Пьяное быдло, трезвые говоруны, «благородные» царские офицеры

  Теперь гром сабель, шпор, султан,

   И камер-юнкерский кафтан

   Узорчатый - красавицам прельщенье,

«Горе от ума». Грибоедов 

Любопытные соображения высказывают, к примеру, про празднование Дня десантника бабоньки из ведущего рыночного вещания «Эхо Москвы»: «пьяное быдло» буйствует, оказывается, потому, что царских офицеров, «у которых было понятие чести»,  красные сволочи перестреляли  в 1917. Мол, именно поэтому в царские времена военнослужащий из начсостава  был до синевы выбрит и слегка пьян, а сегодня наоборот. 

Сразу оговоримся, что представление об офицерской чести в рыночных изданиях-вещаниях такое же своеобразное, как и о женской чести: сначала проповедуют, что всё должно быть платным, а потом норовят рассчитаться без денег с помощью женского естества.

Но у нас ведь народ какой? Чуть что услышит  по беспроводному вещанию – тут же верит. И вот уже  некий «Корниловец - 2-й батальон  2-го Корниловского Ударного полка  8 рота – создаёт  «Некоммерческий Фонд по увековечению памяти участников Белого Движения» под громким названием  "Память Чести".

С чего бы, однако, такой шум? Потому, что ровесник перестройки съездил по морде «подрядчику Кремля» - ведущему с НТВ.

«А потом уже все позабавились».

Собратья по ремеслу оттоптались на бедолаге от души! Мол, встретился человек со своим зрителем, воспитанным по понятиям клоповника: кто сильный - тот и прав. То есть, пока «один хам бил морду другому хаму», это мало кого заботило.  А вот когда «социально близкому» заехали в морду…

И среди этого ликующего гогота  редко раздавался одинокий возглас сердобольной бабёнки: «Это что же получается? Раз изнасиловали – значит, сама виновата!» 

Кстати, один из ведущих вещалки «Эхо Москвы», склонный к возвышенному,  предпочёл выражение «дали в лицо».  Ан, нет-с, батенька!  Таковы внутренние – я не боюсь этого слова, имманентные - законы русского языка. Если «не дали сохранить лицо» - нет возражений, а вот если просто дали – то «дали в морду».

Отметим для начала, что перестреляли основную часть царского комсостава главным образом немцы в германскую. На смену выбитым дворянам и прочим кровопийцам – смердов в юнкерские училища до войны не принимали -  пришли, если можно так выразиться, «разночинцы» из самых разных слоёв населения.  Отнюдь не русское столбовое дворянство. Большое заблуждение думать, будто белые офицеры - сплошь интеллигенты, образованные  люди, "белая кость", дворяне и аристократы. Докладные записки высшего начсостава царского времени полны стонов, что в военные училища приходится набирать совершенно не тех, кого хотелось бы.

К примеру, летом 1917 шайкой перепившихся прапорщиков, отъезжавших на передовую, был разгромлен железнодорожный вокзал в г.Актарске Саратовской губернии. Стреляя от нечего делать по фонарям, подстрелили подвернувшегося под нетрезвую руку нижнего чина. Для усмирения был вызван казачий полк. Право слово, с такими прапорщиками немцам уже не требуется тратить средства на подготовку диверсантов! Но именно такие в большинстве своём и вступили в гражданскую войну. 

Несколько отвлекаясь, отметим, что в Великую Отечественную войну РККА победила в том числе и потому, что в военные училища стали принимать сельских ребят, которым при царе-батюшке туда поступить было невозможно. Это позволило дать дорогу способным ребятам и одновременно устранить противоречие между дворянским начсоставом и нижними чинами.

Палочное управление

Куда хорош! Толкует всё про честь,

   Про шпаги и кресты, крестов не перечесть,

   А слова умного не выговорил сроду,

«Горе от ума». Грибоедов

Бедняжка сама не догадывается, насколько она права про быдло. Хотя слово «честь» в устах продажных слуг золотого тельца звучит несколько странно. Увы! «Ваше благородие» не = благородству.  Быдло и царский офицер – это два конца одной палки. С помощью которой управлялась Россия.

Почему пьяный хам съездил по морде ведущему? Потому что никуда больше в детстве съездить у него возможности не было.  Как и при царе-батюшке, когда образование и культура были уделом – в самом феодальном смысле этого слова – дворянства, из которого набирались офицеры.  Что оставалось трудящимся? Как вспоминал один боец красного бронепоезда, «на мордобой ходили, как на праздник». Их водила молодость сначала на мордобой, а потом – в сабельный поход.  Установленные правительством и церковью праздники начинались, как и сегодня, молебном, а заканчивались дракой «стенка на стенку», «улица на улицу» или «деревня на деревню». Но когда податное сословие в лице селянства или городских рабочих пыталось хоть чуток улучшить своё положение, сбывалось пророчество Зинаиды Гиппиус, «переумничавшей дуры», как называл её близкий знакомый В.В. Розанов:

… в  грязный  хлев   ты   будешь  загнан   палкой,

Святынь не уважающий народ

(Поясним для забывчивых, что святыней в данном случае Зинаида называет кучку дармоедов, существующую за счёт ограбления всего народа). 

Может, помните, пошёл однажды народ к царю просить улучшения условий жизни, а благородные царские офицеры не просто стрельнули поверх голов холостыми, чего было бы вполне достаточно для разгона толпы, состоящей из баб и детей, вооружённых только образами и ликами царя, до первой космической скорости. Они провели на стогнах града стратегическое окружение, можно сказать, питерские Канны, когда разбегавшихся рубила конница. Неувядаемой славой покрыли себя офицеры Лейб-гвардии Конного полка, Лейб-гвардии Финляндского полка, Лейб-гвардии Стрелкового полка, Лейб-гвардии Казачьего его величества полка, Лейб-гвардии Уланского её величества полка, Лейб-гвардии Гренадерского полка, Лейб-гвардии Павловского полка,  Лейб-гвардии Московского полка,  Лейб-гвардии Драгунского полка,  Гвардейского экипажа, Лейб-гвардии Измайловского полка, Лейб-гвардии Конно-гренадерского полка, Лейб-гвардии Преображенского полка, Лейб-гвардии Семёновского полка, Лейб-гвардии Егерского полка, Лейб-гвардии Атаманского полка.  Цвет Вооружённых Сил страны!

Но и в этом стаде находились паршивые овцы, которые возмущались таким поведением войск. Таким был учащийся пажеского корпуса А.И.ВЕРХОВСКИЙ; после расстрела 9 января 1905 года шествия в Петербурге 19-летний фельдфебель государевой роты и камер-паж императора в разговоре с уланами-выпускниками Пажеского корпуса,   приехавшими  похвастаться окровавленными  клинками, взбунтовался и  нагло заявил: «Оружие нам дано для того, чтобы защищать Родину, а не для борьбы со своим народом».  (Отметим для любознательных, что пажеский корпус был самым привилегированным учебным заведением царской России, его выпускники предназначались к занятию высших военных должностей).

На следующий день камер-паж Верховский был разжалован и отправлен воевать с японцами. Бывший паж отличился в бою,  получил солдатский Георгиевский крест и был произведен в офицеры. После  русско-японской войны Верховский поступил в академию Генерального штаба, которую закончил с отличием. Участвовал в германской войне. Стал военным министром Временного правительства, а потом, как честный человек, поступил на службу красным. Начсостав Красной Армии учился по его работам. Вместе с ним в РККА перешёл весь Императорский Генштаб и ещё около половины царских офицеров.

Много чести

!

Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
«Горе от ума». Грибоедов

 А что говорят по поводу чести сами царские офицеры? Ген. Куропаткин в своих «Итогах» писал о начсоставе: «Люди с сильным характером, люди самостоятельные, к сожалению, не выдвигались вперед, а преследовались; в мирное время они для многих начальников казались беспокойными. В результате такие люди часто оставляли службу. Наоборот, люди бесхарактерные, без убеждений, но покладистые, всегда готовые во всем соглашаться с мнением своих начальников, выдвигались вперед».

Прикажет такому Начальство Вселенную расстрелять – он расстреляет не задумываясь. В воспоминаниях  Деникина примером такого успешного служаки был генерал Сандецкий, который  «наложил свои тяжелые руки — одну на революционеров Поволжья, другую на законопослушное воинство».   В переводе с языка воспитанных людей на более понятный новый начальник был явным садистом,  непрерывно вытиравшим свои хорошо начищенные денщиком сапоги о подчинённых.

 За какие же заслуги Сандецкий возглавил военный округ? «Никогда не воевавший, в 1905 году он командовал 34-й пехотной дивизией, стоявшей в Екатеринославе, выдвинулся усмирением там восстания и в следующем году занимал уже пост, командира гренадерского корпуса в Москве.

В это время все Поволжье пылало. Край находился на военном положении, и не только все войска округа, но и мобилизованные второочередные казачьи части и регулярная конница, привлеченная с западной границы, несли военно-полицейскую службу для усмирения повсеместно вспыхивавших аграрных беспорядков. Командовавший округом в 1906 году ген. Карас — человек мягкий и добрый — избегал крутых мер и явно не справлялся с делом усмирения» Не раз он посылал в Петербург телеграммы о смягчении приговоров военных судов, определявших смертную казнь и подлежавших его утверждению. Так как к тому же эти телеграммы не зашифровывались, то председатель Совета министров Столыпин усмотрел в действиях Караса малодушие и желание перенести одиум казней на него или государя. Караса уволили и на его место назначили, неожиданно для всех, Сандецкого».  

Это, кстати, один из примеров того, как очередной начальник сваливает грязную работу на подчинённых. За смертную казнь выступал Столыпин, а подписывать смертные приговоры почему-то не хотел.

Казалось бы, пустячок – утвердить своей подписью смертный приговор. Когда Ельцин дорвался до власти, он оказался обязанным ставить такие подписи. Поставишь подпись под смертным приговором – значит не демократ, не поставишь – значит, не крутой мужик. Вот и начал Борис Николаевич утверждать смертные приговоры через один. В числе помилованных оказался убийца двоих детей…

В воспоминаниях Деникина имеется глава под примечательным названием «Два народа», в которой воспроизводится то, что писал кадет князь  Долгорукий: «...Пока правительство и народ в лице его представителей представляют из себя как бы два враждебных лагеря, пока правительство упорствует и предпочитает, вопреки ясно выраженной воле народа, следовать советам кучки людей, пока не установилось полное соответствие между властью законодательной и исполнительной, до тех пор нельзя ожидать умиротворения России, до тех пор нельзя ожидать и от войска —  сынов того же русского народа — чтобы оно было вполне безучастно в этой убийственной распре и слепым орудием в руках правительства. Неосуществимы и бесплодны поэтому пожелания, чтобы армия стояла вне политики и была беспартийной... Нельзя безнаказанно противоставлять солдата — сына народа — тому же народу».

Как нижние чины у генералов простыню выдрали

Есть два рычага, которыми можно

 двигать людей, — страх и выгода.

Наполеон

Мысль показалась разумной. Как пишет далее Деникин, власть, придя в себя, «первым делом озаботилась для удовлетворения армии улучшением ее материального положения. Увеличено было солдатское жалованье и приварочный оклад, введено снабжение одеялами, постельным бельем и т. д.». Ибо до восстаний войск, крестьянских волнений и баррикадных боёв у нижних чинов в процветающей под сенью царской власти России постельного белья не было. Какое постельное бельё нужно быдлу! Спали защитники Родины в том, в чём пришли с учений, накрывшись шинелями. Из чего следует, что у людей благородных самые простые и дешёвые вещи можно выдрать только насилием.

Генерал Деникин составил даже краткую сводку требований мятежных воинских частей:

Хорошее обращение.

Улучшение пищи и платья.

Устройство библиотеки.

Бесплатная пересылка солдатских писем.

Столовые приборы, постельное белье, подушки и одеяла.

Не много, правда? Что значит, к примеру, «хорошее обращение» и «улучшение пищи»? Если бы господа офицеры питались из одного котла с нижними чинами, а не руководствовались правилом «для быдла сойдёт», восстания на броненосце «Потёмкин», начавшегося из-за протухшего мяса, не было бы.

А как же было увеличено жалование и приварок?  Деникин не скрывает и этого:  «…учитывая человеческую слабость, военное ведомство определило для войск, командируемых с целью предотвращения беспорядков, суточные деньги в размерах по тогдашним масштабам довольно больших — для солдата 30 коп. в сутки. Я был свидетелем, с какой охотой ходили в уезды роты Саратовского гарнизона и как ревниво относились они к соблюдению очереди».

Отметим, что это пишет человек, отец которого сам в молодые годы был крепостным. Ещё забавнее взглянуть на людей, которые дрались в очереди на получение тридцати копеек, чтобы ехать подавлять таких же сиволапых мужичков, как и они сами. Что может быть прекраснее зрелища людей, готовых за тридцать коп. начального капитала разбить морду собственному отцу и прилюдно выпороть родную мать!  Мы видим тут  тех самых ухватистых мужичков, на которых делал ставку Столыпин. Тогда их называли кулаками или мироедами, а нонче кличут либералами. 

Решение же вопроса о библиотеке в части  осталось в наследство большевикам. Какая может быть библиотека для нижних чинов, если согласно Деникину, «капитану Балашовского полка Хвощинскому в отличной аттестации написано было «досуг свой посвящает самообразованию». Аттестация вернулась с резолюцией командующего: «Объявить предостережение за то, что свой досуг не посвящает роте».

К сожалению, эти 30 копеек больно ударили по казне. Как указывает белый  генерал Ю.Н.ДАНИЛОВ,  «Боевая готовность русской армии была коренным образом нарушена русско-японской войной 1904-1905 гг., восстановление же готовности после войны встретило большие затруднения как в финансовом отношении, так и вследствие многочисленных командировок, выпавших на долю войск, в период народных волнений, развернувшихся вслед за войной».  Сразу видно, что белый генерал – воспитанный человек:  обычно такие «командировки» называют карательными действиями, а тех, кто в них участвует – карателями.

Понятно, что начсостав, начиная от поручика и выше, получал за карательные вылазки не по тридцать коп. Но имевшиеся среди офицерства  приличные люди, понимавшие, что селяне и нижние чины требуют только удовлетворения наиболее естественных своих потребностей, не испытывали восторга, получая приказ на подавление. «И начался «исход» … приведший в 1907 году к некомплекту в офицерском составе армии до 20%», - подытоживает Деникин. После чего Вооружённые Силы России остались без порядочных людей.

Как бы то ни было, а пытаясь запугать и подкупить, наши военачальники проявили себя Наполеонами. Чего, к сожалению, не сумели повторить на германской.

Германская война

Если человек дурак, то это надолго.

Приписывается Вольтеру

Войско баранов, возглавляемое львом,

 всегда одержит верх над войском

 львов, возглавляемых бараном 

Наполеон 

Так почему же доблестное русское войско проиграло войну с немцами?  Опять дадим слово Деникину: «Вскоре выяснилось, что ген. Сандецкий читает приказы, отдаваемые не только по бригадам, но и по полкам. И требует в них подробных отчетов, разборов, наставлений по самым мелочным вопросам.

И пошел писать округ! «Бумага» заменила живое дело.

Поток бумаги сверху хлынул на головы оглушенных чинов округа, поучая, распекая, наставляя, не оставляя ни одной области службы — даже жизни — не «разъясненной» начальством, допускающей самодеятельность и инициативу. Другой поток — снизу — отчетов, сводок, статистических таблиц, вплоть до кривой нарастания припека в хлебопекарнях, до среднего числа верст, пройденных полковым разведчиком в поле — направлялся в штаб округа».

Если бы то же самое говорил не выпускник Императорской Академии генерал Деникин, а какая-нибудь маловоспитанная красная сволочь, то данный отрывок воспоминаний звучал бы следующим образом: «Вскоре выяснилось, что  начальник военного округа дурак, не имеющий представления об управлении войсками в бою». Однако, этот пустяк не помешал ему оставаться в должности «до 1912 года (5 лет), после чего был назначен в Военный совет. Во время первой мировой войны его назначили командующим Московским военным округом. … Затем  Сандецкого убрали из Москвы, но дали прежний Казанский округ. В мартовские дни (революция 1917) ген. Сандецкий был арестован Казанским гарнизоном. Временное правительство назначило над ним следствие по обвинению в многократном превышении власти. Большевики впоследствии убили его.

Переживая памятью казанскую фантасмагорию, я до сих пор не могу понять, как можно было так долго мириться с самоуправством Сандецкого. Во всяком случае, подобный эпизод так же, как и назначения в преддверии второй революции на министерские посты лиц, вызывавших всеобщее осуждение, послужило одной из важных причин падения авторитета верховной власти», - вздыхает Деникин.

  

А чему тут удивляться? Для царского правительства Внутренний Враг был гораздо страшнее Внешнего. Поэтому на высшие должности в ВС ставились такие деятели как главнокомандующий Юго-Западного фронта  генерал Н. И. Иванов, «обязанный своей карьерой ряду случайных обстоятельств, в том числе подавлению Кронштадского восстания, он — человек мирный и скромный — не обладал большими стратегическими познаниями и интересовался больше хозяйственной жизнью округа». (Деникин). Когда поближе к кухне жмётся рядовой – это понятно, а вот когда то же самое начинают делать генералы – пиши пропало.

Были деятели, которые даже и восстание подавить не умели. Например, согласно Деникину,  «во главе фронта стоял ген. Жилинский, бывший начальником штаба дальневосточного наместника, адм. Алексеева, во время японской войны. Вслед за сим он занимал высокие посты начальника Российского Генерального штаба и командующего войсками Варшавского военного округа. Карьера Жилинского в широких военных кругах вызывала большое недоумение и объяснялась какими-то «оккультными» влияниями. Потому его провал, как главнокомандующего, выпустившего совершенно из рук управление войсками и направлявшего их не туда, куда следовало, не был неожиданным».

Зато было неожиданным, что «по непонятному и преступному недомыслию русских штабов, директивы фронта и армии передавались войскам радиотелеграммами в незашифрованном виде». (!) Нашёл чему удивляться при таких начальничках.

 В 1911 году Жилинский был назначен начальником Генерального штаба и занимал этот пост до марта 1914 года. На посту начальника Генерального штаба Жилинский провел ряд встреч с начальником французского Генерального штаба генералом Ж. Жоффром. Полученные от Франции займы надо было отрабатывать, поэтому Жилинский от лица правительства принял на случай войны невыгодные для России, но вполне естественные для полуколониальной страны обязательства: выставить после 15-го дня мобилизации 800-тысячную армию против Германии, вести военные действия на важнейших жизненных направлениях Германии, разбить германские войска в Восточной Пруссии или наступать на Берлин. Опыт войны с Японией его ничему не научил – опять собрался шапками закидывать.

Казалось бы, после таких обязательств надо было бы собрать все силы народа на подготовку к войне. Вместо этого генерал Жилинский был занят борьбой с Государственной Думой, к которой по воспоминаниям генерала А.С.Лукомского,  относился настолько плохо, что был больше склонен послать роту славного Преображенского полка, раздав воинам по тридцать копеек суточных, чтобы перепороть этих бунтовщиков, чем работать с ними на благо России.  Зато такое отношение Жилинского к Государственной думе нашло одобрение в придворных кругах, где Думу тоже рассматривали как бунт против законной власти, и укрепило его  служебное положение. Царь-батюшка не хотел делиться властью, поэтому он расстрелян, а английская королева жива до сих пор.

В марте 1914 года Жилинский был назначен Варшавским генерал-губернатором и командующим войсками Варшавского округа. Надо же дать возможность проявить себя человеку, собравшемуся брать Берлин.

В начале Первой мировой войны он возглавил войска Северо-Западного фронта, в состав которого вошли 1-я армия под командованием П.К.Ренненкампфа и 2-я армия под командованием А.В.Самсонова, а также конный корпус генерала хана Г.Нахичеванского. Верные союзническим обязательствам, русские войска перешли в наступление в Восточной Пруссии,  чтобы спасти союзников, но у немцев руководство оказалось поумнее, и наступление закончилось разгромом русских войск. Великий князь Николай Николаевич телеграфировал императору: «Генерал Жилинский потерял голову и вообще не способен руководить». Понял, наконец!   Жилинский был снят с должности отправлен в ссылку – в славный город Париж. В 1915 – 1916 годах он являлся представителем Верховного командования в Высшем союзном совете в Париже, принимал участие в качестве русского военного представителя в работе конференций военного руководства стран Антанты. В ноябре 1916 года был отозван в Россию и в сентябре 1917 года Жилинский был уволен в отставку.

А кто такой был генерал Ренненкампф?  Тот самый, который подавил восстание в Китае, волнения войск и Читинскую республику. С немцами такой же успех повторить не удалось.   После чего «его легко узнавали, и не раз на улицах и в публичных местах он подвергался оскорблениям. … Революция застала ген. Ренненкампфа в Таганроге, где разнузданная толпа распропагандированных солдат-дезертиров, бросивших фронт, предавших армию и родину, убила его, подвергнув предварительно жестоким истязаниям», - скорбит Деникин. Ох уж это мне «пьяное было»! А трезвое «быдло» при такой внутренней политике взять негде.

Откуда же такое зверство? Генерал Головин H. H. писал: «Мысль о том, что русский народ втравлен в войну вопреки его интересам особенно легко прививалась к темным народным массам, в которых доверие к Правительству было в корне подорвано». Открытым остается вопрос, почему же народ-то остался тёмным?  «В малокультурной солдатской среде», - как выразился Деникин. Ой, не надо было крохоборничать при расходах на культуру и  просвещение!

Генерал А.И.Верховский  записал в своём дневнике:  «В современной войне, даже при равенстве духовных сил, превосходство культуры и связанной с ней техники, а особенно такое подавляющее, с которым нам пришлось в этой войне с Германией, решает борьбу».  Но офицеров, которые придерживались таких взглядов, не назначали военными министрами.

Какая культура и связанная с ней техника была в это время в России? В 1909 году во Франции вслед за Лондоном строилось метро. А в России издание «Голос Москвы» задавалось вопросом «Что мы пьем?» И вода для питья оказывалась такой, что встал в полный рост, словно морская пехота перед броском на врага, другой вопрос – о вымирании населения. В «процветающей России» Ленин как-то заметил, что неграмотный человек вне политики. Можно было бы добавить, что неграмотный мужик еще  и вне сытости, вне патриотизма, вне культуры и вне желания умирать за престол.

Нравственный облик «белого рыцаря»

Рома! Ты генерального штаба!

Что же ты делаешь? Рома, прекрати!

Булгаков. «Бег».

Опустим душераздирающие подробности того, что вытворяли носители «офицерской чести» в Гражданскую войну, которую они проиграли, не сумев договориться, кто будет Главным.  Не сумели договориться даже, кто будет печатать Деньги, поэтому на Юге России ходили деньги, кубанские, крымские, донские, советские, а также всевозможных «батек». Борьба за печатный станок подорвала, в конец, борьбу с большевизмом.

«Мы все глядим в Наполеоны». Хотя способностей для этого нет-с!

А коли нет государственных или полководческих способностей, приходится заменять оные зверствами. Вот что пишет офицер, окончивший Пажеский корпус и служивший в Лейб-гвардии: «К вечеру город был освобожден — все оставшиеся в живых каменоломщики разбежались, скрываясь по городу. Начались обыски, аресты и расстрелы, брали всех подозрительных, придерживаясь правила: лучше уничтожить десять невинных, чем выпустить одного виновного; заодно был утоплен издатель меньшевистской газеты «Волна», все время писавшей против добровольцев.
Три дня продолжалась эта история, и одновременно взрывались последние выходы Аджимушкайской каменоломни. За это время в Керчи было уничтожено до 3000 человек, большей частью евреев. Англичане, бывшие в Керчи, целыми днями бегали со страшно довольными лицами по городу, снимая фотографическими аппаратами повешенных и расстрелянных». (Шидловский С. Н. "Записки белого офицера").  Заметим, что издатели нынешних меньшевицких  горчичников несколько избаловались и даже восхищаются теми, кто топил их предшественников.

Барон А. Будберг 1919 года записал: «Я имел случай беседовать с несколькими старшими священниками фронта, и они в один голос жалуются на пошатнувшиеся нравственные основы офицерства. Из восьми случаев насилия над населением семь приходится на долю офицеров».

И ведь всё понимают! Что добром эти зверства не кончатся. Но не могут сдержать своих садистских наклонностей.

По сравнению с вышеизложенным «разнузданная толпа распропагандированных солдат-дезертиров, бросивших фронт, предавших армию и родину» и убившая двух-трёх генералов – это мелочь, о которой смешно говорить. Тем более, что бежали они по домам, а не на службу к «заклятым врагам» немцам, как это сделал, к примеру, тот же генерал-лейтенант Шкуро, став группенфюрером СС. И не к полякам, с которыми пытался договориться Деникин.  

Тем не менее, желающие служить делу отвоёвывания у России земель для создания Польши в границах «от моря до моря» были. Эти части были полуголодными, полураздетыми и полуразутыми вследствие хищений своих начальников.  Увы! Белые офицеры не смогли перестроиться и в свободной Польше продолжали вести себя, как в захваченной у красных деревне.

Главарь этого воинства Б. Савинков в письме Медзинскому признал, что «некоторые 

из чинов бывшей армии генерала Булак-Балаховича обвиняются в тяжких преступлениях и что запрос части депутатов сейма до известной степени справедлив. К письму прилагался список «судных дел о грабежах, разбоях, изнасилованиях, совершённых чинами Добровольческой армии» Эти дела рассматривались в Люблинском, Радомском и Житомирском окружных судах» //Т. М. Симонова «Советская Россия (СССР) и Польша. Русские антисоветские формирования в Польше (1919–1925 гг.)»//.

Бабель в  очерке «Недобитые убийцы» писал о шалостях белых: «Сиятельный Врангель пыжится в Крыму, жалкие остатки черносотенных русских деникинских банд объявились в рядах культурнейших польских ясновельможных войск. Эта недорезанная шваль пришла помочь графам Потоцким и Таращицким спасти от варваров культуру и законность. Вот как была спасена культура в м. Комаров, занятом 28 августа частями 6-ой кавдивизии.

Мы застали еврейское население местечка ограбленным дочиста, зарубленным, израненным. Бойцы наши, видавшие виды, отрубившие не одну голову, отступали в ужасе перед картиной, представшей их глазам. В жалких, разбитых до основания лачугах валялись в лужах крови голые семидесятилетние старики с разрубленными черепами, часто еще живые крошечные дети с обрубленными пальцами, изнасилованные старухи с распоротыми животами, скрючившиеся в углах, с лицами, на которых застыло дикое невыносимое отчаяние. Рядом с мертвыми копошились живые, толкались об израненные трупы, мочили руки и лица в липкой зловонной крови, боясь выползти из домов, думая, что не все еще кончено.

По улицам омертвевшего местечка бродили какие-то приниженные напуганные тени, вздрагивающие от человеческого голоса, начинающие вопить о пощаде при каждом окрике. Мы натыкались на квартиры, объятые страшной тишиной - рядом со стариком дедом валялось все его семейство. Отец, внуки, все в изломанных, нечеловеческих позах.

Всего убитых свыше 30, раненых около 60 человек. Изнасиловано 200 женщин, из них много замучено. Спасаясь от насильников, женщины прыгали со 2-го, 3-го этажей, ломали себе руки, головы. Наши медицинские силы работали весь день, не покладая рук, и не могли хотя бы в полной мере удовлетворить потребность в помощи. Ужасы средневековые меркнут перед зверствами яковлевских бандитов».

Отметим, что когда Польша напала на Советскую Россию, генерал Брусилов, не желавший принимать участие в гражданской войне, немедленно вступил в РККА и обратился с воззванием к русским офицерам, применить полученные ими знания, «чтобы отстоять Россию и не дать потомкам права проклинать их за то, что забыли свой родной русский народ и загубили матушку Россию». После чего ряды белых начали покидать последние порядочные люди.  

 

Но самую большую подлость благородные царские офицеры приберегли для Югославии, которая приняла большое число выкинутых из страны белых. Там они обосновались, унеся из Советской России ноги и честь. Приютила, накормила, обогрела, дала работу.  И работали они не сторожами, грузчиками и таксистами, как в Париже, а на государственной службе страны. Дети белых имели возможность получать образование в 1-м Русском Великого Князя Константина Константиновича кадетском корпусе, существовавшем в Югославии с 1920 по 1944 годы при поддержке правительства страны.

А потом пришли немцы, «исконные враги России» по определению царских прихвостней. Несмотря на отчаянное сопротивление, югославы не смогли долго продержаться против лучшего войска в мире. Как мы помним, Деникина возмущала «разнузданная толпа распропагандированных солдат-дезертиров, бросивших фронт, предавших армию и родину» и побежавших по домам.

Царские офицеры, которым свойственно было понятие чести, вместо того, чтобы воевать за Югославию, побежали записываться в созданный немцами для  борьбы с недовольными Русский корпус. Не упускать же возможность въехать в Россию на немецких штыках. Фронт они не бросали, потому что на нём не были, и бежали не разнузданной толпой, а походным строем по четыре в ряд. В частности, в Русский корпус записалось 90 корниловцев и взвод кутеповской роты. Полковник Кондратьев приехал в Корпус со знаменем 2-го Корниловского ударного полка. Первоначально военнослужащие носили переделанную под русскую форму югославской армии, но 30 ноября 1942 года корпус был включён в состав Вермахта, были введены немецкие уставы, немецкая форма и знаки различия, личный состав должен был присягать на верность фюреру. И присягнули-с! Не извольте сомневаться.

Между прочим, наиболее дальновидные росские полководцы побежали на службу немцам ещё раньше.  Ещё во время Гражданской войны, будучи атаманом Всевеликого Войска Донского, генерал Краснов начал сотрудничать с немцами. Правительство борца за «единую и неделимую» Краснова было признано германскими властями; с благословения правительства Войска немецкая марка  ходила в пределах Области Войска Донского,  словно доллар в границах новорожденной РФ; «заклятые враги» снабжали Краснова вооружением и боеприпасами. А  Гитлеру в услужение он уже потом пошёл. Ну, как тут не согласиться с требованием Д. Медведева ставить таким невольникам чести памятники!  Причём не простые, а "отливать их в граните".

Евгений Пырков