рачительно подходило к тратам своих доходов, чем государство. Перекачивание с помощью печатного станка части общественного продукта в пользу государства приводит к увеличению доли затрат в национальном продукте, уменьшает долю прибыли, а значит понижает производительность труда нации и еще сильнее затягивает петлю кризиса.

Снижение сверхвысоких, огромных налогов до приемлемого уровня. Мировая практика показывает, что деловая активность значительно падает после того, как налоги начали превышать 30% от прибыли. Высокие налоги действуют тут так же, как и печатный станок — они перераспределяют общественный продукт в пользу государства. Оно, чаще всего, неэффективно тратит эти налоги, в результате чего возрастает доля расходов в общественном продукте, что ведет к падению производительности труда нации. А в обществах, с неразвитой демократий, государственные чиновники просто разворовывают большинство бюджетных средств.

В настоящий момент Россия занимает четвертое место в мире по величине налоговой нагрузки, уступая только Белоруссии, Хорватии и Лесото. А если учесть косвенные налоги, коррупцию, поборы милиции и бандитские взимания, то мы впереди планеты всей. Для более наглядного восприятия, можно изобразить ведение расширенного производства графически (см. стр. 15).

Где С – постоянный капитал, V - переменный капитал, m - прибавочная стоимость.

Как видно из графика расширенное производство переходит от круговой к спиральной форме движения, и степень капитализации зависит от размера капитала, которым может распоряжаться отдельный предприниматель, как собственным, так и заемным. Отсюда вполне понятно, что увеличение валового внутреннего продукта, как в рамках одного собственника, так и в масштабах всей страны, зависит от размера капитализации и скорости самовозрастания капитала. Естественно, что чем выше налоги и стоимость кредита, тем меньше дополнительный капитал, который предприниматель бросает на расширенное производство, тем ниже темпы развития. Исходя из этого, можно оценивать деятельность правительства, насколько оно реально способствует увеличению ВВП и росту доходов населения, или все это не более чем пустая говорильня. 

Спиралевидная форма движения капитала

Здесь стоит еще отметить, что согласно трудовой теории стоимости, только живой труд создает прибавочную стоимость, а значит, если непосредственный производитель получает всю стоимость своего труда, как заявляли наши «марксисты», то ведение расширенного производства будет не возможно. Соответственно, тот, кто осуществляет капитализацию, т. е. ведение расширенного производства, будь это частный предприниматель или государство, должен забирать часть прибавочной стоимости, производимой непосредственным производителем, и пускать ее на расширенное производство. При этом частный предприниматель, в ведении производства, ориентируется на непосредственного потребителя, а государственный чиновник - на план, сверстанный другим чиновником. Теперь задайтесь целью ответить на вопрос: может ли один человек или даже сто мудрецов заранее предусмотреть потребности всего общества и каждого гражданина? Конечно, нет. Отсюда вполне понятно, что частный предприниматель, в отличие от государства, более верно способствует общественному развитию. История России ХХ века и всего мира, еще раз показала, что обобществление пойдет не по пути огосударствления, а по пути все большего вовлечения различных слоев населения в процесс расширенного воспроизводства, в виде акционирования, предпринимательства и групповой собственности, все большего взаимопроникновения различных производств.

Становится, вполне, понятна и абсурдность критики анархии капиталистического производства, начиная от Сен-Симона и кончая сегодняшними догматиками от коммунизма, так как оно ориентированно на анархичное потребление самого общества. Стремление же запланировать потребление каждого гражданина и всего производства, приводит к не свободе и к ограничению потребления, соответственно к ограничению в развитии.

В данной брошюре нет необходимости рассматривать разницу в ведении расширенного производства между частным предпринимателем и государством, тем более что ведение расширенного производства, в условиях всеохватывающей государственной собственности, были проанализированы в работе «Общая теория трудовой стоимости». Единственное, что здесь стоит отметить, так это то, что самовозрастание капитала, в условиях всеохватывающей государственной собственности, принимает чистую форму, под названием «накручивание вала», выраженную в счетных деньгах и не отражающую реальный рост производства.

С развитием капиталистического способа производства, когда ведение расширенного производства становится необходимым условием выживания, круговое движение и переходит к спиралевидной форме. Если отбросить всю идеологическую мишуру, то можно констатировать, что степень развития общества, прежде всего, необходимо определять по темпам его развития, по темпам капитализации, т. е. увеличения постоянного капитала, а не по концентрации капитала, и уж совсем не по степени огосударствления. При этом реакционность или прогрессивность общественных институтов оценивается по тому, как они воздействуют на этот процесс. Если государство забирает львиную долю прибыли, в виде налогов и других видов поборов, и тратит ее на свое содержание, или еще на какие-либо свои прихоти, то это государство и подлежит слому. Поэтому лозунг французской буржуазии прошлого века — "дешевое государство с низкими налогами" становится лозунгом поднимающейся российской буржуазии. Она больше всех остальных слоев общества заинтересована в этом, и потому она является главной силой, которая всеми средствами будет добиваться осуществления этого на практике.

Учитывая, что расходы на оборону резко усиливают долю затрат в национальном продукте и тем самым резко снижают производительность труда общества, необходимо, чтобы частный капитал через Думу контролировал расходы на оборону, а также делал просчет экономической целесообразности тех или иных видов военных расходов. Если, допустим, определенное количество единиц точного оружия и современная подводная лодка дают равный оборонный эффект, но производство точного оружия обходится дешевле, то, несомненно, нужно добиваться производства этого оружия, а не подводной лодки. Необходимо стремиться, чтобы военный комплекс во многом кормил себя сам, особенно за счет продажи продукции высоких технологий. Однако это должно действительно продаваться, а не отдаваться, как в предыдущие годы, когда мы поставляли военную технику в другие страны по выделенным нами же кредитам, которые потом списывались и прощались.

Для повышения производительности труда нации огромное значение имеет то, насколько свободен от различных пут отечественный частный капитал. Он является более производительным и эффективным по сравнению с госкапиталом, и чем меньше ограничений он испытывает, тем более благотворно это влияет на производительность труда в обществе.

Вот некоторые важные моменты увеличения этой свободы:

—        снятие различных ограничений для вложения частных капиталов в основные сферы производства, а так же по территории страны;

—        свободная купля-продажа земли (и не где-то там отдельными кусочками, а основная часть земли в России должна быть пущена в свободный оборот);

—        отмена монополии государства на недра земли, на разработку всех основных, важных для экономики полезных ископаемых. Свободная купля-продажа недр земли;

—        свободный ввоз и вывоз капитала;

—        доступный кредит;

—        четко определенные правила взаимоотношений между предпринимателем и государством;

—        предельно простая регистрация и проверка частных фирм.

Частный капитал в тех сферах, где он уже укрепился, и где существует сильная конкуренция, дает резкое повышение производительности труда. Наиболее явно это видно на примере частной торговли. Не так давно, когда еще не было промышленного спада, госторговля прямо вымотала нас постоянным дефицитом. Но частный капитал совершенно преобразил торговлю — стал использовать за счет ускорения оборота один склад там, где госторговле не хватало и трех, стал перевозить товары наиболее коротким путем и наиболее дешевым способом, а открытие торговли в киосках, а не в помещениях резко понизило арендную плату. Издержки перемещения товара стали еще меньше. Как эти так и множество других нововведений уменьшили долю издержек в цене продаваемого продукта. Норма прибыли увеличилась и стала настолько высока, что привлекает все новые и новые капиталы. Идет рост производства, рост частной торговли. Это выгодно. Таким образом, несмотря на общий спад производства, в этой сфере экономический подъем виден невооруженным глазом. Этот рост выгоден как предпринимателям, получающим высокую прибыль, так и покупателям, которым предприниматель для увеличения оборотов уступает некоторую часть своей прибыли, и поэтому покупатель приобретает товар дешевле.

Положение в частном секторе вполне можно охарактеризовать в духе Адама Смита, и он был бы здесь совершенно прав: «Помыслы о своей собственной частной прибыли являются единственным мотивом, побуждающим владельца всякого капитала вкладывать его в наиболее выгодную для него отрасль».

В нашей российской ситуации эту мысль можно продолжить так: механизм конкуренции приводит к тому, что каждый предприниматель, даже и не думая об этом, повышает производительность труда, что совместно с такими же действиями других предпринимателей повышает производительность труда нации, и таким образом национальная экономика выходит из кризиса. Оказывается, что в условиях конкуренции предприниматели бессознательно служат общественному благу зачастую гораздо лучше, чем, если бы они это делали сознательно из идейных соображений.

Таким образом, может показаться, что повышение производительности труда нации зависит только от государства и частного предпринимателя, владеющими средствами производства, а остальная, подавляющая часть населения России, является лишь пассивным зрителем. Это не так и даже далеко не так. Сопротивление наемных работников падению своего жизненного уровня в период кризиса не дает возможности увеличить долю прибыли в общественном продукте за счет непосредственного снижения жизненного уровня лиц наемного труда. Значит, это сопротивление ускоряет выход из кризиса, т.к. оно подталкивает государство и частных предпринимателей именно в том направлении, где находится действительный выход из кризиса. Оно подталкивает к увеличению доли прибыли в национальном продукте за счет повышения производительности труда (т.е. внедрения новых, более эффективных технологий (приемов труда). Защита наемными работниками своего жизненного уровня препятствует стремлению государства и предпринимателей искать выход из кризиса на тупиковых дорожках, препятствует повышению нормы прибыли за счет снижения жизненного уровня наемных работников— ведь теперь мы знаем, что подобное повышение нормы прибыли - есть тупиковый путь. Сохранение старых технологий, устаревших способов производства не решает проблему, а загоняет ее в глубь, откладывает ее решение на неопределенное время, и тем самым тормозит развитие общества в целом.

Получается, что активная защита наемными работниками своего благосостояния благоприятна для общества, и что подобная защита подталкивает национальную экономику к выходу из кризиса. Чем активнее будут защищать свои интересы наемные работники, тем ближе будет выход из кризиса. Опять верна старая истина Адама Смита: действуя в своих собственных эгоистических интересах, вы значительно больше способствуете благу всего общества, чем, если бы вы этим занимались из бескорыстных побуждений. Однако в отставании своего благосостояния наемные работники должны соблюдать известную осторожность, — ведь если их требования будут чрезмерными, то и всего общественного продукта просто физически не хватит для удовлетворения их требований.

Сегодняшние же проблемы российской экономики связаны не с частным капиталом, а с государственным чиновником и его собратом олигархом, которые терроризируют все общество созданными ими различными монополиями и ограничениями. С теми частными предпринимателями, которые с подачи чиновников, и при их помощи, обескровливают отдельные предприятия, пытаясь нажиться мгновенно и не желая думать о дальнейшем развитии.

Не менее важным моментом здесь является и не умение большинства населения грамотно и организованно защищать свои интересы, а так же отсутствие демократических основ построения общества. Экономика не существует в вакууме, и ее состояние зависит от развития общества в целом.

Что же касается нынешней российской экономической науки, то подавляющая часть ее исследований должна быть посвящена самому важному, самому главному для нации — определению и выяснению наиболее легких и доступных путей роста материального богатства нации. Теория, которая не помогает практике, более чем бесполезна, и даже более того — вредна, т.к. и отнимает время и забивает головы бесполезными, пусть даже и красивыми, построениями.

Для российской экономической мысли также очень важно возникновение нескольких серьезных, конкурирующих экономических школ. Экономическая мысль в России теперь освободилась от партийного официоза, но еще не успела набраться сил, чтобы выработать свои серьезные взгляды на происходящее, достойных, чтобы они легли в основу настоящих экономических школ. Однако я смею утверждать, что первый (или один из первых) очень серьезных шагов уже сделан. Речь идет о книге "Общая теория трудовой стоимости", написанной автором этой статьи совместно с экономистом Валерием Петуховым. В этой книге дано обоснование общей теории трудовой стоимости и дан серьезный анализ односторонности теорий и взглядов Рикардо, Маркса и Кейнса. Но самое главное посвящено в книге иному, — а именно, выяснению наиболее легких и доступных путей повышения материального богатства нации.

Сегодня мы наблюдаем, как правящий класс чиновников и олигархов, используя монополию на средства массовой информации, начинают искажать истину, то утверждая, что проблемы в неэффективности государственной собственности, то в частной. На самом деле главная проблема российской экономики, это всевластие чиновника, который обогащается и за счет государственной собственности, и за счет частного предпринимателя.

Виталий Глухов