Актуальный архив
В 1991 году в печать вышли многие
закрытые ранее материалы. В Москве
Товариществом русских художников была
издана книга начальника Петербургской
охранки подполковника А. В. Герасимова
«На лезвии с террористами», которую он
написал в эмиграции. Герасимов настолько
монархист, что говорить с ним даже о
такой мере сдерживания рабочего движения,
как «социальное партнерство», все равно,
что сотрясать воздух. Тем более ценен
этот документ. В нем можно прочитать о
многих событиях, имеющих непосредственное
отношение к той лжи для манипуляции
массовым сознанием. А именно - к мифам
о «германском шпионе Ленине», «пьяной
матросне» и т.п.
Так, на стр.21 любопытная деталь
- правая рука начальника Московского
охранного отделения Зубатова Евстратий
Медников выговаривает Герасимову: ««Вы
ничего не делаете… Ни одной тайной
типографии не открыли. Возьмите пример
с соседней, Екатеринославской губернии:
там ротмистр Кременецкий каждый год
3-4 типографии арестовывает.»… Для нас
не было секретом, что Кременецкий сам
через своих агентов устраивал эти
нелегальные типографии, давая для них
шрифт, деньги и прочее.»
В наши дни в
Пермь ежегодно привозится до 10 тонн
наркотиков. Изымают партии по десятку
грамм, причем наркодилеры сдают милиции
и наркоконтролю своих мелких агентов,
чтобы существовала отчетность о
проделанной этими структурами работе.
В то же время крупные партии наркотиков
с ведома тех же структур наркодилеры
спокойно реализуют. Не из истории ли
царской России почерпнули методику
современные МВД, ФСБ, Госнаркоконтроль?
Мемуары посвящены террору,
они не включили оперативный материал
о большевиках, осуждавших террор. Тем
не менее, в книге Герасимова, кроме
упоминания собственного освобождения,
можно найти текст, по смыслу связанный
с широко распространенным мифом о том,
что Ленин был шпионом кайзера. На стр.
37 читаем о событиях 1-й русской революции:
«… вспыхнула октябрьская забастовка.
… Вся жизнь остановилась. Не было
электричества, не подавали газа, не шли
конки. Бастовали все: городские и земские
управы, банки, магазины, даже чиновники
в правительственных учреждениях.
Забастовка, распространившаяся по всей
стране, отрезала Петербург от всего
мира. Бастовали и почтово-телеграфные
служащие. В Петербургской полиции также
началось движение в пользу забастовки.
В одном участке городовые и надзиратели
отказались от несения полицейских
обязанностей. … я от Трепова узнал, что
Вильгельм прислал Государю письмо в
предложением в случае опасности переехать
к нему… Вильгельм советовал ввести
конституцию… предлагал свою помощь
для подавления революционного движения…
на границе уже стояли готовые двинуться
в Россию немецкие корпуса. …в Финском
заливе… появилось несколько военных
крейсеров… Придворная партия, противница
реформ, высказывалась в пользу отъезда
царя…» Представьте, даже в такой
структуре, которая призвана охранять
интересы государства, возникло движение
в пользу забастовки. Забастовка же,
несомненно, подрывала экономику
страны, ослабляла государство, давала
повод для вторжения. Никому не пришло
в голову заявить, что забастовка проведена
на деньги кайзера, а зачинщики забастовки
– немецкие шпионы, никто не выискивал
в зачинщиках жидо-масонов. Но об этом
ниже.
Ни мировая, ни российская
«общественность» не проронила ни слова,
когда кости Николая II
объявили святыми. С одной стороны,
«демократы» исступленно критикуют
непонятную «вертикаль власти», грозят
возвратом к тоталитаризму, но никто не
вспоминает, что царь поощрял еврейские
погромы, провоцировавшиеся полицией,
и с гордостью носил знак черносотенного
Союза Михаила Архангела. Но, может быть,
гонениям подвергались только евреи,
которые, по мнению российской просвещенной
интеллигенции, готовили социалистическую
революцию? Вовсе нет. Полиция,
свидетельствует Герасимов, арестовала
(правда, затем была вынуждена освободить)
руководство солянки сборной – Союза
союзов, в который входили Союз адвокатов,
Союз враче и даже Союз чиновников Сената.
Собирались даже «разогнать нагайками»,
по просьбе обер-прокурора Синода
Победоносцева, Религиозно-философское
общество. Расстреливали не только
совершивших теракт, но и собиравшихся
совершить, вместе с теми, кто им помогал
(об одном таком расстреле – повесть
Леонида Андреева «Семь повешенных»).
Между тем не кто-нибудь, а иеромонах
Илиодор призывал «швырнуть бомбу в
левую часть Гос. Думы» (с.155). Даже
элементарное обращение солдатской
делегации к депутатам Гос. Думы было
жесточайшим образом подавлено: «…
Столыпин заявил, что… солдатская
делегация ни в коем случае допущена
быть не может и что должны быть произведены
аресты…» Вот это и есть реальное
подавление свободы слова – в противовес
«свободному» словоизвержению какой-нибудь
современной демократической газетки.
В период, когда 1-я русская революция
еще только набирала обороты, Герасимов
пишет: «… В утренних газетах я прочел
приказ Трепова: «патронов не жалеть»;
разгонять демонстрации… в случае отказа
разойтись – действовать оружием.» Так
что Николая II называют
Кровавым далеко не только из-за давки
на Ходынском поле. После подавления
войсками Ярославской стачки, во время
которого убито 5 женщин, в том числе две
беременных, царь шлет послание: «Браво,
гвардейцы!» Понятно теперь, каким образом
воспринимали Николая II
при его жизни. Герасимов пишет: «… когда
я шел на службу, натолкнулся на … летучий
митинг. Какой-то оратор… говорил… что
не благодарить царя… а прогнать прочь.
Он должен заплатить головой за все, что
причинили Романовы стране.» (с.40)
Низким нравам большевиков, да
и вообще рабочих, посвящен фильм Бортко
«Собачье сердце». Рабочие, в том числе
высокой квалификации, посмотрев фильм,
откомментировали: «Бортко хотел рабочему
классу сказать: «Был собакой, собакой
и оставайся.» Что говорить, представители
современной ФСБ с удовольствием цитируют
фильм. Профессор Преображенский у Бортко
утверждает, что «разруха в головах»,
что рабочим нужно заняться присущим им
делом – чистить сараи, что ходят без
галош, и потому везде грязь и пр. Интересный
эпизод 1-й революции в связи с этим
описывает Герасимов: «По окончании
забастовки Совет расширялся и стал
вести себя, как второе правительство.
Во все учреждения он слал запросы,
требовал справок и объяснений – и всего
хуже было то, что учреждения, даже
правительственные, даже полиция, эти
справки и объяснения Совету давали. …
Совет провел ревизию арестных помещений
даже при охранном отделении. Открыто
он проводил сборы на вооружение, а вскоре
приступил к созданию исполнительного
органа своей власти – милиции.
Представители этой милиции с особыми
повязками на рукавах вмешивались в
действия чинов полиции, давая им указания,
предъявляли требования и растерянная
полиция нередко их слушалась. … Я шел
по Литейному проспекту и увидел, что
какой-то господин с повязкой на руке
(наверно, по фамилии Швондер? Б. И.) подошел
к постовому городовому и что-то ему
сказал. Городовой последовал за ним.
Когда они проходили мимо меня, я…
спросил, в чем дело. Господин с повязкой
…охотно разъяснил: - Вот в этом дворе
невероятно антисанитарные условия.
Помойная яма давно не чищена, и страшно
воняет. Я предложил городовому немедленно
принять соответствующие меры. – Но
позвольте… кто вы такой? – Я представитель
милиции. – Какой милиции? – - …
организованной советом рабочих депутатов…
я потребовал от городового арестовать
этого господина. Городовой иронически
посмотрел на меня и отказался.»
Как-то всё наоборот. Не по
фильму Бортко. Получается, что представитель
Совета рабочих и крестьян значительно
более чистоплотен, нежели представитель
высшего сословия и более расположен к
порядку. Когда же он старается этот
порядок навести, представитель высшего
сословия пытается ему препятствовать!
Теперь скажите, у кого разруха в голове?
Недаром Булгаков в ремарках снабдил
профессора Преображенского характеристикой:
«Человек, у которого дурно пахнет изо
рта.» Но действительно, посмотришь на
современную элиту и ее обслугу - им
только сараи чистить.
Теперь вернемся к мифу о
жидо-масонском заговоре, перед которым
склоняет голову современная монархически
настроенная интеллигенция, и который
развенчивает такой осведомленный
монархист, как глава охранного
Петербургского отделения Герасимов:
«Второй пункт, которым весьма интересовался
царь, был вопрос о масонской ложе. Он
сказал, что существует тесная связь
между революционерами и масонами, и он
хотел услышать от меня подтверждение
этому. Я возразил, что не знаю, каково
положение за границей, но в России, мне
кажется, масонской ложи нет, или масоны
вообще не играют никакой роли.» (стр.98)
Что ж собой представляли те, кого сегодня
обвиняют в развале Российской империи,
в «раскачивании лодки», в отрабатывании
денег кайзера или в исполнении замысла
международного сионизма?
В многочисленных фильмах
пореформенной России террориста перед
казнью сажают в тюрьму, к нему приходит
благородная княгиня, родственница
убитого террористом, и он униженно
просит у княгини прощения. Противоположно,
описывает террористов после очередной
казни свидетель, Герасимов: «Потом мне
говорил прокурор, официально по своей
должности присутствовавший на казнях
террористов: «как эти люди умирали… Ни
вздоха, ни сожаления, никаких признаков
слабости… С улыбкой на устах они шли
на казнь. Это были настоящие герои.» Они
в этом отношении не были исключением:
все террористы умирали с большим
мужеством и достоинством. Особенно
женщины. В моей памяти до сих пор отчетливо
сохранился рассказ о том, как умерла
Зинаида Коноплянникова, повешенная за
убийство командира Семеновского полка
генерала Мина, который в декабре 1905 г.
подавил восстание в Москве. Она взошла
на эшафот, декламируя строки Пушкина:
«Товарищ, верь: взойдет она, / Звезда
пленительного счастья, / Россия вспрянет
ото сна, /И на обломках самовластья /
Напишут наши имена!» Героизм этой
молодежи, надо признать, привлекал к
ней симпатии в обществе.» Согласитесь,
есть разница с зомбированными, обкуренными
фанатиками-шахидами. Как-то не подпадает
под зомбирование или фанатизм поэзия
Пушкина, не правда ли.
Относительно войны до победного конца,
в которой не желали принимать участие
солдаты, современные идеологи представляют
дело следующим образом. Те, кто не желал
погибать за чужие Дарданеллы, объявлены
демократическими СМИ «темными
неграмотными, поддавшимися на пропаганду
большевиков». Но начальник питерской
охранки Герасимов – грамотен и пропаганде
большевиков не поддавался. Он пишет: «…
Я не раз… говорил о войне как о начале
длинной серии страшных несчастий,
которые надвигаются на нашу родину. Мои
настроения стоят в таком резком
противоречии с настроениями всех
окружающих, мои речи звучали таким
резким диссонансом в общих разговорах
тогдашних петербургских гостиных, что
за мной сложилась репутация чудака-пессимиста
и даже германофила. … Мне приходилось
на ту же тему не раз говорить со Столыпиным.
Он всегда расценивал войну как величайшее
несчастье изо всех, которые только могут
постигнуть Россию.»
Кстати, сепаратный мир с
Германией до большевиков готовил сам
Николай II… Вот как
описывает это Герасимов: «… Протопопов
очень подробно рассказал мне свою
историю назначения министром. В качестве
председателя Гос. Думы он был выбран
председателем той делегации членов
Думы, которая совершила поездку к нашим
союзникам. Посетила Париж и Лондон. Эта
поездка, говорил Протопопов, показала
мне, что военное положение наших союзников
очень невеселое. Положение на их фронтах
было очень тяжелым, организация тыла –
расхлябана, катастрофы можно было ждать
со дня на день. Поэтому, когда в Стокгольме
мне через разных посредников было
предложено с представителем германского
правительства Вартбургом и ознакомиться
с германскими условиями мира, я счел
своим патриотическим (курсив мой,
Б. И.) долгом принять это предложение.
Встреча состоялась. … Вартбург мне
сообщал, что он имеет вполне официальные
полномочия передать Государю Императору
условия сепаратного мира, которые
сводились приблизительно к следующему:
вся русская территория остается
неприкосновенной, за исключением Либавы
и небольшого прилегающего к ней куска
территории, которые должны отойти к
Германии. Россия проводит в жизнь уже
обещанную ей автономию Польши, в пределах
большой русской Польши, с присоединением
к ней Галиции. … никакой помощи от России
против ее бывших союзников Германия не
потребует.» Вот так.
В современных СМИ бытует миф,
что большевики – пораженцы, призывали
к поражению собственного правительства.
Любопытно, что именно этот миф воспринят
российскими левыми как реальность.
Сформулируем позицию большевиков так,
как она была заявлена Лениным: «Перевести
войну империалистическую в войну против
своих правительств.» Т.е. по мнению
Ленина глупо воевать против своего
правительства в условиях, когда в
Германии гражданская война отсутствует.
Что же произошло? Как и стремились
большевики, рабочие Германии объявили
войну кайзеру, он вынужден был бежать.
А такой «патриот», как кадет Милюков,
до Октябрьской революции призывал к
войне до победного конца, а после -
призвал германские власти вторгнуться
в Россию.
_______________
Вряд ли кто сможет представить
себе Октябрь и 20-е годы идеальными, что
ли, лишенными негативных черт, если
взглянуть на то, что происходит во дворе,
в циничном кровавом «цивилизованном»
мире, мире «демократических» судов,
массовых увольнений, массовых выселений
или бесконечных войн за нефть или
доллар. Лично я далек от идеализации
революции. В застойные времена редко
кто не читал книгу большевика Артема
Веселого «Россия, кровью умытая», «Канун
революции» Шляпникова или «Записки о
революции» Суханова. Но дело не в чьих-то
записях. Просто наивно думать, что
противостояние между трудом и капиталом
может разрешаться путем светской
дискуссии. Невообразимо другое. 1) Кто
повышает тарифы на услуги ЖКХ, издевается
над пенсионерами, определив им мизерную
пенсию, кто развалил производство и
увольняет рабочих? Элита. 2) Именно
поэтому рядовые граждане не верят ни
кандидатам в депутаты, ни обещаниям и
заверениям чиновников. 3) Кто распространяет
на телевидении, в газетах грязь в
отношении большевиков? Элита. 4) Почему
верят лжи о большевиках, которую
распространяют те, кто обворовывает?
Борис Ихлов, российское
политобъединение «Рабочий», октябрь
2008
Комментариев нет:
Отправить комментарий