Поиск по этому блогу

Powered By Blogger

среда, 2 января 2013 г.

КАРА-МУРЗА КАК ЗЕРКАЛО ФУКУЯМЫ

 Борис Ихлов
 

Зачем разбирать книжку этого чудака. Ему поверит лишь молодое поколение, которое не знало, как жили в СССР. Разве мало было написано марксистами об этом времени. Разве мало марксисты возили сталинистов носом по грязи. Но сей разговор – не о сталинисте и либерале Кара-Мурзе. Это разговор о том специфическом слое в советском и российском обществе, наделенном специфическим сознанием.
Кара-Мурза приводит довольно много интересных примеров. Однако он выворачивает их, снабжает «заточенными» комментариями, что приводит к изменению смысла данных примеров на противоположный.
Речь идет о том, что тезис возврата в СССР хоть и крайне привлекателен в нынешнем катастрофическом положении, но неверен. Потому что после возврата в СССР неминуемо, закономерно придет сначала Горбачев, а за ним Ельцин.
Я буду цитировать отрывок за отрывком из книги Кара-Мурзы «Антисоветский проект» и сразу же комментировать. Более крупным шрифтом.

Часть I

«Сегодня наша культура в целом, пишет Кара-Мурза, - отброшена в зону темных, суеверных, антинаучных взглядов – Просвещение отступило.»
Собственно, это общеизвестно. Но каковы причины? Самое смешное – и мы это увидим ниже – Кара-мурза сам находится в этой зоне.


«Советский проект по своим масштабам был крупной программой, - начинает свой дискурс Кара-мурза. - Существенная часть этой программы успела реализоваться в советском строе … советский строй успел воплотить в жизнь очень многие позитивные и даже идеальные стороны программы… в сфере сознания складывалась противостоящая ему антисоветская программа… целостный, обладающий системными качествами проект «шестидесятников», ибо его развитие уже не прерывалось и в конце концов он обрел материальную силу и был реализован в виде «антисоветской революции» 80-90-х годов ХХ века… предварительной, «холодной» фазой была перестройка Горбачева, в ходе которой была разрушена надстройка советского жизнеустройства, после чего бригада Ельцина смогла демонтировать и его базис. … на самом раннем этапе мысленного отрицания “темных сторон” советского строя в антисоветский проект был заложен ряд ложных принципиальных идей. В тот момент эти идеи формулировались в мягкой форме и не вызывали ни тревоги, ни отторжения. В них не было видно неминуемого разрыва с главным стволом “советского пути”. На самом же деле именно тогда этот разрыв и произошел, и эти мягкие идеи (например, о желательности небольшой, уютной безработицы ) задали новую, все более отклоняющуюся траекторию общественной мысли. В 60-е и даже 70-е годы казалось, что отклонение несущественно. Да, мой друг мыслит несколько иначе, но он же вот, рядом – мы достаем друг друга руками. Кто бы мог подумать тогда, что в октябре 1993 г. он пойдет на зов Гайдара?
Разобраться в генезисе антисоветского проекта надо потому, что он явно завел страну в экзистенциальную ловушку
Экзистенциали́зм (фр. existentialisme от лат. existentia — существование) - философия существования, направление в философии XX века, акцентирующее своё внимание на уникальности иррационального бытия человека.

Сама травма убийства советского строя, на которую обычно и обращено все внимание, не так уж велика – не сравнить с Гражданской войной после 1917 г. … антисоветский проект закладывался на основе таких идей, что их плоды отравили общество и убили в нем всякий потенциал развития и даже саму волю к жизни. …
История дала нам хорошо изученный и прямо отвечающий на наш вопрос случай – Великую Французскую революцию. Она разрушила Старый Порядок (эти слова даже писали с большой буквы, чтобы подчеркнуть цивилизационный масштаб этой революции, которая действительно изменила все жизнеустройство). Общепризнанно, что эта революция следовала грандиозному проекту, который вызревал в течение полувека и сам вытекал из философского и культурного течения, которое было названо Просвещением. …
Как же вызревал тот проект и в чем выразился? В том, что группа видных деятелей культуры и науки Франции в течение длительного времени целенаправленно и систематически описывали все главные устои Старого Порядка и убеждали общество в том, что эти устои негодны и должны быть сломаны. Известна роль энциклопедистов . На их примере хорошо видно, как вынашивался проект. Небольшая группа видных ученых и философов, соединившись вокруг Дидро и Д'Аламбера, в течение 20 лет (до 1772 г.) выпускала “Энциклопедию”, соединив в ней современные знания. Но главный замысел был в том, что каждый научный вопрос излагался так, чтобы доказать негодность Старого Порядка. В 1758 г. Генеральный Совет Франции принял даже специальное постановление об энциклопедистах: “С большой горечью мы вынуждены сказать это; нечего скрывать от себя, что имеется определенная программа, что составилось общество для поддержания материализма, уничтожения религии, внушения неповиновения и порчи нравов”. Энциклопедия выходила легально, но был организован и “самиздат”, в том числе за рубежом.
Что же у нас? По типу – то же самое. Видные деятели интеллигенции целенаправленно и методически убеждали граждан в негодности всех устоев советского порядка. Я с 1960 г. работал в Академии наук и прекрасно помню все разговоры, которые непрерывно велись в лаборатории, на домашних вечеринках или в походе у костра – оттачивались аргументы против всех существенных черт советского строя. Так и вызревало то, что я назвал “проектом”. …
В построение антисоветского проекта была вовлечена значительная, если не большая часть интеллигенции, которая в постоянных дебатах совершенствовала тезисы и аргументы, искала выразительные метафоры. Со временем, к концу 70-х годов в это предприятие было втянуто практически все общество – хотя бы в качестве зрителей и слушателей. Книги и фильмы с антисоветским подтекстом, теле– и радиопередачи, песни бардов, черный юмор и анекдоты – все имело идеологическую антисоветскую нагрузку. …
Вот, например, пишется история одного маленького отряда, «методологического сообщества» (или «игропрактиков» – тех логиков и вообще обществоведов, которые занимались разработкой деловых игр). Историк пишет о них: «Появление игр второго поколения связано с деятельностью Московского методологического кружка, работавшего в 1952 г. под руководством канд. филос. наук Г.П.Щедровицкого. Среди основателей кружка – А.А.Зиновьев, М.К.Мамардашвили и Б.А.Грушин… Все обсуждения записывались на магнитофон и затем распечатывались на пишущих машинках. (За 40 лет в методологических кружках скопились сотни томов машинописных материалов семинаров и игр)… Методологическое движение не представляло собой какой-то реальной оппозиции политическому режиму. Скорее, оно проводило подспудную кропотливую работу, готовя перемены. Не случайно его представители оказались в первых рядах, когда эти перемены начались» (В.Н.Макаревич. Игропрактики, методологи: «незримое сообщество» выходит из подполья. – СОЦИС, 1992, № 7).
В построение антисоветского проекта была вовлечена значительная, если не большая часть интеллигенции, которая в постоянных дебатах совершенствовала тезисы и аргументы, искала выразительные метафоры. Со временем, к концу 70-х годов в это предприятие было втянуто практически все общество – хотя бы в качестве зрителей и слушателей. Книги и фильмы с антисоветским подтекстом, теле – и радиопередачи, песни бардов, черный юмор и анекдоты – все имело идеологическую антисоветскую нагрузку.
Избежать этого влияния было нельзя,
Почему же? Но у Кара-Мурзы нет и не может быть ответа.

… антисоветские идеи и формулы превращались в привычные штампы, становились стереотипами массового сознания . В этом смысле СССР стал уникальным государством, объектом удивления и насмешек. В 80-е годы в одной из поездок на Запад я услышал такой анекдот: выходит советский человек на улицу и спотыкается о камень; поморщившись от боли, он ворчит: «У, проклятая система!» …
Дело было весной 1985 г., когда ничто еще не предвещало крутого поворота 1988 г. Я был заместителем директора одного из институтов АН СССР. Сидели мы в дирекции, и мой коллега, тоже замдиректора, долгое время до этого работавший в ЦК КПСС, рассказал такую историю, которая якобы произошла на днях.
В детском саду на кухне утонула в кастрюле молока крыса. Повариха ее вытащила и выбросила, а молоко пожалела, разлила по стаканам и дала детям. А крыса-то до этого отравилась крысиным ядом. И вот, 22 ребенка умерли, выпив этого молока. Мы все, услышав такое печальное известие, помолчали, пробормотав что то вроде «вот так все у нас…». Мол, «у-у, проклятая система».
Примечательно, что никто не усомнился в этом сообщении, хотя директор был биологом по образованию, а я – биохимик-экспериментатор с большим опытом. Мы не усомнились, хотя нам-то должно было быть очевидно, что вся эта история – выдумка. Сейчас я ее вспоминаю, и меня бросает в жар. Как стыдно! Столько учился, сам работал с похожими вещами – что же вдруг так заблокировало твои знания и твой опыт? Почему тебя вдруг превратила в идиота эта примитивная «утка»?
Посудите сами. Крыса, животное весом около 200 г., съела смертельную дозу крысиного яда. Яд этот, конечно, вреден для всех млекопитающих, но все же особенно он действует на грызунов, на их специфическое слабое место – кровоточивость слизистой оболочки желудка. Как яд используется антикоагулянт – вещество, затрудняющее сворачивание крови. Для людей он гораздо менее ядовит, чем для крыс. Иными словами, человек весом 200 г., проглотив весь яд, который был в крысе, скорее всего не умер бы, а лишь переболел. Но даже такой маленький человек никак не мог получить всего того яда, что проглотила крыса. Он выпил бы свою долю молока – 1/22 (если все молоко до капли выпили «умершие дети»). Значит, он мог получить максимум 4% того яда, что содержался в кастрюле молока. Это исходя из предположения, что весь яд перешел в молоко. Но яд не перешел в молоко, это абсолютно невозможно. Яд находился в желудке и в тканях крысы. В молоко могла перейти лишь очень небольшая часть этого яда. Скажем, 1% (на даже если 10% – это дела не меняет). Таким образом, ребенок весом 200 г получил бы около 1/2200 смертельной для крысы дозы яда. Но детей весом 200 г не бывает даже в проклятых советских детских садах. Дети наши в то время весили по 10-15 кг. Совокупная масса тела 22 детей составляла по меньшей мере 220 кг – в тысячу раз больше, чем у нашего гипотетического ребенка размером с крысу. Следовательно, количество принятого с молоком яда составляло порядка одной миллионной части смертельной дозы.
Предположим даже невероятное – что крыса съела десять смертельных доз! Значит, ребенок в среднем получил не одну миллионную часть, а одну стотысячную часть смертельной дозы, одну десятитысячную, наконец – все равно слишком мало. Не только о поголовной смерти воспитанников детсада не могло идти речи, но и вообще о каком-то недомогании. Говорят, что дело могло быть не в яде, а в тех болезнетворных микробах, которые попали с грязной крысы в молоко. Но это была бы совсем другая история. Ну, заболел кто-то из детей, кого-то пронесло – это совсем не то. В любом случае, мало-мальски образованный в данной области человек сразу должен был бы усомниться . Мы же выслушали – и не усомнились, в этом корень проблемы. Эта история была явно «лабораторным» продуктом. Раз в нее сразу поверили, значит, к этому уже была предрасположенность.

Блестяще! Превращенная социальная форма, как формулировал Маркс, когда реальная картина мира – в условиях отчуждения от средств производства, от производственных отношений – подменяется фетишами средств массовой информации. Кара-Мурза (Кара-мурза надел маску, эту маску я и трясу по всем кочкам, обозначим ее К., пусть Кара-мурза за нее не обижается) не понимает причины слепой веры в миф, иначе бы он с ходу указал на отчужденность человека от реальности в стране. Когда элита хранила свое, а низам сбрасывала информационный ширпотреб. Но К. не может так говорить об СССР. Поэтому он говорит о «предрасположенности» верить в миф.
Но есть у медали и обратная сторона. Удивимся: К. жестко связывает: отравление и система. Хотя сам возражал такой связке, мол, если человек запнулся о камень, тут же обвиняет всю системы. Давайте, разорвем эту вовсе не обязательную связь. Например, я физик-теоретик, в ядах разбираться не обязан. Представим, что факт отравления детей имел-таки место. Ну, может, не из-за крысиного яда, а из-за какой-то инфекции, которую переносят крысы. Что я должен думать? Лежит камень на дороге или нет? Я вовсе не собираюсь утверждать, что виновна система. Я требую, чтобы разобрались и наказали виновных. Убрали с дороги камень. Что же говорит К.? Не сметь, это ложь, при социализме такого быть не может.
В 1987 году меня вызвал из Перми в МГУ на якобы беседу зав. кафедрой теор. физики Игорь Михайлович Тернов. Оказалось – для беседы с сотрудником КГБ. В ходе допроса он задал вопрос: «Понимаете ли Вы, что разглашая сведения о плохой экологии вокруг нефтеперерабатывающего, Вы тем самым льете воду на мельницу ЦРУ?» На мельницу ЦРУ льёт воду тот факт, что в СССР люди гибнут от дурной экологии. Значит, нужно поднимать шум, исправлять положение. Убирать с дороги камень. Тогда в ЦРУ скажут: «Неужели у них там на самом деле социализм?» Но мешает К. – вместе с сотрудником КГБ. Они хором кричат: «Не верь глазам своим! При социализме быть того не может!»
Следуя К., вообще критиковать нельзя. А если критиковать, то обязательно с большой любовью, почтением и в низком поклоне.

Однако задачей нашего исследования являются не ошибки или непонимание К., а его типичное сознание. Отметим: «В любом случае, мало-мальски образованный в данной области человек сразу должен был бы усомниться.» Мало-мальски образованный. Т.е. либо в СССР никто не образован, либо БОЛЬШИНСТВО – предрасположено. Еще: какой экзистенциализм? – не пришей кобыле хвост. Еще: «темные, суеверные, антинаучные взгляды». Т.е. К. неявно, или как модно говорить – имплицитно, утверждает, что уж его-то взгляд – научный. Как бы объяснить…
Вспоминается, как некий польский профессор в российской телепередаче опровергал доказательства юного телеведущего, что в Катыни поляков расстреляли немцы: «Вы, молодой человек, полностью безграмотны в истории…»

Теперь же выделим способ, если так можно выразиться, мышления К.: групповое сознание определяет общественное сознание. Оказывается, к буржуазной революции во Франции привели происки материалистов-механицистов Дидро с компанией, математика Д’Аламбера и прочих безответственных болтунов. Это стандартная идеалистическая буржуазная методология. Марксизм утверждает обратное: общественное бытие определяет общественное сознание. Потому мы с вами обратим внимание на базисные причины «предрасположенности»:

В передовой «Правды»: «Улучшать условия труда» читаем: «Наше социалистическое государство постоянно заботится об улучшении условий и охраны труда… К примеру, в Горьковском объединении грузового автотранспорта №7 рабочих плохо снабжают инструментом и запасными частями, здесь мало бытовок. В колхозе им. Свердлова свердловской области каждая доярка за смену перегружает вручную до 4 тонн кормов. Вся механизация – тележка, которую толкают руками вдоль длинного корпуса. Особенно много непроизводительного труда на вспомогательном производстве. Люди справедливо жалуются на плохое оснащение рабочих мест, отсутствие добротных бытовок, перебои в снабжении спецодеждой.» [10]
«Поездить бы руководителям министерства путей сообщения в плацкартных и купейных вагонах, как мы, простыми пассажирами! Они тогда ближе к сердцу принимали бы наши обиды», - печатает «Правда» письмо М. А. Векслера.
«На месте будущего города горняков поднялись девятиэтажки. Для них уже воды хватает не всегда. Ведь можно посчитать на пальцах: для тех, что войдут в строй завтра, ее не будет вообще… - но стране нужен марганец!» (С. Троян, «Скупой платит дважды»)
«Посмотришь иной раз на прилавок магазина, - пишет рязанец Н. Токарев, - и невольно подумаешь: неужели колхозы и совхозы поставляют комбинатам такое сырье, из которой приличной колбасы не сделаешь?»
«Писем, в которых содержатся жалобы на недостаточное внимание к многодетной семье со стороны местных советских органов, администрации и общественных организаций, предприятий тоже много.»
«Почему любая мать готова рисковать здоровьем, а иногда и жизнью своего ребенка, только бы не отдавать его в больницу, хотя лечат там лучше, чем дома? Да потому, что ухаживают хуже. А если быть совсем точным, то не ухаживают чаще всего просто плохо. Да и взрослым в больнице приходится несладко.» [15]

К газетным сообщениям можно добавить, что, скажем, в мотовозоремонтном заводе в г. Верещагино нет очистных сооружений, за полчаса копоть в одежду впитывается так, что не сразу отстираешь. Чан с расправленным металлом перемещают для заливки в форму вручную по рельсе. На заводе «Промсвязь» в Перми станки 1912 года выпуска. Черные, страшные цеха авиазавода им. Свердлова. Одна ванная на этаж рабочего общежития завода им. Ленина, комнатки 12 кв. метров на семью из 4-х человек. Деревянные трущобы по всей Перми. И т.п.
Не забудем, что официальная пресса ринулась под бантик гласности только лишь для того, чтобы опередить неформальную прессу. Именно неформальная пресса начала впервые широко говорить населению о том, что творится вокруг. Видимо, К. жил в каком-то ином мире, ничего не замечал?

Ссылка на статью Макаревича в «СОЦИС» - несерьезна, статья явно предназначена показать, что в СССР была интеллектуальная оппозиция.
В реальности, а не в выдуманном мире К., интеллигенция в стране не ведала ни Щедровицкого, ни Мамардашвили, ни Грушина, ни Зиновьева, тем более – рабочие. Сахарова физики недолюбливали, его прожекты считали бессмыслицей, включая теорию конвергенции, которая, кстати, вовсе не принадлежит Сахарову. (Идея сближения двух систем была впервые выдвинута П. Сорокиным в книге «Россия и Соединенные Штаты», написанной в 1944 году. Авторы теории: Джон Гэлбрейт, Уолт Ростоу, Франсуа Перру, Ян Тинберген и другие.) О диссидентах население имело смутное, причем отрицательное представление. У нашего Союза коммунистов – уникальный опыт. Весь запрещенный самиздат мы не прятали в матрас, а несли на заводы. Отношение рабочих к книгам Гинзбург, Авторханова, Солоневича и пр. было явно негативное!

Антисоветский проект «шестидесятников» не собран в каком-то одном большом труде, хотя и есть отдельные сборники с его более или менее связным изложением – например, книга-манифест «Иного не дано» (1988). Его сущность изложена в огромном количестве сообщений по частным вопросам, в «молекулярном» потоке идей, символов и метафор, которые омывали умы людей. Крупные фигуры, известные диссиденты были лишь своего рода опорами, устоями всего этого движения, задавали его траекторию и мифологию. Близкие им духовно и культурно партийные деятели и члены научно-гуманитарной верхушки сотрудничали эффективно, но не явно. Так же и самиздат лишь задавал некую видимую линию фронта. Главная интеллектуальная работа делалась элитарной частью «шестидесятников» – партийно-художественной интеллигенцией среднего ранга, тесно связанной с номенклатурой (точнее, частью номенклатуры). …
Прочитав множество таких текстов, я поймал себя на странной мысли – эти «шестидесятники» сеяли зерна ненависти и удобряли их авторитетом ученых, поэтов, публицистов. А выращивали их, дополняли их своим трудом и разумом безымянные трудящиеся интеллигенты, которые вовсе не испытывали ни ненависти к основам советского строя, ни желания устроить в стране безработицу. И созревали плоды, которые потреблял народ – мякоть их была наполнена здоровым желанием улучшить нашу жизнь и укрепить советскую страну, а семечки содержали яд ненависти и разрушения.
Я, с 1960 г. работая в академической лаборатории, получал идеи «шестидесятников» от старших коллег и товарищей именно в форме таких плодов. К слову сказать, по своему интеллектуальному уровню они были выше того, что потом выбросила в печать сама антисоветская элита, карякины и адамовичи. Такой возник «союз меча и орала».
Таким образом, чтобы понять последний сорокалетний период нашей жизни, нам надо реконструировать тот большой антисоветский проект (проект "жизнеразрушения "), который влиял на общественное сознание в целом, в том числе на сознание партийно-государственной элиты. Поскольку в СССР не было «гражданского общества», установки этой элиты в громадной степени предопределяли судьбу страны.

Итак, безымянные трудящиеся интеллигенты вдруг стали оратаями. Ну-ну, отношение к безымянным у К. понятно… Оказывается, что эта многомиллионная масса ничего не видела своими глазами, ничего не слышала своими ушами, не чуяла своими карманами, а только пережевывала то, что спускали ей шестидесятники. И тут же. Несмотря на то, что в ней ничего антисоветского не было, принималась трактовать всё, пережёвывать, дополнять в антисоветскую сторону. Чушь какая-то. Ну, эти зловредные шестидесятники! И откуда такие берутся. Ветром занесло, оттуда?!
Разумеется, К., как и положено идеалисту, не имел права заявить, что щестидесятники – порождение XX съезда КПСС. Точнее, той обстановки, которая сложилась в стране. Лозунг шестидесятников – возвращение к ленинским нормам. У К. это антисоветский проект!
Почему-то К. не называет шестидесятников. А мы назовем. Это кинорежиссер Митта. В его фильме «Гори, гори, моя звезда» - героический Искремас спасает красногвардейцев и население деревни от бандитов, воевавших с большевиками. Это же скрытая антисоветчина! Да, Вознесенский сравнил скрытно Сталина с Калигулой (в одном из переводов). Но ведь после ХХ съезда! Да, Вознесенский писал непонятно (якобы) и пытался возражать Хрущеву, за что был нещадно прилюдно им отметелен. Но тот же Вознесенский написал ах крайне антисоветскую вещь – «Лонжюмо», хвалебную оду Ленину.
Да, у Окуджавы проскакивали строчки типа «а дураки любят собираться в стаю» (что действительно есть антисоветчина, причем глупая). Да, Окуджава намекал, что «каждый пишет, как он слышит, не стараясь угодить». И это антисоветчина? Правда, образ такой, что художник не зависим от общества, а общество должно быть благодарно, независимо от того, что он там намалюет. Но ведь это после гибели Бабеля, Мандельштама, Цветаевой. Это после ХХ съезда. И тот же Окуджава пишет «Комсомольская богиня». Вознесенского, Евтушенко, Рождественского называли «сердитыми шестидесятниками». Рождественского на каждом пионерском сборе декламировали, так что же, Рождественского или Евтушенко с его «Братской ГЭС», с его «и в снах всех угнетенных наций идут те самые, двенадцать» - тоже в скрытые антисоветчики записать? Борис Чичибабин, пять лет отсидел за скоморошью попевку с такими строками:

Пропечи страну дотла,
Песня-поножовщина,
Чтоб на землю не пришла
Новая ежовщина!

И Чичибабина – в антисоветчики? Или не было «ежовщины»? И Твардовского, ведь именно он выпустил в свет Солженицына. Катаев и Гранин тоже антисоветчики, посмотрите, что начали писать и говорить, «Алмазный мой венец» и т.п. Интересно, а был ли в советской литературе хоть один талантливый «советчик»? А после шестидесятников были семидесятники, были восьмидесятники, эта сердитая оппозиция не только шестидесятникам, но самому их стилю: Еременко, Парщиков, Прасолов, Еременко, Соколов, Жданов, Абанькин, Долматов, Кальпиди… Это настоящие поэты, К. не в курсе, как их давили бездарные рифмовщики «Совписа» и прочих подобных официальных организаций.
Почему бы К. не сказать честно: Ахматова с ее «Реквиемом» (… И ненужным привеском болтался возле тюрем своих Ленинград…), Мандельштам («… Что ни казнь у него, то малина…»), убитые в концлагерях боец Конармии Бабель, большевик Нарбут, Платонов, чьего сына ни за что посадили в концлагерь, «Мы» Замятина, «Шоколад» Пильняка, «Мастер и Маргарита» Булгакова и т.д. – всё антисоветский проект? Все эти гении не дотягивают по интеллекту до гражданина К.?

К. скромно обозначает элиту КПСС как «часть номенклатуры», связанная с партийно-художественной интеллигенцией… Но разве шестидесятники толкнули, и не «часть», а квинтэссенцию КПСС, самого Горбачева и главу КГБ Крючкова поддержать геббельсовский миф, раздуваемый «цивилизованным» Западом, что в Катыни польских офицеров расстреляли якобы сотрудники НКВД?

Удивительно, что даже в группах, где антисоветская идеология казалась абсолютно господствующей, слом советского строя положительно оценивает лишь около четверти респондентов.
– «За пять лет реформ (1990-1994 гг.) число приверженцев частной собственности сократилось, а доля ее противников – возросла. Можно утверждать: население укрепилось в своем представлении о том, что основой частной собственности должен быть малый бизнес. Крупное производство, по мнению большинства населения, должно оставаться вне частной собственности…

Нет! Ничего не поменялось. ВНЕ означает НЕ У НИХ, но НЕ У МЕНЯ. Я НЕ УМЕЮ, НЕ ЖЕЛАЮ и т.п. Всё общество в стране привержено частной собственности, К. на понимает, что говорит. Общество стало не «привержено» частной собственности абрамовичей с потаниными, но доведись кому занять их место…

Надо отметить, что советский тип трудовых отношений стал даже более привлекательным в ходе реформы. В 1989 г. из всех вариантов 45% выбрали такой, типично советский: «Небольшой, но твердый заработок и уверенность в завтрашнем дне». В 1994 г. этот вариант выбрали уже 54%. Типично «антисоветский» вариант («Иметь собственное дело, вести его на свой страх и риск») выбрали 9% в 1989 г. и 6% в 1994 г. В среднем 84% опрошенных считали в 1989 г., что обязанностью правительства является обеспечение всех людей работой, а в ноябре 1991 г. более 90% выразили это убеждение – убеждение, которое в антисоветской пропаганде было одним из главных объектов атаки.
Вот как менялось, по мере приобретения «рыночного» опыта, отношение к советскому типу предоставления социальных благ. В ноябре 1991 г. 41% считали, что школьное образование должно быть «в основном бесплатное», в октябре 1993 г. такое мнение выразили 58%, в январе 1995 г. 70% и в январе 1996 г. 74%. За «в основном бесплатное» медицинское обслуживание в те же сроки высказались 22, 46, 57 и 60% («Информационный бюллетень ВЦИОМ», 1996, № 3).

Замечательно. Все эти возросшие проценты остались обывателями. Дело в том, что элита КПСС вовсе не собирается снова начать облагодетельствовать эти проценты. Как же ее заставить. Но это не советский строй. Это элементарный буржуазный патернализм. Советский строй – это когда население заботится о себе само, каждый день. После работы. Как завещал Ленин в «Очередные задачи Советской власти».
Советский тип трудовых отношений – когда у начальника есть полное право орать на подчиненного, когда у начальника есть неписанное право воровать, когда у рабочего работа закончена в полсмены, а начальство роскошествует с девками и спасает план за счет сверхурочных.

Самым крупным международным исследованием установок и мнений граждан бывших социалистических стран СССР и Восточной Европы, является программа «Барометры новых демократий». В России с 1993 г. работает в рамках совместного исследовательского проекта «Новый Российский Барометр» большая группа зарубежных социологов. В докладе руководителей этого проекта Р.Роуза и Кр.Харпфера в 1996 г. сказано: «В бывших советских республиках практически все опрошенные положительно оценивают прошлое и никто не дает положительных оценок нынешней экономической системе». Оценки нынешней политической системы еще хуже.
А вот что сказала активный антисоветский идеолог академик Т.И.Заславская на Международной конференции «Россия в поисках будущего» в октябре 1995 г.: «На прямой вопрос о том, как, по их мнению, в целом идут дела в России, только 10% выбирают ответ, что „дела идут в правильном направлении“, в то время как по мнению 2/3, „события ведут нас в тупик“. Именно те же 2/3 россиян при возможности выбора предпочли бы вернуться в доперестроечное время, в то время как жить как сейчас предпочел бы один из шести» (СОЦИС, 1996, № 3).
Определенно антисоветскую позицию занимает в России очень небольшое меньшинство. В начале 1996 г. ВЦИОМ по заказу французского университета и на деньги какого-то иностранного фонда провел опрос жителей трех областей (включая областной центр), в котором выяснялось отношение к советскому прошлому. Хотя по результатам выборов в Государственную думу (декабрь 1995 г.) эти области сильно различались, отношение к советскому строю было на удивление сходным. Определенно антисоветским был выбор такого варианта ответа: «Это были тяжелые и бесполезные годы». Такой вариант выбрали 6% в Ленинградской области, 5% в Красноярском крае и 5% в Воронежской области («Информационный бюллетень ВЦИОМ», 1996, № 2). Таков размер социальной базы убежденного антисоветизма.
Для нашей темы существенно также исследование американского социолога Т.Кларка «Отношение к реформам и электоральные установки». Дело в том, что образ советского строя в массовом сознании ассоциируется с КПРФ (неважно даже, в какой степени обоснованы эти ассоциации). Люди даже не вникают в туманные программные заявления этой партии, она воспринимается как носитель именно советских принципов. Но за КПРФ голосует около трети избирателей, более половины их вообще не ходят на выборы. Каково же их мнение? Это и исследовал Т.Кларк. Вот его вывод:
"Психологические установки и эмоциональные оценки политически неангажированных групп весьма близки к настроениям оппозиции. Они полагают, что их жизнь хуже родительской, убеждены, что не могут улучшить свою жизнь, оценивают свою ситуацию как нетерпимую, связывают свои надежды на успех с тем, насколько справедливо устроено общество. Таким образом, и по отношению к рыночным реформам, и по эмоционально-психологическому состоянию политически неангажированные группы значительно ближе к сторонникам КПРФ и ЛДПР, чем «Выбора России».
Учитывая диаметрально противоположные позиции поддерживающих «Выбор России» и сторонников оппозиционных партий или неангажированных групп практически по всем вопросам, трудно предположить, что «Выбор России» сможет найти способ адресоваться к ним. Безусловно, это неутешительная новость для реформаторов. Поскольку данные ВЦИОМ показывают, что в сумме сторонники оппозиционных партий и неангажированные группы составляют более 66% всего взрослого населения РФ" («Информационный бюллетень ВЦИОМ», 1994, № 6).
Подчеркну, что среди самих сторонников «Выбора России» почти 80% вовсе не были в тот момент фундаментально антисоветскими. В действительности те, кто исповедуют принципиально антисоветские установки, составляют численно совершенно незначительное меньшинство, и позиции их поистине диаметрально противоположны воззрениям подавляющего большинства. Кстати, маленький, но красноречивый психологический нюанс. Только 3% опрошенных позитивно воспринимают обращение "господа ". Даже среди самих господ предпринимателей таких насчитывается всего 12%. Страшно людям оторваться от советского понятия товарищ.
Вот признание (в 1994 г.) видного антрополога, министра в правительстве Ельцина В.Тишкова: «Фактически мы живем по старым законам, старого советского времени. Проблема номер один – низкое гражданское самосознание людей. Нет ответственного гражданина… У нас даже человек, севший в такси, становится союзником водителя, и если тот кого-то собьет или что-то нарушит, он выскочит из машины вместе с водителем и начнет его защищать, всего лишь на некоторое время оказавшись с ним в одной компании в салоне такси. При таком уровне гражданского сознания, конечно, трудно управлять этим обществом».
Таким образом, можно считать, что в главных вопросах общественное сознание в России (и тем более на Украине, в Белоруссии и в азиатских республиках СССР) не являлось и не является антисоветским. Даже к 1991 г., на пике перестроечной пропаганды, антисоветизм не был принят большинством. Но этого и не требовалось антисоветским силам – им достаточно было того, что большинство народа уклонилось от активной защиты советского строя и даже от активной рефлексии – от того, чтобы обдумать последствия того поворота, что назревал.

На самом деле никакие социологические опросы тут нипричем. Здесь причем гиперинфляция. Но реакция на гиперинфляцию вовсе не означает, что опрошенные не были антисоветскими, у К. здесь подтасовка. К. полагает, что люди становились антисоветскими вследствие деятельности шестидесятников, тлетворного влияния Запада, происков ЦРУ и т.п., т.е. некоего обмана. Но разве можно верить обману в течение тридцати лет?
К. пишет, что население позитивно характеризует прошлое и негативно настоящее, а прошлое ассоциирует с КПРФ. Да, КПРФ прошла в Думу в большинстве. Что это изменило?
Но вот минули годы. Выросли те, кто вообще не знает, как жили в СССР. Образчик молодежного мышления: «Раньше, вообще, это, один сорт колбасы был.»
К. пишет совсем изумительную вещь: большинство народа уклонилось от защиты советского строя. К. не понимает, что причиной пассивности населения не то, что при защите чуждой ему власти, но даже при обрушении экономики, при массовых увольнениях явился тот самый полувековой «советский» патернализм.
Почему, собственно, народ должен был защищать строй, который был отчужден от народа?

Во время глухой борьбы антисоветского меньшинства с тем меньшинством, которое предвидело ту катастрофу, к которой приведет слом советского строя, большинство интеллигенции стояло в стороне, пассивно наблюдая. Это предопределило поражение СССР, который стоял на идее общего дела. Катастрофа и произошла потому, что при такой позиции большинства произошла не смена одного строя жизни другим, сознательно выбранным, а возникла Смута, которой овладели воры.

Политэкономия на марше. Оказывается, один строй меняет другой в результате сознательного выбора. Оказывается, что СССР непонятно от кого потерпел поражение. Оказывается, интеллигенция, которая воздевала руки, вопрошая: «Где эти золотые буржуазные цепи?!» - она лишь пассивно наблюдала. Оказывается, что население СССР пассивно наблюдало, как какой-то абстрактный СССР терпел поражение. Да он еще к тому же стоял на стороне какого-то уж совсем абстрактно-загадочного общего дела. Т.е. общего дела – без населения СССР. Какая-то тотальная неряшливость в терминах у К.
Самое главное: антисоветское меньшинство боролось с тем меньшинством, которое предвидело катастрофу. Уверяю, катастрофу предвидела прорва народа, к тому же вполне антисоветская прорва. Тот же Сергей Быченков из Демсоюза за два года до катастрофы говорил, что СССР распадется. На деле марксистско-ленинское меньшинство безуспешно боролось с либеральным большинством, поддержанным элитой КПСС – при общей пассивности рабочего класса.
Но К. не понимает, какие политэкономические причины привели к распаду СССР (см. мою статью «Распад СССР: 10 лет спустя»).

Таким образом, в начале 90-х годов вовсе не произошло, как утверждают демократы типа Немцова, «свержения советского строя народом», сознательного перехода масс на антисоветскую позицию. Нет, произошла номенклатурно-криминальная «революция сверху» с дезориентацией народа.

Вот это правильно. Троцкисты утверждают, что «народ сверг тоталитаризм». В реальности народ тупо наблюдал, как его собираются насиловать, а затем наблюдал, как его насилуют. Но К. не доводит мысль до логического завершения: носители советского строя и провели революцию. Следуя К. - против себя…

Реформаторы не могут доломать советский строй и вынуждены после первого штурма и натиска выгрызать его малыми кусочками или давать его остаткам «умереть самому», просто от истощения – как, например, науке или образованию, а люди, могущие и желающие жить в обществе, подобном советскому, не могут ни сохранить структуры советского строя, ни начать их восстанавливать. Но это равновесие неустойчиво, рано или поздно оно будет сломано.

К. непоследователен. Выше он уверял, что Россия уже на пути в никуда, и положение это безвыходно.
Какое неустойчивое равновесие, чего с чем? Какие тут силы противоборствуют, да еще одна из них – прогрессивна?
Не может Россия выйти из кризиса, ибо – я уже писал, что Путин лжет об успехах – нет человеческого материала для восстановления. Уничтожен человеческий материал, и попыток что-либо изменить, не предпринимается. Предпринимаются обратные попытки – усугубить ситуацию. Вступлением в ВТО, очередной распродажей крупных предприятий, которые попадут иностранцам после вступления в ВТО.

Когда в конце перестройки кризис в России достиг зрелости, определилось и получило имя активное действующее лицо этого кризиса – "новые русские ". На время они стали в России тем, что называют господствующее меньшинство. А.Тойнби дает такое определение этому понятию: «Под господствующим меньшинством я имею в виду правящее меньшинство, держащееся не столько симпатиями своих подданных, сколько силой. Подобное изменение случается в моменты, когда творческое меньшинство теряет возможности дальнейшего творческого действия. Это может случиться по собственной вине или в результате какой-либо западни, какими изобилует творческий путь. Оно может быть искушено собственными же успехами, либо потеряв контроль над собой, либо преждевременно подняв над водою весла».

Итак, мы снова видим, что у К. творцами, демиургами истории являются избранные меньшинства. Какие могут быть классы. Согласно К. и Тойнби, советская творческая интеллигенция, так жаждавшая денег по западным меркам, попала в какую-то ловушку, потом потеряла над собой контроль и подняла над водою весла. Хотя ранее сильно гребла… Милое изложение истории, неужели всё так и было? Да ничуть. И вовсе новые русские не использовали никакую силу, при всеобщей пассивности (а вовсе не избранного творческого меньшинства) это было им не нужно. Они использовали силу только когда стреляли друг в друга. Это сакральное творческое меньшинство – типичная черта, от либерала Ортеги-и-Гассета до современных социал-демократов и КПРФ. Ни Тойнби, ни К. здесь не оригинальны, для них история – это история царей. К. сам будет неоднократно опровергать свои же слова.

Можно было говорить о появлении новой этнической группы, с иной психологией, повадками, идеалами и предрассудками. То есть, о явлении этногенеза, формирования нового народа. Эти процессы, как и быстрое изменение психологического склада основной массы народа, всегда наблюдаются в периоды острых кризисов и революционных изменений. Появлению субэтносов предшествует возникновение новых субкультур – течений, объединенных отрицанием культурных ценностей и норм, разделяемых основной массой населения. И у нас этот процесс шел.

К. не заметил, что «изменение психологического склада» произошло далеко не быстро, а в течение десятилетий. Тут и репрессии, тут и кретинизм партийной элиты. Нужно настолько не уважать народ, чтобы держать долгие годы главой государства впавшего в старческий маразм.

Перейдем от «массы» к тем, кто радикально отрицает державность и стабильность (и уж тем более наше советское прошлое) – к той среде, которая и порождает «новых русских». Здесь мы выберем лишь одно, но очень важное качество – религиозное отщепенство . Отказ как от любой традиционной религиозности («веры в бога»), так и от советского атеизма. Вот некоторые выводы из работы, подтвержденные массой таблиц: «Показателен повышенный интерес к нетрадиционным формам религиозности новой группы нашего общества – коммерсантов и бизнесменов. Cреди них наиболее высока доля людей с ярко выраженным неопределенным, эклектичным паранаучным и парарелигиозным мировоззрением. Именно в этой, социально очень активной, группе самое большое число верящих не в Бога, а в сверхъестественные силы – 20%».
И далее: «Как и в исследовании 1991 г, наиболее прорыночной группой населения проявили себя „верящие в сверхъестественные силы“. Эти „верящие в сверхъестеcтвенные силы“, оккультисты – основная мировоззренческая социальная база борцов с коммунистическим государством – и сейчас чаще других выступают за распад СНГ и Российской Федерации».

Державность и стабильность ныне отстаивают Путин, как ставленник новых русских. Радикально отрицали державность большевики во главе с Лениным. Словечко «державность» - из царско-буржуйского лексикона.
О каком советском атеизме говорит К.? Во-первых, по данным соц. опросов в СССР 30% населения веровало. Во-вторых, как можно считать большинство неверующим, если оно в марксизме ни уха, ни рыла, боялось черной кошки, терпеть не могло официальную пропаганду и т.п.? Нетрадиционные формы религиозности тоже закономерны: из-за того, что православная церковь своей поддержкой любому государству оскомину набила у верующих. Конечно, американские секты ринулись в Россию после распада СССР, но всевозможные кришнаиты, пятидесятники и пр. существовали задолго до перестройки. А веру в сверхъестественные силы, в оккультизм насаждал КГБ. Затем распад экономики естественным образом привел к снижению уровня религиозного обобщения – до анимизма и т.п. сверхъестественных сил.
Наоборот, это К. – религиозный, он верит в какой-то миф об обществе в СССР.
И что за штамп – «прорыночная группа». Можно подумать, что в СССР не было товарно-денежных отношений, конкуренции и т.д.
Но, к чему, собственно, призывает К.? Чтобы антисоветчики-оккультисты записались в православные?

«Новые русские» – это люди активного молодого возраста с высоким образовательным уровнем.

??? Во-первых, это низкий образовательный уровень, напр., Трутнев, птенцы гнезда Сапирова - Кузяев и пр., во-вторых, это вовсе не молодые люди, напр., Черномырдин, Лужков, Березовский, Шаймиев. Если перечислять молодежь, то это всего лишь сыновья партийно-хозяйственной элиты.

Гойя, кому пришлось наблюдать своих перестройщиков-либералов, призывавших в Испанию демократа Наполеона, написал на одном из рисунков: «Есть люди, у которых самая непристойная часть тела – это лицо, и было бы не худо, если бы обладатели таких смешных и злополучных физиономий прятали их в штаны».

За это спасибо. Жаль, Сердюков, Абрамович, Чубайс, Кириенко, Немцов этого не слышат, а Черномырдин с Гайдаром уже в гробу, им этого тоже не сказать.

Белое движение – вполне четко очерченное политическое, социальное и культурное явление нашей истории. Оно возникло как попытка военного реванша Февральской революции над советской властью. Эта попытка делалась при помощи и под полным контролем Запада, так что выдвиженец эсеров и масонов русофоб Колчак сам называл себя кондотьером. Белые потерпели такой же полный крах, как Керенский и прочие либеральные западники на мирном этапе – между Февралем и Октябрем.
Белое движение – это «кадетствующие верхи и меньшевиствующее рядовое офицерство», эпигонство западного либерального капитализма.

Белое движение – это весьма размытая как политически, так социально и культурно группа. Это и эсеры, которых Колчак под Новый год утопил в Иртыше, и бандит Булак-Балахович, и Бунин, и Савинков… Конечно, Запад снабжал белых и деньгами, и оружием, но что он мог в этой каше контролировать? Наряду с меньшевистсвующими и кадетствующими – и монархисты, и откровенные выжиги, см., напр., сцену в «Неуловимых мстителях», когда Буба начинает петь «Боже, царя храни».

Поэтому когда Солженицын с Шафаревичем помогли советский проект пресечь (без них это ни Западу, ни номенклатурным ворам не удалось бы), произошла национальная катастрофа. Буквально во всех сферах жизни. Вот и вся их «белая идея».

Разумеется, никакие происки ЦРУ не смогли бы разрушить СССР, он был разрушен изнутри. Но вовсе не шафаревичами и солженицыными.

«Белые» непрерывно проклинают советскую индустриализацию – а Отечественную Победу любят. Но ведь ясно, что без индустриализации и коллективизации этой победы быть бы не могло. Победа достигается не только на полях сражений , как хитро пытается проскользнуть В.Бондаренко («победила там, на полях сражений, не красная Россия, а русская Россия»). Победа куется в КБ и на заводах. А советская индустриализация, как огромное социальное, духовное и организационное явление, резко отлична и от промышленной революции Запада, и от индустриализации «Бромлея и Гужона» в царской России.
В 1943 г. промышленный потенциал СССР был в 4 раза меньше чем тот, что работал на Германию – а танков и самолетов Красная Армия уже получала больше немецкой. А в 1916 г. правительство того же (да не того же) Отечества не могло закупить металла для военных нужд – весь его сбыт контролировался тогдашними абрамовичами и черными. Своим же, русским фабрикантам казна переплачивала за 6-дюймовый снаряд от 23 до 28 руб. (это средние расходы крестьянина России на пропитание за целый год). Начальник Главного артиллерийского управления А.А.Маниковский писал о своем бессилии против этого «явного грабежа казны» и о том, что русские промышленники безмерно обогатились «в самую черную годину России». Председатель Государственной думы М.В.Родзянко получил подряд на производство березовых лож для винтовок, а военное министерство «накинуло» ему по рублю на штуку сверх самой высшей цены – потому что «Родзянко нужно задобрить». Вот это и есть «не красная, а русская Россия» В.Бондаренко.
Скажем прямо, вся патриотическая риторика нынешних «белых» паразитирует на остатках плодов советской индустриализации – и при этом они постоянно плюют в глаза этому умирающему. Если на то пошло, то эти «белые» предали и Белую идею тех, кто убивал и умирал в России в 1919 году. Ведь великий смысл крови, пролитой белыми, состоит в том, что она была как кислота для проверки чистоты помыслов народа. Белые как бы говорили: «Смотрите, мы льем вашу и свою кровь. Вот какова цена советского строя. Так ли вы его хотите? Не забывайте про эту цену».
Если быть строгими в определениях, то под словом «белые» сегодня надо понимать просто «антисоветские». Никакого другого смысла тут нет. Это – фундаментальное качество, ибо разлом произошел именно здесь, именно уничтожение советской цивилизации и пресечение советского проекта было целью холодной войны. И если сегодня, через десять лет после уничтожения СССР, Шафаревич продолжает писать антисоветские труды, а авторитетных писателей и певцов соблазняют проклясть советский проект (хотя бы уклончиво), то именно потому, что этот проект не добит и главное для Запада – не дать ему возродиться и снова поднять Россию.

Почти точно. Только не антисоветское – антибольшевистское. Антирабочее. Казакам нельзя говорить «мужики», только «господа»! Две «неточности»: не было такой цивилизации – советская. Это всё домыслы Тойнби, Феликса Белелюбского и т.д. Цель холодной войны – конкурентная борьба, Запад прекрасно понимал, что никакого советского проекта нет. Рой Медведев в «Континенте» четко разъяснял, что никакой советской власти в СССР нет и в помине.

Да, Шафаревич написал книгу «Русофобия», спасибо ему за это, но к делу это не относится

К. не понял, о чем писал Шафаревич, спасибо Шафаревичу говорить незачем. В «Русофобии» Шафаревич всё тот же антибольшевик.

Книжка и речи – не главное. Разве не по плодам узнаем их? Каковы же плоды? Мы можем мысленно пройти по всем главным сторонам бытия, что определяют жизнь и здоровье страны и народа, и увидим, какие страшные последствия имела для них та победа над советским строем, которую ковали наши «белые патриоты». Были среди них немногие, что ужаснулись делу своих рук и сказали: «Мы целились в коммунизм, а попали в Россию». Ни Солженицын, ни Шафаревич к таким не относятся. Они до сих пор гордятся своей победой, но считают ее промежуточной и потому продолжают стрелять – кто статьями, кто долларами.
Солженицын жалеет русский народ: «Сейчас ничего первее нет, как сбережение народа. Мы вымираем, мы уходим с земли…» От кого мы это слышим? Возьмите динамику смертей и рождений и вы увидите, что вымирание русских началось сразу после победы над СССР той армии, в которой воевал Солженицын. Что значит «сбережение народа» по Солженицыну и Шафаревичу? Оно ведь сводится к установлению какого-то социального жизнеустройства, при котором народ может жить и размножаться. Как можно «сберечь народ», если у него отняли все средства к жизни и нанесли тяжелейший удар по системе ценностей! Но ведь все это – следствие слома советского общественного строя, этот факт надежно установлен и сомнению никем не подвергается.

Демократическая либеральная общественность долго носила Солженицына на руках. Пока Солженицын, бывший стукач КГБ, которому перед уходом в мир иной стало уже всё равно, не стал говорить о демократической России правду. Однако никто никакого советского строя не ломал. Потому что такового не было. К. не может этого доказать. Вместо доказательств он постоянно рисует какие-то идиллические картинки, далекие от реальности.

Давайте все же представим себе, за что ненавидят советский строй люди типа Солженицына и Шафаревича. Ведь, наверное, не за мелочи, не за ошибки и эксцессы, а за что-то главное – за фундаментальные принципы жизнеустройства. Эти принципы – не в идеологической кожуре марксизма и даже не в политическом устройстве. Эти принципы – в представлении о человеке, его правах и обязанностях. Отсюда выводятся и тип хозяйства, и политические нормы, и большие программы типа индустриализации, столь ненавистные «белым».
В.Бондаренко, кивая на советский строй, поминает марксизм, интриги в кабинетах ЦК. Эти примитивные вещи, на уровне мышления Евтушенко, стыдно читать. Да, первая попытка устроить жизнь на началах справедливости не удалась – элите такая жизнь ненавистна, и она вошла в союз с Тэтчер и Солженицыным. Бывшие «кухаркины дети» с дипломами, утратившие память, тоже соблазнились.

Да… трудно это, почти невозможно, но напряжемся и попытаемся все-таки представить – за что?? Это, конечно же, не марксистская шелуха, какие могут быть тут социализмы, разве в социализме дело, политический строй совсем-совсем нипричем. Зачем антисоветчикам ненавидеть Советы. Они, наоборот, любят Советы, просто обожают. Советы ведь никакого отношения к марксизму-ленинизму не имеют. У К. – своя особенная гордость, свой собственный, личный советский проект!
С другой стороны, марксизм к СССР, действительно, никакого отношения не имел. Ни марксизм, ни ленинизм, ни большевизм, ни, соответственно, советизм. Что же, что же ненавидели антисоветчики? Это особые принципы. Это представление о человеке, оно было у советского человека особое. А прав сколько было! Советский человек мог говорить товарищу майору что угодно. Все свои мысли советский человек излагал в листовках и свободно их распространял. А как он ревностно относился к своим обязанностям. По совести! Хотите, расскажу, какими принципами на самом деле руководствовался советский человек?
В троллейбус на остановке около ВКИУ садится подполковник. Слышит, как в салоне матерятся двое парней. Полковник, совершенно спокойно, не поворачивая головы, выходит через пару остановок.
Поздний вечер, двое молодых парней бьют третьего, головой об асфальт, прямо на дороге. Проходивший мимо мужчина пытается их остановить. Они переключаются на него, начинают избивать. Из Обвинских проходных завода им. Свердлова течет река рабочих со второй смены. Никто не вступается. Один рабочий хочет вмешаться, но его оттаскивает жена. Как выразился Ремизов, человек человеку – бревно.
А какое качество товара!
Как-то в пермском университете рабочий под наблюдением научного сотрудника что-то прилаживал в одном из лабораторных помещений. Сотрудник спросил, почему вот в этом узле всё плоховато, всё не так. На что рабочий ответил: «А похуй.» И сотрудник понимающе протянул: «А-а..» Понимающе!
Первая причина – тот самый патернализм. Только полностью равнодушное к ближнему своему, да и к себе тоже, отношение могло сделать реальностью массовые увольнения. Есть еще одна причина – перетекание из советского села в советский город, данные показывают, что энерговооруженность в городе на единицу рабочей силы выше, а занятость меньше. Те, которые поселились в рабочих общежитиях, которые повязаны обещанием квартиры, не имеют никаких прав и возмущаться не будут.
Но есть еще четыре основополагающих принципа советского человека: нет, не шмотки, не видюшники, не порно, не битлы. Эти принципы охватывали не столь уж большое число советских людей. А вот дача, огород, машина, гараж! Вот смысл жизни советского человека.
Еще один смысл – поскорее выйти за проходные, только на свободе - человек. Очевидно, К. никогда не наблюдал, как в ГУМе или ЦУМе дрались за товар, как в универсамах москвичи отталкивали друг друга локтями, когда в лотки выбрасывали новые куски сыра или колбасу, какие километровые очереди выстраивались за каким-нибудь плевым «дипломатом» или стильными джинсами.
К. почему-то не в курсе, как таксисты отлавливали частников, которые возили по «демпинговым» ценам, избивали их, крушили их машины. К. не в курсе, как равнодушно милиция относилась к преступлениям, как плевала на жалобы, что соседи грохочут по ночам… Помнит ли К., как фабриковались уголовные дела?
Одна бабка, возясь на кухне, случайно задела своего дедку ножом. Поранила. Повезла в больницу. Больница обязана и она доложила в милицию – колотая рана. Идет суд. Ничего не соображающие бабка с дедкой. Судья зачитывает решение: посадить бабку на такой-то срок. Дед плакать…
Один алкаш, когда не было денег, решил сварить пойло из мака. Сварил, да еще приятеля угостил. Повязали и стали судить. Определили срок за изготовление и распространение наркотиков.
Это система! Это процент!
Хорошо еще, что в обоих случаях на суде присутствовал в качестве народного заседателя активист нашего Союза коммунистов. Т.е. организации, которая создана в виду того, что КПСС – антикоммунистическая мразь. Активист, как человек ученый, смог объяснить, что далеко не из всякого мака получается опий.
Знает ли К., как была устроена система ЖКХ? Знает ли, как по-сволочному начальство относилось к подчиненным? Разве не заметно, что именно это отношение стало явным в ходе перестройки? Может быть, К. свалился с Луны?
Но откуда ж взялась такая антисоветская элита? Ветром надуло? Переродилась?

Я, с начала 60-х годов наблюдая созревание антисоветизма, вижу в нем не просто политическую и социальную философию, а мироощущение. Оно, например, в малой степени связано с классовой принадлежностью. Сейчас встречаются разбогатевшие люди, глубоко страдающие от крушения советского строя. Есть такие, кто тратит свое состояние на попытку организовать в местном масштабе принципиально советские хозяйственные структуры типа небольшого Госплана и Госснаба, соединяют предприятия, сообща уклоняются от удавки банков.
Что отличает таких людей? Что отличало ту немалую часть русской буржуазии, что искренне приняла советский строй? Я бы сказал одно: доброта. Обычная, почти биологическая любовь к человеку своего племени, сострадание, боль при виде старухи, которая копается в мусоре. А что отличает людей, убежденно ненавидящих советский строй? Эгоцентризм и самомнение. Это злые люди. По мне, исходный корень антисоветизма Солженицына в том, что это злой человек . Остальное вырастает из этого.

Эта немалая, эта большая часть доброй русской буржуазии… Да К. - сам антисоветский проект! Но у К. тут нестыковка: с одной стороны он, как и Кургинян, обожествляет державность и пускает слюни. С другой – добрая русская буржуазия. Но тогда б и революции не было. Или «советский проект» - только против любимой державности?
Однако кого К. имеет в виду, это какие буржуа искренне приняли советский строй? Можно узнать пофамильно? Вот он сам пишет обратное – в его книжке «Советская цивилизация»:
«Политические пристрастия активной части буржуазии распределялись в широком спектре – от правых и националистов до социалистов. Ведущая буржуазная партия (партия Народной свободы, “конституционные демократы” - кадеты) была реформистской и стремилась предотвратить революцию. Но и эта партия поначалу была “антибуржуазной” и, как говорили в 1905 г. сами кадеты, “не имела противников слева” (а слева от нее были и эсеры, и большевики). Правда, напуганные декабрем 1905 г., кадеты отмежевались от революционного подхода и ограничили себя “конституционализмом”.
Часть буржуазии, переживавшая духовный кризис, поддерживала социалистическую оппозицию, заигрывала с масонами, порой тяготела к социал-демократам (иногда даже финансируя их боевые дружины, как в 1905 г. крупный московский заводчик Н.П.Шмит, именем которого назван переулок на Красной Пресне; позже он все деньги отдал большевикам, и на них издавалась газета «Правда» и содержались профессиональные революционеры за границей). Но и эта небольшая часть буржуазии не претендовала на роль лидера в революции, она лишь следовала голосу больной совести.
Большинство же русской буржуазии, вышедшей из купечества и подавленной «импортированными силами крупного капитала» (М.Вебер), после страшного урока 1905 г. вообще отошло от политики и возложило все свои надежды на царя и бюрократический аппарат. Оно стало консервативным и никак не могло принять на себя активную роль в революции.»

Стало быть, не немалая, а как раз малая, типа Саввы Морозова, если большинство возложило надежды на царя. Особенно доброта буржуазии проявилась в форме 1-й русской революции.
Нет, не к библейскому делению мира на добро и зло обращается К. И, разумеется. не к марксовой формуле «общественное бытие определяет общественное сознание». К. выше Маркса, он апеллирует к биологически врожденной доброте!!
А те, которые ненавидят тот советский проект, который выдумал К., заносятся в графу «злые». Генетически. Если марксисты-ленинцы видят коренную порочность капиталистического СССР, доказывают ее – так К. обзывает их злыми, с самомнением и эгоцентризмом! Всех тех, которые пожертвовали своей спокойной жизнью для борьбы с тем вонючим дерьмом, которое олицетворяет собой Кара-мурза!
Степная птица вдаль зовет,
А степь привольна и чиста.
Во мне моя мечта живет,
Такая непонятная мечта.
Она горит в моей груди,
Ее костер всегда горяч,
И мне за ней всю жизнь идти..
Не плачь, моя хорошая,
не плачь скажу я:
здравствуй и прощай,
Пиши, любимый человек.
Ты встречу мне пообещай,
Хотя бы после дождичка в четверг.
Недолго будет дождик лить,
Заря взойдет еще не раз.
А мы на свете будем жить,
И молодость не кончится у нас.
Видали? Просто озноб, оторопь берет – это сколько ж злобы в этом чертовом шестидесятнике Роберте Рождественском! Это ж как надо ненавидеть советский строй, чтоб такую песню написать. Молодость, видите ли, у него не кончится.
К. – сказочник, толкает его к фантазиям отсутствие образования и элементарного знания того, что вокруг. Ну, как можно записать в злые эгоцентрики моего знакомого активиста Дем. Союза – добряк, всегда поможет тем, кто в беде, хорошее чувство юмора, дед, рискуя жизнью, спасал евреев на Украине от фашистов, дядя бандеровец… Еще супружеская пара моих знакомых, он антисемит, она еврейка, 18 лет в советских концлагерях, она видела, как его били головой о стену… Какое самомнение! Сплошной эгоцентризм…
Вместо мало-мальского научного подхода у К. – морализаторство…

За десять лет мы многое поняли, собрали и изучили большой объем данных. Из них следует, что восстановление России возможно только на той же траектории, что и советский проект, пусть и в новых формах.

Ничто ни откуда не следует, К. это выдумал, доказательств он не приводит. Наоборот, совершенно очевидно, что по той же «траектории» Россия не то, что неспособна двигаться, и уже давно, но если бы даже у кого была волшебная палочка, чтобы реанимировать силы сопротивления, Россия никогда бы не пошла тем же путем. Она не настолько свихнутая. И зачем?? Чтобы снова логично прийти к новому Ельцину?

Переломным моментом в перестройке стало то, что рабочие – массовая и влиятельная социальная группа, перешли от отрицания поворота к капитализму, явно выраженного в опросах 1989 г., к принятию в 1991 г. основных антисоветских тезисов, включая принятие безработицы. …
Думали ли при этом люди о благосостоянии? Считаю, что да. Большинство отвергало старый строй в житейских понятиях благосостояния, а “духовные потребности” типа многопартийности и демократии были идеологическим украшением, мало кого из рабочих они действительно волновали. Соглашаясь на изменение строя, люди считали, что в смысле материального благосостояния их жизнь станет лучше. Этот тезис вытекает из презумпции разумности.
При этом мало кто рассуждал так: рабочие как класс обеднеют, но я лично всплыву наверх, и поэтому я поддерживаю реформу, а на товарищей мне плевать. Таких рассуждений, на мой взгляд, в 1990-1991 гг. практически не было.

Рабочие не могли перейти от отрицания поворота к капитализму, потому что они и поначалу и не слышали об этом, вплоть до 1993-го, об этом болтали интеллигенты-демократы. Шахтеры, как и все, терпеть не могли дубинноголовых функционеров КПСС, их начальное требование – коэффициент 1,4 к зарплате. И всё! В 1989-м году, когда всё окружающее контролировалось КПСС и КГБ, только крайне наивный человек мог проводить соц. опрос с пунктом о повороте к капитализму, цена этому опросу – грош.
Любопытно, как проходила избирательная кампания в Перми в 1989-м, кажется, году. На собрании трудового коллектива института материаловедения при оборонном ПЗХО выступал председатель Мотовилихинского Совета Антипов, рекламировал в качестве кандидата гендиректора завода им. Ленина Булаева. Вот способ, как он это делал: «А вы знаете, что Булаев – за частную собственность?» Мы тогда живенько в нашем журнале «Взгляд» распространили статью, в которой: «Так ведь Булаев за свою, не за вашу частную собственность. Частная собственность не может быть общечеловеческой ценностью именно потому, что принадлежит далеко не всем…» Научная интеллигенция мгновенно подхватила и на каждом углу повторяла эти две фразы.
А рабочие - в массе своей и не думали, что их жизнь будет лучше. Они по застарелой «советской» привычке безмолвствовали.
Когда же маркситско-ленинские группы объясняли в своих листовках, что всё наоборот, что акционирование приведет к ухудшению благосостояния, рабочие либо отказывались от акционирования, либо старались приобрести как можно большее число акций.
Рабочим – в массе своей - всегда было плевать на товарищей. К нам часто за помощью обращались уволенные. Мы спрашивали: «ДО Вас кого-либо увольняли?» «Да, да, - отвечали нам, - Иванова, Петрова, Сидорова, это система!»
Что ж вы хотите. Значит, всё правильно. Теперь система дошла и до вас. Обращаться-то надо было не тогда, когда очередь дошла до Вас лично, а раньше, когда Иванова-Петрова-Сидорова увольняли.
Лозунги «каждый сам за себя», «моя хата с краю» - типичны для советского общества точно так же, как и для Запада. Хуже всего, когда на своих товарищей плевали рабочие лидеры. Т.е. те, которых сами рабочие приняли как лидеров, которые клялись, что борются за дело рабочего класса. Каждый из них норовил попасть в Москву, использовав своих товарищей, как массовку. Как формулировал Маркс – освободить себя за спиной остального класса. Это и свердловский Буртник, и кузбасские Голиков и Кислюк, а за ними ВСЕ лидеры горняков, да и в Перми таких хватало.

Поскольку смена строя произошла без насилия, приходится признать, что выбор сделан рабочими на основании некоторых умозаключений. Поскольку результат противоречит ожиданиям, следует принять, что в ходе этих умозаключений были допущены ошибки. Выявить их необходимо вовсе не для того, чтобы призвать “вернуться в прошлое”, а для того, чтобы научиться избегать подобных ошибок в будущем.

О, господи. Эти умозаключения Кара-Мурзы об ошибках умозаключений недоумков-рабочих… Итак, смена строя произошла из-за ошибки в умозаключении… Здоров ли гражданин К.? В курсе ли К., что такое смена строя? Знает ли он определение общественного строя, не говоря уже о причинах смены одного строя другим?

Доля лиц с высшим образованием среди предпринимателей превышает 80%. Большинство предпринимателей (по данным Фонда «Общественное мнение», 71%) являются интеллигентами во втором поколении (т.е. их отец имел высшее образование) и только 21% вышли из рабочих семей.

Ну, и что? О чем это, К., собственно. Ясное дело, дети «советской» элиты имеют высшее образование. Разве К. не в курсе, что Фонд считает и тех, кто закончил физвос, т.е. реально не имеют никакого образования, кроме как штанги или хоккейной клюшки. Фонд не разбирает, сколько человек – купили высшее образование. Или, напр., Юрий Трутнев, как считают, имеет высшее образование. Однако он не закончил самый тупой горный факультет политеха. Разве К. не в курсе, сколько спортсменов и бандитов – крупные предприниматели.

Проведем классификацию нашего объекта, это всегда упрощает дело. Очевидно, что в нашей стране есть два источника повышения благосостояния для социальных групп, а не отдельных личностей. Первый – увеличение производства. При этом рабочим может доставаться больше благ, чем раньше, даже если их доля в доходах снижается – если увеличение производства превышает увеличение разрыва в доходах. Второй путь – изменение в распределении доходов. При этом также может расти благосостояние социальной группы даже при сокращении производства – если увеличение ее доли в доходах в абсолютном измерении превышает спад производства. Таким образом, когда рабочие посчитали, что реформа повысит их благосостояние, они предварительно должны были сделать прогноз изменения двух факторов: масштабов производства и распределения доходов (такие варианты, как захват колоний и перекачка оттуда даровых денег, мы рассматривать не будем, поскольку никто их в начале реформы и не предполагал).
Энтузиасты реформы из рабочих могли посчитать, что оба фактора изменятся в благоприятную для них сторону: увеличится производство и к тому же возрастет их доля в доходах. Скептики считали, что новые хозяева (“буржуи”), возможно, будут брать себе больше, нежели советская номенклатура, так что доля рабочих в доходах сократится, но уж производство возрастет настолько, что увеличение массы доходов с лихвой перекроет изъятие. Другая группа скептиков полагала, что производство упадет, но этот спад будет с лихвой перекрыт увеличением социальной справедливости – частные собственники отдадут рабочим большую долю доходов, нежели отдавало советское государство.

Энтузиасты реформы из рабочих (я лично, сколько за три десятка лет общаюсь, таковых не видел – за исключением московских рабочих) «считали» точно так же, как и рабочие не энтузиасты. Все официальные СМИ тыкали носом в то, что рабочие видели и без них: тотальный бардак вследствие тупости и безответственности начальства. СМИ твердили: у нас таперича общественная собственность, а така собственность - как бы ничейная. А вот настоящий хозяин придет, тот хозяин, который за свою прибыль драться будет, он уж заставит, он уж порядок наведет. Ибо им движет интерес.
Но что-то слышится знакомое… мол. чтоб лучше жилось, вам там нужно лучше работать… Одна буфетчица в МГУ, когда я сказал, что в Перми зарплаты ниже, чем в Москве, так и сказала: «Им там нужно лучше работать…»
А рост цен на нефть – не повышает благосостояния? А снижение издержек производства – во многих планах? А ликвидация дефицита? К. интеллектуально стерилен!

Что касается производства, то оно в результате реформы сократилось вдвое. Это провал таких колоссальных масштабов, что можно говорить о глубоком поражении сознания тех рабочих, которые его не предвидели. Спад на один процент – уже кризис, спада на 50-60% в мирных условиях вообще не бывало нигде в истории, а ведь этот спад еще не остановлен (на деле ему и конца не видно, ибо уже десять лет как не делается капиталовложений в производство – но это уже не так очевидно, хотя рабочие-то должны были бы это заметить). Как могли этого не предвидеть люди, когда речь шла об их собственных рабочих местах?
В действительности спад производства начался немедленно после первых ударов по советской системе хозяйства (“закон о предприятии” и “закон о кооперативах”), так что в 1991 г. уже было очень трудно не предвидеть тяжелого кризиса при движении в том же направлении. К тому же был известен опыт Польши, где либерализация цен была проведена осенью 1989 г., а затем прошла и приватизация. Последствий этих шагов мог не видеть только тот, кто не хотел их видеть – кто уже был очарован идеей реформы.
Итак, те, кто ожидал роста производства, совершили тяжелую и уже очевидную ошибку. Их умозаключение настолько противоречило очевидным или легко обнаруживаемым фактам, что речь может идти только о результате эффективной манипуляции сознанием этих людей. Я утверждаю, что было совершено крупнейшее политическое мошенничество, и рано или поздно это должно стать предметом юридического разбирательства. Мы эти группы “поверивших в рост производства” пока что отставляем в сторону.

Вряд ли рабочие выстраивали какие-то схемы, как будет расти производство. Ну, представьте, что рабочие, которым рост производства глубоко фиолетов (средства производства от них отчуждены), вдруг обеспокоились прогрессом. Они просто видеть перед собой эти рожи не могли, слышать их тупую демагогию. И ничего в их сознании особенно не менялось, они знали, среди кого живут. И не «реформы», не спад производства из-за кооперативов они испытывали. Они испытали ликвидацию министерского надзора. Разрушение технологических цепочек. Исчезновение поставщиков и потребителей. И помешать этому не могли. Потому что на протяжении всей истории СССР никогда этим не занимались, никогда начальство не контролировали.
На моторостроительном заводе им. Свердлова – собрание трудового коллектива. Выступают ораторы, витийствуют про кризис. Последним – председатель профкома и говорит: «Насчет кризиса – это еще неизвестно, но вот завтра-послезавтра, не ровен час, могут закрыть завод. Собрание окончено.» После этих слов народ рванул к выходу. К ораторам подскочила одна бабка: «Вы тут не о том говорили. Вот у нас 9-му цеху давали баночки с тушенкой, а нашему цеху не давали. Вот о чем надо говорить-то!»
Да, находились сумасшедшие, которые, как попугаи, повторяли радио: свобода, демократия… По телевидению одна юная проститутка-телеведущая обиженно вопрошала: «Неужели ради куска хлеба люди готовы поступиться принципами демократии…» Проститутка быстро забыла, что фразу «не могу поступиться принципами» говорила лидер сталинистской ВКПб Нина Андреева. Тогда неформальное агентство «СибИнфо» (Тюмень) опубликовало карикатуру: стоит мужик за трибуной, говорит «не могу поступиться принципами», а зал, от которого мужик отгорожен трибуной, не видит, что мужик стоит с голым задом. Сегодня вся страна с голым задом, но абрамовичи с вексельбергами и трутневыми не могут поступиться принципами!
Некоторые олигофрены даже утверждали и даже продолжают утверждать, что «мы стали жить лучше». Но вот какой случай произошел в Архангельске во время очередной избирательной кампании. Публика настолько озверела от падения производства, что чуть гнилыми помидорами не забросала демократов. Все были уверены, что КПРФ здесь одержит победу. Однако приехали представители старой бюрократии, с их-то рожами, и начали говорить с народом. Т.е. заниматься тем, чего они в жисть не делали. И население проголосовало за демократов.

Самая для нас интересная группа – те, кто разумно предвидел спад производства (хотя, конечно, не мог предвидеть масштабов катастрофы), но по каким-то причинам считал, что распределение доходов сильно изменится в пользу рабочих. Здесь легко восстановить в памяти главные доводы, с помощью которых они убедили самих себя, что при советском строе рабочих “обирают” гораздо сильнее, чем при “капитализме”.
Молодые люди могут не помнить, поэтому напоминаю: пропаганда будущих реформаторов долго внедряла в умы три аргумента, которые и послужили для внушения. Первый сводился к тому, что советские рабочие были объектом эксплуатации, а советское государство – эксплуататором. Второй аргумент использовал совсем уж “марксистскую” трактовку и состоял в том, что в СССР имелся класс эксплуататоров – номенклатура. И это класс, который изымал непропорционально большую, по сравнению с буржуазией, долю дохода. Третий аргумент – “уравниловка”. Она якобы состояла в том, что около каждого рабочего (замечательного труженика) имелся напарник (лодырь и неумеха), который этого “справного” рабочего объедал. Вот эти три субъекта оттягивали у рабочего его трудовые рубли. Реформа, которая обещала устранить из нашего общества всех этих субъектов, таким образом, должна была повысить благосостояние рабочих.
О напарниках-“неумехах” рабочие в целом, как социальная группа, сумели забыть, их социальный образ как-то растворился в пространстве

К. подтасовывает: он соединяет марксистско-ленинскую критику государства в СССР (эксплуатацию) с выдуманным им самим тезисом о том, что на Западе буржуа не так сильно эксплуатируют рабочих, не такие жадные и делятся.
Это разные вещи. Рабочим просто наглядно показали, что в развитых странах рабочих получал 40-60% стоимости продукции, в СССР – порядка 10%, цифры эти общеизвестны. Скажем, до распада СССР в США для рабочих МРОТ = 5 долл. в час (примерно 800 долл. в месс.), безработные получали вэлфер. Безработные в Германии получали пособие 800 марок. Цена автомобиля в Штатах – крайне малая доля от зарплаты. И т.д. Что касается интеллигенции. можно поднять любой справочник, или, скажем, монографию З. Танко «Распределение. Анализ опыта самоуправления в Югославии», и увидеть, насколько больше получал инженер или гуманитарий в странах Запада. В странах СЭВ, констатирует Танко, приводя соответствующую таблицу – обратная пропорция.
Можно добавить, что скажем, во Франции заработок школьного учителя русского языка в полтора раза превосходил заработок квалифицированного рабочего на оборонной «Снекме» (там считались высокими заработки), заработок инженера – в два с половиной раза.
Эти вопросы поднимались задолго до перестройки и никакими шестидесятниками здесь не пахло. Вопросы поднимались в научной среде как актуальные. Тогда официальные идеологи рассказывали о реальной зарплате, о льготах, детских пособиях, санаториях, пионерских лагерях и т.д. В ответ возражали, что лучше пусть не будет льгот, зато лучше самим по своему усмотрению потратить свои деньги.
Особый вопрос – уравниловка.
Он никуда не растворился – просто массовые увольнения стали много актуальнее. Он растворился у К., будто бы и не существовал – а ведь это один из важнейших, пожалуй, самый важный камень в фундаменте реформаторства Гайдара и прочих: как заставить рабочего не филонить и работать качественно. Для этого, считал Гайдар, необходима армия безработных, чтобы была конкуренция. Реальный капитализм, считал Гайдар, немыслим по определению без свободной продажи рабочей силы как товара. Гайдарам объясняли, что эффект будет обратный: когда в затылок жарко дышат, продашь свою рабочую силу дешевле. А для выброшенных с круга безработица приводит к атрофии интереса к труду.
Но вопрос об уравниловке гораздо шире: здесь реформаторы действительно сжульничали. Правда, К. этого не понимает и опровергнуть не может, пишет, мол, всё куда-то растворилось. На самом деле уравниловку вводит не социализм, а капитализм, хороший пример – конвейер…

Когда рабочим внушали идею эксплуатации их государством, уже здесь был разрыв в логике.
Удивительно, с какой наглостью этот интеллектуальный кастрат рассуждает о логике.

Ведь из того факта, что государство изымает у рабочих часть их прибавочного продукта, никак не следует вывод, что в этом отношении советское государство хуже того государства, которое обещали устроить реформаторы. Ведь никакое государство не может выполнять своих задач, не изымая у граждан части продукта их труда. Рабочие должны были в своих рассуждениях прийти к промежуточному выводу, что государство Ельцина или Кучмы обойдется меньшими изъятиями, нежели советское. Насколько я знаю, никто никогда такого утверждения не делал и даже никакой меры не предлагал. Этот пункт наши реформаторы сумели просто обойти, и никто их не спросил. Полезно вспомнить, как же разумные люди перескочили этот вопрос.

Мы уже выдели выше, что именно такие утверждения делали, только говоря не о государстве, а о буржуа, о цене рабочей силы. При этом реформаторы еще раз сжульничали: они не объяснили, что высокий уровень жизни на Западе обусловлен двумя причинами: 1) борьбой рабочего класса, 2) конкуренцией с СССР, причем эта последняя причина немедленно исчезла после распада СССР, был отменен и велфер, и МРОТ в 5 долл. в час, и бесплатная медицина, и бесплатное образование.

Но это у К. вывернутая логика. 1) По К. советское государство не эксплуатирует, ибо этот вопрос нарушает логику. 2) Но он тут же соглашается с эксплуатацией, т.к. другое государство – тоже, как в СССР, эксплуатирует, изымает прибавочный продукт. 3) Различие в другом: одно позволяет частную инициативу, другое – нет.

Теперь я даю мою трактовку этого явления. Я утверждаю, что люди “проскочили” важный этап в умозаключении в результате манипуляции, проведенной идеологами будущей реформы. Факт манипуляции виден из того, что была произведена подмена понятий – изъятие прибавочного продукта для общих нужд государства было подменено понятием эксплуатации. …
То, что государство изымало для общих нужд, оно в советское время тратило эффективно, то есть, с лихвой (!!! Б. И.) возвращало рабочим в натуре в виде благ.

Всей стране задолго до К. все уши прожужжали про реальную зарплату. Но что это за междометие – с лихвой?? Т.е. государство отдавало больше, чем производилось? Но К. просто смешон. Эксплуатация по определению и есть изъятие прибавочного продукта. К. по понятным причинам не уточняет, что ни государство в СССР, ни государства на Западе, да и любой капиталист этот изъятый прибавочный продукт не проедают и не пропивают. Этот продукт на 99% ВЕЗДЕ идет на развитие производства, т.е. государство в СССР НИЧЕМ не отличается от любого другого капиталистического государства.
Кроме того, у каждого капиталистического государства, более того, у каждой капиталистической фирмы – точь-в-точь как в СССР – есть свои социальные программы, тоже кое-что возвращается в «натуре».

Почему рабочие решили, что появление, кроме государства, еще и частных хозяев их заводов обернется прибавкой к зарплате – загадка века.
Даже нелепый Фукуяма это понял, это подробно растолковывали марксисты 50-х, когда прогнозировали распад СССР из-за политэкономических причин.

Никакой логики в этом найти невозможно, как ни ищи.
Угу.
Есть, впрочем довод не от логики, а от странной веры, будто в советском государстве была особая жадная банда, которая тянула с рабочих гораздо больше, чем этого требовали общие нужды нации. Это номенклатура, которая присвоила себе слишком много льгот и привилегий, для которых и отнимали деньги у рабочих.
Да, номенклатура была и льготы были. Вопрос-то в том, почему рабочие решили, что номенклатура при Гайдаре и Чубайсе на свои льготы будет тянуть меньше денег. Откуда было бы взяться такой совестливой номенклатуре? Откуда было видно, что Лужков с Гусинским будут скромнее какого-нибудь Промыслова в Моссовете? А может, при демократии вообще нет директоров и чиновников? Проследить за логикой этих рассуждений нашего рабочего трудно. Ведь даже из любого голливудского фильма видно, что и в Америке есть директора и чиновники. Кто и когда сказал, что они оттягивают себе меньше денег, чем советские? Не только не было разумных доводов в пользу такого предположения, но даже ни один самый наглый врун такого не осмелился сказать.

Вот тут как раз нарушение в логике. Если указывают на порок, это не значит, что его нужно терпеть в виду того, что еще не произошло. Ссылаться задним числом, что бороться с этим пороком (привилегиями и т.п.) было не нужно, потому что стало еще хуже – как раз и есть разрыв в логике.
К. упускает здесь важный момент: старой номенклатуре самой нужно было бороться с привилегиями, на ней висел социалистический бантик. Она по определению не могла иметь привилегии, вот это и создавало напряжение.

Наконец, об уравниловке. Таким злобным словечком был обозначен уравнительный принцип распределения части жизненных благ при советском строе. Уравнительный – значит, не по труду, а по едокам (??? Ну и грамотей, Б. И.). Вообще-то ни в одном обществе нельзя обойтись без уравниловки – даже животные без этого не могут обойтись, так что речь идет о пропорции, о величине уравнительства. Допустим, тут был в СССР некоторый перебор. Но неужели он был таким нестерпимым, что об уравниловке до сих пор говорят с ужасом даже коммунисты? Неужели и вправду наши “социальные иждивенцы” объедали справных работников? Это – ложь, специально внедренная в общественное сознание. На уравнительной основе давались минимальные условия для существования и развития человека – а дальше все зависело от него самого. Он получал жилье, скромную пищу (через низкие цены), медицину, образование, транспорт и книги. Если был готов напрячься, мог заработать на жизнь “повышенной комфортности”, купить машину или хлестать коньяк вместо водки. Но уровень потребления людей с низкими доходами был действительно минимальным – на грани допустимого. Никакой уравниловки в потреблении не было, все держалось на пределе.

К. не читал Маркса. Маркс, давая разъяснения по поводу уравнительного коммунизма в «Новой Рейнской газете», пишет, что такой лишенный потребностей коммунизм, уравнивающий всех, с минимумом потребностей, который противопоставляет частной собственности другую частную собственность, в ее всеобщей форме, государственной – не только не преодолел частную собственность, но даже еще и не дорос до нее.
К. не понимает, что речь идет о нивелировании людей. Реформаторы сжульничали совсем в другом: они не рассказали, что именно капитализм нивелирует, это его заслуга, это его производство делает из человека винтик в механизме, это его рыночная оплата не по живому, а по овеществленному труду уравнивает разных по качеству производителей.
Это хорошо подметил Эрнст Неизвестный. Вернувшись из США, он заявил в интервью: «Нас пугали конформизмом в СССР. В США тот же самый конформизм. Только в другой форме.»

А если кто-то думал, что социальный сдвиг такого типа мог выбрать напарника-лодыря и шарахнуть по нему точечным ударом, да еще передать вырванный у него незаслуженный кусок хлеба его старательному товарищу, то это, простите, такая наивность, которая позволительна только дебилу. Такого рода артиллерия, как приватизация, бьет по площадям. Да это и вообще не артиллерия, а ядерное оружие. Так что те, кто вызывал огонь на своего напарника, на самом деле вызывал его на себя.

Видимо, К. полагает тему стимулирования труда чем-то таким мелким, неактуальным… Ведь в СССР каждый работал на совесть, потому что был генетически советским. Для К. лодыри – это точечные существа на площади благородных тружеников.
Вспоминается, как мы уговаривали рабочих пермского завода «Промсвязь» создать собственный, не продажный профсоюз, чтобы бороться за свои права. Рабочие: «Всё вы правильно говорите, и профсоюз, и рабочий комитет… Но ведь придешь, глянешь на станки 1913 года выпуска, тут же хочется как можно скорее домой…» Предлагали в одном цехе пермского завода им. Ленина создать независимый профсоюз. Рабочие: «Понимаете, у нас в цехе 70% спившихся, 20% куплены начальством. остальные 10% смотрят на них, и ничего им не хочется.»
Попытки заставить шибче работать предпринимали со времен рабовладения. Древние греки использовали стимул (в переводе - палку). Помещики – порку. Буржуа – штрафы и полицию. Ленин говорил о плохо орабоченном русском рабочем и использовал социалистическую сознательность, энтузиазм и социалистическое соревнование. Дело в том, что когда рабочие решили, что они хозяева, то не ограничились 8-часовым рабочим днем. А стали менее интенсивно работать. Что толкнуло Ленина изучать систему выжимания пота Тейлора. Венцом стало стахановское движение, потом по ниспадающей – путевки на курорт, затем премии, однако производительность труда в СССР так и не приблизилась к западной.
Еще раз: речь шла о праве увольнять. Ни наказания за прогул (в СССР – 29 в год на единицу рабочей силы, в США – 22), за опоздание, за брак и т.п. – ничего не помогало, и уволить алкоголика нельзя, говорили нам… А надо, очень хочется, чтобы была армия безработных, для конкуренции. Гайдар и прочие не говорили о тунеядцах, это как раз в «советских» фильмах, задолго до Гайдара, постоянно обыгрывалась ситуация, когда нельзя уволить плохого работника. На самом деле начальник ВСЕГДА мог уволить, по ст. 33 КЗоТ. Правда, с разрешения профкома. В кино делали вид, что профком тут же вставал грудью на защиту алкоголика. Но он не мог этого делать, т.к. заводской профком получал и получает деньги из рук администрации завода и полностью следует ее указу.
Разрешение увольнять было на некоторое время предоставлено гендиректорам заводов (Щекинский эксперимент) во времена Брежнева. Однако гендиректора не воспользовались этим правом – в виду опасений изменения РЫНОЧНОЙ конъюнктуры… В конце концов 33-ю статью стали использовать для того, чтобы держать рабочих на коротком поводке.
Кстати, в СССР (Гайдар не был в курсе) существовала армия безработных, 1,7 млн чел.

Вывод такой, что Советское государство просто зае…ло своих граждан мелочами, и они были отдаться кому угодно, лишь бы их постоянно не напрягали. Так что Ельцин многим души успокоил в этом плане. И у многих коммунизм ассоциируется именно с этим постоянным, совершенно дурацким и ненужным напряжением. И снижение в восемь раз количества бесплатного жилья, или еще чего там, этого не перевешивает. В общем-то вы и сами это видите.
Сейчас многие на то время смотрят иначе. Что-то забылось, что-то стало спокойнее переноситься. Но в то время это просто наболело, поэтому и было так важно людям. А то, что была или не была манипуляция сознанием, это не важно. Это тот случай, когда “девочка сама хотела”, и соблазнить ее мог бы и немой. …
Итак, наша цель была – восстановить ход мысли рабочего как социального типа,
Еще один экстрасенс. Лавры Г. Попова не дают К. покоя…

… найти в нем противоречия, ошибки или идеалы, которые толкнули к выбору и пассивной поддержке нынешнего типа жизни вместо советского.
Александр надел маску этого условного рабочего, с этой маской я и веду разговор. Назовем ее А. , и пусть Александр за нее не обижается. Для нас здесь не важно, как думает сам Александр, главное, чтобы он верно изложил ход мысли “маски”. Думаю, он это сделал прекрасно. Итак, его “простой человек” легко променял бесплатную квартиру и врача, ради которых надо было “напрягаться”, на возможность получить все это без “напряжения”. Какой ценой? Ясно, какой – теперь все это достается немногим.
Конечно, вопрос не только в изложении, а и в объяснении, а его у А нет. Вспомним, как он изложил проблему: человеку надоело, что при советском строе он должен рано встать, чтобы получить талончик к зубному врачу. Поэтому он поддержал Ельцина, который обещал эту проблему решить и этот строй поменять. Как поменять? Сделать врачей платными и очень дорогими. Тогда большинство вообще к врачу не пойдет и будет рвать себе зубы плоскогубцами, а за “людьми с деньгами” врачи сами будут бегать. Других способов изменить положение не было, и Ельцин ничего другого и не обещал.
Кстати сказать, и при советском строе были платные (и очень недорогие) зубные врачи, и никакой очереди к ним не было. Так что “человек” хотел бы попасть без очереди именно к бесплатному врачу, но А это не только не объяснил, но даже умолчал об этом. А это очень важный пункт, тут есть большая неувязка. Точно так же были рынки, на которых без всякой очереди можно было купить зимой виноград и помидоры. И продавцы там зазывали покупателей и были очень милы. Выходит, “человек” думал, что без СССР метро так и будет стоить 5 копеек, но в нем станет мало народу. Зашел – и без всякого напряжения сел на удобное место.
Снова уточним вопрос. “Простой человек” у А – работяга (“на работе я ишачу”). Поддержав переворот Ельцина, он мог рассуждать только двумя способами или не рассуждать вовсе. Эти два способа таковы: 1) При капитализме у всех будет много денег, число врачей резко возрастет, и к ним можно будет в любой момент придти без талончика. 2) При капитализме у меня будет много денег, а остальные пусть рвут себе зубы плоскогубцами, мне на них плевать.
Учтем, что только идиот мог предположить, будто врач ему будет вообще не нужен, поскольку, мол, вырвать зуб плоскогубцами гораздо приятнее и легче, чем идти за талончиком. Так что мы этот вариант не рассматриваем. Точно так же можно сказать и о квартире (“хрен с ней, с квартирой, еще напрягаться из-за нее в месткоме или райисполкоме – проще жить на улице и не иметь детей”). Будем говорить о людях, которые любят жить под крышей и, следовательно, полагали, что и при Ельцине они квартиры будут как-то получать (тут те же два пути рассуждений, что и о враче).
Каким из двух способов мыслил “простой человек”? А. на это не ответил, но оба эти способа, на мой взгляд, ущербны. Первый вообще глуп, ибо всем известно, что в СССР врачей на душу было больше, чем на самом богатом Западе. Так что увеличить их число ни Ельцин, ни Кучма, ни Назарбаев никак не могли бы – как и число построенных квартир или вагонов метро. Менее известно было то, что на Западе профессор университета ходит в поликлинику соцстраха, и на простой рентген там надо отстоять месяц в очереди (а в СССР очередей на рентген не было). Если подумать, то при всеобщей доступности такое благо, как врач, всегда будет дефицитным.
Кстати, одна из первых вещей, которая меня поразила на Западе (в Испании и в бедных кварталах в США), это огромное число беззубых людей. При том, что на каждом углу зубной врач без талончика! Когда я начал выспрашивать о причине этого странного явления, на меня посмотрели, как на дурачка. Масса людей там никогда не ходит к врачу, зубы у них просто “выбаливают” и выпадают – стоматология соцстрахом не покрывается. И при этом мои друзья на меня даже озлобились, стали тыкать себе в рот пальцем и орать: “Ты знаешь, сколько мне стоила вот эта пломба? Вы там, сволочи, зажрались в СССР! Ничего, скоро узнаете”, – дело уже было в перестройку.
Но даже если этого не знать, можно было понять, что многократно увеличить количество благ никакой Ельцин бы не смог, так что все равно “человек” хотя бы тайком принимал идею отстранить от этих благ массу его соседей, чтобы ему эти блага достались “без напряга”. …
Я предполагаю, что никаких связных рассуждений в голове нашего работяги не было. Были короткие обрывки мыслей, а главное – недовольство и мечты. Это я и называю отключением здравого смысла, и достигнуть этого можно было только манипуляцией сознанием. Потому что, соглашаясь на явно опасное для него самого, его семьи и детей изменение, человек обязан рассуждать и подсчитывать возможный ущерб.
Ведь все те “напряжения”, о которых пишет А, вполне можно было значительно облегчить, просто увеличив долю “коммерческих” услуг в нашей советской жизни, не ломая самого строя. “Пусть будет все дороже, но пусть будет легко!” Что ж, для любителей дороговизны это можно было устроить в два счета, пусть бы наслаждались в дюжине магазинов-музеев. Но ведь боролись не за это, люди соблазнились именно образом полной свободы (“после работы я хозяин жизни”). А это невозможно. “Мухи и котлеты” как раз не могут быть разделены, как не удается разделить котельную завода и отопление жилья. Так что речь шла именно о полном разрыве, о фатальном выборе: одним котлеты, другим мухи.
Формула “после работы я хозяин жизни”, скажем прямо, означает полный отказ от гражданственности и ответственности. Можно даже больше сказать, уже в ней скрыт и следующий шаг: а зачем я вообще буду “ишачить”? Почему бы мне не быть “хозяином жизни” все 24 часа в сутки? Ведь именно этим “Ельцин многим души успокоил”. …
Да, советское государство было патерналистским (от слова патер – отец). Это значит, что и после работы человек не был “хозяином жизни”, а выполнял обязанности “члена семьи”, обязан был “напрягаться”, тем более что и “отец” бывает не сахар, иногда гоняет зря.

Т.е. государство не было советским, советское государство – не патерналистское по определению. Это не государство, пишет Ленин, которое идет навстречу рабочему классу, это государство рабочего класса, подчиненное рабочему классу («Пролетарская революция и ренегат Каутский»).
Но сначала.
Высокомерие этого умственного инвалида просто обескураживающее. Не знаешь, как подойти к данной патологии. Александр пытается по-простому втолковать К., что к чему, а К., поскольку соображать не может, обвиняет, да еще и в оскорбительной форме, в недомыслии самого Александра. Но у К. еще и старческий маразм, он не помнит, как пели, повторяя Иващенко:
Старый член, старый член,
Старый член политбюро
Вдруг ушел по состоянию здоровья.
От чего, от чего,
От чего же так мудро?
Знать созрели объективные условья.
Но давайте посмотрим, что втемяшивает К. Он говорит: ах, так ты вставать рано за талончиком не хочешь?! Значит – это великолепная связка у К. – ты хочешь, чтобы ты его добывал легко, не в поте лица своего, но зато другим бы он не доставался, мол при капитализме всё легко, да не всем достается. Откуда такую нелепую связку выкопал К. – неизвестно. Смотрите: для К. нормально, приемлемо, что человек испытывает неудобство.
Но ведь Александр – не сумасшедший, чтобы приходить на систему из-за несчастного талона. Он говорит про всю бюрократическую систему, которая достала, но К. его не желает понимать. К. думает, что это мелочи. Но ведь это не только талончик. Изобретение в СССР затухало на 3% предприятий – это тупая бюрократия. В Перми, когда речь шла о том, чтобы закупить центрифугу для анализа мочи или установку для жидкого гелия для СКВИДов, обком КПСС заявлял: «Это народу не нужно.» Кража диссертаций москвичами – это тоже система!
Один сотрудник кафедры физкультуры ПГУ, воспитавший многих чемпионов по классической борьбе, решил стать председателем колхоза. У него высшее образование, вдобавок механический техникум, сам из села, всё знает, все умеет. Пришел в обком КПСС, говорит, дайте мне самый отсталый колхоз, я его выведу в передовые. Отказали. Потому что он – не из их системы, и по роже сразу видно, что делиться не будет.
Но К. не хочет портить окретиневшую систему. Он даже мелочи не способен исправить. Он исправление кретинизма отдает на откуп бизнесу, коммерческим структурам!
Нет, у К. явно что-то не в порядке с головой. Он говорит, что если рабочий – хозяин жизни, то это отказ от ответственности и гражданственности! Больше того, он связывает состояние «хозяин жизни» с тем, что человек не работает. Для К. рабочий не может быть хозяином на заводе. Но К. не делает, чтобы рабочий был хозяином жизни и после работы! Вообще рабочим нельзя быть хозяевами в своей стране. Говорю же – сам К. есть антисоветский проект.

Судя по письму А, главный “напряг” состоял в том, чтобы бегать по очередям – то за талончиком, то за водкой. Я заострю вопрос до крайности и скажу, что очереди (“совершенно дурацкое и не нужное напряжение”) – необходимое условие и даже признак солидарного общества. Многие блага всегда дефицитны, и если за ними нет очереди, то значит, каким-то образом доступ к этим благам большинству людей перекрыт. Возникает какого-то рода “закрытый распределитель”.
Ох, мать…
По мелочам можно ворчать, не переставая, но по большому счету дело в СССР шло справедливо и разумно – сначала расшивались узкие места в доступе людей к самым главным благам. Уже не было очередей за хлебом и молоком, сократилась в среднем до 6 лет очередь на квартиру (отдушиной стали и жилищные кооперативы, вполне доступные тем, кто не мог ждать). 100% жилья имело электричество – в это надо вдуматься! 2,1 тыс. городов, 3,4 тыс. поселков и 177 тыс. деревень были к 1987 г. газифицированы. Какие “напряги” были этим сняты с сотен миллионов человек! Вспомните, что значит купить и напилить дров на зиму, топить печку и готовить на керосинке. А . пишет, что в глазах рабочего “все это не перевешивает”… отмены талончика к врачу. Вот это и страшно. Это признак безвыходного кризиса. Ведь это, говоря попросту, есть помрачение ума. И не только ума, но и воображения. У жителей Камчатки, которые сидят по 15 часов в сутки без электричества и готовят пищу на костре, думаю, уже другое мнение о “напрягах”. ”. То же самое – у жителей Грозного после бомбежки. Выходит, “простой человек” этого вообразить не может, пока не испытает на своей шкуре? Но тогда, значит, он утратил свойство, совершенно необходимое для выживания человека – способность предвидения исходя из опыта других.

Если бы К. жил в сегодняшних Греции или Испании, или в Англии перед буржуазной революцией, он точно так же бы объяснял: «Не колыхай… вы все еще хорошо живете! А знаете, что в Великую Отечественную войну люди картофельные очистки ели? А вы зажрались!! Хотите жить лучше? А готовить на костре не хотите, а?»
Идет садист по улице, видит – девушка. Вонзил ей нож в задницу, она: «Ой!!» Садист: «Ой, ой, ой, какие мы нежные!»
Но К. живет в каком-то неведомом, сказочном мире. Это он где увидел, чтобы в СССР не было очередей за хлебом или молоком? Какие, к черту, средние 6 лет ждать квартиры – по 20 лет рабочие в бараках не получали квартир. К. на полном серьезе полагает, что если кто не мог ждать, то легко мог купить кооперативную квартиру. А на какие шиши?? У К. помрачение рассудка? По сей день (!) многие населенные пункты не газифицированы. Знает ли К., что такое закрытый распределитель?
Шабашили мы как-то в Коми-округе, в Косе, делали фундамент под склад. В гостинице, где мы ночевали, случился один адвокат, Федосеев (он потом был депутатом в ВС РФ). Рассказывает: «Надоело мне видеть эти толстые рожи. Подкатил как-то к заднему крыльцу в магазине. Директор: «Чего изволите? Сервелат? Икорку?» Я ему: «Знаешь, я человек ленивый. Мне не сервелат. Мне десять палок сервелата, короче, сам загрузишь весь багажник, стану я к тебе еще десять раз ездить.»» Целую ночь мы проговорили про гниль «советской» системы.
Нет, ну, разве не дурость – плохую работу продавцов объявлять признаком солидарного общества! Как-то в Москве мы с аспирантами долго стояли в очереди – продавщицы не было. Сережка Вакару не выдержал, начал орать. Вразвалочку, с ленцой выкатила продавщица свою задницу: «Много вас тут понаехало…» Вакару аж позеленел: «Тебя, дура, вся страна кормит!»
К., видимо, никогда не слышал анекдота: стоит перед домом мужик, кричит «Вася, Вася!» Долго кричал. Наконец, на 14-м этаже вышел грузин: «Чего орешь? Не видишь – дом кооперативный.»

А . пишет, что мелочи-напряжения задавили советского человека – “ни на что другое времени уже не остается”. Если он это искренне, то, значит, у него отключилась память. У нас именно была проблема досуга, возникшая из-за устранения борьбы за существование и тех “напряжений”, что она создает. Я жил в коммуналках в рабочем квартале, видел быт рабочих разных типов. У них был именно досуг и свобода, какие рабочему на Западе и не снятся. Во-первых, хорошо и часто посидеть с приятелями – и время было, и водка, и настроение. Рыбалка и грибы – святое дело, завод даже обязан был дать автобус. Один мой сосед регулярно ходил в оперу, во Дворец съездов, совсем, видно, со скуки спятил. Другой по субботам бил красавицу-жену, а за это в воскресенье обязан был вести ее и сына в театр, при галстуке. Вот это я понимаю, напряг, но советская власть тут не при чем.

Конечно, сами во всем виноваты. Слышали, слышали, это у властей любимая присказка.

А летом, отдай не греши, все они ехали в Крым или Сочи. Месяц отпуска плюс отгулы, над изобретением которых поработала русская смекалка (кстати, в США число дней отпуска пропорционально стажу работы на предприятии, но не превышает двух-трех недель). Нет, не в нехватке времени дело. “Нехватку времени” люди себе вообразили, ибо у них была потребность чувствовать себя обделенными.
Как известно, жизнь в семье и на свободном рынке – разные вещи, в каждой свои плюсы и минусы. Допустим, рабочие не захотели жить “как в семье”, насильно не заставишь. Вопрос в другом: почему они решили, что “на рынке” не надо напрягаться после работы? Вот что хотелось бы услышать от А . Из его письма следует, что рабочий уверовал, будто без СССР он будет после гудка “хозяином жизни”. Почему же он уверовал? Над этим мы и бьемся. Ведь никаких для этого не было оснований из того, что все мы знаем о Западе, даже из самых красочных фильмов.
Да, талончика к врачу там не надо, но ведь возникают другие заботы – надо же было сравнить, какие тяжелее. Вот, Франция. Проходит закон, чуть-чуть ущемляющий интересы молодежи – на улицу Парижа выходит 1 млн. человек, жгут машины, получают дубинками по голове. Разве это не “напряг”? Но нельзя не идти. Не огрызаешься – загрызут либеральные хозяева. В Мадриде лопается большой банк. Тысячи вкладчиков – с сердечными приступами. Непрерывные собрания акционеров, судебные процессы. Какое там “хозяин жизни”.

С чего, с чего К. решил, что рабочие решили, что при капитализме никто не напрягается? Откуда такая выдумка? Но поглядите: для К. обычная гражданская активность (забастовка, участие в собрании акционеров, митинг) – это напряг. Это что-то ненужное для К.

Часть II

Это – признак тяжелого умственного расстройства людей, неспособность верно оценить утраты и выгоды. И речь тут не только о разумном расчете, а об отключении даже биологических инстинктов.
А . верно пишет: “девочка сама хотела”, и соблазнить ее мог бы и немой”. Нет, уважаемый А ., “отдаться кому угодно” – это не немому. “Девочка” отдалась шпане, которая ее изуродовала, ограбила, лишила возможности и даже потребности иметь детей. У А . получается, что это надо принять и оправдать. Но ведь это болезнь, причем социальная, массовая. Нельзя же оправдывать болезнь. Потом те же люди спросят: что же вы нам не помогли, не привели в чувство? Разве не обязан любой трезвый человек попытаться вразумить “девочку”, а потом помочь ей?

Представляю. «Ах, обмануть меня несложно, я сам обманываться рад…» - и тут – хоп! К. со своим резонерством. Но я уже устал от этой чепухи – К. все время повторяет, что всё, что произошло со страной – это ошибка рабочих, их недомыслие.
Однако К. не касается таких лежащих на поверхности вещей, как голосование многих за партию воров и жуликов. Уже речи нет о выборе между разными системами. Уже плохая система и ее носители налицо. А всё равно голосуют! Как так? Тоже помрачение рассудка? Или: прорва народу убеждена, что Ленин – немецкий шпион, и никакие доказательства, что это не так, не помогают. К., видимо, не в курсе, как, какие причины формируют массовое сознание. Бытие, голубчик, бытие формирует такое массовое сознание, которое вполне адекватно отражает буржуазную пропаганду, вот так! А бытие – это далеко не несчастный талончик.

На мой взгляд, А, сам того не ожидая, сформулировал проблему первой, высшей важности. Мы о ней даже боялись прямо говорить. Суть ее в том, что за последние 20 лет советского строя в нем вырос и стал господствовать избалованный человек “массовой культуры”. Его жизненное кредо А . выразил так: “Я хочу расслабиться и не думать обо всем этом. Хочу, чтобы все было легко и без напряжений”. В этом – основа нашей катастрофы…

И это всё, что К. мог доложить о рабочем классе в СССР. Тяжело… Но Александр вовсе не говорил такого, это выдумал К. Но не работать, действительно, мечтает каждый рабочий. В мире. И никто, разве кроме К., об этом не боялся говорить. К. здесь путает дар божий с яичницей. Есть лоботрясы, прожигатели жизни, которые не желают работать. Есть вещизм, который уже не последние 20, а все годы в СССР, и об этом тоже никто не боялся говорить. В 70-е даже вышла специальная книжка об этом (автор – Евг. Богат). Это и бриллианты у Галины Брежневой, и барахло на даче Щелокова, и картины огромной стоимости дома у Гречко, и ковры у Жукова, и даже Клавдия Шульженко подфарцовывала.
А есть рабочие, труд которых (напр., у конвейера) делает из человека обезьяну. К. просто стерилен в данном вопросе. Но откуда это у К. – «последние 20 лет»?

Сознание автора или оратора так сужено, что все его умозаключение становится иррациональным
Это К. о себе…

Человек может ориентироваться в жизненном пространстве и разумно судить о действительности, то есть делать правильные умозаключения, когда отдельные элементы реальности, выраженные в понятиях, соответствуют друг другу и соединяются в систему – они когерентны, соизмеримы.
К. любит использовать термины из естественных наук и прилаживать их эклектически к обществу, это придает наукообразие его резонерству. Даже тогда, когда он не понимает значения терминов. Когерентность к соизмеримости не имеет ровным счетом никакого отношения.
Соизмеримость – это пропорциональность в смысле отношения, выраженного рациональным числом. Несоизмеримость – это непропорциональность. Скажем, диагональ и сторона квадрата несоизмеримы, их отношение выражается иррациональным числом квадратный корень из двух. Если даже К. По неведению понимает под соизмеримостью примерную одинаковость каких-то общественных «величин», всё равно к когерентности она отношения не имеет. Когерентность имеет отношение к синхронности, согласованности. В спонтанном монохроматическом излучении фотоны имеют случайные направления, поляризацию и фазу. А в излучении лазера все они имеют одну поляризацию и в данной точке пространства разность фаз не меняется со временем.
Если же говорить о системе понятий, то и тут всё неверно у К., т.к. помимо понятий есть еще и категории…
Теперь представьте, что говорит К.: человек может судить адекватно и природе, когда ее элементы колеблются синхронно. Это он где такую природу нашел. В природе, как раз, наоборот – солнечный свет вовсе не когерентен. Но ведь здесь К. попросту выразил по-идиотски древнюю мысль о том, что человек может адекватно отражать реальность, если ее «элементы» закономерны. Эта мысль записана во всех учебниках по философии. Напр., у Ленина: «Если днем светло, а ночью темно, значит, мир не может быть устроен как угодно.» К. попытался по-своему высказать эту мысль, да еще выпендриться под научность, а получилось глупо – как медведь в лужу пёрнул.
Природе присуща повторяемость, если бы ее не было и все события были бы различны, человек не смог бы ориентироваться в мире. Все естественные и общественные науки исходят из повторяемости, она является основой эксперимента и прогнозирования. Но здесь же мы сталкиваемся с парадоксом: уже в биологии, как отметил Тимофеев-Ресовский, понятие эксперимента качественно отлично от понятия эксперимента в физике. Если же говорить о человеке, то психология и подобные науки исходят лишь из характеристик, общих для всех людей. Сам же человек отличается от животного своей уникальностью, неповторимостью, в терминах К. люди – «не когерентны и несоизмеримы». Тем не менее, разные люди могут понимать друг друга!

Сейчас, когда подведены итоги многих исследований массового сознания в годы перестройки, психологи ввели в оборот термин искусственная шизофренизация сознания. Шизофрения (от греческих слов schizo расщепляю + phren ум, рассудок) – это расщепление сознания. Один из ее характерных симптомов – утрата способности устанавливать связи между отдельными словами и понятиями. Это разрушает связность мышления. Ясно, что если удается “шизофренизовать” сознание, люди оказываются неспособными увязать в логическую систему получаемые ими сообщения. Их рассуждения становятся некогерентными.

О-хо-хо… Отметим еще раз легкость в мыслях необычайную у К., кранюю неряшливость в терминах. Отметим также: К. не в состоянии сказать «связь между событиями», он говорит о связи между словами и понятиями. Понимаете ли. Шизофрения – это довольно сложная штука. Синдром дезорганизации, включающий в себя хаотическую речь, хаотические мышление и поведение – это лишь один из трех групп симптомов шизофрении. Есть еще вербальные (слуховые) галлюцинации, есть псевдослуховые галлюцинации (кажется, что кто-то вкладывает мысли в твою голову), есть притупление реакции, плач, кататоническое поведение (напр., восковая гибкость), наконец, просто галлюцинации… Между прочим, масса людей в мире – умеренные шизоиды, распознать это дано лишь узкому специалисту-врачу.
Между прочим, у шизофреника, как раз наоборот, высокая степень «когерентности», доминантности мышления, его трудно сбить с рассуждений на одну и ту же тему. Скажем, в период избирательной кампании Ельцина в массы был вброшен слоган «коней на переправе не меняют». Никакие доводы не помогали, ни то, что Ельцин – это не лошадь, что развал промышленности – это не переправа, сбить с заклинания-ассоциации «коней на переправе не меняют» было невозможно. Т.е. люди не могли установить связь не между словами, а между словом и реальностью. Это и есть превращенная социальная форма по Марксу, когда реальность подменяют фетиши средств массовой информации.
Можно долго рассуждать на тему, насколько мышление шизофреника «неправильно», скажу лишь, что у разных людей просто разные ассоциации. С другой стороны, то, что кажется общепринятым, для гения, например – источник парадоксов. А для нас его гениальная ассоциация вполне может сойти за сумасшествие. Ведь бредовая идея – как раз характерный симптом.
Но ведь и те, что не могли поменять коней, вовсе не психи. Тут, как говорил Спиноза, нужно не плакать, не радоваться, а понимать. Когда люди не могут установить связь между словом и реальностью, это и есть превращенная социальная форма по Марксу, когда реальность подменяют фетиши средств массовой информации. То есть, не надо сваливать на головы рядовых трудящихся вину системы, когда человек отчужден от средств производства и продуктов труда.
Кстати, важными патогенными факторами, вызывающими шизофрению, по предположительным данным, полученным в исследованиях, являются генетическая предрасположенность, условия жизни в раннем детстве, нейробиологические нарушения, психологические и социальные взаимодействия…

Но с тех пор я стал приглядываться к антисоветским рассуждениям с этой меркой, и пришел к выводу, что некогерентность – их родовой признак. Тогда, например, вошло в моду понятие “наш деревянный рубль”. Помню, как ярко прозвучало оно однажды на бензоколонке. Два молодых человека вылезли из машины и, продолжая разговор, проклинали наши “деревянные”. При этом один из них сунул в окошечко три рубля и наполнил бак бензином (тогда он стоил 9,5 коп. за литр). Я подумал: что за кретин? Получает на рубль десять литров прекрасного бензина – и презрительно называет этот рубль “деревянным”!

Ну, хоть бы вопрос задал: почему возникла такая тема. Это ведь не просто так, когда для похода в «Березку» на черном рынке за доллар давали не по официальному курсу по 70 коп., а два, а потом четыре рубля. Не просто так, когда Петраков со товарищи в 1990-м планировали понижение курса рубля, что весьма способствовало развалу экономики. Надо же, как К. презирает простой народ, хотя жрёт с его стола. Хотя сам К. просто напичкан штампами газет «советского» периода.

В 1992 г. сотрудник нашего Аналитического центра стал в правительстве Гайдара министром науки и даже вице-премьером. Приехала к нам высокопоставленная делегация министерства науки ФРГ – зачем-то обсуждать их опыт уничтожения Академии наук ГДР. Утром эта делегация посещала какой-нибудь научный центр, а после обеда они приезжали к нам, и в узком кругу мы вели непринужденные и поучительные беседы. Как-то раз они вернулись из экскурсии в подавленном состоянии. Они посетили лабораторию Петрянова-Соколова, в которой работало всего пятеро глубоких стариков (ему самому тогда было 85 лет, а это были его старые сотрудники). Они показали немцам, какой ответ приготовили на угрозу «звездных войн».
Речь шла о защите наших ракет против действия космических лазерных пушек. Зная параметры лазерного излучения, эти люди подобрали вещества, которые при ударе лазерного луча испарялись, образуя аэрозоль с такой величиной частиц, что электромагнитные волны вступали с ними в интерференцию, и луч рассеивался. Этого было достаточно, чтобы удельная интенсивность воздействия на металл становилась недостаточной для пробивания корпуса ракеты. Старики сделали из этого вещества «краску» и вручную красили образцы для испытаний. Обработка ракеты обошлась бы в 50 долларов. Повидав все это своими глазами, немцы очень сильно приуныли.
Да, нам казалось, что наша система НИОКР недостаточно инновационна, иначе она бы завалила нас миллионом наименований отечественных товаров точно такого же качества, как на Западе.

Возникает вопрос: что же, «советская» власть сумасшедшая, если не сделала систему НИОКР более инновационной, чтобы у нас всё было? Или «это народу не нужно»?

А вообще, инновационная активность была присуща советским людям в очень высокой степени и проявлялась широко и самым необычным образом. Такого движения изобретателей, как у нас, не наблюдалось нигде в мире.

Угу. Эта разорванность мышления К. … Итак, инновационная активность была присуща советским людям, такого движения изобретателей не наблюдалось нигде в мире, только почему-то система НИОКР, т.е. система научно-исследовательских и конструкторских работы не были инновационными… К. не делает очевидный вывод: «советский» (а на деле антисоветский) проект, формирующий систему НИОКР в СССР был хуже, чем западный «проект», он тормозил движение изобретателей.

Надо сказать, что стандарты алогичного, бессвязного мышления задавали и задают люди, носящие самые высокие научные титулы. Вот академик, почетный президент Российского общества социологов Т.И.Заславская в конце 1995 г. на международном форуме “Россия в поисках будущего” делает главный, программный доклад. Читаешь, и охватывает тягостное чувство. Например, поминается дефицит. Он якобы преодолен благодаря повышению цен. Вот какая дается трактовка: “Это – крупное социальное достижение… Но за насыщение потребительского рынка людям пришлось заплатить обесцениванием сбережений и резким падением реальных доходов. Сейчас средний доход российской семьи в три раза ниже уровня, позволяющего, согласно общественному мнению, жить нормально”.
На мой взгляд, это просто разновидность шизофрении, острого расщепления сознания. Людей сбросили в бедность, они не могут покупать продукты и, таким образом, выброшены с рынка – а социолог называет это “крупным социальным достижением”! И ведь обе части утверждения делает один и тот же человек в одном и том же абзаце.

Итак, мы разгромили Заславскую, действительно, дуру. Только у нее не шизофрения. Ее болезнь называется по-другому, мягко говоря – ангажированность. Но К. умудрился забыть про сам дефицит.

Как-то они и меня втянули в разговор, и я спросил, как же получилось, что они, молодые образованные и опытные люди, взяв в свои руки рычаги управления хозяйством, привели его в такое плачевное состояние. Как они возмутились и разволновались. Что вы говорите! Это была система, которая абсолютно ничего не смогла создать и построить! Нам пришлось начинать на голом месте, вот мы и бьемся, как рыба об лед.
Я ушам не мог поверить – смеются они, что ли? Нет, именно взволнованы и уверены, что говорят очевидные и убедительные вещи. Советская система ничего не смогла создать ! Но ведь ты только что говорил, что получил целую сеть современных холодильных установок, которые еще недавно бесперебойно снабжали мороженым миллион, если не больше, отдыхающих. Как вяжутся между собой эти два твоих же утверждения? К этим холодильникам было подведено электричество, которое раньше никогда никто не отключал, даже мысли такой не могло никому придти. И мороженое было прекрасное, не то что импортная подкрашенная дрянь. Разве все это не создано и не построено? Разве получить это называется «начать на голом месте»?
А минутой раньше ты взахлеб рассказывал о СУ-27, на котором ты летал и поплевывал на «фантомы». Разве эти СУ не были «созданы и построены»? Твой собеседник сегодня зашибает большие деньги на том, что продает разработки Института кибернетики, делавшего лучшие в мире системы управления ракетами. Разве этот институт с неба свалился? Разве он не был «создан и построен» в советской системе? Кончатся скоро его ресурсы (как до этого пожаловался сам менеджер), и нечем тебе будет торговать. И это называется «начать на голом месте».
Когда я попытался именно в таком свете представить дело, мои попутчики расстроились, замолчали, но нисколько со мной не согласились. Может, они и впрямь считали, что при советском строе все было обязано появляться из воздуха? И появлялось – а система и воспитанные ею люди были ни при чем. Надо только сказать, что эта установка, смертельная для советского строя, вовсе не является принципиально антисоветской. Она есть следствие избалованности очень большой части советской молодежи как предпосылки для поверхностного, но очень активного антисоветизма. Об этом писал Ортега-и-Гассет: «Избалованные массы настолько наивны, что считают всю нашу материальную и социальную организацию, предоставленную в их пользование наподобие воздуха, такой же естественной, как воздух, ведь она всегда на месте и почти так же совершенна, как природа».

Опять, наверно, неправильное мышление виновато. И опять этот же посыл: избалованные массы. Зажралися. Им там нужно лучше работать. А кто «избаловал», если не патернализм?

Назвать же советский народ раскулаченным – вообще нелепость. И дело не только в реальных масштабах раскулачивания (1,5% советских семей – это много, но это все же не весь народ). Дело в том, что «раскулачивал»-то как раз народ. Коллективизация во многом потому и стала страшным делом, что ее вели крестьяне – это была внутридеревенская гражданская война (тип ее трагически описал А.Платонов в «Чевенгуре»).
Можно было обвинять советскую власть именно за то, что она натравила народ на кулаков и плохо следила за тем, чтобы народ не перебарщивал, не превышал разрешенную разнарядку. Было бы разумно сказать на месте Д.Балашова, что, мол, не только народ, но даже и раскулаченные пошли воевать. Но считать, что народом были именно кулаки, а 98,5% «нераскулаченных» были не-народом – верх нелепости. И тот факт, что этого не замечал ни сам Балашов, ни редакторы газет, что его печатали, говорит о поражении мышления.

К. путает раскулачивание с коллективизацией. И виноват кто угодно, только не власти. В бедах народа виноват сам народ! Неужели К. не в курсе, что как раз не превышали разнарядку, а ради достижения разнарядки всех – под одну гребенку. Хоть бы вспомнил, к кому Сталин обращал свою статью «Головокружение от успехов». В ней Сталин свою собственную вину в насильственной коллективизации переваливал на «власит вообще», на своих партийных конкурентов. Вообще наш народ – что-то страшное, недостойное советского проекта. Даже коллективизацию крестьяне провели страшно. Народ надо пороть'с!

В антисоветском мышлении проявилась в гипертрофированном виде общая склонность интеллигенции к гипостазированию . До такой степени, что это стало, на мой взгляд, родовым признаком антисоветских рассуждений.
Не хотелось бы, конечно, вводить иностранное слово, но трудно подобрать краткий русский эквивалент слову гипостазирование. В словаре читаем: "Гипостазирование (греч. hypostasis – сущность, субстанция) – присущее идеализму приписывание абстрактным понятиям самостоятельного существования. В другом смысле – возведение в ранг самостоятельно существующего объекта (субстанции) того, что в действительности является лишь свойством, отношением чего-либо".
Причем ту именно антисоветское мышление. Мышление К. тоже гипостазировано, но тут оно уж точно антисоветское. Идеализируя СССР, он полагает, что эта идеализация имела место в реальности, т.е. «приписывает реальное содержание выстроенным в уме концепциям» (см. ниже).

Так оно и происходит: какое-то второстепенное свойство возвышается до уровня сущего, для него изобретается многозначительное слово, а потом выстраивается образ, который очаровывает податливую публику. Еще в прошлом веке Ле Бон («Макиавелли массового общества», как назвали его недавно) писал: «Могущество слов находится в тесной связи с вызываемыми ими образами и совершенно не зависит от их реального смысла. Очень часто слова, имеющие самый неопределенный смысл, оказывают самое большое влияние на толпу. Таков, например, термины: демократия, социализм, равенство, свобода и т.д., до такой степени неопределенные, что даже в толстых томах не удается с точностью разъяснить их смысл».
Осознание образованными людьми этого дефекта их мышления затрудняется кажущимся парадоксом: именно крайне рационалистический тип мышления, давшего человеку главный метод науки, при выходе за стены лаборатории может послужить средством разрушения логики (рациональности). Крупный современный экономист Л. фон Мизес предупреждал: «Склонность к гипостазированию, т.е. к приписыванию реального содержания выстроенным в уме концепциям – худший враг логического мышления».

К. довольно примитивно описывает стандартные схемы манипуляции массовым сознанием. Он не понимает, что «силу фразы изначально сменила неприкрытая фразами сила» (Маркс), что основную роль играли вовсе не ширмы из слов, партий, телевизионных клише, а практически действовавший капитал. В первую очередь капитал в форме служебного положения. Но у К. не только мышление, у него и слова разорваны: не Ле Бон, а Гюстав Лебон, основатель социальной психологии. А Людвиг фон Мизес – классический либерал, сторонник невмешательства государства в экономику и следовал, такому, в частности, принципу, как субъективизм в экономике.
Но Лебон в данном случае заблуждается: такие термины, как демократия, социализм, равенство, свобода – вполне определенные. Конечно, если партия во Франции назвала себя Социалистической, то с ее приходом к власти во Франции не наступило никакого социализма. Но большевики вовсе не требовали равенства, это выдумка. Подтасовка, подмена понятия, причем полная, вовсе не путем отделения какой-то черты равенства. И вообще весь этот набор штампов не играл особой роли в событиях.
Вот смотрите: с 1983 г., с момента возникновения нашей группы мы боролись с манипуляцией массовым сознанием. Причем мы делали это хорошо, много лучше официальных журналистов, идеологов, философов. Наши фразы мгновенно подхватывались, наши журналы зачитывались до дыр, одна листовка нашей группы легко обходила целый завод. И что? Кто победил? А почему? Почему рабочие, поняв, что их обувают, всё равно не боролись с нашествием варваров? Ведь мы много раз объяснили им, что к слову «демократия» нужно добавлять «по отношению в кому». Что не бывает равенства, а мы требуем уничтожения классового неравенства, что социализм по определению – это власть рабочих. Потому что «советский» проект десятилетия потратил, чтобы сделал их социально пассивными.

В созревании антисоветского сознания важную роль сыграл совершенно схоластический спор о том, являлся ли советский строй социализмом или нет. Как о чем-то реально существующем спорили, что это такое – мутантный социализм? мобилизационный социализм? казарменный социализм? феодальный социализм? Хотелось крикнуть этим впавшим в гипостазирование интеллектуалам: «Назовите хоть горшком, только в печку не ставьте!».
Вот что пишет профессор МГУ А.П.Бутенко в академическом журнале в октябре 1994 г. о советском строе: «Был создан не социализм, а общество-монстр, двуликий Янус, клявшийся в своей верности людям труда, которым он бросал подачки с барского стола, но верой и правдой служил бюрократии, номенклатуре. Именно это общество – казарменный псевдосоциализм как коммунистическая разновидность тоталитаризма – и было отвергнуто народом, рухнуло, перестало существовать» (СОЦИС, 1994, № 10). Все это – набор слов, не дающих никакого содержательного знания о предмете, но профессор, повторяя эти слова, с небольшими вариациями, почти десять лет, прослыл чуть ли не теоретиком советского строя.
Преодолеть гипостазирование можно, хотя для этого требуются специальные усилия. Но если они удаются, эффект бывает удивительным. Как-то я в Испании читал лекцию о советском строе, а там публика крайне индоктринирована – относительно СССР она мыслит вбитыми в голову штампами, и любая попытка поставить их под сомнение сразу вызывает недоверие к говорящему. Я предложил аудитории заключить на время лекции такой пакт: не употреблять никаких идеологических понятий, которые не имеют прямой связи с элементарными, однозначно трактуемыми сущностями. Например, слова «социализм» или «тоталитаризм» слишком абстрактны, о них можно спорить до бесконечности. А слова «литр молока» понимаются всеми нами одинаково (можно даже уточнить – «литр молока жирностью 3,2%»). Так давайте, говорю, рассмотрим, что такое был советский строй именно в таких, однозначно понимаемых («абсолютных») терминах.
Посмотрим, как питались люди, какие жилища имели, как они отапливались, чем люди болели, сколько их гибло от рук убийцы, чего они боялись и т.д. Нарисуем бесхитростный портрет советского жизнеустройства – без всякого символизма и сюрреализма. Этот подход вдруг показался людям таким понятным и интересным, что я сам никак не мог ожидать. Слушатели сами предложили необычные для нас ракурсы. Например, родители чрезвычайно высоко оценили отсутствие в советском жизнеустройстве сильной наркомафии, растлевающей подростков. Одна женщина сказала, что это качество в ее глазах перевешивает нехватку комфорта и очереди, все это мелочь по сравнению с реальной опасностью потерять сына-подростка, которая превращает жизнь родителей в ад. Если бы я после того разговора привел рассуждения проф. Бутенко о псевдосоциализме, Янусе и пр., это вызвало бы недоумение – что за чушь несет этот схоласт? …
Вся перестройка была проведена под знаком борьбы с тоталитаризмом . Что это за чудовище, ради убийства которого не жалко полстраны уморить? Это чисто идеологическое понятие, не имеющее жесткого, абсолютного значения. Тоталитаризм Брежнева! Такая же чушь, как и «демократия Ельцина». Но, употребляя эти понятия, идеологи могут парализовать здравый смысл даже у очень знающих людей.

Да-да, конечно – прогрессивный буржуа, писал Маркс, даст ослу хорошее стойло.
Хороша схоластика – если признать, что социализма не было, значит, обрушить все реформы, ведь нельзя же перебираться из капитализма в капитализм. Нужно признать, что те, кто жаждал рынка, свободы слова, капитализма западного типа – все боролись с горшком. Нужно тогда признать, что большевики непонятно за что боролись, что Маркс писал о горшке, что Сталин провозглашал окончательную победу горшка и т.д.
Конечно, К. отчасти прав: все эти псевдоинтеллектуалы типа Бузгалина и пр., желающие закрепить себя в истории путем придумывания термина – бессмысленные схоласты. Как говорил Маркс, если нет мыслей, достаточно термина (почти что по Гёте). К. забыл упомянуть еще деформированный социализм и суперэтатизм. А есть еще переродившееся рабочее государство. Сегодня сталинисты спорят: мол, не было социализма, но была диктатура пролетариата… К. только перепутал: Разлацкий-старший говорил не о феодальном социализме, а о феодальном капитализме.
Но К. подтасовывает: он разрывает понятия советского строя и социализма. Ленин полагал, что власть Советов – это и есть власть рабочих, ведь они доминировали по своей организованности. Потому для него социализм – это госсобственность на основные средства производства ПРИ политической власти рабочего класса. Но сегодня, теперь уже, даже сталинисты в курсе, что в СССР Советы были лишь придатком, а власть была у КПСС. Т.е. строй был не советский, а КПСС-овский. К. не в курсе, что в Горьком прошла огромная демонстрация под лозунгом «Вся власть Советам!» Люди выступали не против советского строя, наоборот, за, а выступали они против тупорылых функционеров КПСС, которые всем обрыдли. Что уж делать, если они и были носители и власти, и строя.

Сильное воздействие гипостазирования на мышление подрывает способность к рефлексии, к анализу своих решений и их последствий. В начале 1989 г. лишь 10% опрошенных считали, что в ближайшие годы экономическое положение в стране ухудшится (59% считали, что «улучшится», 28% – что «останется без изменений»). Нас здесь особенно интересуют установки интеллигенции: она в значительной своей части хотела именно капитализма, причем в его западной версии, ждала его от бригады «Горбачева-Ельцина» и считала, что с ним придет благоденствие.
Я уже отмечал причины, по которым интеллигенция желала капитализма в западной версии. Наша группа в 1989-м предупреждала, что такой поворот приведет к краху. Но! Опять гипостазирование виновато.

Рассмотрим пару-другую примеров гипостазирования, которые еще сохранились в памяти. У антисоветской интеллигенции было очень сильно расплывчатое убеждение, что во всем «система виновата». Важнейшими причинами наших бед она считала «засилье бюрократов», «уравниловку», «некомпетентность начальства», «наследие сталинизма» – причины, для массового сознания не так уж существенные. И ведь при том, что уравниловку в числе трех первых по важности причин назвали 48,4% интеллигентов, они же проявили удивительную ненависть к «привилегиям начальства» – 64% против 25 в «общем» опросе.
Ну, если для К. засилье бюрократов- вещь несущественная, то не стоит свое впечатление переносить на всё общество. Да не в том дело! Декларировали-то одно, а сами жрали! К. указывает на факт привилегированности, но «забывает» напомнить про «Моральный кодекс строителя коммунизма».

На деле любая общественная система имеет свой административно-командный «срез», и иначе просто быть не может. И армия, и церковь, и хор имени Свешникова – все имеет свою административно-командную ипостась, наряду с другими. Антисоветские идеологи, глубокомысленно вещавшие: АКС, АКС… – намекали, что в «цивилизованных» странах, конечно, никакой АКС быть не может, там действуют только экономические рычаги. Но ведь это попросту глупо – любой банк, любая корпорация, не говоря уж о государственных ведомствах, действуют внутри себя как иерархически построенная «административно-командная система», причем с контролем несравненно более жестким, чем был в СССР. Но так людей очаровали этой АКС, что антисоветские документы стали замечательными свидетельствами утраты здравого смысла.
Вот уже упомянутый проект Закона о предпринимательстве (1990 г.). Бредовое требование: «Государство должно воздействовать на хозяйственных субъектов только экономическими методами!» Мол, никакого администрирования. Во всем мире «хозяйственные субъекты» не просто находятся под административным контролем, но и весьма часто оказываются в тюрьме, а у нас, значит, бей их только рублем, да не прямо, а через какие-то мифические экономические механизмы.

К. Делает вид, что не понимает разницы между государством, у которого прямые хозяйственные функции, и государством, которое стоит над хозяйственными функциями. Даже сто Марксов в правительстве, говорил Ленин, не в состоянии управлять экономикой. Люди типа Фукуямы, вроде бы следуя Ленину, рассказывают про необходимость перераспределения хозяйственных функций вниз.
Самарский марксист Э. Никишина пишет, что когда экономика растет, управленческий аппарат уже не справляется, он не может опосредовать всё богатство хозяйственных связей. Предприятия перестают выполнять план. План сформирован узкой группой людей. Поэтому Ленин говорит: «Сведем роль госчиновников к роли простых исполнителей воли трудящихся.» Фукуяма же говорит: «Отдайте часть функций капиталистам.» Есть разница?
Но и К. не понимает и другого: дело не в том, что на Западе тоже есть АКС, а в том, что либералы желали в угоду западным монополиям ослабить протекционистские действия государства в СССР.

Даже историки, прекрасно знавшие, что системы управления и в государстве, и в хозяйстве складываются исторически, а не логически, не исходя из какой-то доктрины, стеснялись прямо сказать, что пресловутая АКС – плод самого примитивного гипостазирования.
Спасибо. Вот тут, наконец, К. приблизился к пониманию того, что Горбачев с Ельциным – это никакой не антисоветский проект, они возникли не из какой-нибудь доктрины, не в результате каких-то нарушений логики, а исторически.

В 1988 г. на круглом столе в АН СССР историк К.Ф.Шацилло осторожно объяснял на примере промышленности России начала ХХ века: "Совершенно ясно, что в крупнейшей промышленности, на таких казенных заводах, как Обуховский, Балтийский, Адмиралтейский, Ижорский, заводах военного ведомства, горных заводах Урала капитализмом не пахло, не было абсолютно ни одного элемента, который свойствен политэкономии капитализма. Что такое цена, на заводах не знали; что такое прибыль – не знали, что такое себестоимость, амортизация и т.д. и т.п. – не знали. А что было? Был административно-командный метод: постройте четыре броненосца и скажите, сколько заплатить; желательно построить за три года, построили за шесть, ну что же поделаешь?..
А что Сталин стал использовать? Он обратился к тем архаичным, пережиточным, феодальным по существу, командно-административным методам, которые существовали в крупной казенной промышленности до революции" («Россия, 1917 год: выбор исторического пути». Круглый стол историков Октября, 22-23 октября 1988 г. М.: Наука, 1989).

Господину Шацилло нужно осторожно объяснить, что если он не в курсе, то в любом цехе любого капиталистического завода нет ни одного элемента, который свойственен политэкономии капитализма, там не знают ни что такое прибыль, ни что такое себестоимость. В то же время на тех же Обуховском, Балтийском, Адмиралтейском, Ижорском, заводах военного ведомства, горных заводах Урала идиотами не были и прекрасно знали. что такое амортизация. И, разумеется, были прекрасно осведомлены о главном элементе политэкономии капитализма – цене рабочей силы.

А вспомним ключевое слово перестройки дефицит . В нормальном языке оно означает просто нехватку. Это именно «свойство, отношение чего-то», но из него создали какое-то реально существующее чудовище, чуть ли не главный, чрезвычайно активный субъект нашей жизни. Он как будто подкарауливал каждого советского человека и днем, и ночью и мог напасть на него в самый неожиданный момент в любом месте. Дефицитная экономика! Людей уверили, что во времена Брежнева «мы задыхались от дефицита», а сегодня, мол, никакого дефицита нет, а есть изобилие. Дефицит стал чем-то вроде кобры, танцующей под дудочку факира. Много производили молока – это был дефицит; снизили производство молока вдвое – это изобилие. Ведь это переход к понятийному аппарату шизофреника. И маскируется этот переход путем создания образа из несуществующей ткани, путем извращения смысла слова. Нехватка – это изобилие!
Замечу, что даже в чисто «рыночном» смысле реформа привела именно к опасному дефициту, какого не знала советская торговля. Чтобы увидеть это, надо просто посмотреть статистические справочники. Вот данные Госкомстата СССР, а потом Госкомстата РФ. Обеспеченность розничного товарооборота товарными запасами в розничной торговле (в днях товарооборота) составляла в СССР на 1 января соответствующего года: 1960 – 85 дней, 1970 – 88, 1980 – 77, 1985 – 92, 1986 – 84, 1988 – 69, 1990 – 47 дней. В РФ она составила в 1995 г. 33 дня, и в 1996 г. 39 дней. При этом в 1994 г. из всех товарных ресурсов товарооборота 48% поступило по импорту, а в 1995 г. – 54%.
В советское время нормативные запасы товаров и продуктов в торговле были достаточны для 80 дней нормальной розничной торговли. Если они сокращались ниже этого уровня, это было уже чрезвычайной ситуацией. В ходе реформы товарные запасы снизились до 30-40 дней. А, например, на 1 октября 1998 г. на складах Санкт-Петербурга имелось продуктов и товаров всего на 14 дней торговли. Положение регулируют только невыплатами зарплаты и пенсий. Вот тебе и изобилие.

Хорошим лекарством против гипостазирования было бы чтение «Государственных докладов о состоянии здоровья населения РФ», где понятие дефицит употребляется в его строгом, жестком смысле – дефицит белка, дефицит витаминов, дефицит йода и т.д. Там прямо говорится, что реформа привела к массовому дефициту в организме жителей России жизненно важных компонентов – дефициту, немыслимому в советское время. Вот что означает, например, дефицит в его жестком, ограниченном значении: в 1985 г. в РСФСР в среднем на душу населения было потреблено 22,5 кг рыбы и рыбопродуктов, а в 1994 г. – 9,8 кг. Дефицит рыбы как продукта питания – при ее изобилии на прилавках как знака ложного изобилия. Люди, которые приветствуют такое положение, впадают в глубокое гипостазирование.

Все эти цифры, но в гораздо большем объеме, были приведены Руцким в его пресловутых «мешках» в 1993-м. Всё это давно известно. Как заметил в 1993-м Рыжков-старший: «Раньше были пустые прилавки и полные холодильники. Теперь полные прилавки и пустые холодильники.» Только ленивый не пересчитывал, насколько снизилось производство и потребление в России. Но К. опять переворачивает – причем здесь сегодня? Я про вчера говорю – был дефицит или нет?

Другим важным чудовищем, созданным в антисоветском создании, была номенклатура . Слово, которое всего-навсего означает принятый в СССР порядок подбора и назначения кадров на должности высокого уровня в аппарате управления, вдруг обрело статус какого-то чуть ли не живого существа, которое охватило своими щупальцами всю страну и ворочает всеми делами. Задумаемся над очевидным фактом: советский человек стал испытывать почти ненависть к номенклатуре – за то, что она пользовалась «льготами и привилегиями». На этой почве и произошло сотворение Ельцина как временного кумира.
Еще нагляднее, гротескно это проявилось в мышлении западной интеллигенции (прежде всего левой – правые как-то более приземленны, их сказками про льготы не проймешь). Помню, как легко было пpинято на Западе пpедложенное Горбачевым объяснение пpичин политического кpизиса в СССР в конце 80-х годов: номенклатура яpостно боpется за сохpанение стаpого pежима, чтобы не потеpять свои огpомные пpивилегии. У многих испанских коллег я спpашивал, какими пpивилегиями, на их взгляд, обладает номенклатура в СССР? Какие льготы получают ставшие бюpокpатами pабочий, инженеp, учитель и т.д., чтобы эти льготы таким pешительным обpазом повлияли на их сознание? Мне не только никто не дал связного ответа, но и сам этот вопpос ставил в тупик – над ним никто не задумывался. Образ номенклатуры уже жил своей собственной жизнью и не нуждался в конкретных описаниях. Пpесса даже не потpудилась составить пусть мифическую, но мало-мальски связную аpгументацию своей модели, этот даже небольшой тpуд по убеждению читателя или телезpителя был излишен.

Действительно, номенклатура как понятие - пустая абстракция – если их не объяснить марксистски, с классовым подходом. Номенклатура – это большая группа людей, сложившаяся исторически, занимающая определенное место в общественной иерархии в отношении к средствам производства и потому имеющая привилегии в распределении общественных благ. Т.е. номенклатура полностью подпадает под ленинское определение классов. Управление есть отношение собственности. потому номенклатура – собственник. Буржуа, то есть. Класс буржуа. Понятно?
И мы все увидели истинную сущность номенклатуры, когда она вмиг перестроилась, а потом стала обычным классом капиталистов. Уже без коммунистического бантика. И это вовсе не тривиальное использование служебного положения, как сказал бы простодырый К. Это перевод одной формы капиталистической собственности в другую, более явную форму капиталистической собственности.
Но для рядовых трудящихся номенклатура – вовсе не абстракция. Это новая техника, завезенная из Германии, и гниющая на заводском дворе. Это директор завода, на глазах у рабочих прущий себе на дачу дорогущие стройматериалы. Это тупоголовый начальник цеха, который в начальники попал потому, что был профсоюзным или комсомольским вожаком в институте. А вожаком стал потому, что папа – зам. директора завода. Это горячая вода, которой нет по четыре месяца вместо положенных двух недель по закону. Это деньги, выплаченные на кап. ремонт, когда ни одно жилое здание этого кап. ремонта в глаза не видело. Это хамы начальники, это сервелат и черная икра всегда к их столу. Т.е. то, что было не просто дефицитом, а дорогим дефицитом.

Действительно, конкретно об этих льготах в их реальном выражении никто и не думал, образ этих льгот, не имея материального наполнения, был в то же время очень жизненным, это был плод гипостазирования. Ведь холодная логика гласит: любое общество должно создавать верхушке «улучшенные» (смотрите, К. даже слово «улучшенные» ставит в кавычки, будто бы вовсе не улучшенные, Б. И.) материальные условия, хотя механизмы создания таких условий различны. Была ли верхушка СССР так уж прожорлива? Нет, в норме советское общество отпускало ей крохи материальных благ.
Если сравнивать с привилегиями нынешних чиновников – конечно, советский чиновник жил беднее. Но вряд ли нынешняя номенклатура более прожорлива, чем советская, не может же она пихать в рот втрое больше, чем советская. Право, ни один капиталист, даже царь не мог пихать в рот втрое больше, чем «советская» номенклатура. Слово «прожорливая» у К. – как насмешка над теми, кто говорил о привилегиях.
Разумеется, какие-нибудь дачи, иномарки или спецраспределитель с сервелатом и армянским коньяком – мелочь, но обязательная мелочь. Попробуй-ка скажи чиновнику, что завтра у него не будет ни личного шофера, ни личного самолета бесплатно, ни костюмов или ботинок из Парижа, ни импортных гарнитуров, ни западной техники, ни ананасов с рябчиками и стерлядочкой и девочкой из любого театра к столу… Всё это мелочи, но крайне важные мелочи в жизни чиновника… Были бы это неважные мелочи, так он их бы и не заводил себе. К. говорит, что везде у верхушки условия лучше – хотя тут же проговаривается: как это так, есть советский народ, а есть верхушка… Но К. лжет: западный чиновник жил и живет ГОРАЗДО беднее советского!
Однако вовсе не в личном шофере дело. Это, действительно, мелочь. Но вот художественные картины, стоящие сотни тысяч фунтов стерлингов, в личной собственности Щелокова, Георгадзе, Гречко, не говоря уже о бриллиантах Галины Брежневой. Это совсем даже не мелочь!
Уж если Марк Бернес эшелонами торговал шмотки из Югославии, что говорить о Политбюро.

Как принцип, это было заложено уже в генезис номенклатурной системы (вспомним хотя бы идею партмаксимума). Вот мелочь из воспоминаний помощника Сталина в 20-е годы: «В 1922-1923 гг. я жил в одной квартире с Верой Инбер и ее отцом, дядей Троцкого. Троцкий, его дети – Седов, дочери – часто к нему приходили, другие товарищи, целые собрания бывали» (А.П.Балашов. Старая площадь, 4. ПОЛИС, 1991, № 5). Подумайте: помощник Сталина, дядя Троцкого и т.п. живут в коммунальной квартире. И это была норма.
А вот 1943 г., семья Сталина. В квартиру его тестя и тещи, которых он очень любил и с которыми постоянно общался, подселяют семью заместителя наркома здравоохранения РСФСР, и они живут в коммунальной квартире. Когда в 1948 г. была арестована сестра жены Сталина, то, поскольку освободилась ее комната, в эту квартиру вселяют еще одну семью.
Во время «борьбы с привилегиями» много говорилось о «кремлевских обедах» в столовой на ул. Грановского, где могли обедать члены высшей номенклатуры (или брать обед домой или продукты сухим пайком). Такие «обеденные книжки» имели также старые большевики. Они-то имели льготы – платили за обед 10% стоимости. Но члены номенклатуры платили полностью – 2100-2400 руб. за месяц. Внук старого большевика и племянник жены Сталина В.Ф.Аллилуев вспоминает: «Когда я поинтересовался у Каманиных, почему они не берут обед в Кремлевке, Мария Михайловна мне ответила: „Вовочка, нам невыгодно его получать. Он слишком дорого стоит, а на нашу семью его не хватает“ (их было пятеро)».
А вот штрихи образа жизни самого Сталина и его семьи – в письмах его жены Н.Аллилуевой Сталину в Сочи, где он был на отдыхе (опубликованы в 1992 г.): «2 сентября 1929 г… Как мои дела с Промакадемией, ты спрашиваешь. Сегодня был у меня экзамен по математике письменной, который прошел удачно, но в общем мне все же не везет, а именно: утром нужно было быть в ПА к 9-ти часам, я конечно вышла в 8 1/2 и что же, испортился трамвай, стала ждать автобуса – нет его, тогда я решила, чтобы не опоздать, сесть на такси, села и что же, отъехав саженей 100, машина остановилась, у нее тоже что-то испортилось».
Какие здесь льготы и привилегии? Жена первого руководителя государства едет на экзамен на трамвае, взять такси – это уже нечто необычное. Вот из других писем: «Иосиф, пришли мне если можешь руб. 50, мне выдадут деньги только 15/IX в Пром[академии], а сейчас я сижу без копейки. Если пришлешь будет хорошо… В день прилета цеппелина Вася на велосипеде ездил из Кремля на аэродром через весь город. Справился неплохо, но, конечно, устал»4.
Конечно, аскетизм довоенного времени уходил в прошлое, но все же и в послевоенный период льготы советской номенклатуры были гипертрофированы в массовом сознании. Хрущев поохотился разок в Крыму, и это вошло в историю как преступление века. А типичная оргия секретаря обкома заключалась в том, что он мылся в бане, а потом выпивал бутылку коньяка. Когда Молотов умер в 1986 г., все его состояние равнялось 500 руб. – на похороны (да еще перед этим он отправил 100 руб. в фонд Чернобыля). Даже Брежнев, которому перестроечная пропаганда создала ореол вселенского вора, оставил в наследство, как выяснилось, лишь несколько подержанных иномарок – была такая слабость у руководителя советской империи, любил порулить на хорошей машине.
С точки зрения разумного расчета, руководители высшего звена в СССР были самой «недооплаченной» категорией – это сообщила даже идеолог перестройки Т.И.Заславская. Почему же маленькие блага и слабости вызывали ярость, а к хамской роскоши нуворишей или невероятным доходам нынешних директоров-приватизаторов проявляется такая терпимость? Потому, что люди судили не реальной мерой, а теми образами, которые были построены в идеалистическом сознании. И очарование этих образов было очень сильно.

Ах, вот почему… Значит, население виновно в том, что у него, в отличие от мудрого К., было идеалистическое сознание, которой очаровалось привнесенным антисоветскими проектировщиками образами. Но ведь сам же вспомнил про партмакисмум. Кто ж его отменил? Любимец К. Сталин. К. упомянул его, а затем заговорил об отходе от довоенного аскетизма. Но об этом ниже.
Кара-Мурза совершенно прав, выступая против НАВЯЗАННОЙ ЛИБЕРАЛЬНЫМИ ДЕМОКРАТАМИ ТЕМЫ ПРИВИЛЕГИЙ КПСС. Помню, что наш Союз коммунистов, когда в 1988 году один социал-демократ у доски в университетской аудитории рисовал нам, что привилегии и прибавочная стоимость, которую капиталист тащит из кармана рабочего, одно и то же, пребывал в недоумении.
Видите ли. Скажем, один из ведущих миллиардеров мира Карнеги тоже был скромен в быту. Как Сталин. Старенький костюм носил. Узбекские или таджикские советские беи тоже ходили в замызганных халатах. И что?
Ни один миллиардер мира не прожирает (как удачно подобрал слово К.) прибавочную стоимость, он бы лопнул. Он ее пускает на развитие производства. Точно так же, как такой частный собственник, как государство в СССР. Суть капитализма – в узурпации узкой социальной группой управления, планирования. Распределение благ – лишь вторично.
Вернемся к идеализму непросвещенных, как мудрый К., широкихмасс. К. выразился несколько фривольно, говоря, что аскетизм был заложен в генезис советской номенклатуры. В генезис ничего закладывать невозможно. Ну, в принципе, понятно, о чем К.? Не совсем.
В основание действительно советского государства закладывался не выдуманный К. «принцип» отпуска крох материальных благ. Величина крохи в многомиллионном государстве весьма варьируется… В основание закладывался вполне определенный принцип Парижской коммуны: скромная оплата госчиновника, на уровне квалифицированного рабочего. Этот принцип должен был стать принципом Советской власти. По мере отмирания этого принципа отмирала и Советская власть, что К. обозначил как отход от довоенного аскетизма. Кто же начал этот отход, кто отменил партмаксимум, кто возглавил «антисоветский проект»? Любимец мудрого К. Иосиф Сталин.
И вот этот отход совершенно точно, а вовсе не идеалистически, отразился в сознании масс. Это ведь не просто «верхушка». Эта верхушка почему-то называла себя коммунистической! В газете «Правда» населению толковали о честности, неподкупности, скромности коммунистов, о моральном кодексе строителя коммунизма, а коммунисты-то… тут вам и черная икорка, и девочки, и бриллианты, и всё тайно! Скрытно от масс! Вот почему эти «образы» оказались столь «очаровательны».
О жизни номенклатуры середины 70-х рассказывает Игорь Андрианов, юрист: «Приехал я в Пермь, устроился на Кишертскую птицефабрику юрисконсультом. Выяснил, чем занимается руководство фабрики. Директор на своем газике регулярно приезжал ночью на фабрику воровать птицу. Однажды попался неопытный сторож, преградил путь. Газик, ни полсекунды не останавливаясь, сбил сторожа. Собрал я материала побольше, и в КГБ. Как думаешь, что мне ответили? Что у них давным-давно все мои материалы имеются…»

В 1985 г., на волне перестройки, и я на какое-то время попал в номенклатуру, причем довольно высокого уровня – номенклатуру Отдела науки ЦК КПСС. Я был назначен заместителем директора довольно крупного института, имевшего существенное идеологическое значение (Института истории естествознания и техники АН СССР). Став членом номенклатуры, я с обывательским любопытством стал ждать, когда же мне поднесут те льготы и привилегии, о которых мы были столько наслышаны. Никто не подносил. Когда я ближе познакомился с номенклатурной кухней, то оказалось, что никаких законных льгот нет. Есть слегка коррумпированные группы, которые понемногу и незаконно сосут какие-то блага из своих ведомств. Несравненно меньше, чем явные воры на хозяйственной работе, но все же сосут. И тебе, как новому члену номенклатуры, туманно намекают, что ты в такую коррумпированную группу можешь вступить – со всеми вытекающими последствиями, прежде всего, с потерей независимости от того начальства, которое контролирует ручейки благ.
Иными словами, сама по себе принадлежность к номенклатуре этих благ не давала – ты должен был сделать личный выбор и перейти Рубикон. Но перед таким выбором стоит вообще любой человек на любом социальном уровне, в этом смысле советская номенклатурная система ничем не отличалась от любой прочей. И я с абсолютной уверенностью могу сказать, что примерно половина советских номенклатурных работников не приняла соблазна коррупции.

А где же данные ВЦИОМ?? Ты – один из миллионов… Это уже наглость – на миг сунулся в номенклатуру, увидел пять человек и говорил: 10 млн живут честно! Или это у К. гипостазия… или шизофрения… словом, логический разрыв.
Но К. напускает туману: мол, были некие группы… они заманивали К., мол, надо тебе черной икры? Да наш К. не поддался… Ну, мол, везде такое, что уж тут такого. Даже если б такие мифические группы и существовали. Это же были коммунистические группы! Но К. бессовестно лжет.
Потому что общественное бытие определяет общественное сознание. Конечно, были единицы, которые шли не в ногу со своим классом. Как Карнеги или Сталин. Но класс есть класс.
В конце 80-х первый секретарь пермского обкома КПСС Борис Коноплев решил пообщаться с народом. Из зала спросили: «Почему у вас в обкомовской столовой цены ниже, чем в рабочих столовых?» Коноплев ответил: «Цены у нас такие же…» Пермяки долго смеялись. Понимаете, это столовая. Никто туда не заманивает, жри и всё тут. Это только столовая!

Скажу для начала, что все устройство показателей, согласно которым подбирались кадры (из реально имеющегося в наличии контингента), и те фильтры, через которые они пропускались для отсеивания негодных, действовали стабильно и предсказуемо. Были известны все процедуры и ступени, все поддавалось проверке, так что сбои и отказы были довольно редки.
Ох, ё… Номенклатура, как уже сказано, это вовсе не система подбора кадров. Это реальные выжиги, тупоголовые хапуги, что сегодня видно уже невооруженным глазом –все они современные капиталисты. Но вот подбор кадров… Юра Чурбанов в 1971-м развелся с женой, оставив двух детей, чтобы стать зятем Брежнева. Из зама начальника ГУИТУ (тюрем) немедленно прыгнул в начальники Политуправления МВД. Оказался вором. Еще смешнее работали фильтры для отсеивания негодных, которые действовали стабильно и предсказуемо, когда они пропустили Бурбулиса, Егора Гайдара, Ясина, Кулагина, Горбачева, Ельцина, и еще, и еще… Впрочем – почему: предсказуемо, очень даже предсказуемо! Эту систему К. ниже назовет советской!

Ликвидация советской кадровой системы резко ухудшила положение. Теперь подбор и расстановка кадров производится теневыми силами при помощи теневых, совершенно непрозрачных и непроверяемых процедур. То возникает Березовский, то Починок, то Шахрай, то Кох. Кто, почему, как их выдвинул и вдруг дал огромные реальные полномочия в государстве? И так сверху донизу. В 1994 г. членом Комиссии по правам человека при Президенте России был назначен Владимир Податев, трижды судимый (кража, вооруженный грабеж, изнасилование) “вор в законе” по кличке “Пудель”. Его не неграмотные крестьяне Елецкого уезда избирали, его кандидатуру подбирали и проверяли в Управлении кадров Администрации Президента. Я допускаю, что он – правоверный антикоммунист, поклонник Егора Гайдара. Но ведь по самому типу его квалификации ему явно надо было быть где-то в помощниках у Черномырдина, ну, в министерстве финансов – а его бросили на гуманитарную сферу.
И тут ты, батенька, неправ, т.к. бараны – к баранам. Приспособленцы, студеникины, бузовы и пр. Это и есть система, она и не менялась, она просто стала явной, а тот, кто остался на обочине, вроде К., для того происходящее – тайна за семью печатями.

В антисоветских разговорах любили потоптать фигуру Брежнева, хотя и он на фоне того, что мы повидали после 1985 г., выглядит достойно
Ага.

Вспомним еще один важный случай гипостазирования – веру в магические свойства акционерного капитала , при котором «все становятся собственниками». Акции, акции… Во время приватизации людей соблазняли тем, что в США миллионы людей владеют акциями и, таким образом, получают доход с капитала. Ваучеры можно будет поменять на акции и жить на дивиденды.
В.Селюнин в статье с многообещающим названием «А будет все равно по-нашему» писал в «Известиях»: «Это только по вшивым партийным учебникам там, за бугром, всем владеют в основном Форды да Дюпоны. А в действительности акции, к примеру, корпорации „Дженерал моторс“ имеет около миллиона человек».
В таких случаях всегда недоумеваешь: не соображает человек – или нагло врет? Вот сводка из газеты «Нью-Йорк Таймс» от 17 апреля 1995 г.: 40% всех богатств в США принадлежат 1% населения. А насчет акций, так и у нас в России миллионы их имеют – акции и АО МММ, и «Гермеса». Только при чем здесь собственность и доход? Доля в доходе как богатой, так и бедной части населения США сохраняется с точностью до десятой доля процента с 1950 г. (сводка U.S. Bureau of Census приведена в журнале «США: экономика, политика, идеология» № 10, 1994). Нисколько приобретение акций «миллионом человек» этого распределения не изменило.
Можно только удивляться, как легко поверила интеллигенция в басню об «акциях». Читать разучилась? Вот энциклопедический справочник «Современные Соединенные Штаты Америки»(1988), тираж 250 тыс. экз., хватило бы всем заглянуть и получить справку. Там ясно сказано, что акции существенной роли в доходах наемных работников не играют. Читаем: «В 1985 г. доля дивидендов в общей сумме доходов от капитала составила около 15%» (с. 223). А много ли рабочие и служащие получают доходов от капитала? Читаем: «Доля личных доходов от капитала в общей сумме семейных доходов основных категорий рабочих и служащих оставалась стабильной, колеблясь в диапазоне 2-4%» (с. 222). Два процента – весь доход на капитал, а в нем 15% – доход от акций, то есть, для среднего человека акции дают 0,003 его семейного дохода. Три тысячных! И этим соблазнили людей на приватизацию, на то, чтобы угробить всю промышленность страны! Ход рассуждений с акциями буквально укладывается в определение гипостазирования, данное в словаре.

Почему К. вреден? Потому что опоздал. Зюганов не лучше. Наш Союз коммунистов один из первых в стране выступил против акционирования. См., напр., мою статью в «Рабочем вестнике» 1992 г. «Акционерная форма щизофрении». Как же поступили наши «коммунистические» партии? Идем к проходным «Велты», которую собираются акционировать, со своими листовками. Встречаем руководителя пермской ячейки РКРП Шумихина, докладываем, что идем протестовать. Шумихин: «Бесполезно, всё равно сакционируют…» Мы уберегли от акционирования ряд заводов, кое-где рабочие получили больше акций, кое-где рабочим удалось вырвать часть акций из рук администрации, которая хотела их прикарманить. А что делали в это время «коммунисты»? Кричали за социализм. А что делал во время акционирования К.? Помалкивал в тряпочку. Хотя против акционирования выступил даже отец российского акционирования. Коля Травкин, см. мою статью…

Идеализм антисоветского мышления приводит и к явлению, как бы симметричному гипостазированию, к «гипостазированию наоборот» – когда именно самый существенный, абсолютный и объективно неустранимый фактор не замечается или сводится к несущественной стороне действительности, от которой при построении любимой концепции можно отвлечься.
Очень наглядно это выразилось в истории с книгой А.П.Паршева «Почему Россия не Америка?». Книга эта стала широко известна, но главные ее мысли отвергаются, часто даже с неподдельной страстью, антисоветскими интеллектуалами. Причина в том, что Паршев развенчивает одну из ключевых идей антисоветизма, согласно которой стоит только сбросить «железный занавес» и открыться мировому рынку, как в Россию хлынут иностранные инвестиции, и мы заживем, как на Западе.
На деле Паршев только изложил на доступном языке и очень наглядно тот факт, который интенсивно изучается множеством экономистов с 90-х годов XIX века. Стоит только (полная ерунда, Б. И.) ввести в экономическую модель российского хозяйства географический фактор (климат и расстояния), как становится очевидной необходимость довольно высокой степени «закрытости» России от мирового рынка. Иначе не только иностранные инвестиции в Россию не «потекут», а и собственные ресурсы станут «утекать».

К., как и наивный Паршев, свел дело к климату и расстояниям.
Насчет расстояний – отдельный разговор. Тут нет разницы между системой в СССР и вынесением производств за пределы США или Норвегии, например. Это служит ослаблению борьбы трудовых коллективов.
Что до климата… В ряде штатов США, в Канаде или Швеции климат не менее суров. Вот профессор Преображенский, экономист, большевик, честно говорит: госмонополия на внешнюю торговлю – святая необходимость, но в виду отсталости России. Если допустить западные более качественные и более дешевые товары на российский рынок – вымрет отечественный производитель, будет вытеснен в виду конкуренции. В условиях, когда производительность труда в СССР серьезно отставала от западной, вплоть до катастройки, протекционистский «железный занавес» жизненно важен.
Мы объясняли это задолго до ликвидации госмонополии – и не слушали. Почему? Потому что – интерес! А иномарки. А видеомагнитофоны. А джинсы. И никакого гипостазирования.

При этом на Кубе все иностранные инвестиции пошли только в реальный сектор экономики, а у нас львиная доля – в спекуляции ценными бумагами. Почему же это? Нравится канадским буржуям Фидель Кастро? Нет, им нравится, что издержки производства на Кубе ниже, чем в Сыктывкаре. Отопления не надо.
Куба – уникальная страна, но там авто 50-х гг.

Мне прислал целый труд (53 стр. машинописного текста) один из крупных деятелей строительства, ныне пенсионер. Он, например, руководил строительством Ульяновского авиационного промышленного комплекса. О масштабах комплекса говорит тот факт, что для него строили новый левобережный район Ульяновска на 400 тыс. человек. Суть труда в том, что автор как бы «переписал» книгу Паршева применительно к строительству. Он приводит дотошные сведения о стоимости всех элементов промышленного строительства в России, Западной Европе и Юго-Восточной Азии. У нас в целом любой объект выходит в 2-2,5 раза дороже, чем в Европе и в 5-6 раз дороже, чем в ЮВА. И для любого инвестора это очевидно из самого краткого бизнес-плана.
С 1992 г. этот человек вел переговоры с десятками фирм Запада по использованию сети заводов, построенных в 80-е годы в селах Западной Белоруссии для выполнения заказов авиационной промышленности (там на селе тогда возник избыток женской рабочей силы). Заводы новенькие, оборудование прекрасное, люди обучены – но все рухнуло в 1992 г. Так используйте этот готовый производственный потенциал на самых выгодных условиях!
Наши снизили зарплату до 40 долл. в месяц, чтобы привлечь фирмы. Это – зарплата рабочих в Юго-Восточной Азии. Но инвесторы, посчитав реальную стоимость нашей рабочей силы (включая отопление и т.д.), быстро вычисляли, что так или иначе придется выплачивать по 200 долл. в месяц – даже для мягкого климата Западной Белоруссии. Ни одного контракта они так и не заключили. В дело вошла только чешская фирма «Отован», у которой был подряд на пошив рабочей одежды для Запада. Но, начав с использования завода с 1000 работников, она после первого же цикла производства сократила проект до одного цеха с 70 рабочими. Завод был закрыт. Никто из этих инвесторов и наших директоров не читал книги Паршева, во всем этом нет никакой идеологии и никакой теории – человек рассказывает голые факты.
Паршев рассмотрел первостепенный по важности неизменяемый фактор, который исключается из рассмотрения во всей антисоветской доктрине. Но в такой же степени и почти чудесным образом антисоветское мышление ухитряется не видеть и не брать в расчет главных, массивных динамических факторов и тенденций. Но зато в ранг главных, решающих изменений возводят ничтожные по значению колебания, флуктуации.

У К., видимо, не гипостазирование, а болезнь похуже. Вот он пишет, что белорусы предложили, чтобы белорусские рабочие получали зарплату по 40 р. Сами предложили. А на Западе ПОСЧИТАЛИ и решили, что им ПРИДЕТСЯ платить по 200 долл. в мес. И не стали поэтому участвовать в белорусских заводах. Почему «придется» – если предложили по 40? Как снежные зимы в Белоруссии могли повлиять на предложение платить 40??
С другой стороны, если на Западе решили, что на авиационных заводах способны работать рабочие из Юго-Восточной Азии, или что 200 долл. в месяц – это больше, чем минимальная зарплата в развитых странах, то они больные, как и К., и болезнь эта называется идиотизм.
То, что инвестиции в РФ минимальны – понятно, здесь коррупция. В Белоруссии ее почти нет, там есть другое – Лукашенко. Который изначально заявил, что будет строит отношения с НАТО, Европой, США и пр. на равных условиях. Вашингтон невзлюбил Лукашенко и зачислил его в самые страшные диктаторы. Потому и отказался Запад от белорусских заводов, это чисто политическое решение.
Касаемо строительства. Потери в этой сфере в развитых странах – 3%-4%. В СССР – 30%.

Вот выпуск от 13 ноября 2000 г.: «В этом году потребность в инвестициях в газовую промышленность (по экспертной оценке, около 3,5-4 млрд. долл.) может опередить их фактический объем более в 2,5-3 раза… Недавнее приобретение ЛУКойлом 1300 АЗС в США, его же более ранние покупки НПЗ в Румынии, Болгарии и на Украине, а также относительно успешная попытка Газпрома закрепиться на венгерском рынке говорят о том, что среди российских сырьевых экспортеров преобладает стратегия вложения во внешние активы».
Это – самые массивные, тяжелые процессы в российской экономике, они набирают темп и инерция их очень велика. Никакого противодействия им нет – и в то же время людей уверяют, что впереди нас ждет благоденствие. И дело не в лживых экспертах и политиках, дело в том, что люди, воспринявшие интеллектуальный аппарат антисоветизма, уже неспособны верно оценить, взвесить силу разных процессов и явлений.
Они не могут преодолеть ту склонность к гипостазированию, которую внедряли в интеллигентское мышление начиная с 60-х годов. А за антисоветской частью интеллигенции этим заразились доверявшие ей менее образованные горожане.

Ах, вот что – теперь уже склонность виновата. Да эта склонность еще и заразна!
Но главное – не общественное бытие определяет. Определяет не сознание. А прошлое групповое сознание!! Шестидесятники-ленинцы!
Читай – хрущевщина.
Другая беда – не только в России, но и в США преобладает стратегия… ох. Стратегия не может преобладать. Она на то и стратегия. Преобладает тенденция. Вложения во внешние активы. Капитал ищет, где дешевле и спокойней. И тут оказывается, что профнепригодные, типа Кириенко, кретины типа Кудрина и уголовники, попавшие в элиту – восприняли интеллектуальный аппарат антисоветизма! Они не себе в карман хотят награбить, они интеллектуальный аппарат себе засунули… Как это они сумели. И при этом стараются, но никак, никак не могут преодолеть свою застарелую склонность к гипостазированию! Любят они гипостазировать. Что ты будешь делать. При этом только мудрый параноик К. может верно оценить, взвесить силу разных процессов. И явлений тоже.

У многих людей, склонных ненавидеть советский строй, я замечал не экономические и не идеологические, а чисто психологические (а значит, гораздо более сильные) причины. Это люди, вообще мрачно смотрящие на мир, хотя нередко они представляют себя бонвиванами и весельчаками, нуждаются в такой маске. Один из собеседников в Интернете, который участвовал в обсуждении этой темы, Б., пишет о своей юности: «Мои родители неплохо получали, семья вообще была не очень бедная… Вообще, хоть я тогда особо не видел жизни, окружающая жизнь представлялась мне кадрами из мрачного фильма антиутопии: пьянство, тотальное воровство, злые люди в серой страшной одежде. Вспомните, в чем ходили наши женщины?»
Здесь – даже не мировоззрение, а мироощущение , и спорить с ним глупо. Надо бы только Б. признать перед самим собой, что все это – вещи иррациональные, объект психоанализа, а не социологии. Я могу изложить гораздо более типичное видение советской жизни, которое было у меня (это точно гипостазирование – свою собственную личную жизнь объявлять всеобщим примером, а жизнь чужую, чужое горе – чем-то неважным, мелким частным случаем. Пермский рабочий Васенин поведал мне, что пишет стихи, и хотел бы, что я ими насладился. Я, в свою очередь, поведал ему о своих стихах и предложил почитать. Васенин искренне удивился: «Зачем мне твои стихи?? У меня своих навалом…» Б. И.) и подавляющего большинства моих сверстников. Отец не пришел с войны, зарплата матери стандартная, побочных доходов нет. Люди в массе своей добрые и прекрасные. Одежда наша (перешитая из военной формы) была теплая и красивая, у меня, например, даже из офицерского сукна. Женщины ходили в замечательных платьях и были очень милы. Элегантных прокладок с крылышками у них не было, тут нам крыть нечем – но и это бы пришло, только без фанфарного шума по телевидению. Один высокопоставленный придурок из видных демократов заявил, например: «Женщина, которая не умеет водить машину, для меня уже не женщина». Ведь это – тоже мироощущение, и спорить с ним бесполезно. Он это видит так, а мы понятия «женщина» и «шофер» разделяли. Проблема в том, что, как показал опыт, существует техническая возможность резко изменить у множества людей восприятие их жизни – практически без изменения ее материальных основ. То, чему они раньше радовались, начинает им казаться мерзким. Но это – из другой оперы.
Если же Б. хочет конструктивно разбираться в нашей смуте, то следовало бы ему отметить очень важную черту советской жизни – сочетание непритязательности («серая одежда») с большим компонентом роскоши, даже аристократизма. Когда в 9-м классе ввели мальчикам форму, я купил себе х/б, а не шерстяную – жалко было денег. Зато тогда же купил себе мотоцикл (сам деньги заработал, без всякого конфликта с советской системой). И объездил на мотоцикле Северо-Запад СССР. До этого захотелось мне ездить на автомобиле – пошел в Клуб юных автомобилистов, ездили до Крыма. Нравились лошади – пошел в кружок и ездил верхом. Сейчас говорят, что не надо всего этого бесплатно – получи прибыль и покупай. Это иллюзия. Те, кто так говорит, видно, не знают Запада. Многое можно купить, но аристократической роскоши нельзя, для нее нужна определенная окружающая среда. Она в СССР была – для всех, кто хотел и готов был сделать усилие. Нынешняя система ее уничтожила. Общество (речь идет, само собой, уже только о его состоятельной части) погружается в мещанство и пошлую культурную среду. Реликты советского строя угаснут независимо от финансов, ибо всем будет «некогда», как у среднего класса на Западе.
Вообще, в сознательном антисоветизме (а это нечто совсем иное, нежели наш обывательский, «бытовой» антисоветизм людей, доверчиво слушающих Хазанова и рассказывающих байки про отравленную крысу) есть, по-моему, недоброжелательная ревность к тем, кому хорошо и весело было жить. И потому вот уже десять лет как победила их антисоветская революция, а ни песен хороших у них не появилось, ни поэтов. Только и мелькает безумный Евтушенко и Андрей Вознесенский, похожий на гнилой гриб.
Проявлением пессимизма антисоветского мироощущения был страх – по своему типу чуждый русской культуре, а напоминающий западный экзистенциальный страх, страх перед неопределимой опасностью.
Речь идет не о том нормальном и разумном страхе перед реальными опасностями, который необходим и организмам, и социальным группам, чтобы жить в меняющемся, полном неопределенностей мире. Нет, как раз эта осмотрительность и способность предвидеть хотя бы личный ущерб была у интеллигенции отключена в ходе перестройки. Ведь уже в 1988-89 гг. было ясно, что тот антисоветский курс, который интеллигенция с восторгом поддержала, прежде всего уничтожит сам смысл ее собственного существования. Об этом предупреждали довольно внятно – никому из сильных мира сего в разрушенной России не будет нужна ни наука, ни культура. Нет, этого разумного страха не было, и сегодня деятели культуры и гордая Академия наук мычат, как некормленная скотина: «Дай поесть!»
Речь идет о страхе внушенном, бредовом, основания которого сам трясущийся интеллигент не может объяснить. В него запустили идею-вирус, идею-матрицу, а он уже сам вырастил какого-то монстра, который лишил его способности соображать.

Новый Г Попов: Ленин был с детства злобным, ломал игрушки… нет сомнений – К. окружали в то время люди добрые, прекрасные – в массе. А ДРУГИХ людей окружали вовсе не добрые и не прекрасные люди. А люди апатичные к чужому горю.
У меня же совсем другая история: чтобы купить фортепиано и выучить нас с сестрой в музыкальной школе, мама была вынуждена – при средней-то зарплате ее и моего отца – наняться дворником, снег гребли всей семьей. Чтобы заработать на зимнее пальто, я должен был вкалывать в стройотряде по 14 часов в сутки.
Стройотряды – отдельная песня: редкий стройотряд не был обворован.
К., видимо, никогда не слышал, как по всей стране распевали переиначенную пропагандистскую песню «Яростный стройотряд»:
Мы сильные духом, мы дети Земли,
Мы смелы и смели. Но нас нае..ли.»
Может, К. считает, что и пьянства, и бандитизма не было? Не видел никогда, как сходились стенка на стенку учащиеся военных училищ и шпана с ножами, как милиция боялась подойти? Никогда не слышал пьяный ор за стеной по ночам? Не разводил руками, не округлял глаза, когда милиция бездействовала? У нас даже двор рядом был поименован Пьяным. Может, в школе, где учился К., шпана никогда не била учителей, как она это регулярно делала в нашей школе? Наша школа держала марку по уголовщине в районе, и это был не то, что предмет страха, а даже гордости. Но вот когда в школах для уголовников учащиеся начинали прессовать учителей… Скажем, выходит один к доске, достает свой член и кладет на стол рядом с журналом. Кстати, однажды забастовка была учителей, из ГОРОНО приезжали…
Касаемо строительства. Из всех предприятий СМУ – пожалуй, наиболее споенные трудовые коллективы…
К. не мыслит, он просто перепечатывает передовицы газеты «Правда» доперестроечных времен. Каково: советский человек отличается от западногь тем, что он прекрасен, добр, чуток, честен, мужественен, Вотан по силе, Зигфрид по здоровью, голубоглаз, с вьющимися светлыми волосами. Одно плохо – дурак. Идеалист. Причем склонен к гипостазированию, шизофреник, с комплексом неполноценности и инстинктом гунна, с волей к власти и одновременно с волей к смерти.
Особо выделим такой феномен жизни прекрасного советского общества, как столица нашей родины. Редкий житель СССР не испытывал ненависти к наглым, хамоватым тупым москвичам, живущим за счет всей страны.

Речь идет о страхе внушенном, бредовом, основания которого сам трясущийся интеллигент не может объяснить. В него запустили идею-вирус, идею-матрицу, а он уже сам вырастил какого-то монстра, который лишил его способности соображать. Вот, большинство интеллигенции в 1996 г. проголосовало за Ельцина (особенно красноречива позиция научных городков). Социологи, изучавшие мотивы этого выбора, пришли к выводу: в нем доминировал страх – перед Зюгановым ! Никаких позитивных причин поддержать Ельцина у интеллигенции уже не было. Полностью растоптан и отброшен миф демократии. Нет никаких надежд просочиться в «наш общий европейский дом». Всем уже ясно, что режим Ельцина осуществляет демонтаж промышленности и вообще всех структур современной цивилизации, так что шансов занять высокий социальный статус (шкурные мотивы) интеллигенция при нем не имеет.

К. не понимает. Да, было. Придурковатенькая Лия Ахеджакова плакала перед телекамерой: «Иначе ведь опять придут коммунисты…» Еще одна идиотка-телеведущая: «Мы же не можем поступиться принципами демократии…» Да, некий страх имел место – но он вполне объясним. До сих пор мир пугают тоталитаризмом, хотя в СССР после 1956 г. никакого тоталитаризма в помине не было. Ни концлагерей, ни ссылок, ни шарашек. Либеральные демократы перенесли те времена на настоящее и всех пугали. Конечно, множество сумасшедших внесло и вносит по сей день свой вклад. Но не надо делать из народа этакого дурачка, ниже себя, как это через слово делает К. Людьми двигали ИНТЕРЕСЫ. Например, у интеллигенции: «Потому за Ельцина, что он воровать позволяет.» Хотя очень обижались, когда обворуют именно их. У рабочих: «Придут коммунисты – работать заставят…» Хотя они вмиг забыли, что как раз коммунисты-то и не могли заставить их работать… А К. всё выдумывает какую-то матрицу-вирус.

Если бы этот страх лишь грыз и мучил душу интеллигента, его можно было бы только пожалеть. Но психоз стал политической силой, потому что ради избавления от своего комплекса интеллигенция посчитала себя вправе не жалеть никого
Мощно. От неосознанного страха начали подпольную войну – создав себе осознанный страх перед психушкой!
К. никогда не задавался вопросом, насколько близко поведение дворян, попавших в революцию, к поведению либеральных демократов? Историк-медиевист Саша Скогорев, диссидент со стажем, рассказывает и смеется: «Приехал в гости в какое-то село в Казахстане. Представь: кругом голая степь, посреди стоит дорогущий белый рояль – в доме, куда пригласили. Все уже сидят за столом, я опоздал, вбегаю. Говорю: «Здрасьте, товарищи!» Возникла тишина, девушка, которая пригласила, шепотом на ухо: «Что ты, что ты! Здесь только «господа»!» Т.е. будто бы это оазис, а вокруг – мрачная Совдепия.»
Еще пример. Бывший политзаключенный Свердлов (впоследствии оказалось – КГБ-шный стукач) приехал в Пермь по делам заключенного в пермскую психушку диссидента Листова. Идем вместе, видим – пионеры идут строем на субботник. Свердлов: «Какой ужас…»

Одним из важных мотивов в антисоветских стенаниях элитарной интеллигенции был, как ни странно, чисто шкурный – «при советской власти нам недоплачивали!». Странно было именно то, что эти жалобы очень сочувственно воспринимались массовым сознанием – такова была любовь к народным артистам и поэтам.
Я написал об этом за 15 лет до К. В 1984 г. в одном из ДАСов (домов аспирантов и стажеров) выступал артист Ларионов. Рассказывал, как это несправедливо, когда артистам мало платят. По телевидению Марк Тайманов совестил тех, кто обвинял Фишера в жадности: «Сколько платить гроссмейстеру, сколько платить… Бог мой. Да сколько он захочет!» Хотя уже Спасскому за матч, даже проигранный, платили миллионы. Но это ведь не всё. К. никак не хочет понять, что элитарная (хотя сам выписывает это слово) интеллигенция есть класс буржуа. Наличие элиты в обществе – очевидный признак буржуазного общества.
Помните, существовал короткое время такой жлобливый телеведущий Новожёнов, всё приговаривал, что нельзя допустить, чтобы было много Бетховенов. Еще бы, говорю, еще бы – а кто тогда будет обслуживать Бетховенов, шить им одежду, обстирывать их, пахать в поле, чтобы Бетховены могли нажраться…

В среде научной интеллигенции эта тема тоже муссировалась, но с гораздо меньшим успехом. В лаборатории иногда кто-нибудь заводил такие речи: «Помнишь, стажер у нас был из Штатов, тупой такой? Вот, получает 30 тыс. долларов в год. А ты бы сколько там получал?» Это были странные речи. Казалось бы, какая связь? То Штаты, а то тут. Разные страны, разные деньги, разный хлеб, все разное. Нелепо вырывать какой-то один элемент и его сравнивать. Ответишь в таком духе, собеседник сразу меняет тему разговора, не спорит. Но, видимо, кружки единомышленников на этот счет складывались уже с 60-х годов, и между собой часть ученых эту тему мусолила. Удивительно несистемное мышление. Скажи прямо: нравится мне в США, а тут не нравится!
Но все же, по моим оценкам, среди ученых большого распространения шкурный мотив не имел. В среде художественной интеллигенции – другое дело. И когда во время перестройки наши таланты заговорили об этом сокровенном, ушам своим трудно было поверить. Какими обделенными они предстали! И самое поразительное, что они скрупулезно высчитывали, сколько им советская власть недоплатила – но чудесным образом забывали о том, что она им дала и каков был уровень потребления у них по сравнению с работниками других профессий.

К. злостно не желает понимать, что производительность труда в СССР была серьезно ниже, чем в развитых странах. Сверх того, эти страны эксплуатировали (и эксплуатируют) третий мир. Жизнь ученого или спортсмена в США и в СССР – это небо и земля. Это любой дурак понимает. Кроме мудрого К. Но я о другом… Почему именно К. не понимает…
Как-то в Пермь приехала комиссия из Ленинграда поглядеть на свой балет, который в войну сюда эвакуировали. Знаменитых на весь мир балерин, Ченчикову, Надю Павлову спросили: «Сколько часов в день вы работаете?» - «По 14-ть». «А сколько получаете?» - «120 р. в месяц.» У столичной комиссии округлились глаза. Ченчикову забрали в Ленинград, где она стала получать так, как положено балерине с мировым именем… Павлову зазвали в Москву. Эсамбаев предупредил: «Не уезжай в Москву, тебя сожрет старуха Плисецкая.» Надя не послушалась. Ее сожрала старуха Плисецкая. Добрые, прекрасные люди окружали нас!
Вахтер в МГУ получал 90 р. за 176 часов работы в месяц. В Пермском университете – 70 р. за 192 часа в месяц. «Им там нужно лучше работать…» Не говорю уже о разнице в питании в студенческих столовых и его цене.
Как вы думаете, почему за одну и ту же турбину, которую произвели на заводах в Свердловске и Ленинграде ленинградцам платили вдвое больше? И тут выходит к телекамере К., этот жирный кабан, и говорит: «Надо же, недоплатили им. Какие шкурные интересы!»

В целом, жалобы на то, что советский строй их разорил, стали обычными в среде антисоветской элиты. Кстати, на этом свихнулись, в общем, вовсе не та небольшая часть советского общества, чьи деды или отцы действительно что-то потеряли вследствие установления советского строя. У тех как раз мысли о возможном богатстве имели элегический характер (как у моего товарища по парте, дедушка которого имел свечной заводик). Они не становились частью политического проекта. Расщепление сознания произошло скорее у тех, кто мечтал о богатстве как избавлении от комплекса неполноценности и кого советский строй как раз поднял из низов – но поднял не настолько, чтобы утолить этот комплекс. Да ведь есть люди, у которых этот комплекс неутолим.
Теперь комплекс неполноценности виноват.
К. не в курсе, как дети бендеровцев, кулаков и пр. принимали участие в «проекте».

Мне кажется, важная причина таится как раз в том, что вызывает удивление многих – эти артисты порождены советским строем. Людей удивляет, как же они могут его так ненавидеть, если они – его порождение, если они получили свой статус и множество благ именно от этого строя.
Как так?? Порождение – и вдруг ненавидеть… Разве можно ненавидеть царский режим. Ведь все дворяне-революционеры - его порождение. А сколько благ они от царизма получили!

Э.Рязанов, снимавший в советское время гармоничные и остроумные фильмы, с тонкими ассоциациями и многослойной мыслью, вдруг, перейдя открыто в антисоветский лагерь, стал раз за разом выдавать тупую, натужную и бестактную муру. Как может произойти такой моментальный распад?
На мой взгляд, дело в следующем. В ходе культурного строительства в СССР была создана целая индустрия, производящая «продукты культуры», и такая же индустриальная система подбора и подготовки кадров. Обширная категория людей обладает хорошими способностями для художественного творчества по жесткому заказу, "в рамках системы ". Эта система должна задать им главные, «высокие» идеи и общий пафос (идеологическую базу), а также установить эффективный контроль (цензуру ). В этих условиях Э.Рязанов снимет фильм «Берегись автомобиля», а А.Кончаловский фильм «Первый учитель» – шедевры мирового кино.
Как только эта система рушится и эти люди остаются без заданных идей и без цензуры, а вынуждены вынимать высокие идеи (сверхзадачу) из своей собственной души, сами устанавливать для себя этические и эстетические рамки и нормы, то оказывается, что на выполнение таких задач их душа не способна. И при всем их мастерстве на уровне малых задач, они не могут создать этически приемлемое и художественно целостное произведение – не могут они быть художниками без художественного совета и без цензуры.
Почему же эти люди возненавидели советский строй, при котором они как раз и могли состояться как художники? Потому, что их сожрал комплекс неполноценности . После первых своих успехов и премий они, по недостатку ума, приписали всю заслугу себе лично. может быть, даже в душе посмеялись над цензурой, которую они обвели вокруг пальца – не заметили, что шли на помочах этой цензуры. Но с возрастом все умнеют, и они стали в душе понимать, что сами по большому счету бесплодны, а творчески продуктивны только в составе большой бригады (выделено мной, Б. И.).

К. – больной… Т.е. поумнели и стали антисоветчиками. Талант за счет бригады… Сильно. Все, которые сбежали от «помочей», тут же стали бездарями. Помочи дают талант… И опять комплекс неполноценности – у создателей шедевров?? Эти бесплодные Цветаева, Мандельштам, Пастернак, Нарбут… О, господи.
Да нет же! Они не изменились. Сначала верно служили под одним каблуком, потом стали служить под другим, но, беда, уж привыкли к старому и под новым-то ничего не могут. Что до Рязанова, его единственный приличный фильм – берегись автомобиля. Всё остальное – слюнявенькое, слащавенькое, примитивненькое.

новый строй, одной ногой стоящий на воровстве, в принципе не может служить для художника источником большой идеи
ё…. Всё, что до 1917-го – не культура.

Как говорится, проблему выбора пути подменяли проблемой технического решения . Говорили не «куда двигаться», а «каким транспортом» и «с какой скоростью».
Да ты что.

под разговоры об «улучшениях» и «перестройке» выполнялся проект изменения общественного строя и разрушения страны. Меняли отношения собственности, а значит, всю систему распределения общественного богатства, а говорили о том, что приватизация – всего лишь средство повысить эффективность производства. Вводят частную собственность на землю, меняя весь образ жизни и культуру народа, а говорят о благах получения кредита под залог. Как ни прискорбно, но тех, кто ход событий оценил верно, было очень и очень мало.
Старая песня… Надстройку убрали – базис тут же стал капиталистическим!

Вот опрос ВЦИОМ, выясняющий отношение людей к ваучерной приватизации 1992-1993 гг. Да, отношение скептическое, подавляющее большинство в нее не верило с самого начала и тем более после проведения. Но при опросе 64% опрошенных ответили: «Эта мера ничего не изменит в положении людей». Это – поразительное, необъяснимое отсутствие дара предвидения. Как может приватизация всей государственной собственности и прежде всего практически всех рабочих мест ничего не изменить в положении людей! Как может ничего не изменить в положении людей массовая безработица, которую те же опрошенные предвидели как следствие приватизации!
К. Абсолютно не понимает людей. Он выше этого. Люди совершенно точно ему сказали: не изменится их подчиненное положение, дети начальников становятся начальниками наших детей. И опять, как бы невзначай: отсутствие дара предвидения… Читай: у К. – дар предвидения.
К. оказал бы неоценимую услугу царю, разъезжал бы по деревням: «Зажрались! Вон Камчатка по 15 часов без света… Знаете, что от антицарского проекта бывает? Не колыхай…»

Когда принимали Кодекс, я разговорился с соседом по автостоянке около дома – наши «ракушки» стоят рядом. Ему нравится Хакамада, а за ней и Земельный Кодекс.
Дело в том, что этот умный старый человек, радуясь новому Кодексу о земле, не мог связать простейшие вещи – свое прежнее право на эту землю и утрату этого права, когда земля станет товаром.
Не мог потому, что это советский кретин. Он воспитан системой, он даже не знает, кто такие шестидесятники. Он не помнит ни одного стихотворения Евтушенко или Вознесенского.
Он не привык придавать значения каким-то новым постановлениям. Юридическим документам вообще. И тут вдруг случилось, что новый закон коснулся его шкуры. Но как он мог связать закон с конкретным человеком, если всю жизнь свою он этого не делал??
Система патернализма приучила, что заботиться о своих правах не стоит. Сена дадут вдоволь. Никто и не умеет бороться за свои права. КЗоТ в принципе не знали, рабочие пермского завода им. Ленина у меня его заныкали. Пришел к Антипову, председателю Мотовилихинского райсовета, он начал звонить по всем книжным магазинам Перми. Оказалось – нет КЗоТа!

В нашей дискуссии в Интернете один собеседник выводит крах советского строя из низкой эффективности плановой экономики по сравнению с рыночной. Ясно, что «экономическая эффективность» – показатель формальный и относительный, появился он исторически очень недавно. Значит, нельзя его класть в основу оценки всего жизнеустройства, тут надо искать показатели более фундаментальные.
И сам же этот собеседник вдруг вскользь упомянул интегральный «натуральный» показатель – как хозяйство защищает людей от главных источников страданий (угроз). Упомянул, но встроить его в шкалу приоритетов не может – мешает инерция, заданная «шестидесятниками». Разве по этому показателю СССР был «неэффективен»? Достаточно посмотреть на «карту страхов» советского человека – именно главных социальных угроз никто уже в 80-е годы не боялся. Ни голода, ни бедности, ни безработицы, ни государственного или преступного насилия.
Ага. Особенно преступности. Или государственного насилия. ПГУ – 500 блатников в год, особо на юрфак.
Но любопытно: экономическая эффективность – фря. Мы уже говорили об абсолютизации плана, о которой писала Э. Никишина. Но тут видим, что К. просто не способен возразить рыночникам. А вот буржуазный Эдварс Деминг легко возразит. Да, скажет он, у старой системы большие издержки. Но связи в ней устойчивы. Погоня же за более дешевым поставщиком может оказаться еще более дорогостоящей. И повторит свой пример, как на одной швейной фабрике почему-то стали рваться нитки. Тогда, вспоминает Деминг, я сделал то, чего бы не сделал ни один западный (и советский, добавим мы) директор: пришел в цех и начал разговаривать с рабочими. Выяснилось, что тупологовый менеджер нашел более дешевого поставщика ниток, а те оказались некачественными…
Оказалось же, что распад отраслевых цепочек привел не только к увеличению издержек, он их сделал гигантскими за счет увеличения числа контрагентов, а скачок накладных расходов в интересах наших добрых, прекрасных советских директоров заводов привел вообще в краху экономики.

источники главных массовых страданий советская плановая система выявляла очень хорошо и реагировала гораздо эффективнее, нежели рыночная.
Мы знаем, как. Лагеря.

Резко расщеплялась в советском обществе ориентация на зарубежный опыт, можно даже говорить о двух противоположных векторах. В «общем» опросе опыт Японии самым ценным назвали 51,5%, а в опросе через «Литературную газету» (то есть среди интеллигенции с довольно сильным антисоветским настроем) – только 4%! Среди этой интеллигенции подавляющей являлась именно западническая ориентация, чего никак нельзя сказать о «массе». Характерно упование на иностранный капитал: тех, кто предлагает привлечь его в СССР, в то время было в 5 раз больше среди интеллигентов, чем среди «массы».
Ну, социолог… Второй Аверкиев. Это непрезентативная выборка. С одной стороны. С другой стороны, рабочие ровным счетом ничего не знали (и не знают) о Японии, что толку их спрашивать. А вот интеллигенция прекрасно осведомлена, что в Японии 12 дней отпуска, да еще рабочий приходит через неделю, чтобы хозяин косо на него не смотрел. Интеллигенция в курсе, какой адский труд на заводах Мицуи, Мицубиси, производивших БИСы. Женщинам со строго отобранным составом пота из пальцев выбривали волосы, три года – и они калеки. Правда, успевшие обеспечить и себя на всю оставшуюся жизнь, и всю семью…

Замечательно, что антисоветские марксисты с удивительной легкостью перешли в лагерь крайне правых буржуазных идеологов, проскочив социал-демократию. А.Ципко пишет в том же 1990 г. (“Московские новости”, № 24): “Все прогнозы о грядущей социал-демократизации Восточной Европы не оправдали себя. Все эти страны идут от коммунизма к неоконсерватизму, неолиберализму, минуя социал-демократию. Тут есть своя логика. Когда приходится начинать сначала, а иногда и с нуля, то, конечно же, лучше идти от более старых, проверенных веками ценностей и принципов. Консерватизм, т.е. ставка на семью, частную собственность, частное предпринимательство… в этих условиях позволяет ускорить восстановление жизнеспособности общества”.
Тут профессор, по своему обыкновению, наворотил бессмыслицы. Что значит, например, что Польша в 1989 г. “начала сначала, а то и с нуля”? И почему неолиберализм, возникший в конце 60-х годов ХХ века, “проверен веками”? Уж если ты желаешь чего-нибудь старинного, то надо было бы брать за образец первобытно-общинный строй, он проверен двумястами веков. Или уж на худой конец рабство – тоже веков десять его проверяли. Читаешь и думаешь – да учился ли А.Ципко в средней школе? Ведь уже из ее программы известно, что капиталистическая частная собственность и частное предпринимательство – очень недавние и специфические явления.
Частная собственность, ремесленники, торговля – недавние, да еще специфические явления? Учился ли К. в средней школе?
Легко ругать идиота Ципко – но как умудрился К. записать его в марксисты? Где К. нашел у Ципко марксизм, в заднице, что ли. Скорее всего. К., не умея возражать марксистам, объявившим строй в СССР капиталистическим, пытается их неявно лягнуть…

В наших антисоветчиках с особенной силой проявилось общее свойство евроцентризма – безответственность . Механистичное мышление, не видящее хрупкости и не признающее святости многих человеческих отношений и общественных институтов. Сколько страшных маховиков раскрутили «шестидесятники» за время выполнения своего проекта, скольких джиннов выпустили из бутылок!
Это маньяк. Нет, он отравлен, отравлен… А диалектическое мышление признает святость. Борьба противоположностей признает хрупкость.
Хрупкость человеческих отношений… О могучий К.! Общественных, что ли? Стена, да гнилая?

К массовым страданиям и большой крови привела реализация антисоветского проекта в области национальных отношений. Это была большая программа – разжечь, действуя через дружественную «прогрессивную» национальную интеллигенцию антисоюзные (и неизбежно антирусские) настроения. Например, большую работу, чтобы направить мысли и чувства чеченцев к мести, произвели демократы из Москвы – старовойтовы и бурбулисы, нуйкины и приставкины. Вместо “народа, отбывшего наказание” чеченцы вдруг были превращены в “репрессированный народ”. Кто же их “репрессировал”? Россия! Так ведь ставили вопрос наши антисоветские идеологи. Модный одно время А. Нуйкин довольно хвастает в 1992 г.: “Как политик и публицист, я еще совсем недавно поддерживал каждую акцию, которая подрывала имперскую власть. Поэтому мы поддерживали все, что расшатывало ее. А без подключения очень мощных национальных рычагов ее было не свалить, эту махину”.
Летом 1988 г. возникли националистические Народные фронты в Прибалтике, и очень быстро всем все стало ясно. Но в декабре 1989 г. А.Адамович заявляет на встрече в МГУ: «На окраинах Союза национальные и демократические идеи в основном смыкаются – особенно в Прибалтике… Происходит позитивный процесс: нет антирусских, антисемитских настроений» («Мы – шестидесятники», с. 347). С трудом верится, но депутат, видимо, не знал о таком остроумном лозунге «народных фронтов»: «Утопим евреев в русской крови».

Ну, знаток… В 60-е годы в Грузии за подпольное издание ленинских статей по национальному вопросу сажали в тюрьму. В 70-е в Прибалтике и Грузии шли демонстрации с лозунгами: «Русские, вон отсюда!» 70-е годы, из Тбилиси отъезжает поезд. Из динамика: «Поезд такой-то отправляется в Советский Союз…»
Какой, к черту, антисоветский проект, если каждый 1-й секретарь респкома пожелал сесть удельным князем, и сел-таки!
К. не понимает, что все эти нуйкины, все эти акции – лишь массовка.
С другой стороны, СССР распался задолго до Беловежья, а тогда, когда распались отраслевые цепочки.

Ишаны боролись с царским правительством, потом возглавили басмаческое движение против советской власти. Ее укрепление привело к тому, что они согласились на компромисс и интегрировались в новую элиту. Однако антисоветская пропаганда, которая велась начиная с 60-х годов и подрывавшая легитимность государства, побудила ишанов разорвать этот пакт и возглавить создание радикальной Исламской партии возрождения Таджикистана (см. Д.В.Микульский. Исламская партии возрождения Таджикистана: история создания, структура, идеологические установки. – Восток, 1994, № 6).
И которая никакой роли в событиях не сыграла

вот что говорит видный антисоветский антрополог, директор Института этнологии и антропологии РАН В.А.Тишков в конце ХХ века: “Общество – это часть живой природы. Как и во всей живой природе, в человеческих сообществах существует доминирование, неравенство, состязательность, и это есть жизнь общества. Социальное равенство – это утопия и социальная смерть общества”. И это – после фундаментальных трудов этнографов в течение четырех последних десятилетий, которые показали, что отношения доминирования и конкуренции есть продукт исключительно социальных условий, что никакой “природной” предрасположенности к ним человеческий род не имеет…
А вот как излагал сущность человека “Московский комсомолец”: “Изгнанный из эдемского рая, он озверел настолько, что начал поедать себе подобных – фигурально и буквально. Природа человека, как и всего живого на земле, основывается на естественном отборе, причем на самой жестокой его форме – отборе внутривидовом. Съешь ближнего!”. Такая обработка велась во всем диапазоне средств – от желтой прессы до элитарных академических журналов.
Поначалу этот антисоветский социал-дарвинизм был вульгарным, как бы бытовым, стихийным – много говорили о сантехнике «дяде Васе», какой он пьяница, люмпен, иждивенец, неумеха и т.д., и как хорошо было бы ввести в СССР безработицу, чтобы его приструнить и заставить работать так же хорошо, как работают немцы. Потом это представление о человеке обрело концептуальную форму и дошло до уровня мальтузианства Гайдара и других нынешних «правых». Эта эволюция хорошо видна в текстах Н.Амосова, «кумира № 3» перестроечной интеллигенции.
Наоборот, для научно-технической интеллигенции с этого момента он перестал быть кумиром, тут же все заговорили, что он операции делает с прорвой помощников, которые его фактически подменяют.

Поразительно, что в самое примитивное биологизаторство впали даже те, кто до последнего времени считали себя марксистами.
А, ну вот. Наконец-то – «считали себя».

Например, А.С.Ципко пишет: «Большой вклад в формирование реального, современного образа человека внес советский хирург академик Н.М.Амосов. Он напомнил политикам и обществоведам, что люди от природы разные, отличаются и силой характера, и устремленностью к самостоятельности в личной самореализации. Чрезвычайно важна мысль о существовании пределов воспитуемости личности… Наверное, настало время серьезно поразмышлять о самой проблеме неравенства, вызванного естественными различиями людей в смекалке, воле, выносливости. Жизненный опыт каждого подтверждает предположение Н.М.Амосова о том, что в любой популяции люди сильные, с ярко выраженным желанием работать составляют от 5 до 10%» (А.С.Ципко. Можно ли изменить природу человека? – в кн. «Освобождение духа». М.: Политиздат, 1991).

Сексуальная революция ничего не добавила ни к русскому пьянству, ни к русскому блядству. Но человек человеку не волк! Человек человеку – бревно. Ни Ципко, ни Амосов не смогли заставить рабочих или ученых конкурировать друг с другом. Всё, как и в СССР, осуществляется по блату.
Даже в США понадобился Фукуяма, чтобы вдалбливать волчью философию в бошки американцев. На «философском» уровне.

Мне кажется очевидным, что большинство активных идеологов антисоветского поворота – люди с изломанной моралью. Здесь я не имею в виду диссидентов, которые выступили как противники системы и даже иногда получали от нее шишки. Я говорю о тех, кто вышел из рядов самой привилегированной номенклатуры, таких как А.Н.Яковлев или Г.Х.Попов.
Их антисоветизм – или следствие самой циничной измены тому государству, которое они подрядились охранять и укреплять, или следствие какого-то прозрения, которое осенило их на старости лет. Во второе верится с трудом. Но главное, что в любом случае их активная идеологическая антисоветская деятельность, на мой взгляд, аморальна
Случайно пришлось прочитать статью Волкогонова, посвященную Дню Победы 1989 г., когда он был, кажется, начальником Главного политического управления Вооруженных сил СССР. Страшно читать, более страстного и искреннего ленинца трудно себе представить. Но ведь это, как ни крути, подлость – в это же время тайно писать книгу, льющую грязь на Ленина. …

Буржуа! Вы плохие люди, как же вам не стыдно. Ай-я-яй! У вас изломана мораль…

… Вернулся я в редакцию, говорю, как обстоит дело – поддерживать сутягу против честного человека нельзя. И этот интеллигентный, талантливый журналист взорвался. Мол, как это нельзя! Сутяга, честный – какая разница. Ты что, из-за ерунды хочешь такую дорогую командировку оставить без результата? Эта философия меня очень тогда взволновала. В нашей, «просоветской» среде было много хамства, даже подлости, но такой философии не было. Напротив, антисоветская позиция как-то преломлялась у этих интеллигентов в ощущение своей причастности к высокой миссии, которая позволяла им не обращать внимания на такие мелочи. В них уже было что-то от Родиона Раскольникова.
К. не в курсе… но сам-то он понял, что написал? Т.е. среда была просоветская, но с антисоветской позицией? К. мало общался с журналистами. Это на редкость убогий народ. Но все они, в том числе те, с которыми общался К. – выпускники наших журналистских факультетов. Раньше были ведущие преподаватели и руководители советскими, потом вмиг стали антисоветскими. Как умудрился К. не заметить в них вечно согнутой перед начальством спины? Как мог Волкогонов не исполнить приказ начальства стать антисоветским? Ведь в армии жесткое подчинение!

Вообще резонерствововать по поводу всяких глупостей, произносимых на ТВ и пр. как о причине чего-то – дело последнее. К. сам придумывает мираж-фетиш, потом многократно его повторяет. Как Фукуяма про тимос, как маркетологи с фарнчайзерами – про экономическую эффективность и пр ., так К. – про «советский проект». И сам в него верит!

В антисоветском проекте, особенно на стадии «перестройки», большую роль сыграла антилиберальная и антизападная сторона нашего массового сознания. То, что ее расшевелили и эксплуатировали наши «либералы-западники», не должно удивлять, как не должна удивлять эксплуатация ими националистических и религиозных предрассудков, зачастую архаических, как в Чечне или Таджикистане. Их задача была «сжечь Спарту», и ради этого ничего не было жалко. Антисоветское движение разбудило жажду воли, хаоса – антицивилизационное чувство, приведенное в дремлющее, латентное состояние в ходе напряженной советской индустриализации, войны, упорядочения городской жизни в эпоху «застоя».
Какой же стороной вырвалось коллективное бессознательное русского народа и куда оно нас сейчас влечет? Вовсе не к либеральному открытому обществу, правовому государству и прочей сладенькой дребедени. Раскрепощенное перестройкой коллективное бессознательное лишь на коротком отрезке пути было попутчиком демократов – когда ломали порядок. Советский, социалистический, тоталитарный – как угодно его назови, неважно. Суть в том, что ломали порядок и создавали хаос .

Ну, что тут можно сказать, кроме слова «отравлен»… Оказывается, наше массовое сознание имело антилиберальную и антизападную сторону, причем ее расшевелили и эксплуатировали западники и либералы. Блин. Оказывается, жажда воли – это жажда хаоса, она антицивилизационна. Что ж, что ж… Когда великий революционер Степан Халтурин по приговору организации «Земля и воля» взорвал Александра II, какой это был антицивилизационный акт! Куда же влечет нас коллективное бессознательное русского народа…

В начале века Россия “кровью умылась”, но советский строй сумел овладеть разбуженной энергией и направить ее на строительство, создать новый порядок. Это – поразительная историческая заслуга большевиков
О, господи. Какой советский строй. Это не советский строй, и даже не заслуга большевиков… Ленин пишет, что в стране нет ни Советской власти. ни диктатуры пролетариата, что ситуация в стране определяется узким слоем партийных лидеров человек в пятьдесят… Если бы не рабочий класс, никакого «нового порядка» бы не произошло.

Почему же интеллигенция не поняла этой стороны советского проекта? Из-за легкой внушаемости и поразительного отсутствия исторического чувства. В советской идеологии история была искажена – вместо бунта “свято-звериной” русской души революция была представлена как разумное и чуть ли не галантное классовое столкновение (возможно, это умолчание было оправданным – не поминать лиха). Сказано было: красные за социализм, белые за капитализм, победил прогресс – просто и понятно. А ведь главной, стихийной и страшной силой был бунт “гунна”. Для него одинаково были чужды и белые, и красные – носители того или иного порядка. И это течение пронизывало все слои общества и было повсеместным, ползучим, “молекулярным”.
Человек в футляре. Он отравлен…

М.М.Пришвин записал 18 января 1919 г.: «Телеграфно-телефонная проволока дугами в разных местах опустилась до земли, потом обрывалась и падала на дорогу, а скифы наши скатывали ее в крендели и развозили к себе по избушкам. Так во всем уезде у нас погибла телефонно-телеграфная сеть, и, когда остались только столбы, и то в иных местах покривленные, в газете было объявлено, что за украденную проволоку будет какое-то страшное наказание, вроде как „десять лет расстрелу“… Ораторы еще говорили „Граждане!“ и призывали к коммунальному строительству государства, а скифы скатывали в клубочки оборванную инеем и бурей телеграфную проволоку и уносили ее домой по избушкам». Я здесь не употребляю слова «скифы», которое Пришвин ввел, видимо, следуя его полемике с А.Блоком относительно революции. Правильнее (и тоже условно) говорить о психологии гунна .
Так вот, нынешний реванш гунна даже радикальнее, чем всплеск его активности после 1917 г. – сегодня не скатывают в клубочки оборванную проволоку, а срезают ее с действующих столбов, вырывают из систем сигнализации и блокировки на железной дороге.



 

Комментариев нет:

Отправить комментарий