Кому мешает крепкий рубль

ТЕМА. ГЛАВНОЕ
 
«Семь триллионов упущенной выгоды»: кто требует слабого рубля и зачем возвращает Россию к сырьевой зависимости 

«7 триллионов рублей — именно столько недополучено российской экономикой и бюджетом из‑за переукрепления курса рубля. И это только за первые 11 месяцев 2025 года». С таким заявлением выступил Столыпинский клуб — влиятельная площадка, объединяющая представителей крупного бизнеса, консервативных экономистов и части политической элиты.

Документ быстро оброс репостами, цитатами и толкованиями: укрепление рубля до ~73 руб./долл. названо «аномалией», «рукотворным кризисом» и даже «угрозой национальной безопасности».

На первый взгляд, тревога понятна. Темпы укрепления рубля — действительно рекордные: к ноябрю 2025 года курс укрепился к доллару на 37,7% в годовом выражении.

Для сравнения: евро за тот же период подорожал к доллару лишь на 12%, юань — на 3%, индийская рупия и вовсе ослабла на 5%.

По оценкам Центробанка и Минфина, каждый рубль укрепления курса к доллару недополучает бюджету 100–130 млрд рублей, преимущественно за счёт нефтегазовых доходов. Кажется — всё логично: рубль крепчает, экспортёры страдают, бюджет теряет, экономика дезориентирована.

Но если заглянуть глубже — за цифрами, риторикой и драматургией — обнаруживается не макроэкономический сигнал тревоги, а лоббистская операция, направленная на сохранение сырьевой ренты и откат в ту экономическую модель, которую Россия должна была оставить ещё в 2010‑х.
Откуда взялись «7 триллионов»? Методология отсутствует — остаются интересы

Заявление Столыпинского клуба строится на громкой цифре в 7 трлн рублей — якобы «недополученной» выгоды. Однако ни в самом тексте, ни в приложениях к нему не раскрывается методология расчёта.

Нет формул, нет временных интервалов, нет данных по секторам. Авторы ссылаются на «оценки компаний» и «расчёты Минфина», но даже в самых подробных бюджетных документах Министерства финансов за 2025 год нет ни одного упоминания об общенациональном ущербе в 7 трлн руб.

Есть, однако, хорошо известная формула:

ΔБюджет = ΔКурс × Объём нефтегазовых доходов в долларах.

Согласно бюджетной модели 2025 года, при цене нефти Urals $60/барр. и объёме экспорта ~250 млн тонн, нефтегазовые доходы составляют ~8,5 трлн руб. Если курс падает с 100 до 73 руб./долл., то бюджет действительно теряет порядка 1,2–1,5 трлн руб. — но речь идёт исключительно о нефтегазовом секторе, а не об «экономике в целом».

При этом авторы заявления игнорируют компенсирующие эффекты укрепления рубля, которые Минфин и ЦБ неоднократно подчёркивали в своих отчётах:

- Снижение расходов на импорт: по данным Росстата, в январе–ноябре 2025 г. импорт товаров сократился на 18% в рублёвом выражении, несмотря на рост в долларах.

- Удешевление импортного оборудования для обороны и гражданского машиностроения — критически важного для импортозамещения.

- Рост реальных доходов населения: по оценке ВЦИОМ, в III квартале 2025 г. индекс реальных располагаемых доходов вырос на 2,1% впервые за последние три года.

- Снижение инфляции: по итогам ноября 2025 г. годовая инфляция составила 6,3% против 11,9% в ноябре 2023 г.

Таким образом, заявление о «чистом убытке» в 7 трлн руб. — это односторонний взгляд с позиции экспортеров, для которых укрепление рубля сокращает долларовую прибыль при конвертации. Но экономика — не баланс отдельных компаний.
«Угроза национальной безопасности» — или угроза рентным доходам?

Особенно тревожит в заявлении Столыпинского клуба идеологическая гиперболизация: укрепление рубля — якобы угроза «суверенитету» и «национальной безопасности». Подобная риторика не просто некорректна — она опасна.

Во‑первых, сильная валюта — признак устойчивости, а не уязвимости. В условиях санкционной изоляции и ограничений на использование валюты за рубежом, рубль укрепляется не из-за «ошибок ЦБ», а по объективным причинам:

- Рекордный торговый профицит: по данным ЦБ, за 11 месяцев 2025 г. профицит составил $157 млрд — почти на уровне 2022 года.

- Вынужденная конвертация валюты: из-за невозможности легального реинвестирования экспортной выручки за границей, компании конвертируют доллары в рубли — создавая избыточный спрос на нацвалюту.

- Снижение внутреннего спроса: высокая ключевая ставка (16% с февраля 2024 г.) сдерживает потребление и импорт, что уменьшает отток валюты.

Во‑вторых, именно слабый рубль в прошлом угрожал безопасности. В 2022 году, когда курс упал до 120 руб./долл., это вызвало:

- резкий рост цен на импортные лекарства, оборудование и комплектующие,

- панику в малом бизнесе, зависящем от импорта,

- кризис доверия к финансовой системе.

Сегодня же, напротив, сильный рубль — якорь стабильности. Он позволяет:

- планировать закупки без валютного риска,

- индексировать зарплаты и пенсии без инфляционного «перегрева»,

- привлекать внутренние сбережения в инвестиции.

Назвать это «угрозой» — значит либо не понимать макроэкономику, либо сознательно манипулировать понятиями.
Кто «рукотворно» укрепляет рубль? На самом деле — не ЦБ, а системный вакуум

Столыпинский клуб обвиняет ЦБ в «сверхжёсткой денежно-кредитной политике» и в том, что он «продолжает продавать валюту, несмотря на крайне невыгодный курс». За 2025 год, по данным самого ЦБ, было продано $27 млрд — на $11 млрд больше, чем в 2024 г.

Но здесь — грубая подмена причин и следствий.

ЦБ не управляет курсом напрямую. Его основная задача — целевая инфляция. Высокая ключевая ставка — ответ на инфляционные риски, связанные с военными расходами (объём гособоронзаказа в 2025 г. превысил 15% ВВП), ростом госрасходов и дефицитом на рынке труда. Укрепление рубля — побочный эффект, а не цель.

Что до продажи валюты — это не «спекуляция», а стабилизационная интервенция, направленная на сглаживание волатильности. Если бы ЦБ не продавал валюту, рубль укрепился бы ещё сильнее — до 65–68 руб./долл., что вызвало бы коллапс в сырьевом экспорте.

Настоящая причина «аномального» укрепления — отсутствие экономической стратегии перераспределения валютной ренты. Государство собирает рекордные доходы от экспорта, но не создаёт механизмов их направления в развитие:

- Нет национального инвестиционного фонда с реальной доходностью,

- Нет долгосрочных рублёвых инструментов для экспортеров (инфраструктурные облигации, проектное финансирование),

- Налог на сверхприбыли не введён, несмотря на рекомендации Счётной палаты.

В итоге экспортёры вынуждены конвертировать доллары — и рубль крепчает. Винить в этом ЦБ — всё равно что обвинять пожарных в том, что в доме горит из‑за незакрытого газа.
«Потеря экспортных рынков» — или потеря модели развития?

Особое внимание в заявлении уделено тезису о том, что из‑за крепкого рубля «сворачиваются инвестпрограммы» и «возникают риски потери экспортных рынков на годы вперёд».

Но здесь снова — подмена интересов частного капитала интересами страны.

Российский экспорт по‑прежнему сырьевой:

- нефть и нефтепродукты — 48% товарного экспорта,

- газ — 12%,

- металлы — 10%,

- зерно — 6%.

Это товары с низкой эластичностью спроса. Их покупают не потому, что они дешёвы, а потому что альтернативы нет. Китай, Индия, Турция, Иран — все они продолжают наращивать закупки российских энергоносителей даже при курсе 70 руб./долл.

Если же экспортеры заявляют, что «теряют рынки», это означает одно: они не готовы работать в условиях меньшей валютной маржи. Вместо повышения эффективности, автоматизации, локализации цепочек поставок — они требуют девальвации.

Но девальвация — это налог на бедных. Она бьёт по реальным доходам, по сбережениям, по социальной стабильности. История знает множество стран, застрявших в «ловушке слабой валюты»: Аргентина, Турция, Египет. Это не путь суверенитета — это путь зависимости от ренты.
«Цены на газ выше, чем в США» — манипуляция через валютный эквивалент

Особо подчёркивается, что «стоимость электроэнергии в пересчёте стала выше, чем в Китае, США и Турции, а цены на газ сравнялись с внутренними на американском рынке».

Этот тезис — яркий пример методологического обмана.

Сравнивать цены в разных странах в долларовом выражении при колеблющемся курсе — некорректно. Реальная конкурентоспособность определяется в локальной валюте, с учётом логистики, налогов, субсидий и регуляторной среды.

Например:

- В США цены на газ формируются на конкурентном рынке с высокой маржинальностью добычи (сланцевый газ),

- В России — жёстко регулируются государством и искусственно занижены для поддержки промышленности,

- В Китае — субсидируются через госкомпании, в том числе за счёт покупки российского газа по фиксированным контрактам в юанях.

Более того, если бы рубль был слабее, цены на импортное оборудование для добычи, транспортировки и переработки резко выросли бы — и компенсировали бы «выгоду» от слабого курса.

Таким образом, аргумент о «дорогой энергетике» — не экономический, а пропагандистский: он создаёт иллюзию кризиса там, где его нет.
Кому выгодна паника вокруг рубля?

Теперь — о главном.

Столыпинский клуб — не независимая экспертная площадка. Это лоббистский консорциум, объединяющий крупных экспортеров сырья, металлургов, нефтяных компаний и часть финансово-промышленных групп, чья прибыль напрямую зависит от курса рубля.

Их интересы предельно ясны:

- сохранить валютную ренту,

- избежать налога на сверхприбыль,

- не инвестировать в модернизацию,

- продолжать получать прибыль в долларах и конвертировать по выгодному курсу.

Именно поэтому они требуют ослабления рубля, смягчения ДКП и сокращения интервенций. Но это не стратегия развития — это стратегия консервации зависимости.

Россия уже проходила этот путь в 2000–2010-е. Тогда сильный курс рубля тоже называли «угрозой», требовали девальвации, а экономика превратилась в гигантскую «нефтяную помпу». Результат известен:

- технологическая отсталость,

- коллапс несырьевого экспорта,

- зависимость от внешней конъюнктуры,

- утрата суверенитета в критических отраслях.

Сегодня, в условиях глобальной фрагментации, новых технологических гонок и борьбы за «промышленный суверенитет», возврат к сырьевой модели — не просто ошибка, а предательство будущего.
Сильный рубль — не враг, а испытание зрелости

Укрепление рубля — не «угроза», а зеркало. Оно показывает, насколько наша экономика до сих пор зависит от валютной ренты, насколько слабы институты перераспределения, насколько неготов бизнес к работе без девальвационной подушки.

Вместо того чтобы требовать ослабления рубля, нужно:

- ввести налог на сверхприбыль экспортёров,

- создать национальные рублёвые инвестиционные инструменты,

- направлять валютную выручку на национальные проекты — от полупроводников до сельского хозяйства,

- усилить контроль за использованием бюджетных ресурсов.

Сильный рубль — это не угроза суверенитету. Угроза — в тех, кто боится его силы, потому что она лишает их возможности жить за счёт чужих ресурсов, чужого труда и чужого будущего.

Именно они — и только они — ведут Россию обратно к сырьевой модели.

И именно против их интересов должна быть выстроена настоящая экономическая стратегия суверенного государства.

--------------------------------------------

Актуальный архив

Кому мешает крепкий рубль?

Просматриваю прессу о встрече В. Путина с А. Кудриным и ломаю голову: о чем это они говорят? Просто ничего не могу понять. Похоже, что и многие журналисты, описывающие встречу, ничего не поняли.
«Слишком сильный рубль, по мнению президента, способен подорвать конкурентоспособность национальной экономики», - пишет газета «Коммерсант».
Как может подорвать национальную экономику сильный рубль? Сильный, я беру ими используемое выражение, может урезать доходы сырьевых монополий, поставляющих углеводородное сырье на мировой рынок, но никак не подорвет, а скорее укрепит позиции производителей в других отраслях. Американцы, в последнее время делают все, чтобы укрепить доллар, понимая, что это основа стабильного существования американских производителей. А у нас, оказывается, все наоборот.
На невнятное заявление Путина, Кудрин еще боле запутанно отвечает: «Основные меры по предотвращению укрепления,- отвечает Алексей Кудрин, - это меры правительства, но как только правительство увеличивает свои расходы за счет нефтегазовых доходов, это угрожает дополнительным укреплением. В рамках того прогноза, который мы сейчас подготовили, мы сможем удержать в запланированных параметрах укрепление».
Кудрину бы придерживаться какой-то одной системы координат, а не заявлять абсолютно противоречащие утверждения. Депутатам и народу он говорит, что дополнительные расходы вызовут инфляцию, а поэтому их необходимо ограничивать, а, в данном случае, от увеличения расходов, за счет нефтегазовых доходов, по мнению министра, произойдет укрепление рубля. Как произойдет укрепление? Ведь расходы будут делаться в рублях, а не в долларах, а поэтому произойдет увеличение рублевой массы, по отношению к товарам, и тому же доллару, что соответственно понизит реальную стоимость рубля, а не укрепит.
Журналисты "Ведомостей" Александра Петрачкова, Александр Беккер, так и оценили ситуацию: "Укрепление рубля может угрожать экономике, в особенности реальному сектору, считает Владимир Путин. Поэтому Минфину и Центробанку придется одновременно бороться с инфляцией и укреплением курса».
Похоже, что чиновники Минфина и ЦБ, слишком рьяно взявшиеся бороться с инфляцией, по просьбе президента, наступили, на мозоль сырьевых гигантов, да так больно, что сам Владимир Путин, взялся поддержать инфляцию.
«Президент просит срочно замедлить темп укрепления национальной валюты», - выдает "Время новостей"; "Путин поручил притормозить рубль", - пишет Лариса Кафтан в «Комсомольской правде».
О том, что укрепление рубля, невыгодно сырьевым монополиям, и президент этим озабочен, Владимир Путин и не скрывал. Президент сообщил, что встречался с представителями крупных компаний, "у них еще есть запас прочности", но стремительное укрепление рубля может создать для них проблемы. Их товары становятся все дороже в сравнении с импортом и проигрывают мировую конкуренцию. Как собирается спасать положение правительство?»
А в области производства, каких товаров мы конкурируем, если 70% нашего экспорта составляет сырье?
"Мы должны противодействовать укреплению рубля всеми доступными методами!" - самоотверженно и с радостью заявил министр. И как ему не радоваться! Ведь все это время Кудрин только это и делал, в угоду крупным монополиям, поставляющим на мировые рынки нефть, газ, металлы, лес, и так далее. Ну, а теперь, он еще и от президента получил поддержку. Так что теперь ждите нового роста цен, так как Кудрин начнет бороться с укреплением рубля с удвоенной энергией.
Нет никаких сомнений, что Путин склонился на сторону сырьевых монополий. Так и только так можно охарактеризовать заявления президента, сделанные им на встрече с главой Минфина Кудриным. Полгода назад президент ставил задачу по укреплению рубля, сокращению инфляции, конвертируемости рубля, а сейчас, под давлением хозяев сырьевых магнатов, разворачивает всю политику в обратную сторону.
«Как он выяснил после "контактов с бизнесом", курс на укрепление рубля может повредить российской экономике.- Пишет газета «Ведомости». - И вот перед ЦБ и правительством, по сути, поставлена тройственная задача: не допустить роста инфляции, сдержать укрепление рубля и по-прежнему увеличивать расходы государства. При таких вводных стоит ожидать интересного политического сезона. Если не отставки, то серьезные провалы гарантированы: задача, поставленная президентом, невыполнима.
Ситуация так и останется патовой, если не отказаться от одной из трех задач - при соблюдении лишь двух вводных уравнение можно будет решить».
«Укреплять рубль российским властям было удобно, чтобы подавить инфляцию. Но теперь, когда президент приказал этого не делать, перед Минфином и Центробанком встает необычайно сложная задача - и рубль не укреплять, и с ростом цен бороться. - Непонимающе вопрошает "Известия". - Значит, вперед инфляция».
Под натиском интересов сырьевых монополий прогнулся не только президент, но и правительство, которое разработало трех летний план по сокращению бюджетных поступлений от продажи углеводородного сырья. За три года доля налога на добычу (НДПИ) и экспортных пошлин в доходах бюджета сократится с 50 % до 30 %". Это, по мнению Кудрина, и есть путь сокращения зависимости бюджета от цен на нефть. Вот, только нефтяные магнаты и их лоббисты в правительстве, как видимо нисколько не пугаются своей зависимости от нефтяных доходов, а вовсю качают нефть и благодарят своих благодетелей.

Иван Тевризский