Для кого старается МЭР?

10 мая 2016,

  МЭР хочет остановить спад в экономике за счет ограничения роста зарплат

 В доработанном проекте макроэкономического прогноза Минэкономики на 2016—2019 годы объявлено, как ведомство предполагает реализовывать прогноз с выходом на рост ВВП в 4,5% к 2019 году, пишет «Коммерсант».
Издание отмечает, что спад возможно приостановить за счет ограничения роста зарплат в экономике в 2016—2017 годах с последующей компенсацией в 2018—2019 годах, а также мощный рост корпоративных прибылей в 2018—2019 годах, инвестиции из Фонда национального благосостояния России (ФНБ) и бюджета в «системообразующие и эффективные инвестпроекты», а также за счет сокращение потребления энергии.

Рекомендованная министерством сверхжесткость денежно-кредитной политики ЦБ (снижение инфляции монетарными мерами до 6,5% к концу 2016 года и до 4% к концу 2017 года) в прогнозе нужна только для того, чтобы смягчить населению продолжение сокращения реальных располагаемых доходов (на 2,8% в 2016 году и на 0,3% в 2017-м). Сокращение реальных пенсий должно быть еще более жестким: 4,8% в 2016 году и 2% в 2017 с дальнейшей индексацией только по уровню инфляции до 2019 года. По своим расчетам, Минэкономразвития увеличит число бедных с 13,1% в 2015 году до 13,7% в конце 2017 года, с пиком в 2018 году на уровне 13,9% — и возвращением реальных доходов и числа бедных к показателям 2015 года в 2019 году.
При этом издание отмечает, что ощутимый рост ВВП возможен только после президентских выборов 2018 года.
Описанный ведомством целевой сценарий — не альтернатива структурным реформам. Так, увеличение пенсионного возраста, изменение структуры расходов федерального бюджета, реформа трудового рынка им не противоречат. Но главная проблема целевого сценария ведомства Алексея Улюкаева заключается в том, что переход к экономическому росту, оплаченный «голодным» для населения 2017 годом, в расчетах Минэкономики сопровождается довольно быстрым сокращением занятости (с 72,7 млн экономически активного населения в 2015 году до 71,5 млн в 2019-м) при падающей до докризисных 5,6% (по МОТ) общей безработице.
По мнению газеты, немаловажно и то, что сценарий ручного управления, предложенный Минэкономики, конечен. В 2020 году, вне зависимости от того, выйдет экономика России на уровень роста в 4,5% ВВП в год или нет, госсредства на дальнейшее его стимулирование будут в основном израсходованы.
--------------------------------------------------------------------------
Правительство олигархов озаботилось прибылями капиталистов и решило очередной раз  ограбить рабочих, под предлогом  будущего развития. Этот тезис плутократия применяет с периода начала перестройки и до сих пор. Правда, с приходом Ельцина этот лозунг звучал так: "Затянем пояса в период кризиса, чтобы потом наладить жизнь". С тех пор власть только и делала, что затягивала пояса народу и обогащала олигархию и плутократию. И сегодня они вновь, под флагом общего развития, стремятся ограбить рабочих, обещая какую-то эфемерную компенсацию.  Но всякий разумный человек должен понять, что грабят не для того, чтобы в дальнейшем облагодетельствовать граждан. Никогда в истории народов, жулик  и вор не возвращал награбленное добровольно. Достаточно вспомнить истории с вкладами советских граждан в банках СССР, которые были заморожены, а в дальнейшем обесценены, а по-сути украдены. 
Граждане, будьте  бдительны и не позволяйте еще раз себя облапошить и ограбить, правительству олигархов и плутократии.  

Выдержка
«Справедливая заработная плата за справедливый рабочий день? Но что такое справедливая заработная плата и что такое справедливый рабочий день? Как определяются они теми законами, при которых живет и развивается современное общество? Для ответа на этот вопрос мы должны обратиться не к науке о марали или о праве и не к сентиментальным чувствам гуманности, справедливости или хотя бы милосердия. То, что справедливо с точки зрения морали или даже права, может оказаться далеко не справедливым в социальном плане. Социальная справедливость или несправедливость определяются лишь одной наукой, а именно наукой, которая имеет дело с материальными фактами производства и обмена – наукой политической экономии…

Но вникнем в дело несколько глубже. Так как, согласно политической экономии, заработная плата и рабочий день определяются конкуренцией, то справедливость, очевидно, требует, чтобы обе стороны были с самого начала поставлены в одинаковые условия. Но этого-то и нет в действительности. Если капиталист не договорился с рабочим, то он в состоянии ждать, живя на свой капитал. Для рабочего это невозможно. Кроме заработной платы, ему жить не на что, и поэтому он вынужден брать работу тогда, там и на тех условиях, на которых он может ее получить. Рабочий с самого начала оказывается в неблагоприятных условиях борьбы. Голод ставит его в страшно невыгодное положение. А между тем, согласно политической экономии класса капиталистов, в этом-то и заключается верх справедливости.
Но это еще сущие пустяки. Распространение применения механической силы и машин на новые производства, а также распространение и усовершенствование машин в тех производств, где они уже применялись, лишают работы все большее и большее количество «рук»; и это происходит гораздо быстрее, чем эти вытесненные «руки» могут быть поглощены и найти занятие на фабриках страны. Эти вытесняемые «руки» образуют подлинную промышленную резервную армию, которой пользуется капитал. Если дела в промышленности плохи, они могут умирать с голода, просить милостыню, воровать или отправляться в работный дом; если дела в промышленности хороши, они всегда под рукой для расширения производства; и до тех пор, пока последний из мужчин, женщин или детей, составляющих эту резервную армию, не найдет работы, - что случается лишь в периоды бешеного перепроизводства, до тех пор конкуренция этой резервной армии будет понижать заработную плату, и одно уже ее существование будет укреплять силу капитала в его борьбе против труда. В состязании с капиталом труд не только поставлен в невыгодное положение, но ему еще приходится влачить прикованное к его ноге чугунное ядро. Однако согласно политической экономии капиталистов, это справедливо.
Но выясним, из какого же фонда платит капитал эту столь справедливую заработную плату. Из капитала, разумеется. Но капитал не производит стоимости. Труд единственный источник богатств; сам капитал есть не что иное, как накопленный продукт труда. Таким образом, плата за труд уплачивается из труда же, а рабочий оплачивается из своего собственного продукта. Согласно тому, что мы можем назвать обычной справедливостью, заработная плата рабочего должна соответствовать продукту его труда. Но согласно политической экономии это не было бы справедливо. Наоборот, продукт труда рабочего достается капиталисту, а рабочий получает из него не более того, что совершенно необходимо для жизни. Таким образом, результатом этого необыкновенно «справедливого» состязания оказывается то, что продукт труда тех, кто трудится, неизбежно накапливается в руках тех, кто не трудится, и становится в их руках могущественным орудием порабощения тех самых людей, которые его произвели.
Справедливая заработная плата за справедливый рабочий день!
Много можно было бы сказать и о справедливом рабочем дне, справедливость которого точь-в-точь такова же, как и справедливость заработной платы. Но это придется отложить до другого раза. Из того, что сказано, совершенно ясно, что старый лозунг отжил свой век и вряд ли пригоден в наше время. Справедливость политической экономии, поскольку последняя верно формулирует законы, управляющих нынешним обществом, эта справедливость оказывается целиком на одной стороне – на стороне капитала. Итак, похороним навеки старый лозунг и заменим его другим:

СРЕДСТВА ТРУДА – СЫРЬЕ, ФАБРИКИ, МАШИНЫ – ВО ВЛАДЕНИЕ САМИХ РАБОЧИХ!»

Энгельс Ф. Собр. Соч. Маркс К., Энгельс Ф. т. 19 с. 255 -258.