Про реформы, Абалкина и социализм

Путин отмечает вклад Абалкина в продвижение реформ в России

 18:01 02/05/2011

МОСКВА, 2 мая - РИА Новости. Председатель правительства РФ Владимир Путин выразил глубокие соболезнования в связи с кончиной доктора экономических наук, академика Леонида Абалкина, сообщает пресс-служба кабинета министров.
"Талантливый ученый, экономист, общественный деятель, академик Л.И.Абалкин многое сделал для продвижения коренных реформ для обновления нашей страны. Все мы сохраним добрую память об этом неординарном человеке", - отмечает премьер в телеграмме, адресованной родным и близким ученого.
Академик РАН Леонид Абалкин скончался в понедельник в Москве на 81 году жизни, сообщает телеканал "Россия 24". Абалкин являлся одним из ведущих экономистов бывшего СССР. В эпоху перестройки входил в число разработчиков программ по переходу от плановой советской экономики к регулируемому рынку. В 1989 году Абалкин стал зампредседателя Совета министров СССР в правительстве Николая Рыжкова, главой правительственной комиссии по экономической реформе. Этот пост он занимал до конца 1990 года.

Актуальный архив

Повесть о том, как академик Абалкин обновил теоретические воззрения на социализм

Всем известно, что наша страна является одной из самых читающих. Но многим и невдомек, а иностранцам и совсем не понятно, что это мы все читаем и читаем? Есть нечего, надеть нечего, жить негде, а мы все читаем и читаем. Вышла книга М. Горбачева – все читают, пишут, спрашивают. Л. Абалкин опубликовал статью – торопимся прочитать. А, прочитав, думаем, пытаемся угадать, что же последует за коренной переменой всей точки зрения на социализм. То ли повышение цен на продукты питания, то ли денежная реформа, то ли повышение налогов, то ли замораживание заработной платы. Меняются взгляды у членов Политбюро, или у первого секретаря ЦК КПСС, или у Председателя Совета Министров и вот уже появляется новый закон или постановление, а в результате все мы становимся беднее. Вот такой социализм у нас построен. Поэтому и читаем, следим, все пытаемся угадать, а что последует дальше.

Если бы какой-нибудь Иванов или Петров написал, что у него изменились взгляды на социализм, то навряд ли кто-то стал бы читать. Мало ли у кого меняются взгляды. Но Л. Абалкин является заместителем Председателя Совета Министров СССР и поэтому стоит поближе посмотреть, как обновились его теоретические воззрения на социализм.

«Проводимые в странах социализма экономические реформы выдвинули на одно из первых мест вопрос о товарном производстве, законе стоимости и рынке». «Вопросы экономики» №7 1989 г. «Прежде всего, нужно отметить вывод о том, что социализм не только отрицает сложившиеся на предшествующих этапах экономические формы, но и наследует лучшие из них. Элемент преемственности, наследования всего лучшего, что накоплено человеческой цивилизацией, является отличительным признаком общественного прогресса. Причем такое наследование касается не только сферы материальной культуры, но и включает использование проверенных многовековым опытом экономических форм (таких, как рынок, кооперация, аренда и др.), а также демократических институтов и нравственных норм.

В соответствии с таким пониманием проблемы становится очевидным, что рынок отнюдь не есть свойство лишь капиталистической системы хозяйствования. Он имеет общее содержание, присущее ему на самых различных этапах общественного развития. Строго говоря, такой вывод не является неожиданным для марксизма. Известно, например, что К. Маркс обосновал положение, согласно которому «производство товаров и обращение товаров представляют собой явления, свойственное самым разнообразным способам производства, хотя объем и значение их далеко не одинаковы». Маркс К. Энгельс Ф. собр. соч. изд. 2 Т. 23. стр. 124.

Из этого следует принципиальный вывод о том, что товарные формы, в том числе рынок, существуют в различных общественных системах…

Это дает основание говорить о социалистическом рынке. На этой обще теоретической основе был сделан другой, не менее принципиальный вывод о том, что товарные отношения, в том числе и рынок, являются не чужеродными социализму, а имманентным свойством экономической системы социализма.

Для разработки всего комплекса рассматриваемых вопросов принципиальное значение имеет также вывод о том, что предприятия как общенародного, так и кооперативного сектора являются социалистическими товаропроизводителями. Каждое из них представляет собой относительно обособленное звено экономической системы и должно функционировать на основе возмездных отношений, полной самоокупаемости и самофинансирования. Вследствие этого движение общественного продукта и его составных частей подчиняется законам рынка со всеми вытекающими отсюда последствиям». «Вопросы экономики» 1989 г. №7

Во всех этих рассуждениях Абалкин не идет дальше голословных утверждений и не доказывает сделанных выводов, да к тому же и логически не вытекающих из его утверждений. Все его утверждения больше напоминают заклинания, что рынок был, есть и будет как самое совершенное достижение человечества. Только не ясно – рынок чего? Странный способ доказательств применяет академик, когда утверждает, что раз это существовало раньше то оно должно существовать и сейчас. Раньше существовали паровозы и паровые молоты и еще многое другое, но отсюда совсем не вытекает, что они должны существовать и сейчас. При этом совсем ни к месту цитирует Маркса, по поводу рынка. Маркс вскрывал суть отношений и говорил о рынке, в смысле обмена товарами между независимыми собственниками, где продукт труда принимает форму товара, как совокупность меновой стоимости и потребительной. А, по мнению академика у нас вступают в обмен «относительно обособленные предприятия». И что значит «относительно обособленные», похоже, знает только он.

Далее еще мудрее: «…предприятия как общенародного, так и кооперативного сектора являются социалистическими товаропроизводителями». Любят наши академики затмевать суть вопроса, пристегивая по всякому поводу слово - социалистический, как будто оно уже само по себе все объясняет. И где это академик обнаружил у нас предприятия находящиеся в общенародной собственности? Ведь сам Абалкин, не так давно, заявлял: «Хозяином собственности является тот, кто ею реально, а не формально распоряжается, кто принимает о ней решения, кто отправляет функцию хозяина этой собственности. И вывод напрашивается такой: собственник – административный аппарат». «Огонек» № 13 1989 г. Здесь он дает правильное понимание существующих отношений, и вроде бы порадоваться можно, что наступило прозрение, но дальше академик снова берет верх над ученым.

Вернемся еще раз к анализу основы существования товарно-денежных отношений и рынка, к существующим производственным отношениям, и сравним с выводами Абалкина.

Разделение труда или иными словами отделение потребителя от производителя неизбежно ведет к переходу созданных материальных благ. Этот переход является основой как планомерного распределения внутри одного собственника, так и обмена, купли-продажи между независимыми собственниками. Обмен между независимыми собственниками порождает товарно-денежные отношения и формирует рынок. Вот что по этому поводу утверждал Маркс: «Чтобы данные вещи могли относиться друг к другу как товары, товаровладельцы должны относится друг к другу как лица, воля которых распоряжаться этими вещами… Следовательно, они должны признавать друг в друге частных собственников». «Капитал» К. Маркс Т.1 стр. 94. Все ясно и понятно. Стоит только внимательно прочитать.

Если рассматривать общество в целом, то чаще всего эти две формы перехода продуктов труда, то есть планомерное распределение и купля-продажа, существуют как дополнение друг к другу, с какой-то одной господствующей формой, что в свою очередь зависит от господствующей формы собственности. В рамках одного собственника они распределяются планомерно и не принимают форму товара, а между независимыми собственниками происходит купля-продажа.

Существующие у нас производственные отношения, как было показано в первой части, складываются на основе всеохватывающей государственной собственности на средства производства. Поэтому мы имеем: с одной стороны многомиллионные массы наемных работников, не владеющих ничем кроме своей способности к труду и вынужденных, для поддержания своего существования, продавать ее в обмен на жизненные средства, принадлежащие государству; с другой стороны государство, как монопольный собственник средств производства и производимых на них жизненных средств, которому, в свою очередь, необходимо получить рабочую силу, в обмен на жизненные средства, для поддержания процесса производства. Из обмена между этими противостоящими собственниками и возникают товарно-денежные отношения, а деньги обслуживают данный обмен. Отсюда не трудно понять, что товарами у нас являются рабочая сила и жизненные средства, а средства производства распределяются планомерно, так как не выходят за рамки единого собственника. Хотя переход средств производства, в рамках одного собственника, и учитывается с помощью денег, эти деньги являются идеальными, счетными, безналичными и никогда не смешиваются с наличными. То, что деньги, для средств производства выступают лишь в функции меры стоимости, а не как деньги, на которые можно их купить, ярко проявляется в том, что деньги госпредприятий, не обеспеченные фондами, так и остаются идеальными, счетными деньгами. Для госпредприятий значительно важнее иметь не деньги, а сами средства производства, фонды.

Эта денежная форма учета планомерного распределения средств производства обманывает очень многих экономистов. Денежный учет их планомерного распределения между государственными предприятиями принимается ими за куплю-продажу. «Следует подчеркнуть, что далеко не всякий обмен характеризует рыночную связь. Даже опосредование движения продуктов куплей-продажей не является еще достаточным критерием наличия рынка. Так, при карточной системе распределение продуктов или фондированном снабжении материально – техническими ресурсами, когда заранее расписаны поставщики и потребители, объем и номенклатура поставок, денежная оплата носит сугубо формальный характер. Здесь, строго говоря, нет рынка, И регулирование хозяйственных связей носит внерыночный, сугубо административный характер». «Вопросы экономики» №7 1989 г. Что называется, заблудился в трех соснах. Действительно, как уже было показано переход с одного предприятия на другое, фондирование, в рамках одного собственника, не приводит к товарно-денежным отношениям, так как продукт не становится товаром. Не будет же собственник, в здравом уме, торговать сам с собой. Но если существует купля-продажа, которая может существовать только между независимыми собственниками, то это действительно рыночная связь, а не какая иная. И карточная система представляет собой рыночные отношения, но ограниченные, регулируемые государством, так как государство здесь выступает продавцом жизненных средств, и покупателем рабочей силы, а наемный работник покупателем жизненных средств и продавцом рабочей силы.

Утверждение академика, что предприятия должно представлять «относительно обособленное звено экономической системы», еще не значит, что предприятия становятся независимыми. Относительно обособленные предприятия могут находиться и в руках одного собственника. Новый закон о государственном предприятии подтверждает то, что государство не намерено расставаться со своим монопольным положением. Этот закон закрепляет за государственным аппаратом право назначать руководителей предприятий, а значит, и сохранять свою власть на предприятии. Предполагаемый переход к регулируемой рыночной экономики так же не устраняет государственной монополии. «Безусловно, социалистическая природа рынка детерминируется, в конечном счете, социалистическим типом собственности на средства производства». «Вопросы экономики» №7 1989 г. Кому и что стало понятно из этого утверждения? А кто же является собственником средств производства? И что это за социалистический тип собственности? На самом же деле, за всей этой тирадой скрывается вполне ясная картина: государство является монопольным капиталистом, где чиновники выступают как совокупные собственники, и противостоят непосредственным производителям ничем не владеющем, кроме своей рабочей силы. А в понимании Абалкина государственная собственность и есть социалистическая, и это не заблуждение, а убеждение государственного идеолога.

Почему-то все, кто активно выступает за переход к рыночным отношениям, в том числе Н. Шмелев и Л. Абалкин, по главному пункту, кто будет собственником, кто будет товаровладельцы, которые и станут выступать агентами рынка, говорят лишь в скользь. Не видят, или не желают видеть, наши экономисты и того, что рынок рабочей силы и жизненных средств мы имеем. Конечно, он значительно отличается от рынков существующих в странах с частным капиталом, но ведь и форма собственности отличается.

Если оценивать существующие производственные отношения по академику Абалкину, а не исходить из действительности, то оказывается у нас нет, ни наемного труда, ни эксплуатации, а средства производства находятся в общенародной собственности. Не могут они признать наемный труд, так как это обратная сторона капитала, хотя заработная плата – это и есть оплата за найм. «Речь в данном случае идет не о внешней, порой обманчивой форме найма, а об отсутствии наемного труда как антипода и оборотной стороны капитала». «Вопросы экономики» №7 1989 г. Как ловко это получается у академика, а на вид солидный мужчина, уважаемый коллегами. Найм - есть, заработная плата есть, а капитала и эксплуатации нет. Но ведь это уже было. Наш народ длительное время убеждали не верить своим глазам, своим чувствам. Зачем же повторяться? «Дело в том, что в наших социальных условиях экономическое развитие проходит не в порядке переворотов, а в порядке постепенных изменений, когда старое не просто отменяется начисто, а меняет свою природу применительно к новому, сохраняя лишь свою форму, а новое не просто уничтожает старое, а проникает в старое, меняет его природу, его функции, не ломая его форму, а используя его для развития нового. Так обстоит дело не только с товарами, но и с деньгами в нашем экономическом обороте, так же как и с банками, которые, теряя свои старые функции и приобретая новые, сохраняют старую форму, используемую социалистическим строем.

Если подойти к делу с точки формальной, с точки зрения процессов, происходящих на поверхности явлений, можно прийти к неправильному выводу о том, что категории капитализма сохраняют будто бы силу в нашей экономике. Если же подойти к делу с марксистским анализом, делающим строгое различие между содержанием экономического процесса и поверхностными явлениями, - то можно прийти к единственно правильному выводу о том, что от старых категорий капитализма сохранилась у нас главным образом форма, внешний облик, по существу же они изменились у нас коренным образом применительно к потребностям развития социалистического народного хозяйства». (И. В. Сталин «Экономические проблемы социализма в СССР». Стр. 123-124)

Вся эта наука образная чушь только для того и пишется, чтобы убедить людей не верить своим глазам, не верить себе. Вроде бы у нас все также: наемный труд, заработная плата, нищета непосредственных производителей, эксплуатация, да еще более жестокая, чем в странах с частными капиталами, но все это осталось только прежним по форме, а сущность якобы полностью изменилась – вот в чем пытаются убедить народ представители монопольного капитала, начиная от Сталина и кончая Абалкиным. Да, только они забывают одно, что сущность формальна, а форма существенна. Тем более что тем, кому отрубают голову, абсолютно безразлично, с какой целью это делают.

Далее Абалкин показывает пример, до чего можно скатиться, прислуживая хозяевам монопольного капитала. «Формирование рынка рабочей силы основано на том, что конкретное практическое соединение того или иного работника с общенародными, коллективными или индивидуальными средствами производства происходит в гибкой форме и опирается на свободный выбор каждым сферы приложения своего труда и договорное соглашение о мере его оплаты». «Вопросы экономики» №7 1989 г. Так что же здесь социалистического? Разве академик не знает, что свободный выбор каждым сферы приложения своего труда и договорное соглашение о мере его оплаты существует и в странах с частным капиталом, и даже в более свободной форме? Но это, тем не менее, не исключает эксплуатацию наемного работника.

Не смущает Абалкина и то, что он смешивает несовместимые понятия, - общенародную собственность и рынок рабочей силы. Получается, что народ сам себя покупает и сам себя эксплуатирует. Он даже называет его «…социалистический рынок рабочей силы», и объясняет это тем, что «… он, во-первых, формируется в условиях обеспечения полной и эффективной занятости населения; во-вторых, исключает использование наемной рабочей силы (в указанном выше смысле) в качестве средства обогащения частных владельцев». Академик ведет себя, как тот студент ветеринарного института, который знал только про блох, и когда ему на экзамене попадается билет про собак, он плавно переводит свое выступление на блох. Ставится вопрос о наемном труде, о рабочей силе, а академик начинает говорить о полной занятости и эффективности. Хотя и эффективность использования рабочей силы, при монопольном капитале, под большим вопросом. А то, что от эксплуатации наемного труда не обогащается частный владелец, ничего не объясняет и не оправдывает. Обогащаются государственные чиновник и их идеологи, как совокупные собственники всех средств производства, а наемному рабочему от этого еще хуже, так как он вынужден наниматься за монопольною заработную плату.

И все это утверждает не какой-нибудь студент двоечник, а доктор экономических наук. То, что он доктор это заметно на каждом шагу, почти нет ни одного предложения, где бы академик ни вкрутил модное слово как, например: имманентными, опосредование, детерминируется и так далее, как будто эти понятия проясняют суть вопроса. Интересно было бы узнать - за какие такие заслуги перед наукой, Л. Абалкин, получил звание доктора экономических наук.

Служение истине и власти вещи не совместимые, вот и приходится ловчить. Ведь одно только признание, что рабочая сила в нашем обществе является товаром, будет очень неприятным для «самого прогрессивного строя», не говоря уже о далеко идущих выводах. Все-таки не для этого во все времена нужна официальная наука уходящим в прошлое социально-экономическим системам. Тем не менее, необходимо печально констатировать факт нашей действительности, - король то голый, что означает – производитель то гол, то есть не владеет ни чем, кроме своей рабочей силы.

Теперь вы можете представить, как обновил свои теоретические воззрения на социализм, апологет вульгарной политической экономии, академик Л. Абалкин, стремящийся не отразить действительность, а подогнать ее под официальную точку зрения хозяев монопольного капитала.

Виталий Глухов

1990 г.