Рубль упал напрасно
Ольга Волкова 05.06.2015
Девальвация во всем мире приводит к росту экспорта и новым инвестициям.
Эксперты ВШЭ объяснили, почему этого не произошло в России.
Как везде
Замдиректора Центра развития ВШЭ Валерий Миронов и студент PhD-программы Пенсильванского университета Вадим Канофьев проанализировали мировой опыт влияния девальвации на экономику. Под девальвацией они понимали снижение номинального эффективного курса валюты на 10% и более. Анализ проводился за период с 1994 по 2014 год, данные были по 81 развитой и развивающейся стране.
Последствия девальвации, по словам экономистов, в целом позитивны, но отличаются для двух групп государств. В развитых странах падения ВВП не происходит, а в развивающихся (к которым была отнесена и Россия) возникает стагнация, которая длится в среднем три квартала, но уже к концу восьмого квартала показатель ВВП превышает докризисный уровень — в среднем более чем на 7%.
Причин для роста две — это рост экспорта (в среднем он увеличивается на 16% по сравнению с докризисным уровнем уже к концу второго года) и рост сбережений и инвестиций в экономике.
Как у нас
Рост экспорта в физическом выражении в развивающихся экономиках в среднем начинается уже со второго квартала после девальвации. Но в России пока подобного не наблюдается, пишут эксперты в бюллетене «Комментарии о государстве и бизнесе».
Проанализировав динамику экспорта по основным товарам в физическом выражении за первый квартал 2015 года, эксперты пришли к выводу, что «число растущих экспортных позиций сейчас даже несколько меньше, чем в «додевальвационном» первом квартале 2014 года». По половине рост был и в прошлом году. Вывод: отклик несырьевого экспорта на снижение стоимости рубля был слабоположительным.
Продукция обрабатывающей, военной промышленности и машиностроения из России в основном экспортируется в соседние страны — курс влияет на объемы продаж, но не сильно, объясняет доцент кафедры финансов РЭШ Олег Шибанов. Объемы производства в нефтегазовой сфере определяются прежде всего мощностями производителей.
Девальвация для российской экономики вторична по сравнению с влиянием цен на нефть — с учетом доли нефти и газа в экспорте, соглашается Валерий Миронов.
Промышленности помогла бы девальвация больших масштабов, но пока рассчитывать на нее не приходится. Реальный курс рубля с учетом инфляции к взвешенной корзине валют торговых партнеров (для России это в первую очередь еврозона и Китай) снизился к настоящему времени на 7%, подсчитал Шибанов. По его словам, такое небольшое падение не может оказать существенного влияния на экспорт.
Представитель Минэкономразвития признает, что в несырьевом экспорте снижение объемов в первом квартале составило по стоимости 16%, но зато по весу был рост на 17%. «В несырьевой экспорт входит продукция нефтепереработки, ценовая конъюнктура на зарубежных рынках по которым снизилась, что и сказалось на показателях», — объясняет чиновник. Что касается продукции с высокой степенью обработки, по ней в первом квартале зафиксирован рост на 6%.
Потенциально экспортная продукция может занять долю внутреннего рынка, которая освободилась за счет снижения импорта. Это «стратегически является положительным фактом», рассуждает чиновник. Он напоминает, что снижение импорта в первом квартале составило 37%.
Почему нет инвестиций
А что с другим последствием девальвации — ростом инвестиций? По данным Росстата, в марте 2015 года предприятия в промышленности зафиксировали трехкратный рост балансовой прибыли. Тем не менее, согласно результатам опроса, проведенного Институтом Гайдара в мае, 39% компаний в промышленном секторе планировали сокращать инвестиции и лишь 16% собирались их увеличивать. Результаты еще одного исследования промышленности, проведенного ВШЭ в мае, свидетельствует о том, что индекс предпринимательской уверенности составил -7%, а инвестиции находились в состоянии хронического спада.
В первую очередь сказывается неопределенность экономической ситуации. Ее назвали одним из ограничивающих производство факторов 45% опрошенных ВШЭ предпринимателей. «Уверенность инвесторов падает, инвестиции могут снижаться, при этом снижаются кредитные рейтинги, и, согласно теории, растет вероятность смены глав ЦБ и Минфина», — говорит Валерий Миронов.
«Становится неясно, что подразумевают регуляторы, в том числе ЦБ, который проводит интервенции, когда не все на рынке понимают, зачем это нужно», — говорит Олег Шибанов, оговариваясь, что влияние этого фактора крайне сложно оценить: результаты эмпирических исследований влияния неопределенности на экономику противоречивы.
Вторая причина — общая для стран с развивающейся экономикой проблема с защитой прав собственности и институтами. «Развивающиеся страны были бы хороши, но только до тех пор, пока понятно, что есть институты и инвесторы знают, как использовать ситуацию с девальвацией», — говорит эксперт РЭШ.
Еще одна проблема — ограничение доступа на мировые рынки капитала. Рейтинг России в этом году снизили все кредитные агентства (S&P, Moody’s, Fitch) — с негативным прогнозом. Раньше экономика росла за счет расширения кредита, рассказывает Шибанов. Даже в 2009–2010 годах инвестиции финансировались посредством существенных внешних займов, и сейчас невозможно продолжать такую практику, которая ограничивает планы компаний. В случае России ситуация усугубляется санкциями, добавляет Миронов.
Что это значит
Эффект девальвации частично компенсируется высокой инфляцией. Из номинальных 30% падения рубля с учетом инфляции остается процентов 20, говорит Миронов. Инвестиции упали на 4,5% — а они объясняют примерно 1 процентный пункт в изменении ВВП. Падение потребления — за счет снижения реальной заработной платы — еще 5 процентных пунктов. Таким образом, получается сокращение ВВП не менее чем на 3% по итогам года, может быть, больше, если инвестиции упадут сильнее, опасается эксперт.
«Мы по-прежнему не видим должных оснований для утверждения о скором прохождении дна нынешнего кризиса с последующим переходом к экономическому росту», — пишет ведущий эксперт Центра развития Николай Кондрашов. Ему вторит Сергей Смирнов, статья которого в обзоре ВШЭ посвящена сводному опережающему индексу: «Момент окончания рецессии в реальном секторе пока не просматривается».
Накануне глава Комитета гражданских инициатив Алексей Кудрин оценил возможное падение ВВП в 2015 году в 4%. Этот прогноз выглядит «чрезмерно консервативным», считает чиновник Минэкономразвития. По его словам, при текущих ценах на нефть ситуация по году будет лучше, и спад может ограничиться 2,3–2,5%, а при сохранении текущей внешней конъюнктуры в течение 3–4 месяцев осенью можно будет ждать новый раунд пересмотра ожиданий по России в сторону улучшения.
Как везде
Замдиректора Центра развития ВШЭ Валерий Миронов и студент PhD-программы Пенсильванского университета Вадим Канофьев проанализировали мировой опыт влияния девальвации на экономику. Под девальвацией они понимали снижение номинального эффективного курса валюты на 10% и более. Анализ проводился за период с 1994 по 2014 год, данные были по 81 развитой и развивающейся стране.
Последствия девальвации, по словам экономистов, в целом позитивны, но отличаются для двух групп государств. В развитых странах падения ВВП не происходит, а в развивающихся (к которым была отнесена и Россия) возникает стагнация, которая длится в среднем три квартала, но уже к концу восьмого квартала показатель ВВП превышает докризисный уровень — в среднем более чем на 7%.
Причин для роста две — это рост экспорта (в среднем он увеличивается на 16% по сравнению с докризисным уровнем уже к концу второго года) и рост сбережений и инвестиций в экономике.
Как у нас
Рост экспорта в физическом выражении в развивающихся экономиках в среднем начинается уже со второго квартала после девальвации. Но в России пока подобного не наблюдается, пишут эксперты в бюллетене «Комментарии о государстве и бизнесе».
Проанализировав динамику экспорта по основным товарам в физическом выражении за первый квартал 2015 года, эксперты пришли к выводу, что «число растущих экспортных позиций сейчас даже несколько меньше, чем в «додевальвационном» первом квартале 2014 года». По половине рост был и в прошлом году. Вывод: отклик несырьевого экспорта на снижение стоимости рубля был слабоположительным.
Продукция обрабатывающей, военной промышленности и машиностроения из России в основном экспортируется в соседние страны — курс влияет на объемы продаж, но не сильно, объясняет доцент кафедры финансов РЭШ Олег Шибанов. Объемы производства в нефтегазовой сфере определяются прежде всего мощностями производителей.
Девальвация для российской экономики вторична по сравнению с влиянием цен на нефть — с учетом доли нефти и газа в экспорте, соглашается Валерий Миронов.
Промышленности помогла бы девальвация больших масштабов, но пока рассчитывать на нее не приходится. Реальный курс рубля с учетом инфляции к взвешенной корзине валют торговых партнеров (для России это в первую очередь еврозона и Китай) снизился к настоящему времени на 7%, подсчитал Шибанов. По его словам, такое небольшое падение не может оказать существенного влияния на экспорт.
Представитель Минэкономразвития признает, что в несырьевом экспорте снижение объемов в первом квартале составило по стоимости 16%, но зато по весу был рост на 17%. «В несырьевой экспорт входит продукция нефтепереработки, ценовая конъюнктура на зарубежных рынках по которым снизилась, что и сказалось на показателях», — объясняет чиновник. Что касается продукции с высокой степенью обработки, по ней в первом квартале зафиксирован рост на 6%.
Потенциально экспортная продукция может занять долю внутреннего рынка, которая освободилась за счет снижения импорта. Это «стратегически является положительным фактом», рассуждает чиновник. Он напоминает, что снижение импорта в первом квартале составило 37%.
Почему нет инвестиций
А что с другим последствием девальвации — ростом инвестиций? По данным Росстата, в марте 2015 года предприятия в промышленности зафиксировали трехкратный рост балансовой прибыли. Тем не менее, согласно результатам опроса, проведенного Институтом Гайдара в мае, 39% компаний в промышленном секторе планировали сокращать инвестиции и лишь 16% собирались их увеличивать. Результаты еще одного исследования промышленности, проведенного ВШЭ в мае, свидетельствует о том, что индекс предпринимательской уверенности составил -7%, а инвестиции находились в состоянии хронического спада.
В первую очередь сказывается неопределенность экономической ситуации. Ее назвали одним из ограничивающих производство факторов 45% опрошенных ВШЭ предпринимателей. «Уверенность инвесторов падает, инвестиции могут снижаться, при этом снижаются кредитные рейтинги, и, согласно теории, растет вероятность смены глав ЦБ и Минфина», — говорит Валерий Миронов.
«Становится неясно, что подразумевают регуляторы, в том числе ЦБ, который проводит интервенции, когда не все на рынке понимают, зачем это нужно», — говорит Олег Шибанов, оговариваясь, что влияние этого фактора крайне сложно оценить: результаты эмпирических исследований влияния неопределенности на экономику противоречивы.
Вторая причина — общая для стран с развивающейся экономикой проблема с защитой прав собственности и институтами. «Развивающиеся страны были бы хороши, но только до тех пор, пока понятно, что есть институты и инвесторы знают, как использовать ситуацию с девальвацией», — говорит эксперт РЭШ.
Еще одна проблема — ограничение доступа на мировые рынки капитала. Рейтинг России в этом году снизили все кредитные агентства (S&P, Moody’s, Fitch) — с негативным прогнозом. Раньше экономика росла за счет расширения кредита, рассказывает Шибанов. Даже в 2009–2010 годах инвестиции финансировались посредством существенных внешних займов, и сейчас невозможно продолжать такую практику, которая ограничивает планы компаний. В случае России ситуация усугубляется санкциями, добавляет Миронов.
Что это значит
Эффект девальвации частично компенсируется высокой инфляцией. Из номинальных 30% падения рубля с учетом инфляции остается процентов 20, говорит Миронов. Инвестиции упали на 4,5% — а они объясняют примерно 1 процентный пункт в изменении ВВП. Падение потребления — за счет снижения реальной заработной платы — еще 5 процентных пунктов. Таким образом, получается сокращение ВВП не менее чем на 3% по итогам года, может быть, больше, если инвестиции упадут сильнее, опасается эксперт.
«Мы по-прежнему не видим должных оснований для утверждения о скором прохождении дна нынешнего кризиса с последующим переходом к экономическому росту», — пишет ведущий эксперт Центра развития Николай Кондрашов. Ему вторит Сергей Смирнов, статья которого в обзоре ВШЭ посвящена сводному опережающему индексу: «Момент окончания рецессии в реальном секторе пока не просматривается».
Накануне глава Комитета гражданских инициатив Алексей Кудрин оценил возможное падение ВВП в 2015 году в 4%. Этот прогноз выглядит «чрезмерно консервативным», считает чиновник Минэкономразвития. По его словам, при текущих ценах на нефть ситуация по году будет лучше, и спад может ограничиться 2,3–2,5%, а при сохранении текущей внешней конъюнктуры в течение 3–4 месяцев осенью можно будет ждать новый раунд пересмотра ожиданий по России в сторону улучшения.
Комментариев нет:
Отправить комментарий