Путин и Кудрин погнались за вчерашним днем
Разработчики программ развития России не учитывают тенденции развития мировой экономики
Алексей Кудрин обещает представить Владимиру
Путину программу реформ в первой половине следующего года. В документе
можно будет найти привычные уже тезисы про улучшение инвестклимата,
модернизацию системы госуправления, повышение производительности труда,
увеличение открытости экономики и «встраивание в глобальные
технологические цепочки». Проблема в том, что мировая экономика
переживает период кардинальной трансформации, а все это — повестка
вчерашнего дня.
На одном из заседаний экономического совета при президенте Алексей
Кудрин пытался убедить Владимира Путина снизить геополитическую
напряженность. Он говорил о том, что Россия должна встраиваться в
международные технологические цепочки, пусть и на вторых ролях, и делать
все для получения иностранных инвестиций.
А недавно глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев, выступая на форуме ВТБ «Россия зовет!», заявил, что «мы полностью находимся в тренде наших обязательств перед Всемирной торговой организацией, снижая нашу таможенную защиту». «Потому что мы понимаем, что сейчас мировая торговля — это торговля глобальных цепочек добавленной стоимости. И нужно защищать цепочки, а не ту или иную фабрику», — уверен министр. Он полагает, что нам надо делать все, чтобы наращивать «несырьевой экспорт».
Какие цепочки, какой экспорт, хочется спросить бывшего министра финансов и министра экономики. Мировая торговля переживает самый сильный кризис за последние десятилетия — темпы ее роста почти в два раза ниже темпов роста мировой экономики, которые и без того находятся на многолетних минимумах.
Уже очевидно, что эпоха глобализации, основанная на перемещении
производства, частей технологической цепочки в страны с дешевым трудом и
ресурсами, закончилась.
Китай — крупнейший мировой экспортер, мировая фабрика — взял курс на переориентацию на внутренний спрос, а его внешнеторговый оборот падает. Экспорт уменьшился в сентябре 2016 года по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года на 10% в долларовом выражении, импорт — на 1,9%. Падение экспорта в долларовом выражении оказалось наиболее значительным с февраля. С начала года экспорт уменьшился в долларовом выражении на 7,5%, импорт — на 8,2%.
Бессмысленно говорить об открытости, ориентации на экспорт и
стремлении привлечь иностранные инвестиции в ситуации, когда мировая
экономика перестает работать по старым схемам.
Модный ныне термин «трансферт технологий» также бесполезен — это всего лишь неудачная попытка запрыгнуть в последний вагон поезда. Ведь, как говорят многочисленные зарубежные аналитики, мир уже вступил в эпоху новой четвертой промышленной революции.
«Мы находимся на пороге очередного огромного прорыва, и этот прорыв, как ни странно, начнется с промышленности. Опять. Он выведет нас из застоя и радикально изменит процесс глобализации, который сформировался за последние десять лет. Я здесь, чтобы рассказать вам о четвертой промышленной революции, которая происходит сейчас», — говорил Оливье Скалабр, старший партнер и управляющий директор Boston Consulting Group в Париже.
Важнейшие цифровые технологии входят в промышленное пространство, они повысят продуктивность производств больше чем на треть, что простимулирует экономический рост. По его мнению, в основе четвертой промышленной революции будет лежать несколько технологий. Например, роботизация и 3D-печать. По прогнозам Оливье Скалабра, если сегодня средний уровень автоматизации производственных процессов составляет только 8%, то через 10 лет он достигнет 25%. Это значит, что к 2025 году роботы пополнят ряды рабочих и вместе они станут на 20% более продуктивными, смогут производить на 20% больше товаров.
«Как ни странно, самая удивительная часть этой новой промышленной революции совершенно не связана с производительностью. Она заключается в производстве лучших, более «умных» товаров и в масштабной кастомизации (подстраиваемости под потребности клиента. — «Газета.Ru»)», — говорит Оливье Скалабр.
К чему это приведет? Промышленность станет более продуктивной, более гибкой, фабрики станут меньше и переместятся на местные рынки. «В мире масштабной кастомизации близость к потребителям станет нормой», — уверен эксперт.
Что это означает для мировой экономики и мировой торговли? Глобализация войдет в новую эру. Торговые пути «восток – запад» будут заменены региональными торговыми путями «восток – восток», «запад – запад».
«Когда думаешь об этом, старая модель кажется все более безумной. Складирование товаров, международные перевозки к конечному потребителю... Промышленность в развитых странах вернется на внутренний рынок, создавая больше рабочих мест, становясь продуктивнее и способствуя развитию… Китай и другие развивающиеся страны больше не будут заводами для всего мира», — предполагает партнер BCG.
Он отмечает, что новая промышленная революция
ускорит переход подобных развивающихся стран к модели, основанной на
внутреннем потреблении. А теперь вспомним, что почти все видные
российские экономисты, включая Алексея Кудрина, Алексея Улюкаева и главу
Центрального банка Эльвиру Набиуллину, провозгласили, что модель роста,
основанная на потреблении, России больше не нужна.
Весь мир будет переходить на кастомизированную экономику, ориентированную на региональные рынки, а Россия продолжит строить что-то из вчерашнего дня. История «четвертой промышленной» пишется уже сейчас, это очевидный факт. И в число ее элементов стоит добавить взрывной рост числа электромобилей.
Аналитики агентства Fitch недавно подсчитали, что если доля электромобилей за 10 лет вырастет до 50%, то потребление нефти сократится на четверть. И это вызов для всех игроков нефтегазовой отрасли. Топливно-энергетическому сектору нужна стратегия, цитирует британская Financial Times управляющего директора Fitch Алекса Гриффитса.
Есть ли такая стратегия у России? Предложил ли ее кто-то президенту? Нет. Владимир Путин, выступая недавно на Всемирном энергетическом конгрессе в Стамбуле, заявил, что оснований для выводов о закате эры углеводородов пока нет.
«В условиях падения цен на нефть более чем в два раза многие заговорили о том, что эра углеводородов идет к закату. Что надо уже сейчас полностью переориентироваться на альтернативные источники энергии. Думаю, реальных оснований для таких далеко идущих выводов пока нет, во всяком случае пока», — сказал Путин.
Проблема в том, что, когда основания появятся, будет поздно. А ведь могут прилететь «черные лебеди», предупреждает FT. Например, Китай может полностью перейти на гибридные и электродвигатели в автотранспорте.
Стоит еще отметить такой момент. Роботизация, 3D-печать и цифровые технологии требуют минимального числа работников (но эти работники должны будут обладать широкими инженерными знаниями). И это вызов для рынка труда и системы образования. Вызов состоит не в том, что будет нехватка рабочих рук, а в том, что будет их избыток. Этот избыток будет уходить в сектор услуг, а для обслуживания роботизированных фабрик нужны будут высокопрофессиональные инженерные кадры. При этом гражданам развитых стран будет гарантирован минимальный доход.
Наступающая цифровая эра «будет периодом, когда вы совершите прорыв или вы останетесь не у дел», заявил Джон Чембрес, председатель совета директоров Cisco Systems, на прошедшем в начале октября семинаре МВФ «Технология, инновации и всеобъемлющий рост».
По его мнению, в следующем десятилетии 40% компаний в Америке, Азии и Европе могут исчезнуть.
Участники дискуссии также согласились, что образование является необходимым условием. Эксперт Рэй Курцвейл, изобретатель, писатель и футуролог, заявил: «Нам необходима новая модель образования — существующая модель пришла в негодность». «Мы должны быстро приступить к реформе образования, и отнюдь не в рамках старой модели линейного мышления», — согласился Джон Чемберс.
«Технология — самая простая часть, — сказал председатель совета директоров Cisco Systems. — Трудность состоит в том, чтобы компании и страны изменили свою культуру, организацию и механизмы вознаграждения».
Примерно то же самое говорил и Оливье Скалабр: «Эта четвертая промышленная революция является шансом для каждого из нас. Если мы все сделаем верно, то увидим стабильный экономический рост в наших странах. Это значит, что каждому из нас достанется больше богатства, а нашим детям — лучшее будущее».
Чтобы сделать все правильно и не упустить свой шанс, надо начинать хотя бы говорить об этом на уровне программ развития страны. Необходимо начинать строить свои концепции и рассуждения так, чтобы попытаться сделать большой скачок и не остаться навсегда «на вторых ролях».
А недавно глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев, выступая на форуме ВТБ «Россия зовет!», заявил, что «мы полностью находимся в тренде наших обязательств перед Всемирной торговой организацией, снижая нашу таможенную защиту». «Потому что мы понимаем, что сейчас мировая торговля — это торговля глобальных цепочек добавленной стоимости. И нужно защищать цепочки, а не ту или иную фабрику», — уверен министр. Он полагает, что нам надо делать все, чтобы наращивать «несырьевой экспорт».
Какие цепочки, какой экспорт, хочется спросить бывшего министра финансов и министра экономики. Мировая торговля переживает самый сильный кризис за последние десятилетия — темпы ее роста почти в два раза ниже темпов роста мировой экономики, которые и без того находятся на многолетних минимумах.
Китай — крупнейший мировой экспортер, мировая фабрика — взял курс на переориентацию на внутренний спрос, а его внешнеторговый оборот падает. Экспорт уменьшился в сентябре 2016 года по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года на 10% в долларовом выражении, импорт — на 1,9%. Падение экспорта в долларовом выражении оказалось наиболее значительным с февраля. С начала года экспорт уменьшился в долларовом выражении на 7,5%, импорт — на 8,2%.
Модный ныне термин «трансферт технологий» также бесполезен — это всего лишь неудачная попытка запрыгнуть в последний вагон поезда. Ведь, как говорят многочисленные зарубежные аналитики, мир уже вступил в эпоху новой четвертой промышленной революции.
«Мы находимся на пороге очередного огромного прорыва, и этот прорыв, как ни странно, начнется с промышленности. Опять. Он выведет нас из застоя и радикально изменит процесс глобализации, который сформировался за последние десять лет. Я здесь, чтобы рассказать вам о четвертой промышленной революции, которая происходит сейчас», — говорил Оливье Скалабр, старший партнер и управляющий директор Boston Consulting Group в Париже.
Важнейшие цифровые технологии входят в промышленное пространство, они повысят продуктивность производств больше чем на треть, что простимулирует экономический рост. По его мнению, в основе четвертой промышленной революции будет лежать несколько технологий. Например, роботизация и 3D-печать. По прогнозам Оливье Скалабра, если сегодня средний уровень автоматизации производственных процессов составляет только 8%, то через 10 лет он достигнет 25%. Это значит, что к 2025 году роботы пополнят ряды рабочих и вместе они станут на 20% более продуктивными, смогут производить на 20% больше товаров.
«Как ни странно, самая удивительная часть этой новой промышленной революции совершенно не связана с производительностью. Она заключается в производстве лучших, более «умных» товаров и в масштабной кастомизации (подстраиваемости под потребности клиента. — «Газета.Ru»)», — говорит Оливье Скалабр.
К чему это приведет? Промышленность станет более продуктивной, более гибкой, фабрики станут меньше и переместятся на местные рынки. «В мире масштабной кастомизации близость к потребителям станет нормой», — уверен эксперт.
Что это означает для мировой экономики и мировой торговли? Глобализация войдет в новую эру. Торговые пути «восток – запад» будут заменены региональными торговыми путями «восток – восток», «запад – запад».
«Когда думаешь об этом, старая модель кажется все более безумной. Складирование товаров, международные перевозки к конечному потребителю... Промышленность в развитых странах вернется на внутренний рынок, создавая больше рабочих мест, становясь продуктивнее и способствуя развитию… Китай и другие развивающиеся страны больше не будут заводами для всего мира», — предполагает партнер BCG.
Весь мир будет переходить на кастомизированную экономику, ориентированную на региональные рынки, а Россия продолжит строить что-то из вчерашнего дня. История «четвертой промышленной» пишется уже сейчас, это очевидный факт. И в число ее элементов стоит добавить взрывной рост числа электромобилей.
Аналитики агентства Fitch недавно подсчитали, что если доля электромобилей за 10 лет вырастет до 50%, то потребление нефти сократится на четверть. И это вызов для всех игроков нефтегазовой отрасли. Топливно-энергетическому сектору нужна стратегия, цитирует британская Financial Times управляющего директора Fitch Алекса Гриффитса.
Есть ли такая стратегия у России? Предложил ли ее кто-то президенту? Нет. Владимир Путин, выступая недавно на Всемирном энергетическом конгрессе в Стамбуле, заявил, что оснований для выводов о закате эры углеводородов пока нет.
«В условиях падения цен на нефть более чем в два раза многие заговорили о том, что эра углеводородов идет к закату. Что надо уже сейчас полностью переориентироваться на альтернативные источники энергии. Думаю, реальных оснований для таких далеко идущих выводов пока нет, во всяком случае пока», — сказал Путин.
Проблема в том, что, когда основания появятся, будет поздно. А ведь могут прилететь «черные лебеди», предупреждает FT. Например, Китай может полностью перейти на гибридные и электродвигатели в автотранспорте.
Стоит еще отметить такой момент. Роботизация, 3D-печать и цифровые технологии требуют минимального числа работников (но эти работники должны будут обладать широкими инженерными знаниями). И это вызов для рынка труда и системы образования. Вызов состоит не в том, что будет нехватка рабочих рук, а в том, что будет их избыток. Этот избыток будет уходить в сектор услуг, а для обслуживания роботизированных фабрик нужны будут высокопрофессиональные инженерные кадры. При этом гражданам развитых стран будет гарантирован минимальный доход.
Наступающая цифровая эра «будет периодом, когда вы совершите прорыв или вы останетесь не у дел», заявил Джон Чембрес, председатель совета директоров Cisco Systems, на прошедшем в начале октября семинаре МВФ «Технология, инновации и всеобъемлющий рост».
По его мнению, в следующем десятилетии 40% компаний в Америке, Азии и Европе могут исчезнуть.
Участники дискуссии также согласились, что образование является необходимым условием. Эксперт Рэй Курцвейл, изобретатель, писатель и футуролог, заявил: «Нам необходима новая модель образования — существующая модель пришла в негодность». «Мы должны быстро приступить к реформе образования, и отнюдь не в рамках старой модели линейного мышления», — согласился Джон Чемберс.
«Технология — самая простая часть, — сказал председатель совета директоров Cisco Systems. — Трудность состоит в том, чтобы компании и страны изменили свою культуру, организацию и механизмы вознаграждения».
Примерно то же самое говорил и Оливье Скалабр: «Эта четвертая промышленная революция является шансом для каждого из нас. Если мы все сделаем верно, то увидим стабильный экономический рост в наших странах. Это значит, что каждому из нас достанется больше богатства, а нашим детям — лучшее будущее».
Чтобы сделать все правильно и не упустить свой шанс, надо начинать хотя бы говорить об этом на уровне программ развития страны. Необходимо начинать строить свои концепции и рассуждения так, чтобы попытаться сделать большой скачок и не остаться навсегда «на вторых ролях».
Комментариев нет:
Отправить комментарий