О героях войны во Вьетнаме

40 лет падению Сайгона: советские ветераны о Вьетнаме

Падение Сайгона 30 апреля 1975 года привело к объединению Северного и Южного Вьетнама, и немалую роль в этом сыграли советские военные специалисты, посланные на помощь северянам.
Руководство СССР предоставило Демократической Республике Вьетнам (Северному Вьетнаму) широкомасштабную военно-техническую помощь, в том числе зенитно-ракетные комплексы (ЗРК) С-75.
Однако, по словам полковника в отставке Георгия Ефремова, вьетнамская командировка для советских военных была негласной, поэтому в архиве министерства обороны ему отказали в выдаче удостоверения ветерана боевых действий.

Георгий Михайлович Ефремов, командир радиотехнической батареи, служил во Вьетнаме в 1966-1967 гг.
В декабре 1965 года я был командирован во Вьетнам в составе учебного центра из двухсот человек.
По прибытии нас определили в джунгли, где мы на протяжении трех месяцев учили [вьетнамских военных] работать с зенитно-ракетными комплексами С-75 (первый массовый ЗРК, принятый на вооружение в СССР - прим. Би-би-си).
После этого нас вывели на огневую позицию в 30 км севернее Ханоя. В июне 66-го года были проливные дожди и мы не смогли сразу развернуться, сделали это только через 10 дней.
Мы были у хребта Тамдао, из-за которого вылетали американские самолеты и начинали бомбить Ханой.
Наш дизион С-75 охраняло 32 зенитных ствола. Как только мы заняли позицию, над нашими головами пронеслось три звена американских самолетов.
"Зенитчики" сбили самолет, который взорвался в 400 метрах от нас. Американский летчик катапультировался, ранил двоих вьетнамских офицеров, они его избили и отправили в тюрьму в Ханой.
После каждой стрельбы мы вынуждены были убираться с позиции, потому что на следующий день американцы прилетали и это место разбивали.
Вскоре нас бросили в горы ближе к Таиланду, где наш дивизион сбил уже два американских "Фантома" (истребитель-бомбардировщик F-4 - прим. Би-би-си).
Мы наблюдали, как приземлялись четыре американских летчика, хотелось избить их, как вьетнамцы, но нам не позволяли вообще общаться с американцами. Это было делом вьетнамцев.
У тех, кого мы обучали, было образование от 8 классов до незаконченного высшего. Они изумительно настойчиво изучали технику, с таким упорством, что все старательно выполняли.
У нас был принцип: если они три раза успешно выполнят боевую стрельбу, можно им доверить [технику], и мы им доверяли.
Когда приняли у вьетнамцев зачет, сначала мы три раза воевали, они сзади наблюдали, как воюют, а потом поменялись. Когда они научились стрелять, научились сбивать самолеты, нас просто использовали как специалистов.
"В боевых действиях не участвовал"
Мы огромнейшую роль сыграли [во Вьетнамской войне]. Негласно говорили, что зенитно-ракетными комплексами было сбито около 6 тысяч самолетов, а потом сообщали, что полторы тысячи.
Все-таки наши комплексы сбили полторы тысячи американских самолетов. Мы все время крутились вокруг Ханоя, там не было клочка земли, где бы не было воронок, американцы постоянно бомбили.
Но и они потеряли многих, свыше ста тысяч человек, после чего были вынуждены убраться из Вьетнама. Американцы поняли, что Вьетнам защищен.
Для нас это была помощь демократической республике, просто помощь. О войне нигде ни слова не было ни раньше, ни сейчас.
Я ездил в архив министерства обороны, хотел получить удостоверение ветерана боевых действий, а там говорят "вы в боевых действиях не принимали [участия]".
Официально это нигде не числится. Помощь была - и всё! Платили нам там очень прилично. Жена у меня осталась в Брянске, так как я служил в брянском полку.
Жена получала 220 рублей, а я во Вьетнаме получал 470 рублей. Я оттуда привез [средства] на машину.
Улетал я во Вьетнам в должности капитана, а там я был уже назначен в штаб московского округа ПВО. Выше майорской должности я бы в дивизионе не дослужился. Таким образом, я сразу перешагнул три ступени.
О падении Сайгона я узнал из прессы. Первая мысль была, что я все же посодействовал объединению Вьетнама, внес какую-то лепту. Это дружественная для нас страна.
Я уже 48 раз побывал на приемах во вьетнамском посольстве, где мы встречаемся с боевыми товарищами. С нашей помощью Сайгон объединился с Ханоем, то есть юг с Северным Вьетнамом. Советский Союз спас Вьетнам, а сейчас эта страна по развитию даже нас опережает.
Валерий Георгиевич Некрасов, инженер-метролог, служил во Вьетнаме в 1968-1969 гг.
Я сам попросил командира отправить меня во Вьетнам, это была моя инициатива. Попал я туда в 68-м году и пробыл там почти год.
Прилетел туда в марте, было очень сыро и холодно, мы ходили в теплом шерстяном белье, фланелевых рубашках, шерстяных свитерах и обязательно поверх был ватник. Всегда кто-то улетал, кто-то прилетал.
Разместили меня в зоне Б, около 20 км от Ханоя. Мы же были в зенитно-ракетных войсках, я занимался вопросами метрологии, настраивал приборы, чтобы они всё правильно показывали, мы ремонтировали и дорабатывали зенитно-ракетные комплексы, которые сбивали [американские самолеты].
Мы ездили по полкам, по дивизионам. Однажды приехали в дивизион, наши разбрелись по кабинам, провели контроль, после чего собрались вместе и каждый докладывал свои замечания по технике.
Поняли, что комплекс [ЗРК] не боеготов, то есть нельзя им стрелять, о чем наш главный сказал командиру дивизиона.
А командир отвечает: "Я понимаю, что комплекс не боеготов, но мы ночью сбили американца".
Вот так расходились наши технические и реальные требования, если по всем нашим теоретическим законам комплекс не боеготов, но он мог стрелять и сбивать.
Когда я прилетел, там был как раз период, когда наши ракеты начали падать, потому что американцы начали ставить помехи по ответному каналу.
Как это работает? Станция посылает импульс, а ракета отвечает и показывает "я здесь". А они поставили по этому каналу помеху, ракета не видела станцию, из-за чего и падала.
Наши начали перестраивать ответный канал по частоте. Только летом из Союза пришли необходимые крышки для генераторов и другие приборы, я ездил по всему Вьетнаму и перестраивал.
"Наши летчики там были"
Никакого оружия у нас при себе не было. В каждом полку была полковая группа в составе десяти человек, среди которых были специалисты разного профиля.
Вьетнамцы - очень воинственный народ, они умели работать, но им нужна была наша помощь. Местное население к советским военным очень хорошо относилось.
Если бы не наши военные, у них бы этих успехов не было. Уничтожить столько самолетов ракетами, зенитной артиллерией невозможно, а летчики они все-таки неважные. Их заставляли есть мясо, потому что на самолете большие перегрузки и они теряли сознание.
Наши там летали, но я не знаю, я с ними не сталкивался, с летчиками нашими, но они там были. Не знаю, в каком качестве они были, но не в качестве войск.
Как и мы были не в качестве войск, а как специалисты. Я, например, был советником при начальнике метрологической службы Вьетнама.
Первые самолеты сбивали наши. Туда отправили наши полки, полностью укомплектованные, и вьетнамцы стояли рядом и смотрели, как надо, потом вьетнамцы садились на рабочие места, а наши стояли сзади и подсказывали.
Потом уменьшилось количество [советских военных], и дошло до того, что в полку осталось десять человек наших. Фактически не воевали, а помогали воевать, попадали под бомбежки.
Никогда не жалел, что поехал во Вьетнам, хотя очень хотелось домой.
Когда вернулся, попал в спецотдел 01, занимавшийся вопросами боевого применения, боевой подготовки и эксплуатации зенитно-ракетной техники, поставленной за границу.
Вьетнам, Германия, Польша, Румыния, Югославия, Индонезия, Индия - во все страны, где была наша техника. Поставки ЗРК во Вьетнам увеличивались, пошли потом комплексы С-125, маленькие, низколетающие.
Палки в колеса ставили китайцы, которые хотели показать, что советские комплексы плохие.
В 1975 году, к моменту падения Сайгона, я уже служил в московском округе ПВО, так что было как-то не до Вьетнама. Сейчас, когда президент Вьетнама посещает Россию, нас всегда приглашают в посольство, что говорит о большой роли Советского Союза в тех событиях.

Источник: bbc.co.uk