КАРА-МУРЗА КАК ЗЕРКАЛО ФУКУЯМЫ Часть IV

Часть IV

Целый срез антисоветского мышления сложился на основе категорий классовой борьбы . Вот, на Западе она узаконена, введена в рамки права, сложилась целая культура борьбы, и в результате достигнуто динамичное экономическое и социальное развитие. У каждого рабочего в кастрюле курица, а около дома сносная машина – это благодаря забастовкам. Но и буржуазию эти забастовки заставляют тщательнее вести дела. Что же мы-то? Страна таких замечательных традиций рабочего движения?

И начали эту тему мусолить, а потом и в рабочую среду нести. Ты же рабочий, тебя эксплуатируют, надо же бороться за свои интересы! Цивилизованно, конечно. Теперь не булыжник оружие пролетариата, нужны знания, нужны права, нужен закон о праве на забастовку.

И уже к началу перестройки была подготовлена почва для воззрений, которые полностью разрушали всю конструкцию общества-семьи, накладывали на нее несовместимые с нею представления общества борьбы , которое уравновешивается силой или угрозой применения силы. Идея легализации забастовок стала одной из главных в т.н. «демократическом движении», а с 1989 г. в программе Межрегиональной депутатской группы Верховного Совета СССР. Началась активная пропаганда этой идеи в печати и на митингах, а также просто лихорадочная агитационная работа в рабочих коллективах. По ряду причин, блестяще описанных в американской советологической литературе, самым подходящим контингентом для этого были шахтеры. В США досконально был изучен опыт стачечной борьбы в России в 1902-1907 гг., очень интересно было читать эти работы.

Тем, кто имел хотя бы интуитивное представление о типе советского общества, идея легализовать забастовки сразу показалась предельно опасной. Они чувствовали, что речь идет не о частичном изменении социальной и политической системы, а о переходе общества в совершенно иной коридор, на совершенно иную траекторию. И как только в этот коридор войдешь, дверь за тобой захлопнется.

Тяжело было смотреть на подготовку, при явном потакании верхушки КПСС, первых больших забастовок. С точки зрения интересов самих рабочих они выглядели как самоубийство, но в эту воронку они затягивали все общество. К числу таких действий можно отнести антисоветские забастовки шахтеров Кузбасса в 1990 г. Множество разумных людей своими руками уничтожали тот строй, в котором они существовали как привилегированная социальная группа. И требовали установить строй, в котором они как социальная группа должны были неминуемо быть превращены в ничтожество.

Шахтеры вообразили (не без помощи манипуляторов), что если шахты приватизируют, а сами они станут акционерами, то они будут продавать уголь за доллары, а все остальное – налоги, цены на энергию, машины, транспортные тарифы и т.д. – останется, как было при советском строе.

Те обществоведы, которые об этом писали, обнаружили потрясающее непонимание типа советского общества – его было бы трудно так имитировать. Обнаружили они, кстати, и отсутствие логики, а также непонимание и типа западного общества. Вот что пишет старший научный сотрудник Института международного рабочего движения АН СССР В.В.Комаровский в статье «Независимое рабочее движение в Советском Союзе» («Общественные науки и современность», 1991, № 1): "Забастовки шахтеров… это шаг к гражданскому обществу… И в то же время это шаг к новой социальной и экономической структуре общества.

Именно летний перелом 1989 г. позволил многим рабочим осознать, что право на забастовку – такое же право, как право на труд, свободу собраний, как другие демократические права… Подобный взгляд на борьбу за свои права бессмысленно интерпретировать как следствие подрывных действий каких-то внешних сил.

Не случайно шахтерское движение, среди участников и лидеров которого поначалу было много членов КПСС (теперь зачастую уже бывших), к первой годовщине своего появления пришло с требованиями о ликвидации привилегированного положения КПСС на производстве, о выводе парткомов с предприятий и национализации имущества КПСС, включая средства массовой информации, с призывами к массовому выходу из рядов партии. Эти требования прозвучали на I съезде шахтеров, они были среди лозунгов политической стачки 11 июля 1990 года…

Что же думают шахтеры о возможной безработице? 56% опрошенных нами шахтеров понимают, что избежать безработицы не удастся и поэтому нужны государственные и региональные программы ее ограничения и помощи безработным. В то же время 26% считают ее безусловным злом и высказываются за ее недопущение".

С первым тезисом специалиста по рабочему движению можно согласиться, "забастовки шахтеров – это шаг к гражданскому обществу ". Точнее, это шаг от советского традиционного общества, а куда нас от него заведет, пока неясно (более вероятно, что к традиционному же обществу, только несравненно более худшего типа, нежели советское – диапазон традиционных обществ огромен, вплоть до людоедских племенных королевств). Но уже следующий тезис просто нелеп: "право на забастовку – такое же право, как право на труд ". Эти два права именно взаимоисключающие , они есть часть правовых систем двух несоизмеримых типов общества. Или право на труд – или право на забастовку, в этом и был фатальный выбор шахтеров, и даже они, похоже, это лучше понимали, чем старший научный сотрудник из АН СССР. Потому-то они, идя на забастовку, уже предвидели безработицу, а еще два года назад им и в голову такое бы не пришло. Хочешь права на забастовку – бери, но не взыщи, прав члена семьи ты тогда иметь не будешь, в том числе права на труд и других типично советских прав.

Кстати, автор той статьи ошибается (или забыл), что в забастовках 1990 г. сыграли свою роль и «подрывные действия каких-то внешних сил». По отношению к Кузбассу «демократы» из Межрегиональной группы были именно внешними силами, для которых шахтеры были всего лишь инструментом в политической борьбе. А разве не был «внешней» силой приезд Ельцина с его авторучкой, которой он прямо на митингах выписывал шахтерам немыслимые блага, которые они получат, как только свергнут власть СССР?

И наконец, бурную активность проявляла американская федерация профсоюзов АФТ. Согласно западной прессе, она выделила немалые средства на семинары для руководства стачечных комитетов шахтеров. Эти средства, как водится, кто-то из «независимых» профсоюзных лидеров разворовал (фамилии тоже публиковались), вследствие чего в «международном рабочем движении» возник небольшой скандал. А в Испании для активистов стачкомов был организован роскошный двухнедельный отдых. Он был так красочно расписан в газете «Эль Паис», что у других, отставших активистов слюнки должны были потечь. Так что В.В.Комаровский, заседая в Академии наук, не уловил важных деталей. Как говорится, наука не в курсе дела.

Ясно, что забастовка – это метод получения от работодателя и (или) государства каких-то благ путем нанесения ущерба или этому работодателю, или всему обществу. В последнем случае забастовка – это средство давления на правительство. Но получишь ли ту эту выгоду или, наоборот, потеряешь, зависит от баланса сил. Переход к такому способу достижения выгод – это необратимый отказ от принципа переговоров и поиска согласия, принятого в семье. Хотя, понятно, и в семье бывают несправедливости и конфликты. Забастовки 1990 г. были не конфликтом, а разрывом со всеми принципами жизнеустройства по типу семьи. При этом шахтеры и вообще все рабочие, поддержавшие этот разрыв, совершили ошибку, поскольку оказывать давление ни на новых собственников, ни на государство они не могут. «Собственники» получают доход не от труда рабочих, а от разворовывания ресурсов страны.

Но для нас здесь важнее тот факт, что и «честные антисоветчики», и даже «просоветские» историки и философы тоже ошиблись. Они не поняли именно фундаментальных вещей. В 1988 г., выступая в АН СССР, академик И.И.Минц сказал: «Как известно, Сталин запрещал писать о недостатках в деятельности Советской власти. Помню, как Е.М.Ярославский в „Правде“ написал о состоявшейся в 30-х годах стачке в Орехово-Зуеве. Сталин объявил ему выговор за разглашение сведений о стачке» («Россия, 1917 год: выбор исторического пути». Круглый стол историков Октября, 22-23 октября 1988 г. М.: Наука, 1989).

Старый был уже академик, но тут сплоховал. «О недостатках в деятельности Советской власти» Сталин писать не запрещал, он запрещал писать разрушительные для советской власти вещи. Строя общество-семью, приходилось постепенно, без потрясений гасить инерцию революционного общества классовой борьбы. И об отдельных рецидивах старого мышления и поведения, вроде стачки в Орехово-Зуеве, писать не следовало ни в каком смысле. Борец с Православием Е.М.Ярославский этого тоже не понимал, как и И.И.Минц. Но тому Сталин хоть успел объявить выговор, а в 1988 г. были уже другие времена. После 1991 г. в академической среде началось просто прославление забастовки как «пути в гражданское общество».

Надо сказать, что раскачать антисоветское забастовочное движение оказалось очень непросто. В.В.Комаровский в цитированной выше статье отмечает: «Четыре первых года перестройки рабочий класс оставался практически в стороне от каких-либо форм участия в процессах, набиравших силу в стране».

К. полностью стерилен в данной теме. Как, впрочем, и Комаровский.

Но каково: в СССР – общество-семья… И Россия сегодня тоже - едина… Здесь К. уже не просто безграмотный недоумок, не просто обскурант, здесь он выступает как хам, как крайний ультраправый буржуазный реакционер. Итак.

1) Право на забастовку никоим образом не исключает право на труд, это у К. завих.

2) Еще один завих – оказывается, что Орехово-Зуевская стачка – это вовсе не недостаток Советской власти. Это так себе, рабочие сдуру пошалили. Но это расшатывает систему. Если забастовки не в состоянии расшатать ни одно развитое капиталистическое государство, то СССР, полагает К., настолько хрупок, что забастовки способны его обрушить.

3) Забастовки не были никаким шагом в гражданскому обществу. Тем более, что никто не понимает, что это такое. Маркс говорил, что ему не нужно гражданское общество, ему нужно человеческое общество.

4) В 70-е годы на заводах Куйбышева прошли забастовки. Рабочие требовали доплаты за конвейерный труд. Информация об этом обошла все обществоведческие журналы. И не было кретина, который бы объявил выговор редакторам журналов.

5) Забастовки в СССР происходили и до перестройки, и во время нее. Они почти исчезли после 1991-го. Одной из важных забастовок было выступление рабочих Ярославского моторостроительного в 1986 году. Никто в среде рабочих не вел никакой пропаганды. Рабочие требовали отмены черных суббот и воскресений. Видимо, К. не в курсе, как в Иваново-Вознесенске рабочие бастовали против сверхурочных.

Как и во всем мире, советская правящая элита понимала только один язык – язык силы. Только в этом случае правящая гнида реагирует. Пнешь ей под зад пожестче - сразу же всё у нее удивительным образом находится, и деньги, и средства.

6) Перестройка подтолкнула к забастовкам лишь шахтеров. Но не через четыре года, а в 1988-м. В то же время практически всю перестройку машиностроители безмолвствовали – в этой отрасли больше разобщающих факторов. Забастовки в машиностроении были крайне редки. Напротив, работа в шахте сплачивает.

7) Изначально никто шахтеров не агитировал. Просто люди закончили вуз, зарплата им не понравилась, и они спустились из кабинетов в шахты. Работа в шахте вчерашним студентам показалась сверхтяжелой. И они потребовали доплаты, с коэффициентом 1,4 раза по отношению к средней зарплате.

И вот только тогда к шахтерам пришли анархо-синдикалисты и пр. со своими книжками о кровавом Ленине. Да, АФТ КПП ходила вокруг шахтеров… Но не только семинары или отдых их лидерам устраивала. Она непосредственно финансировала стачком Кузбасса.

8) КПСС не потакала забастовкам. Был издан закон о забастовках, резко ограничивающий возможность провести забастовку. Тогда рабочие в машиностроении стали говорить: «Будем бастовать без закона.» Но обещаниями дело и закончилось.

В то же самое время отделившийся от официального профсоюза угольщиков Независимый профсоюз горняков вместе с АФТ КПП финансировала… ВЦСПС.

Как известно, Горбачев признал требования шахтеров справедливыми. Тем не менее, шахтеры потребовали отставки правительства. Но.

К. не упомянул, что ДО 1-го съезда шахтеров и суточной политической забастовки в Новокузнецке состоялся 1-й съезд независимых рабочих движений. Я входил в оргкомитет съезда. На этом съезде группа делегатов, рабочих машиностроительных предприятий, приняла независимую декларацию, в которой осуждались установки стачкома Кузбасса.

Но суточная забастовка не сыграла особой роли в жизни страны. Выступления шахтеров продолжались, тогда власти предприняли определенные шаги против забастовщиков. Воспользовавшись недовольством железнодорожников, которые простаивали без угля, власти натравили одну отрасль на друга. Очевидно, что современные забастовки – в виду жесткой зависимости предприятий – как правило, бьют не только по буржуа, но и по соседу. Особого эффекта это не имело.

Но вот когда НПГ выразил свою поддержку Ельцину, еще до того, как он стал править Россией, один демократ в Перми как-то собирал деньги на поддержку шахтеров. За что получил в морду от одного рабочего-машиностроителя…

Главное. Для К. рабочие – не народ. А вот «советский проект» - это священная корова, которую нельзя трогать. Рабочие защищать свои нтересы не имеют, а имеют одно право: обслуживать захребетников типа Кара-Мурзы, поить их, кормить, обувать, одевать, строить им жилища…

Могли ли мы принять эту модель – от свободы познания до свободы «войны всех против всех» – как философский принцип нашего жизнеустройства? Нет, это было невозможно сделать без полного разрушения всех главных структур советского общества. Вспомним слова философа Научной pеволюции Бэкона: «Знание – сила». (Неужели Бюкон такое говорил… Боже, как начитан К., он знает, что Бэкон сказал «Знание – сила», Б. И.) Суть негласного споpа была в том: может ли накопление силы быть свободно от оков этики? Все ли разрешено, что не запрещено законом?

Либеpалы отвечают четко: не только может, но и должно быть абсолютно свободно от этики – вот вам пpинцип свободы познания. Кто, кажется, в нем усомнится. А на деле за этой волей к знанию скpывается воля к власти. Власти над пpиpодой и над человеком. За ней стоит субъект-объектное отношение к миру и к человеку. А советский строй исходил из представления о мире как Космосе, в котором человек – часть мира, связанная с каждой былинкой и каждым человеком.

Антисоветские идеологи, убеждая людей отказаться от советского космического чувства (ах, уже космическое чувство… А почему нам про него никто не говорил, хотя янки всё время спасают Вселенную, да еще у них есть мисс-Вселенная, Б. И.) и принять философию индивидуализма, постепенно внушили значительной части интеллигенции странную, ошибочную мысль, будто «свобода по фон Хайеку» означает раскрепощение личности, возможность ее самовыражения. Мысль эта кажется странной потому, что не только практика Запада, отраженная, например, в литературе и кино, не дает никаких оснований для такой иллюзии, но и самые крупные социологи Запада (прежде всего М.Вебер, а в наше время Э.Фромм) доходчиво объясняли, что это именно не так и почему это не может быть так.

Мы не замечаем даже самые великие ценности, когда они привычно нас окружают. Не замечаем же мы, какое это счастье – дышать воздухом. Так же жили мы среди наших людей и не замечали этого их чудесного свойства – каждый из них был личность . Он все время о чем-то думал и что-то переживал. Посмотрите на лица людей в метро. Не боясь окружающих, люди доверчиво уходят в себя, и на лице их отражаются внутренние переживания. Один горестно нахмурился, другой чему-то улыбнулся. В метро Нью-Йорка все лица похожи на полицейских – все одинаковы, все вежливы и все настороже. Они как будто охраняют хозяина.

Истинно либеральное общество намного нетерпимее к инакомыслию, чем традиционное советское. Например, не верить в газовые камеры нацистов на Западе – уголовное преступление. В тюрьму – за неверие! Но это так, скандальная штука (Это он имел в виду немецкого инженера Гермара Рудольфа, который провел исследование на тему возможности убийства людей в помещении Освенцима, представляемом как газовая камера, за что был осужден на 18 мес. лишения свободы, Б. И.). И без уголовного кодекса контроль над мыслями там такой жесткий, что все само собой образуется. Я начал выезжать в капиталистические страны в 1983 г. Именно единомыслие, одинаковость разных по форме людей – вот что шокировало сильнее всего. Это как сто модификаций ВАЗ-2105 с разными формами кузова и разной окраски. Другое дело, что многим большего и не надо.

Бедный, бедный К. … Разве он не в курсе, что именно за отсутствие космического чувства демократические интеллигенты костили советского человека?! Ведь ноосфера, а мы тут со своей классовой борьбой носимся… Всё во Вселенной отражается на нас, всё. что мы творим, отражается на Вселенной… Это и «Ностальгия», и «Жертвоприношение» Тарковского, где прямо в нос тычут, что СССР – не самостоятелен, он лишь часть цивилизации, а эта цивилизация старше России на тысячелетия!.. И даже теперь Прокопенко в своей «Военной тайне» распространяет эту космическую хрень!

Я не знаю, как там в Нью-Йорке, я там не был. Но К. рисует какую-то страшную картину… Никто при жутком капитализме – не личность! Ни Рафаэль, ни Леонардо, ни Вийон, ни Стейнбек, ни Фолкнер, ни Хемингуэй… Видимо, изначальная установка так оказала воздействие на слабый разум К., что ему всё в этом страшном мире стало казаться в черном цвете… Помню, член РКРП Терентьев описывал в газете, как он чувствовал себя в Штатах – как в стане врага. Но вот привелось мне побывать в Аргентине, Англии, Франции, объединенной Германии, Нидерландах, Австрии – но нигде такого чуда, описываемого К., не встречал… Но как это К. умудрился в московском метро увидеть у людей – внутренние переживания! Да ведь увидишь в метро ребенка и тут же поймешь: маленький, а уже москвич, уже все ниже его, он выше всех, всё должно быть для него. Обратите внимание, как москвичи заходят в вагон – толкая друг друга локтем. И не только в вагон метро, но и в автобус или трамвай. Это всё советское время. Молодежь не то, что старикам – пожилым никогда место не уступит. Может, К. имел в виду ленинградское метро?

В начале 80-х годов я как-то стоял в очереди, ожидая открытия водочного отдела, у себя в микрорайоне. Чтобы убить время, очередь философствовала. Темы в таких очередях обычно брались из жизни, говорить полагалось кратко и выразительно. Перед нами экскаватор копал траншею. Возникла проблема: почему «в пятый раз» копают траншею на одном и том же месте? Почему было не уложить все коммуникации сразу? Выступило пять человек, и были даны такие объяснения, каждое из которых представляло собой целую модель:

1. Плановая система виновата – не могут разные ведомства между собой договориться. Вот если бы был хозяин…

2. Нет, тут дело не в плане. На каждой траншее можно украсть, но немного, чтобы не накрыли. Пять траншей выкопали – пять порций украли.

3. По-умному, можно было бы и украсть, и не мучиться. Система такая, что наверх поднимаются одни дураки. Вот они и не могут сделать по-умному.

4. Нет, я кое-кого из начальников знаю. Очень даже не дураки. Но почему-то им нужно действовать так, чтобы все думали, что они дураки. Тогда-то у них главное воровство и удается. А мы: «Дураки, дураки…» Сами мы дураки.

5. Сами дураки, это точно. Во-первых, копают только четвертый раз. Первый – понятно. Второй, помните, трубу разорвало, зимой горячая вода везде текла. Тут план ни при чем – такие трубы делаем, так варим. Третий раз копали – класть трубы для второй очереди квартала. Что лучше – копать еще раз или держать трубы пять лет в земле, не знаю, тут считать надо. Теперь четвертый раз копают – телефон проводят. АТС тогда не было, кабель дефицит. Ну и сидели бы восемь лет без дома, ждали бы дома вместе с телефоном. Этого хотим?

Я пришел домой и записал эти рассуждения. Как-то зачитал их на лекции по методологии в Испании. Аудитория аспирантов просто не верила, что где-то может существовать такое разнообразие мышления. Но это разнообразие может быть только тогда, когда некоторые вещи нельзя вслух говорить. Мы этого не чувствовали, а ведь тут большая проблема. Наш философ А.Ф.Лосев сказал: «Там, где есть свобода слова, нет свободы мысли».

Когда антисоветские поборники свободы получили рычаги влияния, а потом и власти, нам пришлось убедиться на опыте, что именно советское общество в его зрелой, рационализированной стадии, было несравненно терпимее, нежели та демократия, которую они установили

И этот человек ездил в Испанию с лекциями!

Ни он, ни те пятеро не в курсе, почему 5-й раз копают! Это просто глупые люди, судя по их разговору. К. вообще обошел суть. Копают в 5-й раз потому, что в 1-й раз сделали плохо. Чтобы копать во второй, в третий, в пятый раз. В Перми это каждый дурак знал.

Не-ет, на Западе точно так же верят газете, как в СССР – «Правде»...

Сейчас мнений еще больше – и? Если раньше была виновата только КПСС, теперь и масоны, и ведьмы, и Нептун с Плутоном.

Может быть, Лосев просто имел в виду то же, что и Гете: кто умеет видеть вещи, у того есть слово, у того, кто не умеет видеть вещи, есть слова. К. просто выдрал фразу из контекста? Но попробуйте, найдите у Лосева это высказывание. Неужели Лосев предвидел, что появятся либеральные демократы и будут отстаивать свободу слова? И, дабы опровергнуть их в будущем, брякнул такую нелепую фразу, что свобода слова убивает свободу мысли? Что за чушь собачья!

Значит, свобода слова не нужна? Значит – помалкивайте, я начальник – ты дурак? Все должны набрать в рот воды? К. не в курсе, что социал-демократы в России удивлялись, как рабочие выступали не просто за рубль, но и за демократические свободы. Энгельс говорил, что рабочему классу для победы нужно всего лишь обычное буржуазное избирательное право – так ведь оно без свободы слова немыслимо!

Наши нынешние либералы-утописты считают, что, отказываясь от идеала равенства, они утверждают идеал свободы. При этом они и малого усилия не хотят сделать, чтобы выяснить, а что же означает свобода в наших конкретных условиях. Перед их глазами разыгрывается драма: наделение меньшинства свободой разворовать общенародное достояние оборачивается лишением самых фундаментальных свобод подавляющего большинства граждан. Вспомним, что говорил один из самых авторитетных идеологов «социально ориентированного капитализма» премьер-министр Швеции Улоф Пальме: «Бедность – это цепи для человека. Сегодня подавляющее большинство людей считает, что свобода от нищеты и голода гоpаздо важнее многих дpугих пpав. Свобода пpедполагает чувство увеpенности. Стpах пеpед будущим, пеpед насущными экономическими пpоблемами, пеpед болезнями и безpаботицей пpевpащает свободу в бессмысленную абстpакцию».

Почему же этого наши интеллигенты не хотели услышать? Ведь они помогли отнять у большой части народа «свободу от нищеты и голода», всучив вместо этого «бессмысленную абстракцию». Почему с таким энтузиазмом прославляли они грядущую безработицу и ликвидацию «уравниловки», бесплатного образования и всего того, что всей массе наших людей давало очень важные элементы свободы? Неужели интеллигент может представить себе страдания других, лишь испытав их на своей шкуре?

К. опоздал на 10 лет. Мы это говорили 20 лет назад. Это уже давно общее место. Но он не в курсе, как показывали мужика с голым задом на трибуне… Неформальное агентство «Сибинформ» (Тюмень) опубликовало карикатуру: стоит мужик перед залом, его отгораживает трибуна, он повторяет слова главы ВКПб Нины Андреевой: «Не могу поступиться принципами!» Зал не видит, что у мужика голый зад. Нужно понять, что не в абстрактных принципах дело, а в классовых интересах. Либералы не заметили, что они приняли на вооружение принцип свободы так же, как Нина Андреева – свои «принципы». И ничего, какая, собственно, разница, народ проглотит, а пропагандист получит свою зарплату…

Вообще, спор о том, хорошо ли устраивать в России либеральное общество, давно уже стал схоластическим. Надо же сначала разобраться в проблеме ограничений. Если такового создать никак нельзя, хотя бы это и было прекрасно, то нечего об этом и спорить. Очертим поле возможного и будем внутри этого пятачка искать компромисс. Я считаю, что антисоветские идеологи создали утопию, которая, к нашему горю, увлекла множество людей.

Ведь в начале ХХ века это не получилось у кадетов в гораздо более благоприятных условиях. Вебер глубоко влез в эту проблему и сказал: «Слишком поздно». При наличии Запада построить капитализм можно только за железным занавесом. Запад пожирает первые же комочки «чужого» капитализма, как бактерии пожирают комочки слизи, из которых должна была бы постоянно зарождаться жизнь. Потому-то мы в опыте и не можем наблюдать зарождения жизни. Капитализм можно было бы строить в позднем СССР (как сейчас в Китае), но «демократы» угробили все дело.

Сейчас мы откатились назад и в сторону так, что я никаких шансов не вижу. Неужели искренние демократы хотят криминального людоедского строя с самоназванием «капитализм»?

Ах, вот сказал Вебер… Ну, тогда какие могут быть вопросы. Вебер сказал! А о чем это Вебер – хрен знает, может, о влагалище своей бабушки. Или эту глубокую мысль он высказал о том обществе, которого в глаза не видел?

К. постоянно кого-то цитирует, к месту, не к месту, выдирает фразы из контекста, цитирует ничего не значащие слова. Напр.: как сказал Вася Захаров, глубоко изучив восточную философию: «Всё это ерунда.» Или: Вася сказал в отношении Льва Толстого: «О!» Или: «Как из маминой из спальни кривоногий и хромой выбегает.»

К. не знает, что такое капитализм, не знает политэкономического определения, он не понимает, что криминальный людоедский строй – тоже капитализм. Но чего ж он хотел – строить капитализм из позднего СССР? В своём ли он уме? Строить…

Вместо СССР возник патологический, несовместимый с длительной жизнью режим, при котором не рождаются дети и вымирают люди среднего возраста. И трудность преодоления этого режима не в тонком уме Степашина или Гайдара, не в красноречии Черномырдина или Кучмы, не в жестокости ОМОНа, а в том, что соблазн свободой манипуляторы сумели внедрить глубоко в подсознание больших масс людей, особенно молодежи. И значительная часть наших соотечественников перестала быть гражданами и составлять общество.

А раньше – составляла. Если составляла – как же поддалась? Как же всё упустила? Но вы подумайте: Черномырдин или Степашин воровали и воруют из-за того, что в сознание масс глубоко внедрен соблазн свободой!! Палата номер шесть… Так хорошо ущипнул Черномырдина за красноречие, Гайдарку за толстость ума – и тут же брякнул чушь.

Подрыв идеи братства народов

В советском проекте представление о жизнеустройстве по типу семьи выстраивалось в двух измерениях – социальном и национальном . В стране, где соединились в одном общежитии более сотни народов, национальное устройство было не менее важным, нежели социальное.

При советском строе всем было вбито в голову, что народы СССР – одна семья, что надо друг друга уважать и друг другу помогать. Реальность была не безоблачна, но важно, какие идеи внедряются в массовое сознание. СССР не был «санаторием народов», но не был и «тюрьмой», и тем более «кладбищем». Это был дом, в котором было можно жить. Антисоветский проект предложил как принцип жизни закон рынка, и вбивал в головы новые догмы и мифы (конкуренция вместо солидарности, личное против общего).

Подрыв идеи… Хорошо сказал: было вбито в голову. Я уже говорил: К. не в курсе, что творилось в советских Прибалтике, Грузии, Туве. К. будто напичкан штампами из доперестроечной газеты «Правда». Еще раз напоминаю, что СССР был разрушен ДО Беловежья – распадом отраслевых цепочек. С другой стороны, именно олицетворение «советского проекта», Ельцин, Шушкевич и Кравчук, помахали дружным союзным республикам ручкой.

В сознании и подсознании людей всегда гнездится национальная ревность. Ее разжигание стало одной из главных технологий при разрушении. Перестройка питалась антисоветской идеей о национальном притеснении "наших ". Главную работу сделали, конечно, демократы – их объектом были прежде всего нерусские народы, особенно в Прибалтике и на Кавказе. Один из прорабов перестройки А.Нуйкин признается: «Как политик и публицист, я еще совсем недавно поддерживал каждую акцию, которая подрывала имперскую власть. Мы поддерживали все, что расшатывало ее. А без подключения очень мощных национальных рычагов ее было не свалить, эту махину».

Чего-чего… Ревность?? А это еще что за зверь. К. плодит всё новые и новые выдумки, то гипостазирование, то комплекс неполноценности, то инстинкт гунна, то волю к смерти… Теперь, оказывается, есть еще национальная ревность, если б не она – разжигать было бы совсем нечего. А то, что в Эстонии Сталин умудрился провести коллективизацию – в три недели, это как бы совсем ничего, так, пустячок. Бендеровцы на Украине, эсэсовцы в Прибалтике, оказывается, возникли благодаря технологии разжигания ревности. Или нет – из-за гипостазирования?

Ни К., ни Нуйкин не в теме. Нуйкин вообще глубоко вторичен – он, видите ли, сваливал махину. Параноик!

В Грузии митинг под брендом «саперные лопатки похоронили перестройку» был спровоцирован КГБ Грузии. Бойню в Вильнюсе устроили литовские спецслужбы. Подготовкой боевиков для свержения Чаушеску занимались совместно КГБ, ГРУ и ЦРУ…

Главный шаг, который удалось сделать интернациональной антисоветской номенклатуре к 1991 г., – подготовить и провести «Декларации о суверенитете». Основную роль в этом сыграли демократы РСФСР, которые группировались вокруг Ельцина. Речь не идет об ошибке – идеологи российского документа пpодолжают хвастаться и шумно пpаздновать день «независимости» в память о пpинятии фатальной Деклаpации.

Принципиальные положения Деклараций означали ликвидацию главных скреп Союза.

Бумажка разрушила Союз. И этот старый пердун обвиняет окружающих в идеализме!

Успех в деле развала СССР после сговора верхушки КПСС в противником в холодной войне идеологи представляют как результат того, что «демократизация раскрепостила национальные противоречия», которые якобы были просто заморожены тоталитарным советским режимом. Это – дешевый трюк. Тот факт, что в ходе построения советского жизнеустройства степень недоверия и вражды между народами резко снизилась, неоспорим. Самый красноречивый показатель – число межнациональных браков. Их невозможно предписать ни партийным решением, ни идеологическим давлением – люди свою судьбу определяют, принимают глубоко личное решение.

В некоторых обществах разные этносы живут бок о бок в течение столетий – и не смешиваются. В СССР межнациональные барьеры были сильно ослаблены, и смешанные браки были широко распространены. Число этнически смешанных семей (на 1 тыс.) составляло в среднем по СССР в 1959 г. 102, а в 1989 – 175. Вот как это число изменялось по союзным республикам (согласно данным, приведенным в работе М.Н.Руткевича «О демографических факторах интеграции» – СОЦИС, 1992, №2:

Число этнически смешанных семей (на 1 тыс.) в союзных республиках СССР

1959 1979 1989

Латвийская ССР 158 242 275

Украинская ССР 150 219 253

Белорусская ССР 110 201 246

Молдавская ССР 135 210 246

Казахская ССР 144 215 239

Эстонская ССР 100 158 173

Киргизская ССР 123 155 165

Таджикская ССР 94 130 148

РСФСР 83 120 147

Туркменская ССР 85 123 133

Литовская ССР 59 113 128

Узбекская ССР 82 105 127

Грузинская ССР 90 104 122

Азербайджанская ССР 71 76 79

Армянская ССР 32 40 38

А какая сильная дружба между народами возникла после распада СССР! Все девки повыскакивали замуж за французов с финнами, а те их потом бортанули, ребенка отняли… Раньше ведь что – только за богатого кавказца. Или за прибалта – поближе к Европе. Что там – между республиками. Подавляющее большинство браков русских с татарами – с последующим разводом. Слишком разный менталитет. И всё же страстное желание бежать со своей родины, куда глаза глядят, удавалось удовлетворить лишь 17,5%. Беда в том, что К. вслед за Руткевичем не обозначил, с кем именно дружили девочки и мальчики из Грузии и Прибалтики. Даю гарантию – не с русскими! Даже в Таджикистане, Узбекистане и Киргизстане далеко не всякий желал иметь русскую жену: «Разве она будет работать, как местная? Разве она будет подчиняться мужу, как местная? У нее ветер в голове…» Так мне объяснял положение вещей приятель из Таджикистана; он, его беременная жена и я подрабатывали на очистке туалетов и душевых в МГУ в 1986-м.

Почему те же чеченцы, перешедшие на сторону Гитлера и имевшие в тылу Красной армии мощные формирования с артиллерией, прекратили сопротивление и без боя погрузились в теплушки и уехали в Казахстан? Почему они не начали террористическую войну – ни в конце 40-х, ни в 50-е, ни в 60-е годы? Они боялись КГБ? Нет, они и во время войны ничего не боялись, начать восстание в тылу Красной армии означало сжечь мосты и идти на большой риск.

Мятежные чеченцы подчинились потому, что наказание было суровым, неотвратимым, но в то же время и бережным по отношению к народу. Тогда не стали расстреливать мужчин, подрезать корень народа, а выселили всех по ту сторону Каспия. И даже не расформировали партийные и комсомольские организации, не прекратили прием в партию. Одним этим показали: народ не будет придушен. И боевой мальчик Дудаев будет принят в лучшую военную академию и станет большим генералом. А умненький мальчик Хасбулатов будет профессором.

Трогательный старик! А почему чеченцы перешли на сторону Гитлера? Наверно, потому, что мы были одной семьей? Точнее, потому, что нам это вбили в голову?

Стереотип обделенности русского народа в СССР стали активно достраивать патриотические писатели и общественные деятели очень широкого диапазона. Кто-то как сознательный противник СССР, кто-то как конъюнктурный политик, а кто-то и сам как жертва манипуляции.

Видимо, одним из важнейших заявлений в этой программе было предположение В.Распутина о том, что РСФСР сама может выйти из СССР и отделаться от неблагодарных «младших братьев». Заявление было чисто риторическим, но слово не воробей, да и никаких поправок внесено не было. Так была запущена идея развала СССР из центра – руками русских.

К. хоть и депутат, но не помнит. У Распутина только и было, что слово-воробей. А вот с докладом на тему выступила пермская журналистка Залевская, большая дрянь. И текст доклада ей писал один другой примитивный журналист, ее подчиненный Петухов…

Ввиду того, что постоянному очернению образа советского проекта придается в антироссийской программе очень большое значение, до сих пор мощные импульсы направлены на поддержание в массовом сознании русских стереотипа «обиженных». В разделе о диссидентах уже приводились антисоветские высказывания И.Р.Шафаревича о национальной устройстве СССР. Перед выборами 1999 г. он опубликовал свой очередной труд – «Зачем нам сейчас об этом думать» («Завтра», 1999, № 29). В нем структура его антисоветской концепции в связи с судьбой русского народа представлена довольно полно.

Главная его мысль состоит в том, что для приверженцев советского строя характерна "нерусскость ". И.С.Шафаревич даже указывает степень «равнодушия к судьбе русских» у коммунистов, сравнивая их с нынешней криминальной буржуазией. По его словам, «марксистская нерусскость это тенденция слоя, чуждого основной части народа» – слоя, «ничем не лучшего, чем новые русские».

Что такое «нерусскость», как ее определить, И.С.Шафаревич внятно не сказал, не привел никаких разумных признаков, по которым избиратели могли бы отвернуть недостойных кандидатов. Из контекста выходит, что самым главным признаком «нерусскости» является идеология («марксизм»). Такого убогого механицизма не ждешь в конце ХХ века.

Ясно, что культура большого народа («русскость») не может зависеть от столь изменчивого и подвижного ее элемента, как идеология. Неужели Н.Клюев, став коммунистом, приобрел от этого «нерусскость», а М.Шолохов перестал быть русским писателем? Искренний коммунист маршал А.М.Василевский разве потерял русское воинское чувство? Н.Рубцов с его нежным отношением к советскому строю стал «чуждым народу»? Или все они были неглубокими людьми, недопонимали то, что открылось И.Р.Шафаревичу?

Согласно И.Р.Шафаревичу, коммунисты, руководившие советским проектом, следовали догмам марксизма, и их политика поэтому всегда носила антирусский характер. При этом И.Р.Шафаревич не взвешивает в целом все реальные условия и результаты советского строя. Он приводит отдельные жгучие детали, обращаясь к чувствам читателя. К тем же чувствам, на которых играли демократы, разжигая антирусские чувства. Как уже говорилось выше, многие важные суждения Шафаревича почти буквально совпадают с высказываниями Г.Старовойтовой.

Вот уж точно: и Шафаревич, и Старовойтова – антикоммунисты, чего ж тут удивительного. Но К. не в теме. Большевиков шафаревичи кляли за интернационализм, за то, Ленин как-то высказал, что для настоящего интеллигента национальный вопрос безразличен, за то, что большевики приняли Декрет о борьбе с антисемитизмом…

Удивительна и позиция Шафаревича: где ж это он нашел в элите марксизм?

Вот как И.Р.Шафаревич доказывает на цифрах, что советская власть притесняла русских: «В 1973 г. на 100 научных работников имелось аспирантов: среди русских 9,7 человека, туркмен – 26,2, киргизов – 23,8. Таков же был и уровень жизни…». Попробуйте это растолковать. Кто здесь русские, кто туркмены – аспиранты или научные работники? Зачем такой сложный показатель? Есть же попpоще: в 1985 г. в РСФСР было 68 тысяч аспиpантов, а в Туpкмении 496 – в 130 pаз меньше. Русских кандидатов наук в 1982 г. было 257265, а туркменов 1511 – в 170,3 раза меньше, чем русских. Среди докторов наук в 1982 г. русских было в 251 раз больше, чем туркменов, в 1987 г. в 223 раза больше.

Но главное, как из всего этого вывести идею о дискриминации русских в науке? Всю науку в СССР заполонили туркмены? В 1970 г. в РСФСР было 631 тыс. научных работников, а в Туркмении 3,6 тыс. (из них больше половины русских). Вообще русских среди научных работников было в 310 раз больше, чем туркменов. При чем здесь вообще аспиранты? И что значит "таков же был и уровень жизни"? У русских 9,7? На 100 человек? Какая неряшливость мысли.

С уровнем жизни досталось от Шафаревича бедным узбекам: «В 50-е годы доходы колхозников Узбекистана были в 9 раз выше, чем в РСФСР». Откуда эти данные, да еще такие точные, как их понимать? Не бывало таких разрывов в уровне дохода. В 1960 г. средняя зарплата рабочих и служащих была в РСФСР 83 руб., а в Узбекистане 70 руб. Значит, доходы горожан в РСФСР и узбеков были примерно равны (горожане дынями не торговали и скрытых доходов не имели). Официальные доходы на селе у русских и узбеков тоже были примерно равны. Значит, Шафаревич знает о каких-то скрытых, теневых доходах узбекских крестьян?

Могли ли теневые доходы узбекских колхозников быть столь непропорционально большими, как заявляет И.Р.Шафаревич? Чтобы колхозники, хотя бы и в Узбекистане, жили в 10 раз богаче горожан – кто же в это поверит! Сбережений в сберкассе у одного городского жителя Узбекистана было в 8 раз больше, чем у сельского. И вообще сбережений в 1975 г. у одного жителя РСФСР в среднем было 410 руб., а у жителя Узбекистана 128. Откуда эти «9 раз»?

А главное – что хочет доказать И.Р.Шафаревич всеми этими цифрами? Видимо, что советская власть создавала резкое неравенство республик в ущерб русским. Но ведь это не так. Основные капиталовложения делались в России – достаточно упомянуть разведку и освоение запасов нефти и газа в Сибири, на которых мы до сих пор живем. Или взять выплаты из общественных фондов: в РСФСР в 1975 г. они составляли на душу 392 руб., в 1989 г. 760 руб., а в Узбекистане 258 и 429 руб. А это, прежде всего, расходы на образование, здравоохранение, жилье – вложения в человека.

Да, установкой советской политики было именно выравнивание уровня развития всех частей страны. Ибо СССР (да и Российская империя) строился именно как страна, а не колониальная система! Это можно видеть на длинных временных рядах, сравнивая множество показателей. Надо ли понимать И.Р.Шафаревича в том смысле, что он считает принципиально неправильной политику развития всей страны как целого? Тогда лучше бы сказать прямо. Прямо не говорит, потому что тогда станет очевидной антирусская направленность всей его философии.

К. не может понять, о чем говорит Шафаревич. К. не знает цифр. Правда, говорит про целое.

Выплаты из общественных фондов по славянским странам не превышали 100 р., правда, в Узбекистане или Таджикистане были по меньше. В Армении и Грузии – 700-800 р. В Прибалтике: от 1000 до 1200 р. Шафаревич, видимо, не курсе той жесточайшей эксплуатации, что была на плантациях Таджикистана или Узбекистана, жесточайшего расслоения по доходам. Может, у нобелевского лауреата и неряшливость в мыслях, только насчет дискриминации в науке… К., видимо, никогда не видел, как в вуз поступали за кавказские деньги. Как за деньги кавказцы делались докторами наук. Или не знает, что для нацменов существовали льготы, обязательный процент? Это и есть «выравнивание»? Но и Ш. обходит стороной другую дискриминацию – воровство русских диссертаций москвичами! Один пермский научный сотрудник написал диссертацию – москвичи украли. Написал вторую – снова украли. Третью – опять украли. Тогда сотрудник повесился. А то, что доение провинциальных аспирантов столичной профессурой стало обыденным, принятой практикой – это как?

Согласно данным переписи 1897 г., в европейской части России ожидаемая при рождении продолжительность жизни была у русских мужчин 27,5 лет, у латышей 43,1, у молдаван 40,5 лет – в процветающее время, до марксизма и революций. Именно советский строй (и только он!) резко сократил этносоциальное неравенство русских. В 1926-1927 гг. ожидаемая продолжительность жизни у русских мужчин повысилась до 42,2 лет, а к началу 70-х годов до 64,6 лет. В 1988-1989 гг. она составляла у русских мужчин 64,6 года, а у латышей 65,9 лет и у молдаван 65,1 года. Почти сравнялась. В 2000 г. она составила у русских мужчин 59,8 лет. Так что русские рано умирали при православном царе и при антисоветском Ельцине, а жили долго только при советском строе.

Интересно, интересно. Такую продолжительность жизни у мужчин в РСФСР рисовали не кто-нибудь, а всё те же шафаревичи: Углов, Жданов и др., при этом они делали круглые глаза и говорили: «Ах, как плохо.» Ибо по официальной статистике в 80-е годы средняя продолжительность жизни в СССР у мужчин была 68 лет, у женщин – 72 года. А в Японии – 80 лет у женщин.

Но представьте себе, какая была бы продолжительность жизни в СССР, какой низкой была бы смертность, если бы сталинские лысенко и прочие не тормозили бы исследования с пенициллином!

Из совокупности трудов Шафаревича трудно понять, как он вообще относится к Российской империи и монархии. Ведь при строительстве этой империи русские именно были поставлены во многих отношениях в неравноправное, худшее положение, чем жители западных земель, азиатские инородцы и тем более приглашенные из Германии, Австрии и т.д. иммигранты. Дискриминация русских была несравненно сильнее, чем при советской власти. Генерал Ермолов просил царя в награду за службу «записать его в немцы» – было ли подобное в СССР? Наоборот, в СССР многие старались переделать свои фамилии на русские.

Уже в 1790 г. бухтарминские старообрядцы, выходцы из центра России, просили даровать им статус ясачных инородцев, это дало бы им многие льготы (кстати, это их прошение было удовлетворено). Уровень грамотности среди русских в конце XIX века был ниже, чем среди татар – вот о чем надо было бы вспомнить Шафаревичу. Движения протеста на национальной почве и даже крупная волна эмиграции немцев (в 80-е годы XIX века) происходили тогда, когда нерусские народы пытались приравнять в правах к русскому – их лишали привилегий.

Ах, вот отчего были восстания на юге, которые генерал Скобелев подавлял. И что это башкиры поддержали Пугачева… Как же это Ленин ошибся насчет тюрьмы народов. Да, трудно К. понять отпетого монархиста и русского шовиниста Шафаревича…

Когда же И.Р.Шафаревич переходит к положительной программе национального спасения русских, его рассуждения становятся столь туманными, что даже странно их слышать от математика. Первый совет – не прерывать бы в 1917 г. «собственный путь России». Но ведь этот совет явно опоздал – даже если считать, что тогда русские мужички совершили ошибку. Да и стоило бы тут же вспомнить, что, по данным академика Тарханова (1906 г.), русские крестьяне в среднем потребляли пищевых продуктов на 20,44 руб. в год, а английские – на 101,25 руб. В чем же здесь усматривает И.Р.Шафаревич «собственный путь России», который не следовало прерывать?

Вот тут хорошо! Мордой – да в говно!

Вот, на его взгляд, актуальная «более-менее ясная всем» мера: «Нужна власть, которая на деле показала бы, что она народу – не враг». Очень милый совет, жаль, что раньше никому в голову не пришло установить такую власть. Кстати, если коммунисты насмерть поражены «нерусскостью», то за кого советовал бы голосовать И.Р.Шафаревич? Кто у нас «насквозь русский»? Или нам вообще советуют не ходить на выборы – сразу учинять восстание? Иначе как появится «хорошая» власть?

Дальше идут советы совсем странные: от власти «нужна самая обычная честность и, что, вероятно, нужнее всего – политическая воля. Она же дается широкой народной поддержкой, доверием… А чтобы была народная поддержка, нужен народ, ощущающий себя единым организмом… Сила национального единения – и есть тот единственный ресурс, который может дать энергию для рывка».

Как наворочены причинно-следственные связи! Выходит, дело не в общественном строе и не в политическом режиме, а в народе, который не ощущает себя единым организмом. Если бы ощущал, то все было бы о'кей. То есть, нет в России ни раскола, ни конфликта интересов, ни столкновения ценностей. Надо просто всем напрячься и устроить «национальное единение». Да ведь в том то и дело, что нам надо найти выход из пpопасти в условиях, когда народ pасколот. Найти выход чеpез диалог, компpомиссы, желательно без пpямого столкновения. Если бы было единство, то и проблем бы не было.

Да ведь К. сам толкует о единстве советского народа. Когда народ был расколот. Он же сам к этому единству призывает. Что до голосования, так мы регулярно призываем не играть в эту игру с государством, а Маркс называл страсть к голосованию парламентским кретинизмом.

И вот тут вылезает антисоветчик Кара-Мурза, он полагает, что с этими сволочами можно договориться путем диалога, желательно без экспроприации, желательно, чтобы волки сыты и овцы целы…

Все прекрасно помнят (и это замалчивает И.Р.Шафаревич), что краткий исторический период максимально полного национального единения был как раз при советском строе! И экзаменом были не слова, а тяжелейшая война (а до этого – невиданная индустриализация). Такое единение было возможно только при соответствии жизнеустройства чаяниям и интересам народа. А это для России и есть максимальная «русскость». Становился строй все менее советским – все меньше получал поддержки. Этим и вызван крах 1991 г.

Всё менее советским. Это как? Конечно, война объединяет – объединяет общий враг. А вот нет войны – и полезло наружу…

И.Р.Шафаревич много говорит о «нерусскости» Сталина, а ему вторит писатель-демократ В.Д.Оскоцкий: «Сталиным национальные отношения толковались в великодержавном духе, что и поныне встречает если не явную поддержку, то тайное одобрение иных публицистов и даже исследователей… Ученому ли [Арсению Гулыге] не знать: то был декретированный патриотизм, в который намеренно привносилось не общенародное, социалистическое, а имперское содержание» («Россия, 1917 год: выбор исторического пути». Круглый стол историков Октября, 22-23 октября 1988 г. М.: Наука, 1989). Мол, Сталин никакой не марксист, не социалист, а русский великодержавный шовинист с имперским сознанием. Видно, что оба течения – части одной идеологической антисоветской бригады.

Хотелось бы также напомнить нашим «белым патриотам», что уничтожение СССР, которому они так радуются, сняло основную преграду в процессе установления Нового мирового порядка, означающего гегемонию Запада в ее самой тупой и хамской форме.

Причем здесь гегемония Запада. К. не отвечает ни Шафаревичу, ни Осоцкому. Между прочим, Осоцкий не вторит Ш., а говорит совершенно другое. Неряшливость мысли у К. Но делает вид, протаскивает неявно, что Сталин марксист. И не имперский, а социалист. Сам Сталин говорил: «Мы, русские…» Терпеть не мог евреев, хотя их прижимал не больше, чем русских. Великодержавный дух – да, был, только никакого отношения к великодержавному шовинизму не имеет. Просто речь шла стремлении Сталина к жесткому подчинению республик, чем и возмущался Ленин в 1923 году.

Идея создания Мирового порядка под эгидой Запада давно грела душу антисоветской интеллигенции. Достаточно нам наговорил об этом Сахаров с его теорией конвергенции (это теория не Сахарова, а Питирима Сорокина, Б. И.). Но эта его идея не была слишком оригинальной, такие мысли были распространены довольно широко. Вот что пишет Н.М.Амосов в своем философском трактате «Мое мировоззрение» («Вопросы философии», 1992, № 6):

«Созревание – это движение к „центральному разуму“ мировой системы, возрастание зависимости стран от некоего координационного центра, пока еще не ставшего международным правительством… Можно предположить, что к началу ХХI века вчерне отработается оптимальная идеология… – частная собственность 70% и демократия – в меру экономического созревания… Это не означает бесконфликтности и даже не гарантирует постоянного социального прогресса… Будет сохраняться несовпадение интересов, продуцируемое эгоизмом и агрессивностью на всех уровнях общественных структур. Особенно опасными в этом смысле останутся бедные страны. Эгоизм, нужда могут мобилизовать народы на авантюрные действия. Даже на войны. Но все же я надеюсь на общечеловеческий разум, воплощенный в коллективной безопасности, которая предполагает применение силы для установления компромиссов и поддержания порядка. Гарантом устойчивости мира послужат высокоразвитые страны с отработанной идеологией и с достаточным уровнем разума».

Видно, что популярный антисоветский пророк никак не обещает русским ни демократии, ни даже социального прогресса – а лишь «применение силы для поддержания порядка высокоразвитыми странами с отработанной идеологией и с достаточным уровнем разума». То же самое обещает целая рать демократов, влюбленных в Пиночета.

Причем здесь Пиночет. Причем тут Амосов. Причем тут идея. Речь идет о тенденции финансового капитала к централизации.

Ключевым постулатом всей антисоветской идеологии было утверждение, что рыночная экономика западного типа эффективнее советской. Прежде чем переходить к более тонким материям, предлагаю обдумать и зафиксировать оценку по самому жесткому критерию – выживанию . Мы сравниваем капитализм (“рынок”) и советский строй (“план”). Какой строй эффективнее? Абстрактного ответа быть не может, надо задать условия. Правильный вопрос звучит так: какой строй эффективнее в тех условиях, в которых реально находился СССР ?

Принимаем во внимание жесткий факт, который Фернан Бродель сформулировал таким образом: “Капитализм вовсе не мог бы существовать без услужливой помощи чужого труда ”. Вот к этому-то факту и прилагаем для сравнения столь же очевидный факт: “Советский строй мог существовать без услужливой помощи чужого труда ”. Согласно самому абсолютному критерию – выживаемости, – я делаю вывод: в условиях, когда страна не получает услужливой помощи чужого труда, советское хозяйство эффективнее капиталистической экономики . Подчеркиваю, что речь идет именно об этих условиях. Если источники услужливой помощи чужого труда доступны, надо разбираться особо. Но этот случай для нас неактуален, поскольку все мы знаем – ни СССР, ни нынешняя Россия этих источников не имели, не имеют и, скорее всего, не будут иметь.

Старая песня. Может капитализм. Напр., японский. Только не хочет. Он сверхприбыли хочет. Потому предпочитает экстенсивное развитие интенсивному. Неверная оценка Броделя – и у Ленина, который полагал, что капитализм развился настолько, что больше развиваться не может, разве за счет эксплуатации других государств («Империализм как высшая стадия…»)

Есть еще песня, что фашизм без войн не может. Может, Муссолини вовсе не желал воевать с СССР… Перон, Кастро тоже не воевали, а экономическая система была списана с советской и гитлеровской.

Вот мой личный опыт. Я ушел из любимой деятельности, экспериментальной химии, в гуманитарную сферу под влиянием негативной мотивации – для изучения тех болезненных явлений, что тормозили развитие советской системы. Главный пафос моей аналитической работы был критическим. (нет, точно параноик, Б. И.) Но и мой, и общий вывод моих коллег (которые позже перешли на антисоветские позиции и даже стали министрами в правительстве Гайдара) был именно таким: система улучшается, но слишком медленно . С уверенностью говорю – состав специалистов, перешедших потом в бригаду реформаторов, имел в целом именно такое видение ситуации. Потом, задним числом, они стали говорить, что надвигался коллапс, но это уже были неискренние, чисто идеологические утверждения. Они их делали скрепя сердце.

Такие катастрофы, как коллапс хозяйства, не приближаются без достаточно длительного нарастания явных симптомов – если, конечно, сама власть по каким-либо причинам вдруг не разрушает хозяйство. Даже в середине 80-х годов никаких веских причин ожидать катастрофы не было. Потому-то речь во время первой фазы перестройки шла об ускорении . Никто же не имел при этом в виду “ускорение коллапса”. Директивные документы, принятые по проектам Госплана и правительства, не содержат и намека на опасность катастрофического спада или кризиса. Но нельзя же заподозрить огромные коллективы специалистов в дьявольском заговоре и поразительном единодушии – знать о грядущей катастрофе и ни гу-гу.

Посмотрим массивные, обобщающие показатели советского хозяйства, опубликованные в 1991 г. Госкомстатом СССР – уже горбачевским и почти ельцинским. Его руководство конечно же не взяло бы на себя смелость в полной фальсификации всей национальной статистики за десяток лет – даже если бы такая фантастическая фальсификация и была технически возможна. Вот статистический ежегодник “Народное хозяйство СССР в 1990 г.” (М.: Финансы и статистика. 1991. Тираж 30 000 экз.). Как показательные для советского периода возьмем данные до 1989 г., поскольку уже этот год нельзя, строго говоря, причислять к советскому периоду (плановая система и монополия внешней торговли уже были подорваны целым рядом важных изменений). Вот некоторые из красноречивых данных. …

Всё правильно! ПОТОМУ И РУХНУЛО, что был рост! Производительные силы перестали соответствовать отжившим производственным отношениям. План не исполнялся, у номенклатуры не было рычагов, чтобы заставить рабочих работать интенсивнее, чтобы не так сильно отставать от Запада. Т.е. лгут гайдары, что впереди был крах, ибо такова неправильная система. Система была не хуже, чем на Западе. Не было бы роста – производительные силы не возмущались бы привилегиями «коммунистической» номенклатуры. Привилегии – лишь один из поводов. Даже если б их не было – при РОСТЕ экономики управленческий аппарат не в состоянии охватить всё богатство хозяйственных связей. Как формулировал Ленин: верхи не могли управлять по-старому. Но, поскольку отсутствовал революционный класс, система просто распалась. Это же и станет причиной распада глобальной экономики. Не видно на горизонте революционного класса.

Устойчиво росли индексы потребления населением материальных благ и услуг: по сравнению с 1980 г. они составляли в 1985 г. 114,7% и в 1989 г. 127%. Быстро росли в СССР капиталовложения, – вплоть до слома системы – что уж совсем никак не вяжется с представлением о назревающей катастрофе, когда все силы бросаются на срочные задачи ее предотвращения. Если вкладывают в будущее, а не в починку настоящего, коллапса не ожидается. По сравнению с 1980 г. капиталовложения в СССР возросли в 1988 г. на 40%, а, например, в США на 30%, во Франции на 10%, а в ФРГ нисколько не возросли. Улучшались и самые массивные, системообразующие качественные показатели советского хозяйства – урожайность сельскохозяйственных культур, надои молока, удельный расход топлива на получение 1 квт-ч электроэнергии – с 468 г в 1960 г. до 325 г в 1987 г. По этому важному показателю СССР обогнал большинство стран Запада – в США на 1 квт-час электроэнергии расходовалось 354 г. топлива, во Франции 359. Подобных признаков было много, и это были именно «неумолимые» общие тенденции системы. Иными словами, самые главные объективные показатели никакой катастрофы не предвещали, и формирование ее образа в массовом сознании было типичной манипуляцией.

О, господи. Один из важных показателей – агропромышленный комплекс. Трактористу шло 70 коп. в час, потому он не работал, а загорал. А денежка шла. Весь пермский университет видел, как запахивают картофель. Или как собранный картофель сваливают в яму (не было хранилищ) и там этот картофель сгнивает. Все видели, как собирали по 11 – 18 ц пшеницы с га. Сколько можно повторять одно и то же: в зоне рискованного земледелия нельзя выращивать теплолюбивые культуры, в такую зону нужно много вкладывать, а разница в дотациях по сравнению с теплым Западом была в десятки и сотни раз на гектар и на человека.

Главное – что НИКАКИЕ предложения улучшить систему номенклатура не воспринимала. Она была недееспособна.

В недавней обзорной статье ведущего научного сотрудника МГУ Л.Резникова «Российская реформа в пятнадцатилетней ретроспективе» (Российский экономический журнал, 2001, № 4) сделан такой вывод: "Исключительно важно подчеркнуть: сложившаяся в первой половине 80-х годов в СССР экономическая ситуация, согласно мировым стандартам, в целом не была кризисной . Падение темпов роста производства не перерастало в спад последнего, а замедление подъема уровня благосостояния населения не отменяло самого факта его подъема".

Еще раз: это классика, когда растущим производительным силам стали мешать отжившие производственные отношения. Увы, революционная ситуация далеко не всегда выливается в революцию, она может вылиться в разграбление, что и имело место.

Доклад ЦРУ 1990 г. «О состоянии советской экономики» также утверждает, что даже и кризиса в советском хозяйстве не было, не то что неизбежного коллапса. Этот доклад довольно часто цитируется американцами (сам я читал только его реферат и ссылки на него). В нем по американской методике и с собственными данными ЦРУ были пересчитаны показатели советской статистики и признаны, в общем, верными. Уж кому должны были бы верить антисоветские идеологи, как не своим верным союзникам?

Ощущения коллапса и даже кризиса совершенно не было в массовом сознании, в том числе интеллигенции, очень критически относящейся к системе. Это показало двухгодичное (1988 и 1990 гг.) исследование ВЦИОМ под руководством Ю.Левады, результаты которого представлены в книге “Есть мнение” (М., 1990). Весь пафос исследования является открыто антисоветским, но никакого предчувствия кризиса в нем не обнаружено.

А К. считает, что кризис начался в 1988-м! Читай ниже! Как же тогда доклад ЦРУ?

Возьмем другую сторону жизнеустройства – не производство, а образ жизни . Что касается быта, то именно за 70-80-е годы страна в целом перешла по главным показателям к современному типу благоустроенного быта. Произошла полная электрификация села и почти полная газификация населенных пунктов, быстро шла телефонизация. Отправление писем и телеграмм, дальние поездки даже на самолете стали для среднего человека обыденной вещью – сравните с тем, что мы видим при антисоветском режиме. Это – массивные и фундаментальные улучшения жизни. Те явления застоя, упадка или даже регресса, на которые указывали критики, говорили, конечно, о неблагополучных тенденциях. Можно говорить даже о болезнях хозяйственной системы. Но на фоне главных, массивных процессов эти дефекты признаками коллапса никак не служили. Надо же взвешивать общественные явления на верных весах.

А как же антисоветский проект? Все настроены антисоветски – и работают?

Вот, мы сравниваем экономическую гонку без учета нагрузки оборонных расходов. СССР начал отставать на одном круге (в 80-е годы) – значит, ломай всю его хозяйственную систему. Если же мы учтем нагрузку, то увидим как бы трех бегунов в несравнимых условиях: один (скажем, ФРГ или Япония) в легких тапочках, другой (США) в кроссовках, а СССР – в валенках, а поверх них кандалы. И если бегун в кандалах целую эпоху опережал своих соперников, значит, его сердце и мускулы работают великолепно. Разумеется, было бы глупо утверждать, что бежать в кандалах и валенках хорошо. Почему мы в них бежали – совсем другой вопрос.

Посмотрим, как искажается наше сознание, когда мы оперируем валовыми цифрами, не учитывая «изъятия». (Кстати, помню, в 70-е годы эту проблему поднимали французские экономисты. Они говорили, что нельзя сравнивать показатели разных стран, прежде чем из них вычтены некоторые «неделимости». Но мировые аганбегяны на этих авторов, видно, прикрикнули, и эта идея заглохла). Кажется, простая вещь – мощность двигателя. Из физики знаем: это работа, произведенная в единицу времени. А на деле ничего эта величина не говорит, если мы не знаем, какую часть мощности двигатель вынужден тратить на себя – чтобы двигать себя самое, поршни, шестерни. Поэтому вводят иной показатель – мощность «на валу», то есть выданная двигателем для полезной работы (движения колес, винта и т.д.). Обычно мы этой проблемы не замечаем, т.к. сравниваем двигатели одного типа да и одного поколения. А если разные двигатели, то без учета «неделимости» никак не обойтись. До паровой машины Уатта было уже два поколения машин. Вторая, машина Ньюкомена, уже использовалась довольно широко, но почти всю мощность тратила сама на себя. Уатт произвел техническую революцию, потому что его машина при той же мощности давала «на вал» гораздо больше. Эти машины были несоизмеримы в этом отношении. Очень большую часть своей мощности советское хозяйство тратило «на себя» – на обеспечение своего выживания в условиях холодной войны, чтобы не позволить ей перерасти в горячую.

Это К. имеет в виду Карибский кризис? Или Корею? Вьетнам? Таким вот способом предотвращали войну? К. часто приводит сравнения, но и это сравнение сильно хромает: ведь Штаты тратили на вооружения значительно больше – официально. Как-то в университете выступал КПСС-овский идеолог, ну. типа К. Мы, сотрудники ПГУ, спросили. Как так получается, что мы тратим всего 21 млрд. р. на вооружения, Штаты тратят триллионы долларов, а всё партиет? Идеолог тогда стал уверять, что с удовольствием отвечает, ибо речь как раз идет о преимуществах советского строя, позволяющего снижать издержки путем централизации… Видим, что «отягощения» не помешали Штатам так, как они помешали СССР. Еще раз: речь идет о серьезном отставании СССР ПО ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТИ ТРУДА. А не по валенкам на ногах.

Возьмем другую сторону жизнеустройства – не производство, а образ жизни . Что касается быта, то именно за 70-80-е годы страна в целом перешла по главным показателям к современному типу благоустроенного быта. Произошла полная электрификация села и почти полная газификация населенных пунктов, быстро шла телефонизация. Отправление писем и телеграмм, дальние поездки даже на самолете стали для среднего человека обыденной вещью – сравните с тем, что мы видим при антисоветском режиме. Это – массивные и фундаментальные улучшения жизни. Те явления застоя, упадка или даже регресса, на которые указывали критики, говорили, конечно, о неблагополучных тенденциях. Можно говорить даже о болезнях хозяйственной системы. Но на фоне главных, массивных процессов эти дефекты признаками коллапса никак не служили. Надо же взвешивать общественные явления на верных весах.

Вызывало, например, нарекания строительство. Известно, что масштабы его были исключительно велики, едва ли не все горожане в этот период испытали переезд (отделялись молодые, получали новые квартиры, улучшали старые и т.д.). Отрасль явно не справилась с такой экспансией, квалификация работников и качество работы упали. Но с тем, что получение квартиры, пусть даже и построенной с огрехами, было для человека ухудшением его жизни, поверить невозможно. А ведь именно так ставят вопрос антисоветские ораторы. Конечно, люди, получив новую квартиру, быстро забывают свои ощущения. Но если бы новоселам сказали об “ухудшении” их жизни в тот момент, они бы просто не поняли. И кривые рамы подгонялись, и щели заделывались – а люди квартирам были рады и коллапса не ожидали.

Именно после 1988 г. стал быстро нарастать кризис, грозящий катастрофой. Вызван он был как раз отказом от главных принципов советского хозяйства, попыткой его “гибридизации” с элементами капиталистической экономики совсем иного типа… Катастрофа назревала так быстро, что уже в 1990 г. стали официально говорить об “опасности разрушения народного хозяйства”. Большими усилиями, за счет потери политической стабильности правительство удерживало ситуацию под контролем. Напротив, антисоветские силы делали все возможное, чтобы экономическое положение дестабилизировать и обострить недовольство населения (полезно вспомнить, как вышедшие из КПСС соратники Горбачева разжигали забастовки шахтеров Кузбасса).

Шалишь, батенька. В ГДР долгое время не публиковали ничего о перестройке – и вовсе не из-за боязни чего-то. Просто «гибридизация», частная инициатива, система кооперативов там существовала спокон веку и никакого кризиса не вызывала. Но К. рисует какую-то волшебную картину: всё у нас было в порядке? И какого черта в среде ученых бытовала шутка: «Наши мини-компьютеры – самые большие мини-компьютеры в мире». С чего бы это вся страна жаждала импортных одежды и обуви. С чего бы это наши телевизоры и приемники ни в какое сравнение не шли с японскими. С чего бы это херились лучшие разработки автомобилей, а имели мы отстающие по качеству «Жигули» с «Москвичами»?

Главный дефект той системы, к которой перешли от советского строя, вовсе не в том, что “новые русские” вывезли 300 млрд. долл. или накупили себе “мерседесов”. Главное, что они при этом уничтожили в десятки, а то и сотни раз больше ресурсов, то есть оказались бессмысленными (с точки зрения интересов общества) хищниками. И это – свойство фундаментальное (в принципе, вся западная экономика именно такова). Рядом с этим свойством тупость советского управления – свойство именно не фундаментальное, а исторически данное и устранимое. Да и потери эта тупость порождала гораздо меньшие, чем нынешняя хищность.

Наконец-то К. это произнес – тупость советского управления. Нужно только добавить, что советский управленец никуда не делся – он совершенно свободно перекочевал в новую систему. Или его дети перекочевали. Ведь перестройка – это когда дети наших начальников становятся начальниками наших детей. А ускорение – когда дети наших начальников становятся нашими начальниками.

В мае-июне 2000 г. в Государственной думе состоялись слушания, на которых обсуждалась возможная стоимость восстановительной программы. Там было сказано: «для создания современной производственной базы запуска производства потребуется не менее 2 триллионов долл.» (запись слушаний опубликована в «Российском экономическом журнале», 2000, № 7). То есть, 2 трлн. долл. нужны еще не для развития, а лишь для повторного запуска хозяйства – как запускают заглохший и заржавевший двигатель. От этой оценки не слишком сильно отличаются и представления правительства. Министр экономики Г.Греф заявил, что для запуска хозяйства требуется 45 трлн. руб. (1,7 трлн. долл.). Он, правда, не сказал, где правительство предполагает достать эти деньги при созданной ныне экономической системе. Ясно, что в рамках монетаризма наше хозяйство восстановлению просто не подлежит. А в рамках советского строя эта проблема, как мы знаем, вполне решаема, поскольку ресурсы соединяются не через рынок, а через план. Об этом говорит опыт восстановительной программы 1945-1952 гг.

При обсуждении этих сведений в Интернете один из собеседников, Б., посчитал, что сумма в 2 трлн. долл. сильно завышена. На мой взгляд, она занижена. Стоит вспомнить, что в хозяйство ГДР уж вложен 1 трлн. марок, но ее производство еще далеко от уровня запуска с выживанием в условиях открытого рынка. А ведь стартовые позиции промышленности ГДР в 1990 г. были гораздо лучше, чем у нас сейчас, да и масштабы не те и население не оголодало.

Сам по себе монетаризм не так страшен, ну, и что, что государство решило увеличивать денежную массу пропорционально росту ВВП. Страшно другое: что государство выпускает излишнюю денежную. Массу, что является, как показал экономист Преображенский еще в 20-х гг. прошлого века – дополнительным налогом. С другой стороны. в ВВП, увы, включается спекулятивный сектор. Т.е. в любом случае появляются не обеспеченные товаром деньги.

Совсем иное дело – основные положения не монетаризма, а теории Фридмана:

1) Регулирующая роль государства в экономике должна быть ограничена контролем над денежным обращением;

2) Рыночная экономика — саморегулирующая система. Диспропорции и другие отрицательные проявления связаны с избыточным присутствием государства в экономике;

3)Денежная масса влияет на величину расходов потребителей, фирм. Увеличение массы денег приводит к росту производства, а после полной загрузки мощностей — к росту цен и инфляции;

4) Инфляция должна быть подавлена любыми средствами, в том числе и с помощью сокращения социальных программ;

5) При выборе темпа роста денег необходимо руководствоваться правилами «механического» прироста денежной массы, которое отражало бы два фактора: уровень ожидаемой инфляции; темп прироста общественного продукта.

6) Саморегулируемость рыночного хозяйства. Монетаристы считают, что рыночное хозяйство в силу внутренних тенденций стремится к стабильности, самоналаживанию. Если имеют место диспропорции, нарушения, то это происходит прежде всего в результате внешнего вмешательства. Данное положение направлено против идей Кейнса, призыв которого к государственному вмешательству ведет, по мнению монетаристов, к нарушению нормального хода хозяйственного развития.

7) Число государственных регуляторов сокращается до минимума. Исключается или снижается роль налогового, бюджетного регулирования.

8) В качестве главного регулятора, воздействующего на хозяйственную жизнь, служат «денежные импульсы» — регулярная денежная эмиссия. Монетаристы указывают на взаимосвязь между изменением количества денег и циклическим развитием хозяйства. Эта идея обосновывалась в опубликованной в 1963 году книге американских экономистов Милтона Фридмана и Анны Шварц «Монетарная история Соединенных Штатов, 1867—1960». На основе анализа фактических данных здесь был сделан вывод о том, что от темпов роста денежной массы зависит последующее наступление той или иной фазы делового цикла. В частности, нехватка денег выступает главной причиной возникновения депрессии. Исходя из этого, монетаристы полагают, что государство должно обеспечить постоянную денежную эмиссию, величина которой будет соответствовать темпу прироста общественного продукта.

9) Отказ от краткосрочной денежной политики. Поскольку изменение денежной массы сказывается на экономике не сразу, а с некоторым опозданием (лагом), следует кратковременные методы экономического регулирования, предложенные Кейнсом, заменить на долгосрочную политику, рассчитанной на длительное, постоянное воздействие на экономику.

Итак, согласно взглядам монетаристов деньги являются главной сферой, определяющей движение и развитие производства. Спрос на деньги имеет постоянную тенденцию к росту (что определяется, в частности, склонностью к сбережениям), и чтобы обеспечить соответствие между спросом на деньги и их предложением, необходимо проводить курс на постепенное увеличение (определенным темпом) денег в обращении. Государственное регулирование должно ограничиваться контролем над денежным обращением.

Теперь о средствах, которые нужно вложить для «запуска» - что уже не монетарная политика. Если в ГДР это и возможно, то в России – нет. В РФ – глубокий структурный кризис, это означает, что ЛЮБЫЕ вложенные средства уйдут в никуда. Никакого запуска не произойдет. Положение осложняется тотальной коррупцией – стандартные 30% - 70% отката делают невозможным восстановление экономики ВООБЩЕ.

Мы практически лишились флота – сколько стоит его закупить или построить? И так – пройдитесь по всем самым массивным системам. Только тракторный парк, который выбит почти полностью, по европейским нормам для фермеров (1 трактор на 10 га) будет стоить 150-200 млрд. долл… Стадо крупного рогатого скота вырезано более чем наполовину – сколько стоит купить 30-40 млн. голов породистого скота? И ко всему этому надо добавить стоимость полной переподготовки рабочей силы. Скорее всего, число 2 трлн. долл. занижено вследствие инерции образа советских цен. Да и западные цены начнут расти из-за общего повышения цен на нефть. Значит, не только все материальные ресурсы, но и рабочая сила резко подорожает (работникам надо питаться, а импорт продовольствия будет обходиться дороже). При этом не видно, почему бы прекратился отток капитала за рубеж.

Возьмем одну только отрасль – энергетику. 15 января 2001 г. был опубликован очередной выпуск “Обозрения”, информационно-аналитической справки о положении дел в экономике «Центра развития» (рук. С.Алексашенко, бывший заместитель председателя Центробанка РФ). Там сказано: “В ближайшие десять лет, по оценкам экспертов, выбытие мощностей в течение 2000-2010 гг. возрастет примерно до 10 млн. кВт в год, а существующие темпы ввода новых мощностей уже не будут покрывать их выбытия. В среднем за предшествующие 10 лет вводились мощности около 1,24 млн. кВт в год, в 1999 г. объем ввода новых мощностей составил, по словам зампреда правления РАО «ЕЭС России» Я.Уринсона, лишь 0,84 млн. кВт, в 2000 г. был введен 1 млн. кВт.

Помимо этого, изменение топливно-энергетического баланса России в сторону уменьшения доли газа при выработке электроэнергии и переоборудование электростанций на потребление угля потребует дополнительных вложений в отрасль. По оценкам экспертов, потребность в инвестициях в электроэнергетику в 2001-05 гг. будет составлять от 3,8 до 4,4 млрд. долл. в год, а в 2006-10 гг. возрастет до 8,4-9 млрд. долл. в год, тогда как объем инвестиций в основной капитал снизился с 4,9 млрд. долл. в 1997 г. до 1,1 млрд. долл. в 1999 г., а в 2000 г. может составить лишь 1,3-1,5 млрд. долл.”. Говорят о замене нефти и газа углем – но ведь и добыча угля непрерывно падает.

Вновь возьмем один из ключевых ресурсов хозяйства – энергию. В 1999 г. США потребили 1 млрд. тонн нефти, а РФ – 80 млн. тонн. Добыча нефти падает, а за долги надо отдавать все больше и больше. Скоро добыча снова резко упадет, поскольку начнется эффект от прекращения с 1990 г. разведывательного бурения. В этом нет ни капли идеологии, и нехватку энергии не покрыть гениальными мозгами, из которых к тому же большая часть уплывает за рубеж. С газом положение не лучше. В некоторых областях закончили прокладку труб, вогнали в их прокладку большие средства, а газа не подают – нет. Уже ведутся его закупки по мировым ценам у Туркмении. Одновременно идет подготовка к массированному экспорту электроэнергии.

Хорошее добавление к «Агентству РИФ» и к пропутинским «Аргументам недели».

Тут безответственность порождена идеалами. Для одних страна обладает святостью , которая не позволяет так легко решаться на смертельно опасные манипуляции. Для других страна – объект, с которым можно обращаться свободно.

Вот-вот. Ленина в этом и обвиняют. Но опять же обращу внимание: всех костит за идеализм, а у самого на каждом шагу идеалы порождают материю. Может, и жадность тоже порождена идеалами?

Частью большой антисоветской доктрины в сфере экономики была атака на представление об общенародной и государственной собственности

Плохо ведь быть безграмотным. Еще раз объясняю: в СССР не было никакой общенародной собственности, была собственность государственная, это даже дети знали. Государственная собственность – это форма частной собственности.

Cоответственно, не существует и никакого природного «чувства Хозяина», которое было якобы утрачено советскими людьми из-за обобществления собственности на средства производства. Создание мифа об этом «чувстве» или инстинкте – типичное биологизаторство культуры, отрыжка социал-дарвинизма. Прискорбно наблюдать его в культурной образованной среде. Что же касается этого чувства как порождения культуры, то вовсе не советская власть его ограничила в России, а Православие. С.Булгаков пишет в книге «Христианский социализм»: "Именно это-то чувство собственности, духовный яд ее, сладострастие Мамоны, и осуждается бесповоротно христианством, как коренным образом противоречащее основной заповеди любви".

Либералы имели в виду, что у кулака, середняка и даже мелкого крестьянина было «природное» чувство хозяина в стране, которая, двигаясь к капитализму, разоряла крестьянство. Насчет природности. Дело в том, что даже у собак по наследству передаются не то, что статические, но динамические стереотипы. Что уж говорить о людях. Глупость либералов в другом: не социализм, а капитал лишал крестьянина собственности. Но К. достоит тех, кого критикует: оказывается, чувства хозяина как порождения культуры (стоило бы сказать – порождения аграрной отсталости России) лишало православие. Час от часу не легче.

Во время перестройки настойчиво внушалась мысль, что, мол, общенародной собственности в СССР и не существует, ее захватило государство, так что общенародной советскую собственность называют лишь для отвода глаз. Был даже изобретен мифический «собственник» – бюрократия, номенклатура. Идея эта, если не считать ее злонамеренной фальшивкой, совершенно схоластична (хотя нередко именно самые схоластичные доктринальные идеи имеют большой успех и охотно принимаются соответственно подготовленными людьми).

Наоборот, говорили, что общенародная – это как бы ничейная, сознательно подменяя понятие госсобственности понятием собственности общенародной.

Нет, заметьте – «мифический»! Это ж надо. Т.е. ракеты, морские корабли, заводские цеха, нефть, газ – принадлежали всем, ребята… Да если б народу что-то принадлежало, наш жадный до дач, машин, гаражей народ ни за что бы не отдал! К. не в состоянии подняться даже до своего кумира, Сталина, который четко указывал, что есть еще и колхозная собственность. Но если б К. у себя в огороде вырыл бы клад, даже он не принадлежал бы ни ему, ни всем – он принадлежал бы государству! Точно: если К. не свалился с Луны, так его откопали вместе с каким-нибудь мамонтом: он не знает, в какой стране жил!

К., видимо, уже не в силах писать что-то вразумительное и отпихивается от очевидного проклятиями: идея номенклатуры-собственника схоластична… Но если схоластична, что ж К. ей столько времени уделяет.

Бюрократия в СССР явно представляла собой социальную группу работников управленческого аппарата и никакими признаками класса-собственника не обладала.

Чтобы так утверждать, нужно быть хотя бы в курсе, какими признаками обладает класс-собственник. Для этого К. следовало бы почитать определения, данные Марксом и Лениным.

Так же, как и менеджер в частной корпорации выполняет функции управления и участвует в принятии решений, но вовсе не является собственником капитала.

Еще раз: К. абсолютно безграмотен. Собственность – это не отношение к вещи, а отношения между людьми по поводу вещей (Маркс). Управление тоже отношение собственности. Если заскорузлые мозги Кара-мурзы не в состоянии понять таких простых вещей, не хрен браться писать свой идиотский «антисоветский проект».

Что касается менеджеров. Их нанимает капиталист. Кто нанимал менеджеров в СССР? Совокупный капиталист (Маркс) – государство. Не рабочий же класс их нанимал. Конкретно подбором кадров занималась партия.

Что собственность на средства производства была в СССР именно общенародной, а государство ею лишь распоряжалось, говорит как раз «уравниловка», которую на все лады склоняли антисоветские мыслители. В виде бесплатных благ и через низкие цены граждане на уравнительной основе получали свои дивиденды с принадлежащей им частицы общенародной собственности. Кроме того, как частичные собственники средств производства, они имели реальное право на труд. Это достаточные признаки обладания собственностью, вполне очевидные и понятные.

Уравниловка – это завоевание капитализма, никакого отношения к СССР не имеет. Пример – конвейер. То, что государство распоряжалось средствами производства как раз и говорит о том, что оно было собственником, т.к. распоряжение есть отношение собственности. К. упорно не понимает очевидных вещей: вопиющей разницы в общественном положении члена Политбюро и рабочего на заводе. Может. К. сумасшедший? Нет, просто по-козлиному упертый имбецил, он много раз повторяет одну и ту же чушь.

Напротив, чтобы опорочить советскую собственность, антисоветским философам приходилось идти на сложные интеллектуальные выкрутасы и на грубую подмену понятий. Вот, например, что пишет видный философ-правовед В.С.Нерсесянц: «Одним из существенных прав и свобод человека является индивидуальная собственность, без чего все остальные права человека и право в целом лишаются не только своей полноты, но и вообще реального фундамента и необходимой гарантии» (В.С.Нерсесянц. «Декларация прав человека и гражданина» в истории идей о правах человека. – СОЦИС, 1990, №1).

Утверждение, будто без частной собственности (философ стыдливо заменяет слово «частная» на «индивидуальная») все (!) права человека лишаются своей полноты и вообще фундамента, полная нелепость, противоречащая здравому смыслу. Появление частной собственности вовсе не создает прав и свобод, а лишь изменяет их структуру. Какие-то права появляются, какие-то пропадают, как и при любом крупной общественном изменении. Например, появление частной собственности, то есть присвоение средств производства частью общества, лишает многих людей права на пищу, которое до этого относилось к категории естественных, неотчуждаемых прав. При общинно-родовом строе (и много позже – при советском строе), когда средства производства находились в коллективной собственности, каждый член общины, если он от нее не отлучен, имел гарантированное право на пищу.

С точки зрения буржуазной идеологии, такие общества были неправовыми , т.к. не допускали частной собственности. Отсюда видно, что миф о связи собственности с правом основан на порочном круге. Он выводится не из реальности, а из идеологического постулата. Обман в том, что философы, которые этот миф культивируют, не называют этого постулата открыто.

К. не читал Гегеля. Гегель утверждал еще круче: у кого нет собственности, тот не личность. Личность формируется собственностью.

К. лихач: оказывается, в первобытно-общинном строе каждый имел гарантированное право на пищу. Оказывается, в СССР где-то существовала коллективная собственность! Попробовал бы о качать права на каком-нибудь оборонном заводе, мол, я хоть и захребетник, только языком молоть могу, но ты вот это сюда, а тем туда… Не только К., но ни один рабочий данного конкретного завода не обладал правом хоть какого-то воздействия на фонд развития производства. К. придумал какую-то сказку и сам в нее верит. И сердится, когда другие в эту хрень не верят.

В 1954 г. были опубликованы исключительно важные для данной темы материалы – большой том в 824 страницы (“Национализация промышленности в СССР. Сборник документов и материалов 1917-1920 гг.” М.: Политиздат. 1954). Его полезно прочитать внимательно, каждый документ, о каждом конкретном случае. Вот обращение правления профсоюза текстильщиков Поволжья к заводским комитетам, с которого начался процесс национализации текстильных предприятий региона:

“30 января 1918 г.

Наши фабрики и заводы находятся в плачевном состоянии: нет запасов машинных частей, нет сырых материалов и пр. Предприниматели не принимают никаких серьезных мер для приобретения таковых. Мы видим, как наши фабрики и заводы изо дня в день приходят все в больший и больший упадок, и близок час их остановки.

Товарищи! Наша священная обязанность – спасти положение. Мы просим вас немедленно, при содействии товарищей служащих контор выяснить адреса всех фирм, заводов, складов и магазинов, где приобретались для ваших фабрик и заводов машины и все материалы, а также выяснить местность скупки шерсти и адрес продавцов таковых, выяснить цены по сортам до войны и цены настоящего времени. Все данные, имеющие быть собранными по этому циркуляру, просим немедленно прислать правлению союза.

Шлем вам товарищеский привет”.

Но 9/10 социалистической собственности в СССР было создано хозяйственной деятельностью в последующий за национализацией период. Согласно промышленной переписи на 31 августа 1918 г. было национализировано 3 тыс. крупных предприятий – практически все, какие были в России. Большинство их было разрушено во время гражданской войны и потом восстановлено уже советским государством. Но за годы первой и второй пятилеток и часть третьей пятилетки до начала войны было построено 9 тыс. крупных предприятий. Разрушенные в войне предприятия опять восстанавливались государством.

И я о том же. Маркс, Ленин подробно разжевывают, что национализация вовсе не тождественна социализму. При капитализме предприятия тоже национализирутся, больше того, ставятся под жесткий контроль государства, но общенародными от этого не становятся. Ленин прямо выписывает для К., что в СССР – государственная, т.е. буржуазная собственность: «Социализм – это государственная собственность на основные средства производства при политической власти рабочего класса.» Чтобы собственность была общенародной, государство должно уйти на хер, отмереть. К. просто баран безграмотный! Ему нужно поставить единицу и вызвать родителей в школу – за хронический идиотизм!

Во всей антисоветской пpессе конца 80-х годов (как западной, так и отечественной) звучали два важных мотива: глупо было СССР пpедпpинимать ускоpенную индустpиализацию; глупо было ввязываться в гонку вооpужений с Западом.

В принципе это к вопpосу об экономике никакого отношения не имеет. Та или иная точка зpения о том, что нужно было делать СССР, опpеделяется моpальными ценностями, а не логикой. О ценностях же нет смысла споpить. Пpимем эту позицию и пpедположим, что советский наpод, в своем подавляющем большинстве пpинявший политику индустpиализации, фатально ошибся.

Это предположение очень смелое. Все ошибки Сталина и его тевосянов советские люди оплачивали излишками своей крови и пота. Из всего, что я знаю из всех доступных мне источников, именно эти люди, проливавшие пот и кровь, имели самую верную оценку альтернатив. И эта оценка была наиболее достоверной, поскольку речь шла об их собственной шкуре и шкуре их детей (которых они очень любили). Я считаю, что эта их оценка вполне адекватно выразилась в редкостном историческом явлении – культе личности Сталина. При том, повторяю, что все его ошибки и перегибы сразу и непосредственно выражались в излишке пота и крови.

Позиция, отвергающая индустриализацию, стала бы рациональной, а не идеологической, если бы ее сторонники провели ревизию всех имевшихся в тот период реальных альтернатив и сказали бы: та альтернатива, что была реализована, наихудшая. А народ, полюбивший тирана Сталина – дурак.

Я часто спрашиваю видных идеологов, даже нарушая приличия: «Какова была реальная альтернатива?» Стесняются, молчат. Ибо вот что пришлось бы ответить: лучше было бы отказаться от индустриализации, для которой не было средств. Лучше было бы не механизировать поле, а поддержать кулаков с дешевой батрацкой силой. Лучше было бы вновь начать гражданскую войну, расстреливая этих батраков в селе и безработных в городе. Лучше было бы сдаться Гитлеру и отдать Сибирь Японии.

Очевидно, что советский строй оказался неподготовлен к «сытой» жизни – тут он сразу породил элиту, вожделевшую буржуазной благодати. Оказался беспомощным против внутреннего врага, вскормленного холодной войной.

Не странно ли: никто не вспомнит сбывшееся пророчество Сталина. На языке марксизма он сказал: по мере развития социализма классовая борьба против него будет нарастать. Уж как над этим насмехались! А ведь в переводе на русский язык это было важное предупреждение. Смысл его таков: в советском строе есть глубокий изъян, и как только настанет сытая жизнь, в обществе появится сила, которая постарается этот строй уничтожить. Как разрешить это противоречие, поколение фронтовиков не знало. Но оно хоть предупреждало.

О-хо… марксистский язык… Сталин-то имел в виду своих коллег – «врагов народа». Ведь надо было объяснить этому дураку, народу, как же это так по мере укрепления социализма врагов народа становится всё больше и больше. Сейчас бараны из КПСС говорят, что это кулаки вели нарастающую классовую борьбу – по мере раскулачивания! Есть ли предел кретинизму сталинистов?

Ну, что уж тут. Либералы вовсе не говорят, что Сибирь нужно было отдать Японии, сдаться Гитлеру, не механизировать «поле» или расстрелять батраков и безработных. С чего это К.?? Может, К. это во сне приснилось? Или он просто болен?

Значит, Сталин ошибался, это приводило к поту и крови, но народ любил Сталина, Не может же народ быть дураком? Еще как может, он и Гарри Поттера любит, и Майкла Джексона, и Рейгана, и Никсона. Это быдло ничуть не лучше баранов, которые лизали задницу Сталину и плакали от счастья.

Интересно, каких это видных идеологов спрашивал К. Если либералов, что ж у них спрашивать, они по уровню не выше, чем К. А вот об альтернативе писали - мы, много писали.

1) Коллективизация должна была проходить исключительно путем совещаний с крестьянством. Это Декрет о земле, на который наплевал Сталин. Результат – скотину порезали, а поголовье удалось восстановить только в концу 50-х!

2) О какой раскулачивании можно было говорить, если раскулачили в первые годы Советской власти? Кулаков не раскулачивали, с ними воевали на тачанках. А раскулачивали – середняков. Что нагло противоречило речи Ленина о середняке.

Оба эти пункта заложили основу для разрыва политического союза рабочего класса и крестьянства, что в отсталой аграрной России было не ошибкой. А фашизмом.

Как развивались события? Троцкий указал на необходимость индустриализации за счет села. Т.е. стандартного первоначального ограбления капитала, всё, как в любой капиталистической стране. Нужно было высылать Троцкого, чтобы принять его программу.

3) Точнее, Троцкий лишь поддерживал «телеологическую» программу ускоренной «сверхиндустриализации» Е. А. Преображенского, Кржижановского, Куйбышева, Струмилина. Бухарин поддерживал альтернативную («генетическую») программу В. Громана (позднее незаконно осужденного), В. Базарова, Кондратьева. Бухарин обвинил Преображенского и поддерживавшую его «левую оппозицию» в насаждении «военно-феодальной эксплуатации крестьянства» и «внутреннего колониализма». Сталин изначально поддерживал Бухарина, но когда ему в конце 1927 г. удалось вывести конкурента Троцкого из ЦК, он перешел в оппозицию к другому своему конкуренту – Бухарину.

В. Роговин по наивности считает, что причиной «левого поворота» Сталина стал кризис хлебозаготовок 1927 года; крестьянство, особенно зажиточное, массово отказывалось продавать хлеб, посчитав установленные государством закупочные цены заниженными. Это не так. В 1927 г. Сталин предоставил крестьянам возможность продавать свои земельные участки, что противоречило пункту Наказа в Декрете о земле. За год, т.е. в 1928-м, урожаи упали, т.к. 60% всей земли оказалось в руках 6% крестьян. таким образом, зажим крестьян был лишь результатом идиотизма Сталина, его антиленинской политики.

В то же время занижение закупочных цен – результат всего-навсего борьбы Сталина за собственную власть. Всего-навсего.

Разница в программах в том, что Бухарин настаивал на балансе аграрного и промышленного секторов, Троцкий же – на дисбалансе. Ценовые ножницы существовали и до войны, и никто не шумел, город всегда душит деревню. Поэтому развитый капитал всегда дотирует деревню. Сталин же устроил не просто ускоренную коллективизацию (в чем обвинил своих же соратников в статье «Головокружение от успехов» в 1931 г., будто это не он был зачинщиком), он устроил сверхзаниженные закупочные цены.

Такая перемена во взаимоотношениях рабочего класса и крестьянства крайне негативно сказалась на производительности труда в обоих секторах экономики. Только в 1928 г. произошло 150 крестьянских восстаний.

К. пишет, что индустриализация не имеет никакого отношения к экономике. Чего еще ждать от старого маразматика. Но когда он пишет, что индустриализация – это моральный выбор, тут он, правда, ни черта не соображая, говорит в точку – это был моральный выбор Сталина оттолкнуть локтем своих соратников по революции. За счет всего крестьянства.

Спасибо за то, что К. совершенно точно указал, что никакой логики в принятии решения об ускоренной индустриализации нет!

Вот Эйнштейн, хорошо информированный и об издержках советской индустриализации, и о репрессиях, писал в мае 1949 г.: "Экономическая анаpхия капиталистического общества, каким мы его знаем сегодня, является, по моему мнению, действительной пpичиной всех зол. Мы видим пеpед собой огpомное сообщество пpоизводителей, котоpые непpеpывно боpются дpуг с дpугом pади того чтобы пpисвоить плоды коллективного тpуда, пpичем боpются не из объективной необходимости, а подчиняясь законно установленным пpавилам…

Результатом такой эволюции стала олигаpхия частного капитала, чья колоссальная власть не может быть поставлена под эффективный контpоль в демокpатически оpганизованном политическом обществе. Это неизбежно, поскольку члены законодательных оpганов подбиpаются политическими паpтиями, финансиpуемыми или во всяком случае находящимися под влиянием частных капиталистов… более того, в нынешних условиях частные капиталисты неизбежно обладают контpолем, пpямо или косвенно, над основными источниками инфоpмации (пpессой, pадио, обpазованием). Таким обpазом, оказывается исключительно тpудным, если не невозможным в большинстве случаев, чтобы отдельно взятый гpажданин смог сделать объективные выводы и pазумно использовал свои политические пpава. Это выхолащивание личности кажется мне наиболее гнусной чеpтой капитализма…

Я убежден, что имеется единственная возможность устpанить эти тяжелые дефекты – посpедством установления социалистической экономики, дополненной системой обpазования, оpиентиpованной на социальные цели. В этом типе экономики сpедства пpоизводства находятся в pуках общества и используются в плановом поpядке. Плановая экономика, котоpая pегулиpует пpоизводство в соответствии с общественными потpебностями, pаспpеделяет pаботу между всеми, способными pаботать, и гаpантиpует существование всем людям, всем женщинам и детям. Воспитание личности, кpоме того чтобы стимулиpовать pазвитие ее внутpенних способностей, культивиpует в ней чувство ответственности пеpед согpажданами, вместо того чтобы пpославлять власть и успех, как в нашем нынешнем обществе".

Эйнштейн не в курсе, что такое социализм. Он не знал, что в СССР средства производства вовсе не принадлежали обществу. Они принадлежали государству. Он полагает, что буржуа конкурируют не по объективным, не зависящим от них законам. Он не в курсе, что внутрипартийная конкуренция, учрежденная Сталиным, война без всяких правил и законов, гораздо хуже, она сказывается радикально на всей экономике.

… технократ уверен, что сегодня он, логически мысля, может эту систему частично сломать и устроить лучше, по новому американскому учебнику.

Отвлечемся пока от того факта, что он чаще всего и сегодня мыслит не слишком умело – «забывает про овраги, а по ним ходить». Главное в том, что даже если бы его переводной учебник действительно был хорош, генотип системы, в котором записано огромное неявное знание о невидимых и даже принципиально не обнаруживаемых оврагах, представляет из себя не только большую ценность, но и огромную силу. В результате, ломая, как он полагает, лишь немногое в системе, технократ приводит дело к катастрофе.

Ну, какой там технократ. Эти деятели как раз чуть более мыслят, если победили таких баранов, как К.

Вспомним: поначалу антисоветский проект в экономике якобы сводился к тому, чтобы усилить роль обратных связей в хозяйстве СССР. Первая модель хозрасчета, вторая модель, расширение инициативы и т.п. Ради этого не стоило наваливать миллионы трупов, такие вещи делаются не торопясь, проверяя каждый шаг именно обратными связями. Хорошо получилось – принимаем, делаем еще маленький шажок. Не послушались реформаторы своего кумира Поппера (да и не читали они ничего, кроме конспекта лекций по Келле и Ковальзону).

К. не помнит, что и как было. Поппера, этого дурака, реформаторы читали, а вот вузовский учебник Келле и Ковальзона либо не открывали, либо ничего оттуда не помнили. Что до К., он, видимо, вообще обучался в вузе по Руткевичу.

Но если исходить из требований интеллектуальной совести, то надо вспомнить все предыдущие попытки усиления обратных связей (рыночности) в советской системе хозяйства. Укажем главные из таких точек: а) попытка пойти по пути госкапитализма в 1918 г.; б) НЭП, демонтаж трестов, хозрасчет и прямые связи; в) реформы Хрущева – ликвидация министерств, совнархозы; г) реформа Либермана-Косыгина; д) реформа Горбачева-Рыжкова; е) реформа Ельцина-Гайдара. Все эти попытки, вплоть до Горбачева, запускали процессы, чреватые глубоким разрушением хозяйства или недопустимым в реальных условиях снижением темпов развития (НЭП), а потому закруглялись, изучались (!) и приводили к восстановлению, на новом уровне, генотипа нашего «семейного» хозяйства. Всегда с изменениями, но не разрушительными. Лишь Горбачев пошел напролом, а потом его работу, в наиболее грязной ее части, доделала бригада Ельцина.

К. забыл и преступное свертывание НЭПа, и насильственную коллективизацию, и продажу земель 1927 года, и то, что реформы Брежнева (Либермана – Косыгина), и Хрущева включали в себя попытки передать больше самостоятельности предприятиям. Тут у К. замечательная глупость. Он утверждает, что была попытка пойти по пути госкапитализма. Всё наоборот. Ленина как раз и обвиняли в том, что он, используя схемы развитого капитализма, строит госкапитализм. На что Ленин ответил, что госкапитализм сегодня (т.е. в тот момент) – шаг вперед по сравнению с тем положением. Наоборот, были попытки – и неудачные – пойти по пути социализма, передать руководство фабзавкомам и пр. в тот период, когда, по выражению Троцкого, рабочий класс представлял собой хаотическую массу. Пришлось ограничиться госкапитализмом. Как можно признавать ошибочность попытки пойти по пути госкапитализма, если страна шла по этому пути с 1917-го вплоть до 1991 г.

Пpедположим заведомо невозможное (независимо от желаний большевиков): после гpажданской войны в России установилась экономика свободного капиталистического pынка. Каков был бы pезультат? Его нетpудно смоделиpовать, и вpяд ли кто-нибудь всеpьез сомневается в том, что в pеальных условиях pазpухи, отсутствия капиталов, огpомного внешнего долга и хpонической нехватки земли пеpвым pезультатом стала бы длительная массовая безpаботица невиданных масштабов. Вот это действительно было бы «гигантским механизмом по pастpате pесуpсов», несопоставимым по своей pазpушительной силе с дефектами планиpования.

Этой безработицы удалось избежать именно потому, что путем планового pаспpеделения pесуpсов, не подчиняющегося локальным экономическим кpитеpиям (прибыль), огpомные массы людей были вовлечены в стpоительство заводов, каналов, железных доpог, хотя бы с помощью «неэффективного» pучного тpуда. С помощью планиpования этим людям было обеспечено очень скpомное, но достойное существование и возможность учиться. А затем, опять-таки вопpеки экономическим кpитеpиям pынка, на заводах было установлено самое совpеменное по тем вpеменам обоpудование, котоpое бывшие кpестьяне вначале нещадно ломали. Все это с точки зpения pынка совеpшенно иppационально, а с точки зpения стpаны в целом было национальным спасением и сpедством избежать огpомных стpаданий.

К. полностью не в теме. Но хотя бы: 1-й план – ГОЭЛРО, а не экономики. 1-й пятилетний план – лишь в 1928 году, до того – никакого плана! Как раз в 1918-м – массовая безработица. О каких долгах говорит К., если Ленин всем простил долги России. А вот голод удалось преодолеть только введением НЭПа в 1921-м.

… даже введение НЭП, т.е. стpого дозиpованное (у К. опять галлюцинации тотального контроля, см. хотя бы книгу Ларина о НЭПе, Б. И.) и контpолиpуемое допущение pыночной экономики, вызвало не только волну самоубийств, но и возникновение вооpуженных банд из кpасных ветеpанов гpажданской войны. Уместно было бы вспомнить и умеpших от голода pабочих и шахтеpов закpытых пpи введении НЭП неpентабельных фабpик и шахт и тот психологический эффект, котоpый пpоизводили эти смеpти.

Как же болезненен для России рынок! До 1917 года все просто дохли от рынка! И зачем, зачем его вводил Ленин?? К. нужен минимальный ликбез: почитать, как именно Ленин аргументирует необходимость НЭПа.

В данном случае отсутствие такой пpовеpки тем более кpасноpечиво, что сама истоpия пpовела объективный экзамен: войну пpотив СССР нацистской Геpмании, использующей пpомышленность почти всей Евpопы. Имеются достаточно точные, пpовеpенные немецкими «экспеpтами» данные о количестве и качестве советского вооpужения и военных матеpиалов. Исходя из этих данных не тpудно pассчитать pеальные темпы pоста пpомышленности, обpазования и культуpы в СССР за 30-е годы. Но ни подсчетов не делается, ни даже война как экзамен не вспоминается.

А когда экзаменатора нет, то всё катится к тартарары.

На деле, мне кажется, за конкретными «ошибками», которые вспоминают принципиальные критики советского проекта, кроется отрицание именно критериев высокого уровня. Но этого не хотят прямо говорить, и вытаскивают ошибку, обычно такую, которую собеседник и не может рационально оценить. Потом незаметно производится подмена предмета, и ошибочным начинает казаться критерий высшего уровня.

Например, один собеседник в Интернете (строитель) основывает свою критику плановой системы на таком факте: в СССР не разработали и не наладили производство хорошего насоса для бетона. Конечно, это плохо – в ФРГ такие насосы уже есть и дают большой эффект в строительстве. Значит, рассуждает он, здесь была допущена важная ошибка в планировании, значит, плановая система хуже частной инициативы и т.д.

Я считаю, что это рассуждение (а структура его типична) ошибочно. «Нет хорошего насоса» – это факт. «Допущена ошибка в планировании» – первый вывод. Но переход уже к этому первому выводу никак не обоснован. Ведь на деле задача стоит так: есть ограниченное количество ресурсов; надо создать и выпустить определенный минимальный набор продуктов; качество каждого продукта определяется количеством и качеством выделенных для его разработки и производства ресурсов; принятое плановой системой распределение ресурсов таково, что МИГ-29 хорош, а насос для бетона плох.

Почему же насос плох? В чем здесь ошибка Госплана? Возможно, в том, что недооценили ресурсы, потребные для разработки и производства насоса, и он получился с качеством ниже приемлемого критического уровня. То есть, все равно что его нет. Если так, то лучше бы и не тратить на него средства, а закупить в ФРГ. Это – плохое управленческое решение, и не более того. Или же господа отвергают сами критерии распределения («МИГ-29 важнее насоса»)? Это уже проблема выбора, о ней и надо говорить.

Но даже и допущение о том, что выделение средств для насоса было ошибкой, неочевидно. При разработке и производстве любого продукта есть «кривые обучения» – сначала выходит плохо, а потом налаживается. Если не начинать разработку и производство, то никогда своего насоса и не будет. Просто очень богатые корпорации могут больше средств отпускать на первую стадию «обучения», но сравнения этих показателей мы ведь и не делаем. Мы сравниваем наш «необученный» насос с обкатанным насосом из ФРГ.

Что же касается «качества» самих плановиков, то нелишне напомнить, что Нобелевский лауpеат Василий Леонтьев, пpежде чем pазpаботать исключительно важный для западной экономики метод межотpаслевого баланса, был советским плановиком. И советским плановиком Кантоpовичем создан метод линейного пpогpаммиpования (исследование опеpаций), в кpупном масштабе пpимененный пpи планиpовании Сталингpадской битвы, а впоследствии удостоенный Нобелевской пpемии.

В 80-е годы делались, да и сейчас еще делаются попытки доказать внутренне присущую плановой системе неэффективность «строгими» методами кибернетики. Потому, мол, что рыночная экономика автоматически регулируется обратными связями, неподвластными ошибкам плановиков. Хотя тезис этот, на мой взгляд, совершенно схоластический и к реальности никакого отношения нигде и никогда не имел, он почему-то крепко запал в умы. Поэтому надо на нем остановиться.

Строго говоря, в этом тезисе есть уже пеpенос из идеологии некоppектных утверждений. Неpыночное хозяйство не может быть описано в понятиях pынка , к нему неприменима рыночная категория «эффективности». Об этом говорил уже Аристотель,

??? Аристотель говорил об эффективности? У К., видимо, снова галлюцинации были, когда он читал Аристотеля. Причем такой заход у К. постоянно: Иванов сказал, Сидоров сказал… При этом не приводится ни цитата, ни источник. Но что хочет сказать К.? Что если производительность труда или качество товара ниже, так об этом нельзя говорить??

Стоит напомнить К., что система Леонтьева не была применена в СССР. Стоит напомнить, что попытки применить компьютерное программирование к МАКРОэкономике наткнулись на жесткое: «Это народу не нужно.» Что до применения компьютерных программ в МИКРОэкономике, оно живет успешно долгие десятилетия в любой развитой капиталистической стране.

К. не понимает, что вопрос о насосе – это вопрос не только о насосе, но о ВСЕЙ экономике в целом, что кроме насоса – еще масса таких же вещей, что не только один талончик попасть к зубному рабочий имел в виду.

это подразумевал Адам Смит

Та же чепуха.

и специально оговаривали Маркс

Не говорил он такую чушь

и Вебер.

И тут чушь.

Утрируя, можно сказать, что советская экономика выросла из экономики крестьянского двора, и ее главным теоретиком были не Преображенский

Особенно в госмонополии на внешнюю торговлю

или Струмилин, а Чаянов.

Связка идиотская. Индустриализация – тоже Чаянов? Индустриализация – это как раз схема Преображенского.

Он же писал, что изъять из политэкономии одну категорию – значит обрушить всю систему: «Экономическая теория современного капиталистического общества представляет собой сложную систему неразрывно связанных между собой категорий (цена, капитал, заработная плата, процент на капитал, земельная рента), которые взаимно детерминируются и находятся в функциональной зависимости друг от друга. И если какое либо звено из этой системы выпадает, то рушится все здание, ибо в отсутствие хотя бы одной из таких экономических категорий все прочие теряют присущий им смысл и содержание и не поддаются более даже количественному определению». Поразительно, что никто из теоретизирующих антисоветчиков не пытался возразить против этой мысли Чаянова по существу, но и в расчет ее не принимал. А ведь в ней вопрос поставлен очень жестко – категории рыночного хозяйства в приложении к советском не просто теряют смысл , но даже и не поддаются количественному определению !

К не понимает. Знаем, знаем, откуда ветер дует. Из работки Сталина про вопросы экономики социализма. Сталин в ней и заявил, что, мол, нельзя говорить об эксплуатации в СССР, о прибавочной стоимости в СССР, о законе стоимости в СССР – ибо он, Сталин, решил именовать строй социализмом.

Борис Ихлов