В чьих интересах формируется бюджетный дефицит?

Дефицит бюджета в 2015 году составит 3% ВВП

Премьер-министр Дмитрий Медведев сообщил сегодня о прогнозе, согласно которому дефицит бюджета в 2015 году составит 3% к ВВП. Мы утверждаем сегодня правки в бюджет 2015 года. Сокращаем дефицит до 3 процентов к ВВП, сказал он, открывая заседание правительства.
Антикризисный бюджетный маневр, который мы предприняли в начале года, позволил экономике постепенно адаптироваться к новым условиям и сгладил влияние негативных факторов, а также поддержал позитивные процессы, приводит его слова ТАСС. На заседании правительства сегодня обсудят проект бюджета-2016. В бюджете России на 2016 год предусмотрена заначка более чем в 1 трлн руб.
Частью резервов сможет распоряжаться только президент. В проекте также предусматривается дефицит в размере 2,8% ВВП это более 2 трлн руб. Разрыв будет покрываться за счет средств Резервного фонда. Среди мер экономии сокращение расходов на 5%, индексация пенсий и соцвыплат лишь на 4%, а также заморозка пенсионных накоплений на год. Казну будут пополнять за счет увеличения ставки.
kommersant.ru »  

В чьих интересах формируется бюджетный дефицит?

Для понимания принципов формирования бюджета, в условиях господства финансовой олигархии, достаточно обратиться к истории, в частности, к работе К. Маркса: «Классовая борьба во Франции 1848 -1850 г., выдержки из которой я привожу ниже.

«Больше того, задолженность государства была в прямых интересах той фракции буржуазии, которая господствовала и законодательствовала через палаты. Государственный дефицит как раз и был предметом её спекуляции и важнейшим источником её обогащения. По истечении каждого года — новый дефицит. Через каждые четыре или пять лет — новый заём. А каждый новый заём давал финансовой аристократии новый удобный случай обирать государство, искусственно поддерживаемое на грани банкротства, — оно должно было заключать займы у банкиров на самых невыгодных условиях.

Кроме того, каждый новый заём давал лишний случай грабить публику, помещавшую свои капиталы в государственные процентные бумаги, посредством биржевых операций, в тайну которых были посвящены правительство и парламентское большинство.

Вообще, неустойчивое положение государственного кредита и обладание государственными тайнами давало банкирам и их сообщникам в палатах и на троне возможность вызывать внезапные, чрезвычайные колебания в курсе государственных бумаг, которые каждый раз неизбежно влекли за собой разорение множества менее крупных капиталистов и баснословно быстрое обогащение крупных биржевиков.

Огромные суммы, проходившие, таким образом, через руки государства, создавали, кроме того, возможность мошеннических подрядов, подкупов, хищений и плутней всякого рода. Обкрадывание государства, происходившее при займах оптом, при казённых подрядах повторялось в розницу. То, что имело место в отношениях между палатой и правительством, многократно воспроизводилось в отношениях между отдельными ведомствами и отдельными предпринимателями.

Подобно тому, как господствующий класс использовал государственные расходы вообще и государственные займы, он использовал и строительство железных дорог.

Палаты возлагали главное бремя издержек на государство, а спекулировавшей финансовой аристократии они обеспечивали золотые плоды…

В такой стране, как Франция, где объём национального производства составляет непропорционально малую величину по сравнению с размером государственного долга, где государственная рента является важнейшим предметом спекуляции, а биржа представляет главный рынок для приложения капитала, желающего расти непроизводительным путём, — в такой стране бесчисленное множество лиц из всех буржуазных и полубуржуазных классов не может не быть заинтересовано в государственном долге, в биржевой игре, в финансах.

А разве все эти второстепенные участники биржевой игры не находят свою естественную опору и руководство в той фракции, которая представляет те же интересы, но в колоссальных размерах, представляет их в общем и целом?

Чем же обусловлено, что государственное достояние попало в руки финансовой аристократии? Постоянно растущей задолженностью государства. А в чём причина этой задолженности государства? В постоянном перевесе его расходов над доходами, в несоответствии, которое является одновременно и причиной и следствием системы государственных займов.

Чтобы избегнуть этой задолженности, государство должно ограничить свои расходы, т. е. упростить правительственный организм, уменьшить его размеры, управлять возможно меньше, держать как можно меньший персонал чиновников, как можно меньше вмешиваться в дела гражданского общества.

Партия порядка не могла пойти этим путём; она должна была всё более усиливать свои репрессивные мероприятия, своё официальное вмешательство от лица государства, своё вездесущие в лице государственных органов, по мере того как росли опасности, со всех сторон угрожавшие её господству и условиям существования её класса.

Нельзя уменьшать состав жандармерии в то время, когда учащаются преступления против личности и собственности.

Либо же государство должно попытаться обойтись без долгов, установить на момент хотя бы скоропреходящее равновесие в бюджете, возложив на плечи состоятельнейших классов населения чрезвычайные налоги. Но должна ли партия порядка для избавления национального богатства от биржевой эксплуатации принести в жертву на алтарь отечества своё собственное богатство? Pas si bête!

Словом, без коренного переворота во французском государстве немыслим переворот в государственных финансах Франции. А с этими государственными финансами необходимо связала задолженность государства, с задолженностью государства — господство спекуляции на государственных долгах, господство государственных кредиторов, банкиров, торговцев деньгами, биржевых волков.

Только одна фракция партии порядка была прямо заинтересована в падении финансовой аристократии, это — фабриканты. Мы говорим не о средних, не о мелких промышленниках, но о промышленных магнатах, составлявших при Луи-Филиппе широкий базис династической оппозиции.

Их интересы, несомненно, требовали уменьшения издержек производства, стало быть — уменьшения налогов, которые входят в издержки производства, стало быть, уменьшения государственных долгов, проценты с которых входят в эти налоги, — другими словами, их интересы требовали падения финансовой аристократии».

К. Маркс и Ф, Энгельс Полное СОБР. Соч. Издание второе Том. 7